[awesomecircus]

Ночь, в которой Алан хочет, чтобы сгорел мир и он сам, но ничего не выходит

29 апреля, Новый Орлеан, в сквере рядом с Дуэльным Дубом

Алан оставил гулей далеко позади, попросив их не следовать за ним, и ломанулся напролом через кусты. Влажная земля противно хлюпала под ногами, и ветки хлестали по лицу, но он упрямо прорывался вперёд, пока не выбрался на маленькую прогалину. Было темно - фонари остались далеко, там, где парк ещё хранил следы человеческого присутствия, а месяц, истончившийся до хрупкого серпа, почти не давал света.
Опустившись на колени, Алан замер на несколько секунд, а потом рваным и нервным жестом вытащил зажигалку из кармана. Тихо щёлкнул откинутая в сторону крышка, и апрельскую темноту лизнул маленький язычок пламени.
Свободной рукой Алан потянул из ножен за спиной меч, а потом резким движением воткнул его во влажную землю между колен и накрыл ладонью пляшущее над зажигалкой пламя. Руки с расставленными локтями были сторонами треугольника, а он сам был - ещё одной гранью, а меч - по центру, основой и стержнем.
Пламя, неугасимое, бесновалось в ладони, и Алан тянул его, тянул из источника Изначального огня через крохотную зажигалку, себе в руки.
Он хотел владеть им - здесь, сейчас, и вливал в это желание свою горечь, злость, обиду, всё то, что жрало его изнутри, свои непролитые слёзы, вплетал в огненную ярость.
Ему нужно было больше огня. Ему хотелось вскинуть пламя вверх, прочертить в душной темноте пылающий круг, самому стать его центром, вдыхая раскалённый воздух, и чувствовать силу, что беснуется на кончиках пальцев, а потом отпустить её.
Огонь полыхнул, заключая мага в свои объятия, иссушивая черную землю и поднимая вверх удушливый сизый дым.
Алан закашлялся, зажмурился от жара, но упрямо продолжал держать пламя, чувствуя - внутри всё ещё трещит, не желая распрямляться, гибкая ветвь.
Он вскинул руки, пытаясь поднять пламя. Туда, к безмолвному, бесконечному небу, сейчас, в отсветах огня, кажущимся очень чёрным. Как Бездна.
Пламя - в Бездну. Отчаянное, злое пламя.
Огненные искры взлетели вверх, перемешавшись с огнем звезд, заполнив мир мерцанием алых светлячков - и умерев, лишенные пищи.
Не осталось даже пепла.
Алан стоял, запрокинув лицо к погасшим небесам. Он знал, что сгорит когда-нибудь точно также, вспыхнув искрой и не оставив ничего после себя.
Ни-че-го.
Он наклонился, выдернул меч из земли и бережно вытер лезвие о собственные штанины. Потом вернул оружие в ножны и принялся продираться обратно через кусты, взъерошенный и пропахший едким дымом.