[awesomecircus]

Ночь, в которой Тэйн и Айрис танцуют, а сатир из окна подыгрывает им на свирели, а потом цветы опадают из волос, но это уже совершенно не важно

Греза, замок Ингебъёрг и Ингебьорна Гвидион

Тэйн вышел во внутренний дворик и хмыкнул. Иногда стоило дать возможность сказать то, что должно. Хотя бы потому, что эфемерного потом может не наступить, а слова так и не будут произнесены, а действия исполнены. Сев под одним из деревьев, Фиона попытался собраться с мыслями. Выпивку он не захватил, а заняться тут было не чем. Не фехтовать же в одиночестве? Хотя и это было бы приемлемо, и даже выбьет ненужные мысли из головы. Но не сейчас. Под рукой оказались какие-то белые крупные цветы и Тэйн задумался, рассматривая их.
Иногда стоило говорить, что должно, особенно если подвернулся шанс. Айрис шла по замку в глубокой задумчивости - ощущение было... словно она лет на десять повзрослела за день. И одновременно вырвалась из тесного давно корсета. Ноги сами вынесли ее во дворик - все-таки она никогда не любила каменные замки.
- Надеюсь, вам удалось поговорить... ну, почти наедине, - Тэйн улыбнулся Айрис и махнул рукой, привлекая ее внимание. - Можешь меня прибить, если хочешь.
- Да уже и не за что, - она пожала плечами, садясь рядом. Тэйн был все еще трезв...
- Ну мало ли, - Фиона задумчиво взглянул на севшую рядом Балорку и принялся вплетать в ее прическу соцветия белых как снег цветов. - Я так резво ретировался...
Тэйн мягко рассмеялся.
- Скорее спасибо тебе, - она чуть наклонила голову, - а то я так бы и молчала
- Не за что, - Тэйн качнул головой и продолжил создавать венок-нимб на голове Айрис. - Главное, что у вас было это время и слова были произнесены.
- И я не успела натворить дел, - согласилась она, - Тэйн, ты давно трезвый?
- С утра. Не считая полторы бутылки вина, но они в моем случае... Считай что ничего. А что?
Айрис повернулась к нему. Слова ворочалист в голове непомерно тяжелыми валунами, но очень хотели быть сказанными.
- Непривычно видеть тебя трезвым.
- Ну, это легко исправить, - Фиона рассмеялся. - Я сам себя трезвым не очень помню. Было что-то когда-то...
Он изобразил рукой с цветком непонятный жест и выразительно воззрился в небо.
- Мы стали забывать себя.
- Мы просто изменились, - Фиона вздохнул и внимательно взглянул на Айрис. - Это неизбежно.
- Нет, Тэйн, - она сжала его плечо, - мы убежали в Клятвы, в поиски... в вино.
Настолько, что едва не забыли, чем и кем были.
- Убежали. Взяли на себя ответственность и поклялись. Изменили друг друга, а потом это изменило нас так, что мы забыли, - Тэйн не собирался отрицать. - Или ищем забвения...
Фиона чуть нахмурился. Забвения он... искал. Пока не понял, что оно может дать наоборот - возможность вспомнить то, что он забыл. Что-то, что оставалось на грани четкого сознания и пьяного марева в виде шепота и смутных картин.
- Ты вспомнила какой ты была? - Тэйн поправил выбившийся из ее прически цвток, мягко проведя по волосам Балорки.
- Пытаюсь, - она наклонилась к Тэйну, - заглянув ему в глаза, а ты помнишь? Ты был влюбленный, дурной, как все мы, и счастливый.
- Был, - пришлось приложить усилие, чтобы улыбка не превратилась в горькую усмешку. - Наверное. Это было так давно...
- Тэйн. Посмотри на меня.
Фиона сделал что попросили. Открыто взглянул в лицо Айрис, убрав излишне веселую улыбку. Просто мягко улыбался, хотя в глазах все еще плясали отблески смеха.
- Что ты видишь? Что ты видел до этого дня?
Она с беспощадной ясностью видела себя - злой колючий осколок Клятвы. Пятна на подоле. Оскал. Почти одержимость рискованными знаниями. И ожидание смерти.
- Пустоту. Которую пытался заполнить и не мог, - "и до сих пор не могу. Ни заполнить, ни вспомнить, ни отмстить". - Я слишком стал похож на Волчий Час?
Улыбка все равно не уходила. Может стала чуть грустней, может чуть дрогнули уголки губ.
- Мы стали заложниками Клятв, Тэйн, - она улыбнулась грустно, - мы кое о чем забыли.
