Ночь, в которой Айрис пытается вразумить одного мага, а потом предлагает ему единственное верное решение - пойти и выпить
Майская Ночь, Новый Орлеан, городской парк
Праздник начался, но ощущение вражды висело в воздухе, как дрожащее жаркое марево. Казалось, брось камешек, как в слишком соленый раствор, и все мнговенно ощетинятся острыми игрлами-кристаллами.
Айрис сидела, развалившись в развилке дерева невысоко над землей, даже сейчас умудряясь демонстрировать всей собой изрядное нахальство - сижу, в ветвях, развалившись, а вы что-то имеете против? Или просто на сиськи пялитесь? - и болтала ногой, покусывая стебелек цветка. С подола пиджака срывались эфемерные капли, обращаясь в листья-осколки, долетали до земли и таяли.
Леон ушёл, прихватив с собой Антимо и Иштвана. Алан дёрнулся было вслед за ним, но не сделал и шага, замерев и проглотив все слова. Он долго смотрел вслед Ласомбре, а потом, встряхнувшись, пошёл в другую сторону.
Он молча бродил среди гостей, пытаясь ни с кем особо не сталкиваться, но не в силах удержаться от того, чтобы не пялиться во все глаза.
Майская Ночь всё сильней стягивала свою паутину, и Алан чувствовал, как тонка, почти прозрачна Завеса сейчас, и как всё ярче становится ощущение чего-то восхитительно-пугающего. Неизведанного.
Проходя мимо дерева, на котором ало-золотой хищной птицей устроилась Айрис, он молча махнул рукой.
- Ты идешь не в ту сторону, - заметила Ши, свесившись с ветки - пиджак едва не распахнулся, удерживаемый только поясом, - Леон пошел воон к той аллее.
Алан замер. Потом медленно обернулся к Айрис и как-то беспокойно глянул на неё из-под венка, старательно уводя глаза к лицу, а не к распахнутому пиджаку.
- С чего ты взяла, что мне... нужно вслед за ним? У него свои дела сегодня.
- Ты готов бежать за ним через Зиму, ад и Геену - значит, нужно.
Алан не шевелился, но было видно, как напряглось под тонкой тканью платья всё тело. Потом он тяжело выдохнул.
- Может быть. Но у него - дела. Не связанные со мной.
- У него всегда дела. Давай несчастно влюбленной дурой буду я - мне как-то привычно.
Айрис села ровнее и соскользнула вниз, заставив листья колыхнуться вокруг. Один легко мазнул Алана по носу - холодный и неуловимо пахнущий осенью.
Алан поймал опавший лист пальцами за самый кончик, развернул, прикусывая зубами черенок. Он снова вопросительно глянул на Айрис, чуть дёрнувшись на её словах про привычность.
- И? Это повод... прерывать его важные дела своим, ну, появлением. Или словами. Я так делал. Не раз. Леона это не слишком радует.
- Все его дела важные, - она небрежно махнула рукой, - даже стояние на фоне ночного неба красивым трагичным идиотом. Алан, сегодня Бельтайн. Время трахаться, любить и не будь я Ши, делать глупости.
Алан моргнул, а потом с какой-то искренней озадаченностью проговорил.
- Тогда почему ты, ну... разговариваешь сейчас со мной, а не любишь кого-то?
- Потому что я намерена делать глупости и толкать на глупости других. А Благие пока слишком трезвые и скучные, - она махнула рукой и оскалила клыки. Змей свесил хвост ей на лоб, напоминая фероньерку, - Иди к нему. А если не хватает решимости - здесь хватает спиртного. Иначе так и будешь бежать следом.
Алан вскинул брови и улыбнулся - очень напряженно и вымученно. Потом сорвал одну из диких ромашек со своего венка и аккуратно вставил её в пуговичную прорезь на пиджаке Айрис.
- Тогда желаю тебе славной ночи.
Он кивнул ши, развернулся и пошёл от неё прочь.
