Ночь, в которой бегство с корабля мертвецов оборачивается новой кровью и новыми смертями
5 мая, Новый Орлеан, где-то в бухте/портовый район
Этой ночью было тихо. Совсем, абсолютно тихо. Молчали даже моторы гигантского лайнера.
Евгений рывком открыл дверь, едва не вырвав ее с поетель, и быстро, стараясь сделать это до того, как вампир о чем-то догадается, накинул на тео толстый прорезиненный брезент.
Тот, ошалевший за последние ночи от не утихающего, жрущего его изнутри чувства - голода? ярости? голодной ярости? - опешил в первые секунды и даже не сопротивлялся накрывшему его с головой брезенту, поглотившему все звуки и запахи. Так было правильно.
- Спасибо, Эудженио. Мы уже прибыли? Ты… ты справился с моторами? - Скрыть радость в голосе не выходило, да Тео и не пытался.
- Сломал, - судя по всему, здоровяк просто взвалил Тео на плечо и куда-то понес. - Дело нехитрое. Но как бы не... эээ... бум-бум.
Он шел довольно долго, качаясь и не всегда аккуратно взмахивая висящим телом. Правда,в сегда извинялся.
Оказались они на какой-то криво сколоченной, но не протекающей лодке. гигант сел на весла, торопливо отплывая от корабля. Берег уже был виден, пусть и смутно.
Плеск воды пусть и слабо, но перекрывал вновь защекотавший слух ритмичный, глухой стук. Тео накрылся с головой тяжёлой брезентовой тканью; он чувствовал себя запертым в клетке животным, которое пока ещё спокойно, но вот-вот готово кинуться на… на кого-нибудь.
- Нам бы как-то предупредить портовый… сервис? службу? - о том, что на лайнере, - проговорил он, перегнувшись через борт лодки и уставившись в черноту под её бортом. - Хотя бы анонимное письмо им написать. И забрать Леди, когда лайнер окажется у причала. Если окажется.
- Ты и пиши. Я не буду. Я напьюсь. Сделаю брагу и напьюсь. Меня заберут, и я отсижу.
Гигант ритмично работал веслами, мрачно глядя на волны.
- У тебя есть документы, Эудженио? А я хотя… глупый вопрос, извини. Разумеется есть, как бы ты тогда попал на лайнер.
Тео опустил руку в воду, зачерпнув пригоршню и плеснув себе в лицо. Но это слабо помогло.
- Знаешь, отсидеть - это хороший план. Никто не будет спрашивать с пьяного драчуна, откуда он взялся. Не будет лишних вопросов. И в тюрьме тебя никто не найдёт. А я тебя потом заберу оттуда.
Что будет делать он сам, Тео не знал. Найти врача? Но что он ему скажет? «Синьор, меня тошнит от еды и я хочу бросаться на людей и делать с ними _что-то_»? Что за бред…
- Украдешь? Куда ты пойдешь?
- Украду? Ну, нет. Заплачу cauzione… м-мм, деньги за тебя. Или что-нибудь такое, - скудные сбережение, оставшиеся после побега из Милана и покупки билета, говорили о том, что это будет сложно, но сдаваться Тео не собирался.
Но вопрос гиганта о том, куда идти, заставил его нахмуриться. Новый Орлеан был выбран случайно, просто потому, что отбывавшее туда судно было ближайшим,
- Не знаю. Попробую поискать работу. Я читал в газете, что в городе был жуткий потоп, так что работники наверняка нужны где-нибудь.
- А. Там потоп. Тогда проще. Можно скрыться. Если нас сейчас не пристрелят.
К ним действительно приближалось судно - то ли полицейское, то ли бандитское, но им двоим это было в сущности безразлично.
Тео занервничал. Он не знал, как отреагирует на появление других людей? Сумеет ли удержать себя в руках? Можно было бы залечь на дно лодки, укрыться брезентом, но… тогда бы он бросил Эудженио один на один с теми, кто к ним приближался. А это было бы подло. Но одно было ясно точно - говорить о том, что они с лайнера было решительно нельзя.
- Эудженио, - он покрепче ухватился ладонями за борт лодки и выпрямился, - нельзя говорить, что мы оттуда. Найдут потом тела и представь, что подумают - что мы всех убили. Но мы можем сказать, что… что мы нелегалы. С другого судна. Высадили нас, а сами пошли дальше. А мы ищем убежище в США. Что-нибудь такое. Я буду говорить.
- Если нас не пристрелят сейчас... - лодка пошла галсами, гигант пригнулся, пытаясь увернуться от выстрелов.
