Ночь, в которой обсуждаются по очереди Бонавентура и Красная Шапочка.
Новый Орлеан, 22 августа
Только когда Леон вышел, Майк отлип и прекратил разглядывать пятна на полу. Будь он человеком, он бы сейчас точно выдохнул - несмотря на то, что досталось всем, досталось, в общем-то, за дело и по делу.
- Твою же мать, - он поднял голову, оглядел всех смурным взглядом и уронил ее обратно, - твою же мать.
Джуд поднял было руку, чтобы потереть переносицу, но в миллиметре от лица застыл. Пальцы все еще были в засохшей крови. Глубоко вдохнув и выдохнув, привычно приводя мысли в относительный порядок, он прошелся вперед, пытаясь собраться. Впереди была долгая и крайне... насыщенная ночь.
- Как бы ни прискорбно было об этом говорить, но господин Дамиано прав в отношении Маскарада, - Джуд говорил тихим, спокойным голосом, в котором была доля ощутимой вины. - И нам чертовски невозможно повезло, что тем, кто это видел, был Яков...
Дискордант покачал головой, взмахнул рукой, словно бы показывая, что сейчас нравоучения будут вот совершенно лишними и он не стремиться занимать место Леона и пытаться давить на чужие ошибки.
- Я сожалею, что меня не было в нужный момент рядом. Что бы помочь, что бы как-то разрешить ситуацию, - Джуд говорил все так же тихо, но старался ни на кого не смотреть. Он действительно ощущал свою вину за то, что не уследил. И за то, что не подумал заранее о некоторых вполне очевидных вещах. - Но все таки, с чего все началось? Я более чем уверена, что это не Майк начал эскалацию конфликта. И не Гленн. Остается лишь отсутствующий здесь Бонавентура.
Дискордант прошелся к Майку и сел рядом, аккуратно сложив рука у себя на коленях.
- Майк, как все было? - в голосе Джуда не было ни капли укора, лишь спокойствие и мягкий интерес. Малкавиана надо было вывести из этого состояния, чтобы тот не натворил глупостей. Что в его состоянии было более чем опасно.
Майк аккуратно отодвинулся в сторону - вот сейчас он действительно боялся повторения вчерашнего шоу и не был уверен. когда из подсознания снова рванет чужая жажда крови и смерти.
- Да если б я помнил-то, - буркнул он виновато, - я пошел до Якова, поговорить насчет костюмов.. а там этот пи.. хлыщ. Сунул нос. обозвал .. дурным вкусом, я огрызхнулся. Ну и пошли морды бить. А потом он вые... хитро ударил, и я дальше ниче не помню.
Джуд прикрыл глаза и кивнул. Очень странным был этот Бонавентура. О чем он и решил сказать вслух.
- Очень... странно, что Бонавентура, который прожил в Элизиуме скорее всего дольше вас всех, так и не научился простейшим, прописным истинам, которыми там пичкают любого, каждую ночь и в разных вариациях, - Джуд фыркнул и мотнул головой. - Это должно было бы быть прописано у него чуть ли не в рефлексах - недопустимость нарушения Маскарада. Это влечет за собой... чертову кучу проблем. И если эти проблемы могут прийти в незнакомый ему Домен - то и пусть. С этим сложно спорить. Но разве он не мог подумать, что своим ребячеством грозит не незнакомым Сородичам, а, по большей части, местным?
Дискордант уставился куда-то в стену перед собой, словно задумался о чем-то достаточно сильно.
- Допустим, мы можем уйти. Достаточно далеко, прежде чем информация разнесется по ближайшим городам. А Элизиум просто так не снимешь с места и не заставишь бежать в ночь. И даже не смотря на сложную систему урегулирования такого рода проблем, это все равно опасно даже для Камарильи. Не представляю, о чем думал этот напыщеный идиот... Ведь если бы все случилось чуть хуже...
Джуд замолчал, предоставляя возможность остальным додумать эту мысль.
- О понтах он думал, - пробурчал Майк, осторожно опираясь на стену фургона спиной, - там понтов выше ушей. А еще о том, что ему, похоже, что при жизни бабы не давали, что щас со смеху покатываются, только он трусы снимет. Извините
- Слушайте, - осторожно подал голос Роджер, - а если Бонавентура - не такой идиот, как притворяется? Если он, наоборот, хотел устроить местной Камарилье крупные неприятности, а цирк решил использовать как инструмент? В принципе, даже логично: у местных тут какая-никакая стабильность и договорённости с людьми, а тут вы... в смысле, мы, - раз уж Леон сказал "можешь остаться насовсем, значит, всё-таки "мы". - Мы не местные, мы нарушаем равновесие самим фактом появления. Можно подставить нас под местных, подставить местную Камарилью за наш счёт... а потом ещё и вписаться к нам, если мы уцелеем, и устраивать неприятности Камарилье в других городах. Выезжать, пока это возможно, на нашем горбу - а потом, когда эта лошадь сдохнет, сказать "какая жалость" и пересесть на другую.