- Стой, - она поторопилась следом, догоняя, - завтра - можешь оставить меня на солнце. А сегодня фомор вас всех забери. Послушай.
Он послушно остановился. Вздохнул.
- Айрис, я... я знаю, что ты сейчас скажешь. Просто иди и возьми. Сделай это. Может завтра вы умрёте. Ночь любви. Всё остальное, - Алан говорил отрывисто. Потом махнул рукой. - Можешь даже рассказать, как... как Леон меня любит. И что он мудак. И что-нибудь ещё.
- Нет, я скажу другое, - она тряхнула головой, заставив змея недовольно вздохнуть, - ваша карусель бесконечна, ну или пока кто-то из вас не сотворит глупость. Или убьется к Балоровой бабушке.
- Какая карусель?
- Ты бежишь за Леоном. Леон бежит по делам. Если ты думаешь, что иди и возьми - не сработает, пойди в другую сторону.
- Карусель была бы, беги дела, ну... за мной. Круг. А так это всего лишь поезд.
- Ласаром правишь ты. Он твой конь
Алан побелел. От слов Айрис было больно, а стало - ещё больней.
- Мой?! Он не мой, он - Эйда! И где сейчас Эйд? Он ушёл, Айрис, и я всё жду, пока Ласар поймёт, что я - не он! Что его обманули. И тоже уйдёт!
Он зашипел, отпрыгнув назад от Айрис. Качнулся, едва удержав равновесие на непривычных каблуках.
- Хватит. Пытаться. Запихнуть. Меня. В койку. К Леону! - он повысил голос, но едва ли заметил это. - Ему это не нужно. Ему! Какая на хер разница, что нужно мне?!
Бежать. Нужно было бежать. От Айрис и от всего... этого.
Багровые огни манили в тяжелую темноту Бездны.
- Потому что мы говорим не о Ласаре, Эйде, Леоне и проблемах пингвинов в.. кажется, это называется Антарктида, - Айрис ухватила его за локоть и потащила к столам, - а о тебе. Прекрасном друге. Умном человеке. Способном колдуне. Искреннем, рыжем и дурным на всю голову. И если ты не хочешь решить, догонять или переходить на другую стрелку, то лучше бы тебе напиться.
Алан дёрнулся, пытаясь вывернуться из хватки маленький ладони, но Айрис была сильней. В разы сильней. Он позволил дотащить себя до стола и послушно сел, уставившись на весёлых празднующих, выпустивших на стол новоподаренных котят. Потом повёл плечами.
- Я не собираюсь пить. Эта ночь, она не... не так уж и безоблачна.
- Свадьба, Бельтайн и Шабаш. Должно грянуть, - она смягчилась и не глядя нашарила бутылку, - но если всегда сидеть и ждать, пока придут проблемы, можно пропустить все веселье.
Пилигрим быстро осмотрел Алана и покачал головой.
- Поешь сперва. Скоро будет веселье. И передай, пожалуйста, вон ту тарелку с нарезкой.
Алан покосился на наставника как-то неожиданно виновато - он не должен был вести себя так на чужом празднике - и передал ему тарелку.
На бутылку в руках Айрис он глянул, как на готовую взорваться гранату.
- Я могу, ну… повеселиться и без этого.
- Не отказывай даме, - она уже шутя свела брови и поймала один из листьев, воткнув его в венок, - и.. радуйся сегодня.
- Значит, за здоровье молодых ты пить не будешь, так и запишем... - проворчал колдун, перебирая волосы Молли.
Алан обречённо глянул на Пилигрима, на Айрис, на подмигнувшую ему Молли… и с видом идущего на казнь пододвинул себе стакан. Потом коротко глянул на ши и тихо проговорил:
- Давай только… ну, не будем говорить о том, о чём говорили до этого.
- Не будем, - она мягко качнула головой, - Извини.
Алан с опасением глянул на густо-янтарную жидкость в своём стакане. Потом вяло поковырялся вилкой в тарелке и вскинул на Айрис глаза. Коротко улыбнулся.
- Ничего. Ты пыталась помочь.
