[awesomecircus]

Ночь, в которой мистер Эрреро наносит визит в депо, Роджер занимается воспитанием собак, а Алан переживает не самые спокойные десять минут в своей жизни

Новый Орлеан, 8 сентября

Раздавшийся ранним вечером звонок мистера Эрреро, желавшего обсудить финансовую часть делового партнёрства, застал Алана врасплох.
Да, рано или поздно это бы случилось, и прошла уже неделя после той клятой ночи, но всё же он надеялся на «поздно». И злился на себя за эту трусость. Всё усложнялось тем, что мистер Эрреро желал встретиться на их территории, приехать на вокзал, воспользовавшись приглашением, которое самолично получил от мистера Каллахана. Алан, сжав зубы и ещё раз мысленно себя прокляв, процедил, что помнит о приглашении (хоть оно и распространялось на выступления цирка) и готов обсудить все возникшие финансовые вопросы.
Когда операционистка закончила звонок, Алан ещё с долгий десяток секунд смотрел на злополучный телефон. А потом, чертыхнушись в голос, вышёл из вагона - звонок оторвал его от наблюдений за тем, как припозднившиеся механики возились с колёсами локомотива. Из их разговоров про зубчатые колёса и крейцкопфы Алан мог разобрать разве что десятую часть всех слов, но упрямо торчал рядом. Встречать Эрреро самолично он не собирался.
Высокий статный джентельмен, слегка взмахнув портфелем в руке, легко спрыгнул с платформы на железнодорожную колею. Где-то там, в глубине вагонного депо, прятался президентский состав, в котором, в свою очередь, прятался строптивый мистер Каллахан. Джо ни капли не обиделся за то, что у входа в вокзал его никто не встретил. Он тоже любил играть в прятки. Точно так же, как любил и находить затаившегося. А если прятавшийся этого не ожидал, то это было двойным удовольствием.
Теплый сентябрьский вечер, у горизонта еще виднелась размытая оранжево-багряная полоса, которую постепенно вытесняла глубокая синева. Но вагонное депо всё еще жило своей жизнью. Где-то кто-то чем-то оглушительно стучал, что-то шипело, гудело и оглушительно иногда свистело паровозным свистком. Джентельмен брел дальше прогулочным шагом, вслушиваясь в какофонию смертной жизни, и чему-то довольно улыбался в аккуратные усы.
Шестеро полугодовалых мастифов - это вам не фунт изюму. Это несколько десятков фунтов, и отнюдь не изюму, а первосортной, крепкой, активной, любопытной собачатины. И чтоб вышла из них бестолочь, а толк всё-таки остался - гонять их, гадёнышей, надо каждую ночь, как сидоровых коз - вот такая вот занимательная зоология.
Хорошо хоть, обе сучки, которые при первом знакомстве брезгливо воротили тупоносые мордахи, теперь снизошли до дружбы. Так что сейчас всё стадо весело пыхтело, вися у Роджера на пятках. Гангрел неплохо чуял всех шестерых, и успевал вовремя заметить, когда кто-то отстал или отвлёкся.
Вот и сейчас кое-какая хитрая полосатая рожа решила, что можно попробовать слинять за два неприкаянных вагона и попробовать уйти на вольные хлеба... ну точнее уж, на вольные крысА, если судить по амбре.
- Виски, сукин сын, я всё вижу, - весело рыкнул Гангрел. - Кто-то решил остаться без ужина?
Чтоб вернуть бл... блудное животное в компанию, пришлось на полминуты притормозить. Виски сделал независимую морду (а я чо, а я ничо, я цветочки понюхать) и подошёл к братьям и сёстрам. Не слишком, впрочем, торопясь.

Крупную фигуру Эрреро Роджер узнал издали и мгновенно насторожился. Щенки, как по сигналу, развернулись мордами в сторону возможной угрозы. Рычать не рычали, но морды у всех шестерых были неприветливые.