- Возможно, - Джуд кивнул на выводы Гангрела. - Я сейчас не говорю о тех играх, которые он мог вести. Но результат к которому он стремился, или получил не задумываясь о последствиях - одинаков. Этим можно оперировать, если нам придется говорить с Принцем о том, что тут случилось. А это вполне возможно. Но сами мы должны быть готовы к последствиям.
Дискордант окинул взглядом фургон и присутствующих. Мысль о том, чтобы поддержать по какой-то причине легенду Роджера зрела, но толком пока не оформилась в полноценную идею.
- Так или иначе слух о том, что мы готовим некое кровавое представление, могло расползтись по городу. Возможно придется что-то внести в наше выступление, чтобы эти слухи не превратились в подозрительные слухи. Во всяком случае изобразить и попытаться - стоит. Это отведет возможные подозрения у тех, у кого они могут возникнуть. Возможно это перестраховка и я слишком уж пессимистична, но иногда лучше приложить чуть-чуть больше усилий, раз уж мы оказались в таких условиях.
Напряжение прошлой ночи опять нахлынуло. Дискордант чуть прикрыл глаза, пытаясь справиться с эмоциями и принялся думать над тем, как быть в сложившейся ситуации.
Алан отвёл взгляд от стены, которую задумчиво, словно на ней были выписаны невидимыми буквами все секреты Каина, рассматривал последние минуты.
- Бонавентура - идиот. Но крайне искренний идиот, - он пожал плечами и двинулся к двери. - И когда он говорил, что хочет сделать наш цирк… ну, самым великим-и-прочее, от него этой честностью на мили вокруг разило.
- Ему-то это зачем надо было? - поразился Роджер. - Любовь с первого взгляда?
Алан остановился уже в дверях. Снова пожал плечами.
- Ага.
- И то, что искренне полюбил, искренне же попытался разрушить? - Джуд хмыкнул. - Воистину, любовь непредсказуема.
- Что делать, если его еще живым из кровати уронили, а потом укусили в голову, чтобы мозг вытек? - Майк слегка повеселел, сообразив, что выгонять его отсюда никто не собирается, - И можно это... что я натворил, исправить? Шоу, гришь, кровавое?
- Не похож он на того, кто способен влюбиться, - Роджер мотнул головой. - Точнее... чёрт, как объяснить? Он не способен любить живое. Только куклу, которая его полностью слушается и соответствует его представлениям. Того, кто полностью от него зависит - как игру или игрушку. Я таких видел уже.
Алан сдвинул очки на макушку, потёр сгибом запястья переносицу и вздохнул.
- Да ни черта Бонавентура не хотел, ну… разрушать. Он идиот, который мнил себе повелителем мира. И цирка. И всего города. Потому что он, - Алан фыркнул, - актёр-танцор и денег у него куры не клюют.
- Ему нужно, чтоб он был первый на селе, - вмешался Майк, - ну а вот мы. Приехали хрен знает откуда и зажгли. Значит, нужно нас утоптать как курица петуха...
- Ну раз танцор - значит, Майк прав, ничего ему танцевать не мешало! - расхохотался Роджер.
- В любом случае узнать правду теперь представляется довольно гиблым делом, - Джуд улыбнулся и пожал плечами. - Подоплеку его действий мы можем узнать только у него, а для этого придется вынуть кол из его груди. Я бы не хотела прибегать к этому средству.
Взглянув на Майка, открыто и спокойно, дискордант решил перевести разговор на "кровавое шоу" и поставить несколько условий.
- Да, Майк, это можно попробовать исправить. Благо на то мы и артисты, не так ли? Но при этом придется соблюсти одно условие. Впрочем, мы его никогда и не нарушали в наших представлениях. Никаких дисциплин. Все, что можно придумать, не должно выходить за рамки того, что могут живые. Кровь можно изобразить химически, Тадеуш мне как-то показывал такой фокус. Остальное надо будет просто хорошенько продумать...
- Да, представление устраивать придётся, - кивнул Роджер. - Я же обещал. Не устроим - поползут слухи. Так что надо придумывать, кого выставить вместо Бонавентуры, и с каким сюжетом закатывать историю.
- И на это у нас, по хорошему, полторы ночи - в лучшем случае, - Джуд ощущал, что нечто изменилось. Не столько в окружающих, сколько в нем самом. Все те решения, которые он принял, так или иначе вели к строго определенным последствиям и он сам понимал, на что идет. - Самый высокий у нас Тадеуш, но он вряд ли согласится на такую роль. А закрывать историю придется песней, раз уж по словам мистера Каллахана этот Алекс Смит пел. Видимо его партию мне придется взять на себя.