Майская Ночь, Новый Орлеан, городской парк
Праздник начался, но ощущение вражды висело в воздухе, как дрожащее жаркое марево. Казалось, брось камешек, как в слишком соленый раствор, и все мнговенно ощетинятся острыми игрлами-кристаллами.
Айрис сидела, развалившись в развилке дерева невысоко над землей, даже сейчас умудряясь демонстрировать всей собой изрядное нахальство - сижу, в ветвях, развалившись, а вы что-то имеете против? Или просто на сиськи пялитесь? - и болтала ногой, покусывая стебелек цветка. С подола пиджака срывались эфемерные капли, обращаясь в листья-осколки, долетали до земли и таяли.
Леон ушёл, прихватив с собой Антимо и Иштвана. Алан дёрнулся было вслед за ним, но не сделал и шага, замерев и проглотив все слова. Он долго смотрел вслед Ласомбре, а потом, встряхнувшись, пошёл в другую сторону.
Он молча бродил среди гостей, пытаясь ни с кем особо не сталкиваться, но не в силах удержаться от того, чтобы не пялиться во все глаза.
Майская Ночь всё сильней стягивала свою паутину, и Алан чувствовал, как тонка, почти прозрачна Завеса сейчас, и как всё ярче становится ощущение чего-то восхитительно-пугающего. Неизведанного.
Проходя мимо дерева, на котором ало-золотой хищной птицей устроилась Айрис, он молча махнул рукой.
- Ты идешь не в ту сторону, - заметила Ши, свесившись с ветки - пиджак едва не распахнулся, удерживаемый только поясом, - Леон пошел воон к той аллее.
Алан замер. Потом медленно обернулся к Айрис и как-то беспокойно глянул на неё из-под венка, старательно уводя глаза к лицу, а не к распахнутому пиджаку.
- С чего ты взяла, что мне... нужно вслед за ним? У него свои дела сегодня.
- Ты готов бежать за ним через Зиму, ад и Геену - значит, нужно.
Алан не шевелился, но было видно, как напряглось под тонкой тканью платья всё тело. Потом он тяжело выдохнул.
- Может быть. Но у него - дела. Не связанные со мной.
- У него всегда дела. Давай несчастно влюбленной дурой буду я - мне как-то привычно.
Айрис села ровнее и соскользнула вниз, заставив листья колыхнуться вокруг. Один легко мазнул Алана по носу - холодный и неуловимо пахнущий осенью.
Алан поймал опавший лист пальцами за самый кончик, развернул, прикусывая зубами черенок. Он снова вопросительно глянул на Айрис, чуть дёрнувшись на её словах про привычность.
- И? Это повод... прерывать его важные дела своим, ну, появлением. Или словами. Я так делал. Не раз. Леона это не слишком радует.
- Все его дела важные, - она небрежно махнула рукой, - даже стояние на фоне ночного неба красивым трагичным идиотом. Алан, сегодня Бельтайн. Время трахаться, любить и не будь я Ши, делать глупости.
Алан моргнул, а потом с какой-то искренней озадаченностью проговорил.
- Тогда почему ты, ну... разговариваешь сейчас со мной, а не любишь кого-то?
- Потому что я намерена делать глупости и толкать на глупости других. А Благие пока слишком трезвые и скучные, - она махнула рукой и оскалила клыки. Змей свесил хвост ей на лоб, напоминая фероньерку, - Иди к нему. А если не хватает решимости - здесь хватает спиртного. Иначе так и будешь бежать следом.
Алан вскинул брови и улыбнулся - очень напряженно и вымученно. Потом сорвал одну из диких ромашек со своего венка и аккуратно вставил её в пуговичную прорезь на пиджаке Айрис.
- Тогда желаю тебе славной ночи.
Он кивнул ши, развернулся и пошёл от неё прочь.
- Стой, - она поторопилась следом, догоняя, - завтра - можешь оставить меня на солнце. А сегодня фомор вас всех забери. Послушай.