Джозеф продолжал свою неторопливую прогулку, помахивая портфелем в левой руке. Настроение действительно было приподнятым. Даже хотелось насвистывать незатейливую мелодию, услышанную от какого-то музыканта-попрошайки на вокзале. За эту неделю он успел составить относительно неплохой, как он считал, план дальнейших действий, который должен был принести ему немалые доходы. Но для этого нужен был бухгалтер. Бухгалтер, который согласится вести не очень чистые дела и прятать в цифрах не очень чистые деньги. Самым очевидным и знакомым кандидатом на эту роль был мистер Алан Каллахан, ожидание встречи с которым отчетливо грело что-то внутри. Наверное, даже душу. Хотя тело тоже приятно вздрагивало при воспоминании о дерзком взгляде цвета буйной весны. Эрреро прекрасно понимал, что всё это последствия такой необычной и будоражащей крови мистера Каллахана, Алана, которую он попробовал на вкус неделю назад. Но, почему бы и нет? Мечтать о чем-то, желать кого-то - не такое уж и недостойное времяпрепровождение для того, кому время отмерено большой ложкой.
Быстро надвигающиеся сумерки всё же не смогли скрыть обрисовавшуюся впереди фигуру человека в окружении нескольких собак. Эрреро не остановился. Зверьё боялось Сородичей. Поэтому он просто шел дальше. И лишь почти поравнявшись с псарней Джо всмотрелся и узнал лицо Роджера. Он не собирался останавливаться.
- Мистер Линкс, - бруджа кивнул, направляясь дальше. Его настроения не испортила даже эта встреча.
- Мистер Эрреро, - Роджер широко ухмыльнулся - впрочем, не демонстрируя клыков. - Вас проводить, чтоб вы не заблудились?
- Заблудиться можно в Большом Каньоне, мистер Линкс. - Эрреро всё же немного притормозил. - Вы можете просто указать мне направление и сказать, где я могу найти мистера Каллахана. А можете и сопровождать меня, если ваше поголовье не будет путаться у меня под ногами.
- Если я укажу вам прямое направление, мистер Эрреро, вы довольно быстро упрётесь в стенку сарая. Я верю в вашу способность пробивать стены насквозь, но зачем так-то, когда можно в обход, как цивилизованные люди? - Роджер продолжал улыбаться. Бруджа всё ещё не был способен задеть его своим ехидством. - Что касается поголовья - они пойдут вперёд. Их надо дрессировать и воспитывать, а то выйдет быдло вроде меня... нехорошо получится. Джин, ко мне!
Одна из двух сук, единственная палевая в стае, вскочила, подбежала к Гангрелу и уселась перед ним, вывесив язык. Роджер присел на корточки, обнял собаку за шею и приказал, глядя в глаза:
- Алан. Ищи!
Джин покосилась на Эрреро, насторожив уши и собрав на лбу смешные складки. Потом встала и неторопливо потрусила вглубь территории вокзала. Роджер кивнул - одновременно Джозефу и остальной четвероногой пятёрке:
- За мной.
- Хорошо, когда найдете мистера Каллахана, передайте, что я скоро подойду. - Эрреро посмотрел вслед собаке, Роджеру, и прочим мелким задницам, помахивающих хвостами, и продолжил свой путь дальше по депо. Из вокзала он только что пришел, там президентского состава не было. Он стоял где-то в отстойнике. Не хотелось портить такой чудесный вечер такой компанией.
- Ладно, передам, - покладисто пообещал Роджер.
"Пусть у него будет хотя бы шанс сбежать!"
Алан обнаружился возле локомотива. Он сидел на каком-то ящике, явно выволоченном из вагона с декорациями, и что-то с задумчивым видом чиркал в потрёпанном, толстом блокноте, иногда поднимая глаза к заканчивающим возню с колесом механикам.
К Роджеру со стаей он обернулся резко, услышав собачий гомон, и озадаченно сощурился.
- Всё в порядке?