- Клятва которую я дал Энгусу... Я знал, что этим все и закончится, - Тэйн покачал головой. - Понимал, на что иду.
Забыл. Часть памяти, которую он так и не смог восстановить, вспомнить, дозваться, считая что там сокрыто что-то важное. Что-то, что осталось от того, что было когда-то.
- За пределами Клятвы есть жизнь, Тэйн. Греза отзывается на нашу боль, на то, что мы делаем из себя.
- За пределами Клятвы больше нет его, - Фиона прикрыл глаза и постарался взять себя в руки. - И части моей памяти. И я не могу вернуть ничего из этого, сколько бы ни пытался.
Казалось, что если он сдастся, то проиграет. А проиграть было нельзя.
- А ты уверен? - она накрыла его ладонь своей, - я верю в Энгуса. Он был слишком умен, слишкрм.. Энгус.
- Да, слишком умен,.. - веселость все-таки дала трещину. - Я не успел. Ни спасти, ни предотвратить, ни вспомнить после. Последнее что я помню - то, как Энгус выцветал и терял жизнь по крупицам.
И я не успевал ничего сделать. Почему?
- Это было выше твоей власти, - Айрис заглянула ему в глаза, - не повторяй моих ошибок. Не дай Клятве стать чудовищем. Не дай чудовищу сожрать тебя. Плачь, если надо. Я никому не скажу.
- От моих слез не станет легче. Особенно другим, - Тэйн покачал головой и снова улыбнулся. - Я сам, похоже, стал чудовищем, по своей воле.
- Тебе станет, - Айрис притянула его к себе, - ты не чудовище. Ты простр баран
- О да, баран я редкостный, - Фиона с удовольствием рассмеялся. А потом легко вывернулся из объятий, поднялся на ноги и легко потянул Айрис за руку, предлагая тоже встать. - Лучше смеяться. Особенно таким как я. Потому что плакать мы все равно не умеем.
- Если хочешь, - она легко встала, но осталась серьезной, - мне Мабон однажды рассказывал о баранах. Их загнали в загон. И загоняли каждый вечер, закрыв ворота. А потом однажды стена загона обвалилась. А бараны так и стояли, глядя на ворота
- Я из тех баранов, которые упоенно пытаются пробить каменную стену, даже понимая, что это невозможно. - Тэйн легонько закружил Балорку в танце. - Мы когда-то так же танцевали у костра, помнишь?
До чертовых Клятв. Фиона принялся задумчиво напевать какую-то простенькую мелодию.
- Иногда стены падают, - Айрис легко закружилась вокруг, подхватив мелодию.
- Эй, не плачь, неблагая сестра, не скорби о былом, светлый брат, - слова легко сплелись, - мы сегодня сошлись у костра, нам любить и плясать.
- Ты забудь на миг о печалях и не пытайся даже смотреть назад - ночь расцвела огнем и цветами, что нельзя не сорвать, - слова плыли в сознании, отчасти возвращая в ту ночь, когда они были еще сами собой. Живыми и еще не принесшими клятв. - Когда эта стена падет, я не буду застывшим изваянием, леди.
- Не будь,- она ухватила его за руку, вовлекая в пляс, - мы сегодня сошлись не в бою, мы оставили гнев до утра. Тем, кто любит, хвалу я пою. Тем, кто верит- сегодня ура!
В слова двух ши вплелась мелодия одинокой свирели.
- Этот танец продлится, покуда не грянет гимном заря. Тем, кто сможет хранить страсти пламя, даровано это время не зря, - песня вспоминалась сама собой. Как и воспоминания. Светлые, горящие в ночи огоньками светлячков и искрами костра.
-Так танцуй же, моя неблагая сестра! Так целуй горячей ее, светлый мой брат! Бросьте горечь и боль прямо в пламя костра- станут пеплом они и в дыму улетят!
Вытри слезы, моя неблагая сестра! Обними ее крепче, светлнйший мой брат!
Она закончила... и замерла, переводя дух
Свирель продолжала играть. Тонкий юный сатир старательно выводил сложную мелодию, прикрыв глаза и закинув ногу на ногу. Отполированные копыта и причесанная шерсть на ногах выдавали немалое кокетство. он сидел на подоконнике, свесив ноги наружу, на высоте третьего этажа.
Тэйн не отпустил рук Балорки, внимательно вглядываясь в ее глаза. Тот костер был когда-то. Когда-то они там же танцевали. Когда-то. Он легко притянул к себе Айрис и мягко поцеловал.
Обними ее крепче, светлый брат, да?
