[awesomecircus]

Ночь, в которой задолбанный бардаком Майк честно высказывает Роджеру всё, что думает о котиках, когтях, глупостях и болотах

Новый Орлеан, 2 сентября

От борделя Роджер добирался бегом. Просто чтобы сбросить излишки злости в чисто физическую активность. Вампиры, конечно, не устают... но память об усталости тела изглаживается не сразу. И мышцы, как будто слегка ноющие, успокаивали недовольного Зверя. Поэтому на вокзал Гангрел вернулся не то чтобы умиротворённый, но больше мрачный, чем злой. И с мыслями о желании оторвать башку скорее не Джо, а какому-нибудь другому... лосю, более сохатому. Тогда хоть рога на память останутся. И копыта.
Впрочем, сейчас времени на охоту не оставалось. Конечно, ночевать можно и закопавшись в землю, это теперь не проблема - но лучше оставить себе побольше времени: выбрать дерево, медитативно посидеть в засаде, дождаться жертву, выбрать момент для прыжка... Нужно уходить в начале ночи.
Заодно, если забраться поглубже - можно попробовать поискать какое-нибудь зверьё для охраны поезда. Собаки, кошки, крысы. городские птицы - это банально и ожидаемо. А вот какой-нибудь аллигатор, который встретит незваного гостя широкой доброй улыбкой - уже интереснее.
Гангрел заглянул в вагон, который делил с Алексом. Подумал. И решительно выбрался наружу. Поезд уже не казался настолько чужим, но спать внутри, в помещении, всё равно не слишком хотелось.
Майк наткнулся... нет,это будет неправильно. Майк целенаправленно искал Роджера, вовсе не радуясь ни звонку, ни тому. что должно было быть следом.
- Эй, - хрипловато окликнул он Гангрела, - привет, что ли..
- Привет, - обернулся Роджер, который как раз собрался уходить. - За Алекса можешь не волноваться, он в полном порядке. По крайней мере, физически. Мы просто поговорили... хоть и не очень дружески.
Майк молча посмотрел на него, борясь с раздражением.
- Рассказывай, - малк внимательно смотрел на Роджера. Так, словно пытался заглянуть ему в душу или что там ему это заменяло.
- А что там рассказывать... - мрачно отмахнулся Гангрел. - Он ещё раз повторил мне, что это я виноват в смерти Тадеуша. То ли его там поимели, и он решил поиметь мозги мне, то ли хрен его знает что - я так и не понял, с чего он через неделю внезапно об этом вспомнил. Я не стал напоминать, что смерть Тадеуша до сих пор не доказана. Но когда леди Джуд повела себя как примадонна с надоедливым поклонником - меня это взбесило. Я её толкнул и прижал к кровати - вот так, - Гангрел демонстративно медленно вытянул руку и упёрся в грудь Майку основанием ладони. - Леди Джуд попыталась меня испугать... не знаю, как, она не пела - но страх был не мой. Что-то там говорила про моё плохое поведение. Я ещё раз её обрычал, объяснил, что руки ей лизать не буду - и свалил. Всё.
Майк устало ругнулся, стукнув кулаком по вагону. Раздражение росло в груди, заставляя Зверя ворчать и ворочаться. Он пытался... но кто когда-нибудь его слушает? Особенно занятые собственными когтями.
- Ты становишься Тадеушем, - медленно произнес он, - только с когтями.
Роджер убрал руку, спрятал кисть в рукав, наклонил голову, внимательно разглядывая Майка. И коротко потребовал:
- Объясни.
- Ты не хочешь понимать или не понимаешь? - Малкавиан опустил голову, глянув туда, куда не так давно уперлась рука Роджера, - Ты хочешь свободы. Ты думаешь, что знаешь, каким должен быть Алекс, и злишься, что он не такой.
Котик. Нет, не так. Котенок-подросток, обнаруживший, что у него есть острые зубы и не менее острые когти - и упоенный этим знанием настолько, что забыл - вокруг него не котята.
Тадеуш - толстый, мяконький кот, привыкший к теплому месту. Тупые когти, но пакостный характер. Такой не вцепится в ногу, но обшерстит единственное выходное платье. Или сделает лужу в ботинках.
Роджер поднял глаза к небу. Почти кротко.
