[awesomecircus]

Ночь (дни), в которой Бьорн просыпается вовсе не там, где хотел бы проснуться

Ретроспектива. 5-7 мая, Новый Орлеан, где-то на окраине города

В темноте и тенях не слышно даже шепотов. Не то, что стонов. Саймон с едва слышным вздохом сполз по стене, пытаясь приглушить тошноту и боль. Болела грудь. Болела голова. Болело что-то внутри, заставляя тоскливо выть и чувствовать, как комок огненной ярости подкатывает к горлу. Головы коснулось что-то холодное.
Как он не услышал шагов? Не услышал и не почувствовал приближения.
Ярость вырвалась низким рычанием, сорвавшимся в кашель. Слишком больно дышать. Слишком больно поднять руку, чтобы… чтобы что? Ударить? Защититься?
- Поднимайся. Зачем ты сюда пошел? – резкий голос сверху заставил чуть заметно вздрогнуть. Зачем? Зачем он пошел куда?
Встать все же пришлось. Когда тебя подхватывают под живот и поднимают, лучше уж самому нащупать ногами пол. Иначе просто понесут. И мелочи, что тебе уже не тринадцать, и что ты взрослый и сильный.
Ярость никак не могла заглохнуть. Она билась внутри, не находя выхода, кроме как в шипении и попытках вырваться. Как он смеет? Что он вообще позволяет себе? Как…
Взрыв.
Одно движение, и Саймон уже на другом конце площадки. Где он вообще? Да какая разница. У Марко дробовик. Нельзя позволить выстрелить. А он выстрелит, если напасть. И рука не дрогнет. Он не поверит в чудеса и грезу. Значит, только слова.
- Отцепись. Зачем ты явился?! – он никогда не мог кричать, а так хотелось. Но ничего, Марко услышит. Куда он денется. – Ты думаешь, что до сих пор можешь брать меня откуда хочешь, использовать и выбрасывать снова? Или тебе острого захотелось?!
Обвинения сыпались, минуя разум. Кого это волнует? Перед Саймоном, принявшим некогда имя Ингебьорна, стоял Враг. И стоял Отец. И враг. И…
Как же он понимал Леона.
- Уймись, - голос раздался совсем рядом. Снова. Как у него так получается? Такой привычный захват, и снова слегка ноют связки рук, намекая, что еще движение, и они будут вывихнуты. И никакая гибкость не спасет. Проверено. – Развел демагогию. Лучше бы рот открывал, чтобы жрать.
На этот раз миндальничать не стали, уволакивая куда-то вниз по лестницам и не слушая возражений. Да и какие возражения? Не при все же… Их так много. И новые лица. Марко решил, что ему надо команду побольше?
Ярость сменилась не менее жгучей ревностью.
- Я убью их всех, - кажется, он сказал это вслух. Точно, вслух. Потому что тут же получил затрещину.
- Я говорил тебе, что все те, кто идут за мной, должны уважать друг друга? И ты не исключение из этого правила! Лежи!
Подменыш скорчился на постели, царапая пальцами простыню. Ревность жгла глаза, перехватывала горло железной рукой в мягкой перчатке.
Убить. Их всех. Всех. И хоть как-то заглушить это жжение. И сдохнуть самому. Чтобы никогда больше…

***

Следующие полчаса точно не были тем, о чем хотелось мечтать. Во рту оказался неширокий, но плотный кожаный ремень, пару раз захлестнувший голову. Руки были неплотно, но прочно привязаны чуть ниже локтя к краям кровати, а Марко деловито уселся верхом, набирая в шприц первую порцию прозрачной жидкости.
Первой ушла боль. Почти ушла, оставив после себя холод и онемение. Раны пощипывало, когда по ним проходилась смоченная водой ткань. Хотелось снова рыдать навзрыд от ощущения беспомощности и зависимости. Будто не было этих лет. Не было Леона и Алана, не было короны Неблагого двора, не было ничего, сон, дурацкий сон, в котором ты не один.
Жесткие пальцы с огрубевшей кожей прошлись по пояснице и спине, разминая сжавшиеся в спазме мышцы. Саймон все же застонал. Это было уже слишком. Тело помнило чужие властные прикосновения, и то, что сейчас творил Марко, заставляло судорожно вцепляться пальцами в края постели.
- Тихо ты. Уже все, - Марко потрепал мимолетно светлые слипшиеся волосы и размотал ремень одним быстрым движением. Через полминуты и руки были свободны.
- Ненавижу тебя… - выдохнул подменыш, брезгливо сплюнув и пожевав губами. – Стой! Рыжий. Там был рыжий! Где он?
- Твой ровесник? Его забрал какой-то колдун, я не стал спорить. А что? – мужчина поднялся, собирая бинты и использованные ампулы.
- Ничего… все… - Саймон закрыл глаза, постепенно расслабляясь. Значит, все же не дурацкий сон. И драконы, и Дикая Охота, и ее Вестник, они не приснились.
Значит, когда он встанет, он найдет их. Надо только немножко потерпеть