[29.12.15, 12:56:06] Дама Логика: Костер был. Было жаркое пламя, была свирель, такая же, как сейчас, и были их голоса. Тэйн всегда прекрасно танцевал, а она когда-то любила петь. Надо было просто вспомнить
Айрис заметила краем глаза сатира, но это было не так и важно. В конце концов, отчего бы двум благородным ши и не поцеловаться среди двора? На душе было легко и странно.
- Говорят перед рассветом самые темные часы, - Фиона улыбнулся и поправил выбившуюся из прически Айрис прядь. Цветы в ее темных волосах казались белоснежной короной. - Надо лишь разжечь костер и переждать их.
Танец и песня напомнили о многом. О прошлом, о собственном сумасбродстве. О звоне клинков и узоре песен.
- А дров для костра хватит, - она легко выскользнула из рук и глянула на свирельщика, невольно помахав тому рукой - кажется, мы слишком шумели, а, маленький сатир?
Он ойкнул и смущенно подобрал ноги, испуганно посмотрев на ши.
Тэйн укоризненно посмотрел на сатира и покачал головой. Но не прекратил улыбаться.
- Любопытство сгубило кошку, - Фиона легко подхватил Айрис на руки и пошел в сторону выхода из внутреннего дворика. - Но эта кошка еще слишком мелкая.
- Да незачем губить, - она махнула рукой любопытному музыканту и рассмеялась, успокаивая того. Если делать глупости, так с размахом. Чтобы икалось всем и долго.
Путь к комнате, которую им отвели, показался слишком коротким. Почти как вчера, когда Фиона уносил Айрис от совершения глупостей, он переступил порог неся ее на руках. Теплый закат в ладонях.
- Это было так давно, - улыбка все же вышла немного грустной. Но это была светлая грусть. - Я почти забыл какими мы были на самом деле.
- Мы все забыли, - онаиприжалась к нему. Там, во дворе, Тэйн был почти собой - безалаберным Фионой, которому не нужно было надираться до белой горячки, чтобы улыбаттся нормально, еще умеющим веселиться. Живым до кончиков ногтей.
Южная ночь и звезды в небесах
- Пришла пора вспоминать.
Поцелуй вышел мягким и совершенно неспешным. Пару шагов и колени уперлись в кровать. Тэйн опустил Айрис на простыни легко и осторожно, провел пальцами по ее скуле и зарылся пятерней в ее волосы, распуская сложную прическу. Белые цветы все еще напоминали корону на ее голове.
Айрис уткнулась ему лицом в плечо, над самой клбчицей, и выдохнула:
- Тэйн... какой я была раньше? До всего этого?
- Смелой, - он легонько массировал ей затылок и шею. - Даже отважной. Тебя не пугала опасность, если ты считала, что необходимо вмешаться и сделать то, что должно.
Словно закатное солнце коснулось лучами щеки - ободряя и даря надежду.
Когда бесстрашие стало безрассудством? Когда смклость стала одержимостью смертью? Она не помнила сейчас, да это и неважно было. Важно было, что у него теплые пальцы, скользящие по шее.
- А я помню тебя, - руки ее осторожно скользнули ему за шиворот, распустили воротник, - веселым. Отважным. Как эти.. нокерские огни. Или как вино с пряностями.
Веселье стало маской, а отвага - в способ получить забытье. И только вино осталось, но больше не утоляло жажду, и не приносило успокоения. Ощущения от ее прикосновений казались важнее.
- Мы превратились в искаженные отражения самих себя, - ворот платья Балорки поддался легко. - Нам предстоит снова измениться.
- Хватит кормить чудовищ, - тонкая красная ткань скользнула вниз, открывая плечи.
Они были оба похожи - пленники собственных клятв, укрывшиеся от боли и мира, которому было плевать на их боль, за стенами из слов. Они спрятались, ушли в вино, в поиски... уперлись в стену и стояли, не замечая, что загон-то давно обвалился.
- Стены рушатся, - Айрис подняла наконец на него глаза. Сияющие, распахнутые. Живые.
- Значит нельзя оставаться застывшим символом в вечности, - Тэйн улыбнулся в эти широко распахнутые, почти светящиеся глаза, прикоснулся ладонями к ее лицу. - Пора двигаться вперед.
Поцелуй больше не был мягким и осторожным а заполнился страстью и желанием. Цветы опадут из волос, но это будет совсем не важно.
"Только бы никто не вошел! " - мелькнула последняя связная мысль, прежде чем Айрис потянылась к нему, отвечая на поцелуй и торопливо, неуклюже выпутываясь из платья. Хорошо, что оно легко снимается.
Потом. Все потом.