- Майк. По-моему, сейчас не понимаешь ты. Ну вот представь себе - была у тебя... - Гангерл задумался, подыскивая ассоциацию, - красивая райская птичка. Пёрышки, причём подрезанные, всё такое, голосок. Потом птичка взяла и перелиняла. Превратилась в Феникса - настоящего, который умел гореть и не сгорать. И хотел летать. И даже взлетел. А теперь я вместо Феникса увидел серую курицу, которая пытается убедить меня, что она-то и есть Феникс, который был моим другом. ты считаешь, я сильно захочу гладить её по пёрышкам?
Рысь опустил голову.
- Да, я не так давно обнаружил у себя острые когти, ты прав. И ещё менее давно понял, что отвечаю за каждый их удар, за каждую оставленную царапину. И именно потому, что у меня отросли когти - время шерстить платья и портить ботинки закончилось. Я больше не влезаю в эту шкуру, хотя ещё и не слишком привык к новой.
- Я понимаю, - Майк не сводил с него слишком пристального, внимательного взгляда. Куда-то делся и неправильный выговор, и мусорные словечки. Он и правда понимал - расколотое сознание отражало мир иначе. Разбитое зеркало вполне может показать то, чего не видит целое.
- Ты упоен когтями, - Майк взял его за руку и развернул ладонью вверх, - как новобранец новой винтовкой. И ты не знаешь, что такое - подрезанные перышки и страх.
- Про пёрышки - не знаю, - Роджер кивнул, расслабив руку и позволяя Майку её вертеть и рассматривать. - Про страх - знаю, хотя, возможно, и не настолько много, насколько та же леди Джуд. Или ты. А новая винтовка... лучше пусть будет готова к выстрелу. Иногда времени снимать её с предохранителя может не быть. Считай, это к вопросу о страхе.
- Не надо, - серьезно попросил его Майк, отпуская руку, - винтовка без предохранителя убьет. И не тебя. Дай ему время. Перья вырастут.
- У леди Джуд теперь есть всё время мира, - Роджер скривился. - А насчёт винтовки - Майк, вспомни, как именно к нам явился мистер Эрреро. Да, нас подозревали - но не считали безоговорочно виновными, иначе бы ни принц, ни Морган с нами не беседовали, нас бы в цирке и положили. Тем не менее, исполняющий обязанности шерифа санкционировал гангстерский налёт со шмоном на домен, который Его Высочество признал. И, если я правильно понял, принц был как минимум в курсе визита Эрреро, как максимум - его одобрил. Может быть, я хреново понимаю законы Камарильи, но у меня сложилось впечатление, что местный филиал не слишком утруждает себя их соблюдением. Поэтому - я предпочту всё же ходить... с винтовкой.
- За Джо говорили когти. За тебя - тоже.
Взгляд Майка сделался еще более усталым. Он... заколебался. Говорить, говорить, говорить...
Малк повернулся, показывая, что собирается идти.
- Ошибаешься, - тихо произнёс ему в спину Роджер. - Не когти говорят за меня. Я - за них. И ими, если потребуется. В том числе - с самим собой.
- Уверен? - Майк обернулся, снова заглянув Роджеру в глаза, - Тогда убери когти.
Гангрел усмехнулся. Вытянул руки вперёд, демонстрируя, как когти втягиваются и исчезают.
- Я могу это сделать. Но сейчас я иду на охоту. И, вполне возможно, вернусь снова с когтями. Ими удобнее держать Зверя за шкирку, знаешь?
- Пьяница может отодвинуть бутылку, - Майк чуть улыбнулся, - но надолго ли?
Он снова повернулся, отправляясь вперед:
- Мне пора, дел по горло. Не становись Тадеушем, Роджер.
- Когда Зверь знает, что в любой момент может ударить - он успокаивается. Расслабляется. И мне легче его держать. Не волнуйся за меня, Майк, - Роджер шагнул за Малкавианом, коснулся его плеча. Пальцами. - Потому что волноваться за меня всегда либо ещё рано, либо уже поздно. Ты вряд ли угадаешь ту долю секунды, когда это будет вовремя.
- Тебе тоже будет поздно, - Майк повел плечом, которого коснулся Роджер, - и я надеюсь, это не случится. Очень.
- А тогда - какой смысл? - Гангрел рассмеялся. Легко. Искренне. - Не волнуйся. Просто живи.