***

- А теперь рассказывай. История твоего столкновения с оборотнем меня пока не интересует, - Марко вытер салфеткой жирные пальцы и удобно откинулся на спинку продавленного дивана, вытянув ноги. – А вот то, с кем и где ты шлялся все это время – интересует и очень сильно.
Подменыш, уже успевший смести свою порцию, зыркнул и нахохлился. Потом тяжело вздохнул, сморщившись от боли. Ну все. Приехали.
- Я влюбился, - наконец признался он после еще одного вздоха. И рухнул лицом в колени мужчины.
- Отлично, продолжай, - Марко слегка отставил руку со стаканом, чтобы не капнуть. В воздухе разливался явственный запах спирта.
- В вампира. И это то, что ты думаешь.
- Кффффххх… - несколько капель водки упало на голую спину подростка. – Пррродолжай…
- Это мужчина. И его зовут Леон Дамиано.
Сверху раздалось звенящее в ушах молчание. Марко налил себе еще, выпил и подтянул поближе дробовик, с любовью оглаживая ствол.
- Продолжай. Как вы встретились?
- Он пришел как ты. Когда я был ранен в Спрингфилде. Пришел вместе с рыжим Аланом. Напал на меня, потом забрал. Ухаживал. Лечил. Ну и… а, нет, началось раньше. Мы познакомились в Грезе, и я его выебал…
- Продолжай… - судя по тону, Марко уже почти жалел, что спросил. – Только без поз, договорились?
- Хм, да какие позы, там же щупальца… ладно-ладно, - подменыш фыркнул. – А ничего. У нас политический адюльтер. Он мне щерит клыки, я ревную его ко всем столбам поочередно. У меня еще есть фиктивная жена. Тоже вампир. И побратим… эээ, нет, не вампир, а куда как интереснее. И корона местного Неблагого двора, взятая, чтобы от меня отцепились. О чем из этого тебе рассказать подробнее?
- Про корону и прочее заливать будешь девочкам, - отрезал, подумав, мужчина. – Давай то, что касается реальности, а не этих ваших фантазий.
Саймон заворочался. Вот как всегда… ладно, сейчас мы тебя по-другому!
- Установил связи с местными магами через побратима, вампирами через Леона и своими через себя. С людьми связи также есть – богема и местная, кхммм, аристократия, точнее их дочери, которых я учил танцам. Знаю про херню в заливе, про херню в озере и в депо.
- Уже лучше. С Леоном я поговорю сам. Где он находится?
Подменыш замолчал в тяжелых раздумиях.
- Я не хочу говорить. И не хочу его терять, - наконец твердо сказал он, переворачиваясь и глядя на Марко. – Не. Хочу.
- Хорошо, - тот согласился неожиданно легко. – Я найду его сам. Тогда расскажи мне про рыжего. Что он такое?
- Не знаю, но он мой брат, - ответ был быстрым, не требующим раздумий. – Сначала был Эйдом. Но Эйд мудак. А Алан умница. Порождение Грезы или чего-то такого, я думаю.
- Его призвал колдун?
- Вряд ли. Хотя не знаю. Может быть, но это было давно, я не застал.
- Теперь о колдуне, - Марко явно успокоился, сосредоточенно полируя дробовик. – Спрашивать, что там за членодевка, не буду. Пожалуй, вот этого я даже знать не хочу.
- А, это пингвин, не обращай внимания, - Саймон отмахнулся. – Его сделал тот же вампир, что и мне лицо. Про колдуна знаю мало, но сильный. Довольно пассивен, держит оборону, но не нападает. А, и у него полно интересного, но с непредсказуемым эффектом.
Мужчина фыркнул, тщательно отмеряя порох.
- Что еще?
- Ничего, наверное… ты же хотел без поз!
- А, ну ясно, хуй отрос, мозги отсохли.
- Марко!
- Я уже сколько лет Марко. А ты опороченная честь семьи, так что лежи. Подними руку. Хм… быстро. Очень быстро. Колдуешь?
- Нет пока. Рядом с тобой нельзя.
- А. Хорошо. Тогда твой наряд завтра, я надеюсь, что ты не забыл, как пользуются плитой!
Подменыш тоскливо взвыл, накрывая голову подушкой. Это была слишком извращенная месть. Слишком.