[awesomecircus]

Ночь, в которой риторика Алана вновь оказывается бесполезной против Иштвана

Майская Ночь, Новый Орлеан, городской парк

Иштван, не меняя отстраненного выражения лица, следил за дорогой. Шоферу пришлось лавировать и выбирать дорогу. Пару раз Салюбри даже выходил, чтобы откатить наиболее выдающиеся препятствия.
Алан, по началу сидевший, нахохлившись, у противоположной двери, слегка расслабился. По крайней мере, на Иштвана он перестал коситься с напряжённым ожиданием, а потом и вовсе, когда Салюбри в очередной раз вернулся в машину, негромко проговорил:
- Кажется, ты не слишком… эм-м, в восторге от этой ночи.
Он пожал плечами, закрывая на пару секунд все три глаза. Потом мягко протянул руку и коснулся плеча Алана, во что-то всматриваясь.
- Всё нормально, - неубедительно соврал Алан, вновь слегка напрягшись от взгляда и прикосновения. - Я имел ввиду, эм-м… твоё состояние. А не моё.
Он покачал головой, убирая руку.
- У меня было достаточно много... впечатлений за эту ночь.
Алан поморгал, с пару секунд всматриваясь в Салюбри, а потом уже сам протянул руку, легко потрепав Иштвана по плечу.
- Это… как водоворот, да? Тебя в нём крутит, а ты всё пытаешься, ну… успеть за течением. Но не выходит. Так бывает, в этом нет ничего, ну, плохого. Иногда водоворот вокруг тебя медленный, и тебя не крутит, как щепку. А иногда, ну… вот так.
- Ничего плохого кроме риска утонуть.
Алан убрал руку и вновь нахохлился на сидении, забравшись на него с ногами и закутавшись в плащ. Поёрзал, пытаясь отыскать наиболее комфортную позу.
- Знаешь, ну… все вокруг меня повторяют эти слова. Постоянно. В разных, впрочем, вариациях - «ты или взлетишь, или упадёшь». Утонешь или поплывёшь. И прочее. Ты так боишься, что не выплывешь?
- Да. Боюсь, - спокойно и твердо ответил Единорог. - Еще не отвык, что ни за что не отвечаю и можно плыть по течению.
- Почему ты так думаешь?
- Статус такой. Аксессуара.
На Иштвана молча смотрели почти с десяток секунд.
- Ты - не аксессуар для Леона, - наконец проговорил Алан, отворачиваясь к окну,
Он слегка улыбнулся.
- Я знаю. Но не сейчас.
- Ты же умный. Воспринимай это… не знаю, как театральную маску, - Алан хмуро разглядывал проплывающий за стеклом тёмный город. - Что ты сегодня так хотел сделать, но не смог из-за своего… ну, статуса?
- Лицедейство... мне хватило вас в этом виде, - Салюбри поморщился. - Сегодня я должен был вести в атаку. А вместо этого наблюдаю истерики и скандалы Черной Руки, политические грязные танцы и постепенно впадаю в грех уныния.
Алан резко обернулся к нему и зашипел:
- Атаку? Ты… ты сидишь и жалеешь, что не получил сегодня шанса убить кого-то?!
- Можно и не убивать. Хотя убить врага надежнее, он не встанет потом у тебя на пути. Я не любитель убийств для запугивания, так что смертным достаточно не лезть под руку.
Алан сжал кулаки, задыхаясь от яростного бессилия:
- Ты… ты, строящий из себя святого! Какая на хер р-разница, смертный или Собрат!? Ты сидишь и говоришь о грёбанном унынии из-за того, что не отнял у кого-то сегодня жизнь!
- Упрощение. От того, что нет поддерживающего долга. Святой из меня, ангел, не вышел с тех пор, как я стал солдатом, а не бюргером.
- Упрощение? И что с того?! - Алан никак не мог успокоиться. - Какая на хрен разница, упрощение или нет, если… если ты прикрываешь убийства красивыми словами про долг.
- А еще словами про питание. И про самозащиту. И про защиту. И про преступность. И про наказание. Много слов прикрывает убийство.
Вдох. Выдох.
- Мы сейчас говорим не про все слова. А про твоё уныние.
- А уныние не от того, что я не мог убить. А от того, что потерял смысл определенного отрезка жизни и пока еще не обрел нового. Сейчас ты скажешь, что смысл мой жизни в убийстве, разозлишься, обвинишь в чем-нибудь, и я с тобой соглашусь. Смысл жизни солдата в убийстве.
- Не буду я тебя ни в чём обвинять. Толку-то? Ты соглашаешься с таким видом, будто тот, кто… обвиняет тебя - тупица, а ты один в-всё понимаешь, - буркнул Алан, нахохлившись и вновь отвернувшись к окну.
- Этот разговор не первый. И не последний. Пока что аргументы не меняются.
- А истина Иштвана-Единорога истинней всех других истин.
- Только потому что Иштван-Единорог имеет отличное мнение от истины Алана Каллахана?
Алан передёрнул плечами и сильней нахохлился.
- Щепка в водовороте, помнишь? Может, смотри ты, ну… не знаю, шире! - ты бы не переживал так из-за сегодняшнего вечера.
- Скажи мне. Сколько раз тебе давали бессмысленные советы с самым благостным лицом? И сколько раз ты радостно им последовал?
Алан чуть вздрогнул, словно слова Салюбри были ощутимым тычком в бок. Он ничего не ответил, только поза стала ещё более напряжённой.
Иштван молчал, растирая пальцами складки лба вокруг третьего глаза.