Алан попытался неловко пошутить:
- Надеюсь, в ваши таланты, мисс Симмонс, не входит… ну, усыпление всех пением. А то будет весь зал спящих. И вся сцена.
Мне в любом случае участвовать придется, - добавил Майк, взяв себя в руки. Он это устроил, ему и прикрывать, - а чего там стряслось-то?
- Да почему полторы-две ночи-то? - не понял Роджер. - Сколько мы тут сидеть собираемся, пока не выгонят? Тогда я бы сказал - полторы-две недели есть спокойно. Если, конечно, мы ограничимся цирком.
- Представление следующее послезавтра.
- Ну и что?
- О нет, мистер Каллахан, даже если бы я умела подобное, то ни за что не решилась бы использовать, - Джуд несколько испугано взглянул на Алана. - Тем более, что это было бы очередное нарушение Маскарада, а мне бы не хотелось добавлять масла в огонь.
- Я пошутил, - буркнул Алан, явно уже успев пожалеть об этой попытке. - Я имел ввиду, что… ну, чем раньше мы покажем это представление - с ножами и пением, чем быстрее всё успокоится.
Он покосился на Майка.
- Да тут… был один гангстер-певец. И вашу драку закончил именно он.
- Нет. раньше. Когда я е... чокнулся, - помахал Майк рукой. Певец это круто. но его куда больше волновало собственное подсознание и то, что в нем сидело.
- Чем раньше покажем - тем быстрее успокоятся - это да, - согласился Роджер. - Но это не значит, что у нас вот прямо два дня и ни секундой больше, и к следующему представлению всё должно быть. Ещё один-два раза про яблоню вполне можно показать.
Алан посмотрел на Майка с откровенной настороженностью. Он не был уверен в том, что именно говорить лесорубу - и стоит ли говорить вообще. Вставать на этот тонкий лёд чужого безумия не хотелось.
- Ну… чудил всякое. Я только конец драки видел, когда… ну, Бонавентура тебя уже ножами истыкал.
- Понятно, - Майк решительно отодвинул эти мысли в сторону, напомнив себе потом у Гленн вызнать, - Алан, ты это.. разбираешься в страшных сказках? Вспомни что-то эдакое?
Алан сдвинул очки обратно на нос. Немного озадаченно вскинул брови.
- Сказки про безумных лесорубов? Или…? - Он явно хотел, чтобы Майка сказал что-то сам.
- Страшные старые сказки в своем изначальном виде - неплохой выбор, - Джуд задумчиво потеребил прядь волос, потом вспомнил про кровь на руках и тут же убрал руку от волос. - Но у нас есть основная проблема, если Майк хочет выступать. Его надо вылечить.
Майк выглядел не очень, не смотря на платье и влитую до этого кровь. Травмы, похоже, снова открывались, оставляя кровавые пятина на одежде. Или же это их неудачные попытки напоить его сказывались?
- Можно сказку про Красную Шапочку переделать! - осенило Роджера. Тогда на того, с кем Майк будет драться, можно маску волка напялить - и фиг кто определит, Бонавентура там или нет, только по комплекции. А это уже проще. Ну и как раз, пока готовим и репетируем - долечиваем Майка. О, или про Пола Баньяна можно что-нибудь наизнанку вывернуть.
- А… Вы про это, - Алан заморгал, тряхнул головой, словно пытаясь отвлечься от каких-то мыслей. - Да, Красная Шапочка - отличный вариант. Так и кровь, и трупы… и всё-остальное. Маску можно на нашего силача надеть, он здоровяк, как раз как Бонавентура.
- "Страшная месть Красной Шапочки!" - предложил название Роджер. - Хитрый гурон Серый Волк коварно проник в избушку её бабушки, ограбил и убил старую скво. Осиротевшая Красная Шапочка нанесла на лицо боевую раскраску - и с верным томагавком вышла на тропу войны, чтобы прибить скальп Серого Волка над своим очагом! В этом ей поможет прекрасный бледнолицый охотник... ну, чтоб хэппи-энд был.
Это звучало бредово. Впрочем, бредовость была главной характеристикой цирка, его двигателем, основой и скрепляющим материалом.
- Опять платье напяливать? - кривовато улыбнулся Майк
- Считай, это тебе страшная кара за то, что не всадил Бонавентуре топор промеж глаз! - Роджер назидательно ткнул пальцем в сторону Майка. - Ещё один такой провал - лично придумаю сценарий, где тебе достанется роль в памперсе и с соской в зубах!
