[awesomecircus]

Ночь, в которой Сокол дома Гвидион расправляет золотисто-чёрные крылья, Новый Орлеан обретает новых Короля и Королеву, а потом дорога покорно ложится под колёса мотоцикла

Самайн, Новый Орлеан, где-то в городе

Бьорн выглядел несколько нервным. Одетый в костюм охотника, он критично и мрачно озирал поезд, сидя за рулем мотоцикла.
- Садись, леди. Если что - удирать будем на нем, не догонят.
Под его рукой лежала винтовка, чем-то даже гармонирующая с ятаганом.
Алиса наклонила голову, разглядывая байк, подумала, но села сзади. цепко ухватившись за ремень Бьорна. Сегодня "на хозяйстве" была она, в конце концов, Бьорн-то предложение делал не Майку.
Разогнались они сразу. Бьорн не без лихости пролетел по улицам и вкатился в неприметный, скрытый цветами двор, распугав находящихся там гуляк. Или...
Нет, случайными гуляющими они точно не были. Гвидион гибким движением перехватил паренька с широкой, полной острых зубов, улыбкой, и велел ему выгонять всех наружу. Впрочем, если некто будет настаивать на церемониях внутри...
Некто настаивал. Ненависть, сквозившая во взгляде красивой статной девушки, могла бы расплавить базальт. Она стояла, скрестив руки на груди, и черное платье с серебрянной нитью оттеняло черноту е еглаз и волос.
Бьорн развернул мотоцикл к ней, разогревая мотор.
Гонять ей понравилось - хотя из-за спины Бьорна было плоховато видно дорогу, а ветер в лицо мнговенно почти расшвырял волосы, превратив сколько-то аккуратную прическу в бурный вихрь, это было здорово. Скорость, шум мотора и лихачество Бьорна.
Алиса выглянула из-за спины полуслуа и подарила незнакомке в черном взгляд, полный вежливого, но при этом непередаваемого малкавианского интереса. Словно пыталась просчитать, какой смертью и когда та умрет.
Презрения и высокомерия нисколько не убавилось. Похоже, эту девушку можно было пробить только прямым выстрелом в живот.
Пауза слегка затягивалась, и Гвидион нажал на газ, пустив мотоцикл вверх по лестнице. Попытавшуюся избежать столкнования девушку ударило задним колесом, и она отлетела в сторону.
- Я подарю ее кровь тебе, если захочешь, моя Леди, - негромко проговорил Ингебьорн и сделал знак рукой, чтобы не задерживались.
- Не стоит. Пока, - Алиса повернулась, оглянувшись назад, и крепче сжала ремень. Балорской части ее сознания это определенно нравилось.
Винтовка выразительно легла на руль. Подменыши остановились ровно посреди зала. Там был даже какой-то трон или что-то подобное, но он был проигнорирован.
Бастард протянул руку, забирая корону, но не давая ее возложить. Корона выглядела совсем простенькой, всего лишь со скромным черным камнем. Диадема того же толка, но поменьше, была преподнесена Айрис. На винтовку косились с уважением. А на мотоцикл - с завистью.
Над парой взвились золотистые крылья с черными прожилками. Перья этой птицы были острыми, и каждый удар мог рассечь человека пополам.
Мотор затих, и через мгновение повелительный жест заставил собравшихся рухнуть навничь.
- Они твои, Королева, - негромкий голос шелестом разнесся по залу. - Отныне и до тех пор, пока крепок наш союз.
Айрис оглядела зал. Наверно,они эффектно и странно смотрелись вместе - грозный, опасный Бьорн-Сокол, полный величия, и она сама - тонкая фигурка в алом платье, смотревшая сквозь собравшихся в зале. Тихая. Безобидная. Мертвая и с клыками.
- Они ваши, мой Король, - она опустилась перед ним в низком реверансе и потом выпрямилась, не теряя своей странной грации, - пока крепок наш союз.
Поцелуй был жестким, жадным и властным. Гвидиону не мешали клыки, а рука, слегка приподнявшая алое платье, закинула точеную девичью ножку себе на бедро, уперев туфелькой в седло мотоцикла.
Айрис обвила его руками, отвечсая на поцелуй так же страстно и яростно, как делала все в своей недолгой жизни - дралась, любила и бросалась в омут авантюр.
Ноготки - жаль, не догалась выкрасить - царапнули Бьорну спину в куртке, и Балор прижалась к нему так, точно они были уже около супружеского ложа, а не в полной народу зале.
"Мой Сокол. Ваш Король"
Уезжали они быстро. Достаточно быстро, чтобы их не успели отследить. Виктор разогнался позже, когда они выехали за город.
Пустая дорога манит многих. Даже если она - расхлябанная и деревенская.
Они вернутся под утро.
Но не раньше.
Дорога - сама по себе сказка. Даже самая захудалая тропа от деревни к колодцу видала столько, что хватило бы на десятки лет историй. Дорога манит - и Айрис мчалась по ней, прижавшись к спине Сокола, подставляя лицо ветру и чувствуя себя почти живой. Почти счастливой - тем кратким упоенным счастьем одного мнговения, которое она почти забыла. То, что будет, будет только завтра.
А пока... они вернутся под утро.
Но не раньше.