Майк хотел еще что-то добавить, но вдруг обиженно и зло махнул рукой и зашагал прочь почти бегом. Говорить ничего уже не хотелось - а толку, если от тебя отмахнулись? Как кошка от севшего на нос пера.
- Майк! - окликнул Роджер. - Теперь-то тебе что не слава богу? Тебе так важно за кого-то волноваться?
Он все-таки снова повернулся - закончить опостылевший разговор никак не получалось, хотя, наверно, он сам уже отчасти Тадеуш... Майку было чертовски обидно, и он этого не скрывал.
- Вы - это все, что у меня есть и что не дает мне ебнуться в ноль. Я не могу за вас не волноваться.
- Ох, ну ты и балда! - Роджер сгрёб канадца в охапку и крепко, по-дружески обнял. - Ну сидишь ты, волнуешься... оно, конечно, душу греет и тоже полезно - когда знаешь, что ты кому-то нужен, меньше тянет шею по кочкам сворачивать. Но если тебя что-то беспокоит - можно же не просто волноваться, а ещё и что-то делать. Вот отшибаешь ты всяким Бонни рога топором - и волнуйся себе в процессе потихоньку.
Майк раздраженно рыкнул:
- Сам балда. Я вот щас пытаюсь тебе растолковать, что я не хочу сметь твой пепел и выпутываться сам и пытаться выпутать тебя из той задницы, которую ты можешь навлечь! Тут вообще кто-то, из всех, думает?
- Думает, - Роджер серьёзно взглянул Майку в лицо. - О том, что если всего бояться и засесть в углу под веником - конечно, можно прожить намного долже. Но на хрена такое счастье? Я не стремлюсь нарваться и кого-то подставить. Но если оглядываться на каждом шагу... Вот смотри. Какова вероятность того, что я выйду с вокзала и встречу стаю злых оборотней? Правильно, один шанс из двух: либо встречу, либо нет. И на кодлу Охотников напороться - вероятность такая же. Ну и злой Морган, жаждущий показательно меня казнить - тоже один шанс из двух, что заявится. И ещё десяток вариантов. Получается, в теории - только я выйду за пределы территории вокзала, всё: звездец, гроб, кладбище. А сколько раз я на практике выходил и без проблем возвращался? Нет, мне приятно, что ты за меня волнуешься, правда. Если тебе от этого спокойнее - волнуйся сколько хочешь. И можешь встречать меня, когда я прихожу, ощупывать, обнюхивать и убеждаться, что всё в порядке. А я буду тебе говорить, что ты всё равно балда.
Майк молча вывернулся наконец, не давая заглянуть себе в лицо - он был слмшком зол и все еще обижен. В словах Роджера была своя правда, но тот умудрился двинуть мирному, в общем-то, канадцу по больным местам, так что тот был слишком занят обидой.
- Удачи тогда, - сердито бросил он, - не буду требовать, чтоб ты был тем, чем мне нравится.
- Ну и потребовал бы, - пожал плечами Роджер. - А я бы тебя с этим требованием нафиг послал. А то я от Алекса требовать, не моги, значит, а тебе от меня можно? Как-то оно не очень честно выходит.
- Нельзя, -Майк все еще злился непонятно на кого, - вот потому и не требую.
- Тогда чего ты до сих пор такой взъерошенный?
- Дурак ты, - вместо ответа буркнул Майк, - я на японском говорю? Нихрена не слышат меня, или я выражаюсь как пьяный Боня, вот и злюсь.
- Я понял, что ты за нас беспокоишься. И не хочешь, чтоб мы нарвались или подставили творческую котерию там, где без этого можно обойтись. И что не надо переделывать других по своему разумению. Я не понял чего-нибудь ещё, или даже это понял неправильно?
Малк посмотрел на него и очередной раз махнул рукой:
-Ну и хрен с вами со всеми, заебался я. Но хоть что-то услышали.
- А раз...долбаться обратно не пробовал? - Гангрел улыбнулся. - Или тебе нравится жить задолбанным?
- Только если свалить от вас в болота, -Майк развел руками и наконец улыбнулся, - удачи в охотеи в дереве когтями не застрянь
- В болоте Лакес засел, - предостерёг Роджер. - Он не просто умный, а больно умный. Ещё хуже будет!
- Болот много, - напоследок парировал малк, - мне хватит.
- Он может быть в любом, - нарочито зловеще прошипел Гангрел.