Джин подошла к Алану и уселась толстой попой ему прямо на ногу. Можно сказать - припечатала: смотри, мол, нашла, поймала, разве что в зубах не принесла.
И развернулась, ткнувшись лобастой башкой в Алана: гладь, чего без дела сидишь?
- Не всё, - Роджер сделал страшные глаза. - По твою душу явился Эрреро, но он пошёл по длинной дорожке. У тебя ещё есть время избежать встречи.
Алан опешил на мгновение, а потом несколько растерянно потрепал полувзрослого щенка по ушам - очень осторожно и опасливо. И передёрнул плечами.
- Я знаю. Мистер Эрреро позвонил и, эмм… предупредил, что прийдёт, - в его голос слышалось тщательно сдерживаемое напряжение. - Хочет поговорить о финансовых делах.
- Ммм... с тобой оставить кого-нибудь из ушастых? - предложил Роджер. - Или могу сам с тобой посидеть. Или Виктора поискать, если он где-то тут.
Алан выдавил из себя кривоватую улыбку и вновь потрепал Джин по лобастой голове.
- Спасибо, но не надо. Это просто деловой разговор.
- Как знаешь, - с сомнением протянул Роджер. - Но я пока лучше поторчу поблизости. Если что - зови.
Алан кивнул, вновь не особо весело улыбнулся и уставился несколько рассеянным взглядом на локомотив; пока они болтали с Роджером, механики уже закончили работу и ушли.
Через некоторое время со стороны хвоста состава показалась давешняя широкоплечая фигура, которая шла мягко, почти крадучись, но при этом не прячась и не скрываясь.
- Мистер Каллахан, добрый вечер, - пророкотал Эрреро останавливаясь рядом и вежливо подавая руку для приветствия.
При звуках низкого голоса от затылка вниз по спине прокатилась колкая волна. Алан рывком поднялся на ноги, захлопывая блокнот и перехватывая его в левую руку. Правую он протянул Эрреро, глядя ему куда-то в плечо - для этого, хотя бы, не приходилось сильно задирать голову.
- Мистер Эрреро.
Роджер свистнул Джин, собираясь отвести стаю чуть дальше от вагона. На такое расстояние, чтоб не слышать лишнего - но успеть вовремя.
- Надеюсь, я не слишком отрываю вас от дел своим визитом, - Джо был сама любезность, позволив себе лишь на лишних пару секунд продлить рукопожатие. - Но, как оказалось, я очень нуждаюсь в ваших услугах. Как финансового специалиста. Точнее, не только я нуждаюсь. А наше совместное с мистером Дамиано предприятие. Я хотел посоветоваться с вами о некоторых нюансах в ведении наших бухгалтерских счетов.
«Ненавижу бухгалтерию».
Алан выдавил из себя улыбку - вежливую, но откровенно настороженную. Потом пожал плечами.
- Да, конечно.
Помедлив, он кивнул в сторону вагонов.
- Пойдёмте. Обсуждать дела на улице, это не… - Алан не стал договаривать, а просто пошёл вперёд первым. Он был без жилета, и рукава рубашки были закатаны до локтей.
Эрреро, коротко кивнув, двинулся вслед за Аланом, рассматривая бок вагона, но иногда задумчиво соскальзывая взглядом на невысокого Сородича, идущего перед ним. Узы крови пока всё еще достаточно крепко держали, и не обращать внимания на рыжего ирландца было выше сил Джозефа.
Двигался Алан настороженно, то и дело слабо поводя плечами. Он довёл Эрреро до вагона, в котором обосновался сам - по крайней мере, в одном купе - и забрался внутрь, тут же завернув в ближайшую дверь. Вспыхнул, разгоняя темноту люксового купе, тускловатый электрический свет. Алан устроился на диване и жестом предложил Эрреро сесть напротив. И, не удержавшись, скрестил руки на груди. Он нервничал, хоть и пытался - отчаянно пытался - выглядеть спокойно.
- Я слушаю.