Он послушно остановился. Вздохнул.
- Айрис, я... я знаю, что ты сейчас скажешь. Просто иди и возьми. Сделай это. Может завтра вы умрёте. Ночь любви. Всё остальное, - Алан говорил отрывисто. Потом махнул рукой. - Можешь даже рассказать, как... как Леон меня любит. И что он мудак. И что-нибудь ещё.
- Нет, я скажу другое, - она тряхнула головой, заставив змея недовольно вздохнуть, - ваша карусель бесконечна, ну или пока кто-то из вас не сотворит глупость. Или убьется к Балоровой бабушке.
- Какая карусель?
- Ты бежишь за Леоном. Леон бежит по делам. Если ты думаешь, что иди и возьми - не сработает, пойди в другую сторону.
- Карусель была бы, беги дела, ну... за мной. Круг. А так это всего лишь поезд.
- Ласаром правишь ты. Он твой конь
Алан побелел. От слов Айрис было больно, а стало - ещё больней.
- Мой?! Он не мой, он - Эйда! И где сейчас Эйд? Он ушёл, Айрис, и я всё жду, пока Ласар поймёт, что я - не он! Что его обманули. И тоже уйдёт!
Он зашипел, отпрыгнув назад от Айрис. Качнулся, едва удержав равновесие на непривычных каблуках.
- Хватит. Пытаться. Запихнуть. Меня. В койку. К Леону! - он повысил голос, но едва ли заметил это. - Ему это не нужно. Ему! Какая на хер разница, что нужно мне?!
Бежать. Нужно было бежать. От Айрис и от всего... этого.
Багровые огни манили в тяжелую темноту Бездны.
- Потому что мы говорим не о Ласаре, Эйде, Леоне и проблемах пингвинов в.. кажется, это называется Антарктида, - Айрис ухватила его за локоть и потащила к столам, - а о тебе. Прекрасном друге. Умном человеке. Способном колдуне. Искреннем, рыжем и дурным на всю голову. И если ты не хочешь решить, догонять или переходить на другую стрелку, то лучше бы тебе напиться.
Алан дёрнулся, пытаясь вывернуться из хватки маленький ладони, но Айрис была сильней. В разы сильней. Он позволил дотащить себя до стола и послушно сел, уставившись на весёлых празднующих, выпустивших на стол новоподаренных котят. Потом повёл плечами.
- Я не собираюсь пить. Эта ночь, она не... не так уж и безоблачна.
- Свадьба, Бельтайн и Шабаш. Должно грянуть, - она смягчилась и не глядя нашарила бутылку, - но если всегда сидеть и ждать, пока придут проблемы, можно пропустить все веселье.
Пилигрим быстро осмотрел Алана и покачал головой.
- Поешь сперва. Скоро будет веселье. И передай, пожалуйста, вон ту тарелку с нарезкой.
Алан покосился на наставника как-то неожиданно виновато - он не должен был вести себя так на чужом празднике - и передал ему тарелку.
На бутылку в руках Айрис он глянул, как на готовую взорваться гранату.
- Я могу, ну… повеселиться и без этого.
- Не отказывай даме, - она уже шутя свела брови и поймала один из листьев, воткнув его в венок, - и.. радуйся сегодня.
- Значит, за здоровье молодых ты пить не будешь, так и запишем... - проворчал колдун, перебирая волосы Молли.
Алан обречённо глянул на Пилигрима, на Айрис, на подмигнувшую ему Молли… и с видом идущего на казнь пододвинул себе стакан. Потом коротко глянул на ши и тихо проговорил:
- Давай только… ну, не будем говорить о том, о чём говорили до этого.
- Не будем, - она мягко качнула головой, - Извини.
Алан с опасением глянул на густо-янтарную жидкость в своём стакане. Потом вяло поковырялся вилкой в тарелке и вскинул на Айрис глаза. Коротко улыбнулся.
- Ничего. Ты пыталась помочь.
@темы: Алан, Айрис, 1927 год, Майская Ночь, Пилигрим