- Платье - не самая страшная вещь, которая может произойти, - Джуд усмехнулся, но скорее легко, чем как-то иначе. - Да и это всего на выступление.
- Мисс Симмонс, - негромко позвал дискорданта Алан, решив не вмешиваться больше в обсуждение сценария - мысли сейчас были не о том. - А когда, кхм… вернётся мистер Бродски?
Он повёл плечами и добавил:
- Мне бы поговорить с ним.
- Жила-была маленькая индейская девочка, - тихо-тихо начал Роджер. - Когда она убила своего первого бледнолицего, его скальп она надела на голову, вывернув мясом наружу. Поэтому в племени девочку прозвали Красная Шапочка...
- Хороший вопрос, мистер Каллахан, - Джуд перевел взгляд на Алана. - Я бы сама хотела знать. Но может быть он уже вернулся. Я могу пойти проверить. Да и все равно надо решить пару вопросов...
Он продемонстрировал все еще перепачканные засохшей кровью кисти рук и улыбнулся, словно пытался извиниться за свой внешний вид.
- Я тогда загляну к вам в фургон попозже, - Алан пожал плечами. - Моё дело не срочное, просто… - он махнул рукой, не особо уверенный, что Джуд была в курсе записки, которую Тадеуш ему отправил. Хотя наверняка была.
Потом он покосился на Роджера. Фыркнул.
- Да эта девочка прямо как Красные Шапки из английских легенд.
- А почему бы и нет? - Гангрел улыбнулся. - Что там за Красные Шапки-то хоть?
- Очень злые парни. Убивают тех, кто забредает в старые замки и развалины, где они живут, и красят свои шапки кровью жертв. А так как кровь на шапках всегда должна быть свежей, то, ну… - Алан повёл плечами. - Убивают они часто.
- Простите меня, господа, но я должна отлучиться, - Джуд встал, привлекая к себе внимание. Пока его присутсвие именно тут не нужно было. Генерация сценария вполне шла своим чередом, а руки вымыть и просто собраться с мыслями хотелось до невозможности. - Надо привести себя в порядок, да и пока певица вам не очень тут нужна. Я передам Тадеушу, что вы хотели его видеть, мистер Каллахан, если он уже вернулся.
Последнее дискордант адресовал Алану.
Тот кивнул.
- Спасибо, мисс Симмонс.
Потом Алан повернулся к Роджеру.
- Раз ты с нами остаёшься и будешь работать, то… эмм, надо подписать договор. И всё-такое. Этим занимаюсь я, так что, ну… завтра это сможем сделать. Как время будет.
Он махнул рукой, прощаясь со всеми, и поспешно выбрался из фургона.
Кивнув оставшимся в фургоне, Джуд вышел на свежий воздух. Спрятав руки в шаль, чтобы не привлекать ненужного внимания, он пошел к их с Тадеушем фургону. Надо было действительно привести себя в порядок, подумать и попытаться найти Лакеса. А для этого нужен был тот самый Алекс Смит, к которому певица Джуд Симмонс явно приревновала Тадеуша Бродски. Хмыкнув своим мыслям, дискордант нырнул в ближайшую тень, сливаясь с окружающей темнотой.
Воспользовавшись тем, что в цирке было тихо, и никто, кажется, больше от него ничего не хотел, Алан засел за бумаги. Это было долгим делом - он всё ещё ни черта не понимал в финансовых хитросплетениях, и справлялся с цирковой бухгалтерией только за счёт упрямства и собственной сообразительности. Но возня с цифрами почему-то помогала отвлечься от всех тревожащих событий, собраться с мыслями.
Попытка привести в порядок бумаги заняла два часа, но Алан был доволен результатом: дела шли неплохо. По крайней мере, те дела, что можно было отразить в официальной бухгалтерии; о заваленном наркотиками и алкоголем грузовике Алан даже думать пока не хотел.
Спрятав все расчёты и деньги в сейф, он выбрался из фургона - вокруг была всё такая же тишина. Покосившись на часы, Алан не удержался от улыбки - у него было впереди ещё почти пол ночи и, кажется, он наконец-таки был предоставлен сам себе. Он ненадолго заскочил обратно в фургон, прихватив немного денег и накинув поверх рубашки куртку, прикрывшую полами висевший на поясе нож. Тот самый, что принадлежал мистеру Бонавентуре.
Слегка помедлив, словно ожидая, что откуда-то из-за фургона выйдет Бродски или ещё кто-то со срочным делом, Алан выбрался за пределы цирка. Он уже который день отчаянно хотел прогуляться по Новому Орлеану - и теперь, наконец, получил такую возможность. Прогуляться и заодно обдумать всё, что он услышал от Леона этой ночью.