Эрреро сел на предложенное место, окинув взглядом купе, вновь немного задержав взгляд на Алане и его скрещенных на груди руках. Готов дать отпор или дает понять, что не верит в причины испанца быть здесь? В любом случае... Джо снял шляпу, отбросив её небрежно на другой конец своего дивана, и раскрыл чемоданчик, который принес с собой, принявшись доставать оттуда сложенные листы бумаги, сшитые тетради и пару газет. Всё это он раскладывал на столе, стоящем между диванами. Один из сложенных в несколько раз листов Джо протянул Алану. Там оказалась карта Нового Орлеана и близлежащих окрестностей. Территория к юго-западу от города была обведена карандашом и заштрихована.
- У меня в планах строительство нескольких объектов, которые в будущем принесут нам весьма неплохие деньги. К тому же, строительные работы позволят нам, хм.. отмыть, если можно так сказать, деньги, вырученные от продажи товара в бочках и бутылках. - Эрреро уселся удобнее в расслабленной позе, забросив ногу на ногу, и вертя в одной руке газетную вырезку. - Вся хитрость в том, как необходимо вести бухгалтерские отчеты и составлять сметы. Чтобы часть денег законно поступала на мой.. эм, наш счет в банке. Вы знаете, что такое "черная бухгалтерия", мистер Каллахан?
Когда на столе появились бумаги, Алан расслабился - едва заметно, но всё же поза стала не такой напряжённой. Он быстро пробежал глазами по карте, а потом фыркнул.
- Меня многие называют «идиотом», но это не значит, что я, эмм… всегда идиот. Разумеется, мистер Эрреро, я знаю что такое «чёрная бухгалтерия». И знаю, как её стоит вести.
«Имею представление. Догадываюсь. Проклятие…»
Он покосился на газетную вырезку в руках Джозефа.
- Вы хотите меня, эмм… ознакомить с какими-то важными новостями?
- Прекрасно, мистер Каллахан. Это значит, что мы не будем топтаться вокруг да около. Если кратко, то мне нужно, чтобы строительные материалы в смете стоили в два раза дороже, чем та стоимость, по которой мы будем их реально закупать. Это, если очень кратко. - Джо всё же протянул Алану газетную вырезку. - Ах да, еще занимательная новость. Готовьтесь к тому, что скоро мы будем кормить приличную часть города. А они - нас.
В газете была небольшая статья. Точнее - некролог, уведомляющий в преувеличенно скорбных тонах о том, что Два дня назад скоропостижно скончался от лихорадки Джузеппе Малкольмо, владелец сети ресторанов и закусочных.
Алан кивнул. Карту он разложил на коленях, то и дело опуская на неё взгляд - только чтобы не смотреть на Эрреро.
- Понял. Я составлю список необходимых документов. Будет вам, эмм… чернейшая из всех возможных отчётность.
«Ненавижу. Бухгалтерию».
За газетной вырезкой он потянулся аккуратно, стараясь не касаться пальцами чужих пальцев. Быстро пробежав глазами по тексту, Алан нахмурился.
- Надеюсь, он, ну… скончался своей смертью, и эта лихорадка не была, хм… искусственного происхождения?
- Ну что вы, мистер Каллахан, - Джо наклонил голову, с некоторым умилением глядя в переносицу Алану, на которой сидели очки. Такая трогательная забота о смертных... - Я не медик, не умею напускать лихорадки. Но я посчитал, что будет просто грешно - упустить такой шанс и не.. хм.. побороться за лишний кусок вишневого пирога.
Джо пододвинул еще папку с бумагами.
- Здесь архитектурные планы объектов, которые я хочу построить на приобретаемой земле. Передайте их мистеру Дамиано. Возможно, ему будет интересно. А еще, мне понадобится его.. хммм.. деловая хватка. Судя по всему, у нас назревают разногласия с такими же умными Сородичами, которые решили заниматься бутлегерством в обход мистера Сильвестро Каролла. Кстати, о его здоровье тоже нужно не забыть осведомиться. - Джо внезапно замолчал, поняв, что пристально рассматривает шею Алана в вырезе воротника, одетой на нем рубашки. - Ты выбросил шарф?
Алан вцепился в папку с бумагами, принявшись её пролистывать, быстро пробегая глазами по строчкам, и пытаясь не обращать внимания на пристальный взгляд Эрреро.
- Я передам. И про планы, и про, эмм… конкурентов. Возможно, стоит поговорить с Яковом. Мистером Шмейерсоном. Это наш распорядитель и просто, ну, умный человек. У него тут… связи. Хорошие связи. Я думаю, он определённо сможет помочь.
На вопросе про шарф он с силой сжал пальцы на краях папки и очень медленно поднял голову, глядя на Эрреро поверх чуть сползших очков.
- А какая разница? - В голосе слышался вызов.
- Потому что.. Maldita sea! Разница в том, что я сам не могу к тебе прикоснуться. А шарф... Я мог представлять, что это мои пальцы на тебе. - Эрреро не выдержал, резко изменил позу, сев устойчивее и подавшись вперед, но удержав себя на том же расстоянии. Теперь он открыто смотрел на то место на шее Алана, где неделю назад еще были следы от его укуса. И во взгляде испанца вновь пробуждался голод. Но не тот безумный Голод, который просыпается только вместе со Зверем. А вполне объяснимый голод желания.
Алан резко вскинул подбородок. По спине от чужого взгляда прокатывался колкий холод, но он с силой стиснул зубы до резко обозначившихся скул. Он мог податься назад, вскочить на ноги, послать Эрреро к чёрту… Но он сидел неподвижно, так и не разжав побелевшие пальцы на краях папки, с напряжёнными плечами, и смотрел на Эрреро в ответ.
- Может мы вернёмся к деловым… разговорам?
Про шарф он ничего не ответил; соврать - не мог, а говорить правду о том, что выбросить малодушно не вышло… нет, тоже не мог.
- Х-хор-рошо, - Джо не отводил взгляда. - У тебя есть вопросы по делу? Я изложил всё, что мне нужно.
Вопросов по делу у Алана не было, но он лихорадочно - и безрезультатно - пытался придумать хоть какой-то - хоть самый дурацкий и идиотский, лишь бы нарушить повиснувшее в купе молчание. Слишком опасное. Слишком нервирующее.
Он расправил плечи, чуть сощурился, также не отводя взгляда, и отчеканил.
- Мне казалось, мы решили забыть о произошедшем.
- Я стараюсь, - внезапно легко пожал плечами бруджа и плавно откинулся назад. - Но эта связь всё еще крепка. Я всё еще слишком остро чувствую реагирую на твоё присутствие рядом. Слишком хорошо помню запах твоей крови, твой вкус, твой трепет в моих руках. Ты стыдишься этого?
- Я натворил херни и мне пришлось расплатиться за это, - голос Алана едва уловимо звенел от напряжения. Он был настолько неподвижен, как могла быть неподвижна каменная статуя - или замершая при виде врага ящерка, распластавшаяся на камне, но готовая в любой момент сорваться с места.
- Таково уж свойство нашей не-жизни. Рано или поздно приходится расплачиваться за всю ту херню, которую мы успеваем натворить за это неоправданно долгое существование. Но кто-то имеет обыкновение прятаться от случившегося, закапывая в песок не только свою голову, но и свои яйца. А кто-то может и в херне найти что-то, чем можно насладиться. - Странным оставалось то, как такие спокойные рассуждения одновременно уживаются рядом с пронзительным взглядом, насквозь пропитанным диким желанием и еле сдерживаемыми порывами взять то, что хочется. - Ты привык бежать прочь, скрывать свою сущность, прятаться за образами светского приличия и смущения. А зачем? Попробуй взять то, что ты хочешь сейчас. Тебе дана эта не-жизнь не для мучений, а для наслаждений. Тебя Становили юным, пользуйся. Юное тело, полное тайн, открытий, страсти... Не бойся признать, что ты тоже хочешь меня. Пусть это и всего лишь узы, которые со временем пройдут. Не бойся. Ну же. Не сопротивляйся.
Напротив Алана сидел Змей Искуситель, уговаривая его, соблазняя, специально играя тембром голоса, полуприкрыв бесовские глаза, старательно распаляя воспоминания. Такова была его натура. Не противиться желаниям.
Алан беззвучно зашипел. Хотелось заткнуть уши и не слышать этот клятый голос, от которого вставали дыбом на шее волосы. Хотелось отвернуться, встать и уйти. Но тело, окаменевшее, слушалось с трудом, и Алан поднялся на ноги порывистым, резким движением. Папка упала на диван.
Он сделал короткий шаг вперёд, замер, словно натолкнувшись на невидимую стену и вновь зашипел, сжав кулаки и глядя Эрреро в глаза.
- Ты ни хрена не знаешь про меня, Джозеф Эрреро. Ни кто я, ни чего я хочу, ни от чего я прячусь.
- Ну так расскажи мне, Алан Каллахан. О том, кто ты, чего ты хочешь, от чего прячешься. Я здесь и готов слушать. - Эрреро грациозным кошачьим движением выбросил вперед руку, и словно играючись подцепил ирландца за пояс на брюках, тут же дернув на себя. Всего лишь заставляя сесть, хм, или прилечь рядом, или даже положить голову ему на колени.
Алан не собирался даже на секунду оказываться рядом с Эрреро, но сильный рывок заставил его оказаться едва ли не в чужих объятиях. Злость мешалась с вновь возвращающимся чувством удавки на шее, и он рванулся, пытаясь вывернуться из крепкой хватки, не желая ни садиться, ни, тем более, ложиться рядом. Сопротивлялся он молча, яростно выворачиваясь. Очки не сваливались с кончика носа лишь чудом.
Удерживать в руках это яростно сопротивляющееся существо было одновременно и легко - Джо был гораздо сильнее физически - и очень сложно. Не хотелось удерживать Алана рядом с собой только исключительно силой. Но иначе его сейчас было не удержать. И Эрреро аккуратно отводил от себя чужие тонкие руки, заводил их за спину, тянул всё больше на себя, пока постепенно не подмял под себя рыжего зверька, крепко прижав его к дивану собой. Похоть внутри Эрреро довольно урчала и жмурила желтые кошачьи глаза.
- Жаль, что ты не хочешь... - Испанец наклонился вперед, вплотную, вновь окунаясь в эти удивительные и яркие глаза. Придвинул лицо ближе, еще ближе. И, воспользовавшись тем, что Алан постарался увернуться от явного поцелуя, тут же приник губами к его шее. К тому самому месту, где был укус, который Каллахану приходилось скрывать под тонким шарфом. Но укуса не последовало. Только томительно долгое прикосновение чужих и холодных губ, которое всё длилось и длилось... Пока не оборвалось так же внезапно, как и началось. Эрреро отпустил Алана, тут же скользнув прочь и оказываясь вне досягаемости кулаков и пяток, которыми его, несомненно бы, ударили, если бы смогли дотянуться. - До встречи, мистер Каллахан.
Бруджа, на ходу наклонившись, подобрал упавшую с дивана на пол шляпу и скрылся за дверью купе, оставляя Алана наедине с самим собой.
Алан рывком сел на диване и с яростью долбанул кулаком по мягкой спинке. Его трясло, и фантомные чужие прикосновения будто бы обжигали холодом кожу. Он ожесточённо потёр шею, словно пытаясь стереть невидимый след, а потом замер, невидяще уставившись куда-то в закрытую дверь.
Ты облажался. Ты слишком сильно облажался и не можешь ничего с этим сделать
Беззвучно зарычав, Алан сполз на пол, уперевшись спиной в диван и прикрыв глаза. Он был сильным. Он мог с этим справиться. Мог.