Одного у Тео было не отнять: даже в такой ситуации он мог одновременно делать два дела - и крайне экспрессивно ругаться, и накидывать на спину здоровяку брезент, пытаясь защитить от пуль. Он действительно надеялся, что это поможет. Сам же Тео залёг на дно лодки, подальше от Эудженио, чтобы не мешать ему грести.
«И ведь даже оружия нет…»
Здоровяк вскрикнул, стиснув зубы и вздрогнув. Заработал веслами быстрее, распространяя вокруг себя сладкий, тягучий запах... почти такой же, как в каюте Леди.
Внутри что-то вскинулось на запах, заскреблось. Тело само дёрнулось вперёд, к раненому, но Тео до побелевших костяшек пальцев сжал ладони на шероховатом борту лодки. Он боялся собственных реакций, но ещё больше боялся за Эудженио. На размышления не было ни секунды.
- Ложись! - Он разжал ладони, одновременно рывком перемещаясь ближе и пытаясь занять место гиганта, перехватить вёсла. Он был ниже, меньше, а значит - по нему должно было быть сложней попасть.
Тот рухнул кульком, пытаясь зажать рану на спине, но не дотягиваясь.
Весла буквально вырвались из рук, больно ударив по пальцам. И несколько пуль досталось уже самому Тео. Правда, боль была не такой уж сильной. Скорее вызывала бешеную ярость темного начала из глубин души.
Из горла вырвалось шипение. Тео оскалился, а потом одним быстрым, резким движение перемахнул через борт лодки. Он не соображал, что делает - вперёд его гнала ярость, незнакомая и звериная.
Доплыть. Ухватиться за свисающие с борта судна канаты. Подтянуться. Вскарабкаться наверх.
И убить. Убить тех, кто причинил боль, кто ранил - и не только его самого.
Глухой стук оглушил на мгновение, когда Тео перевалился через борт. Он рухнул на четвереньки, зарычал и мотнул головой, пытаясь избавиться от долбящего в уши, в мозг, ритма. Но тот не исчезал, а наоборот, становился только назойливей, сильней. Встань, говорил он. Встань и убивай.
Рядом стоял кто-то - Тео не видел его лица, но он держал в руках оружие, а в его груди что-то билось, что-то, до чего хотелось добраться.
Шипение сменилось рычанием, и Тео слепо кинулся вперёд. Быстро, очень быстро - так быстро, как не может человек.
Опешивший от напора человек не успел увернуться, но длинные клыки вампира щелкнули вхолостую. Лунный свет исказил и без того осунувшееся лицо Тео.
- Мертвец... - выдохнул кто-то.
Кто мертвец? Он? Х-ха! Мертвецами станут те, до кого он сейчас дотянется.
Тео зарычал, а потом вцепился в человека покрепче и вновь оскалился, пытаясь дотянуться до открытого горла, впиться, разорвать…
Это было... наслаждением. Тем наслаждением, которое он не испытывал никогда. Алкоголь? Женщины? Смешно...
Тело жертвы осело, не в силах сопротивляться.
По горлу хлынуло что-то обжигающе-тёплое, медное, непередаваемо прекрасное. Тео зажмурился, на мгновение оторвавшись от горла жертвы, слизывая с губ солёные капли… крови.
Осознание произошедшего пришло мгновение спустя.
Со сдавленным воем Тео выпустил из рук обмякшего человека и шарахнулся назад, в ужасе глядя на окруживших его людей.
Надо было отступить. Надо было… драться, как человек, но клокотавший внутри голод вырвался наружу, поволок за собой - обратно к распростёртому телу.
Тео кинулся, как зверь, на четвереньки, с урчанием впиваясь клыками в шею безвольного человека.
Снова во рту было солоно, медно - и невероятно сладко, мучительно приятно.
Снова выстрелы. Пули врывались в тело и выходили наружу, не оставляя ран. А голод прибывал и прибывал.
Было почти не больно. Почти - и голод с яростью перебивали это ощущение, заставляя впиваться в шею человека всё сильней. Больше, ещё больше.
Когда жрать стало нечего, Тео отпустил тело и вскинул голову, скалясь и рыча.
Убивать. Жрать. Убивать и жрать.
Не осознавая себя, он кинулся вперёд - на того врага, что был ближе. Накинуться, повалить, впиться в мягкую кожу…
Зуб обломился в попытке прокусить внушительного размера нательный крест, и жертва с воплем попыталась оторвать от себя обезумевшую тварь.
Тварь, потерявшая всякое сходство с юношей по имени Тео Моратти, не хотела отцепляться. Она с рычанием вцепилась в жертву руками и ногами и вновь впилась клыками - уже целясь не в шею, а куда угодно.
Кровь хлынула фонтаном из разорванных артерий, заливая глаза и попадая в открытый рот. Это длилось почти вечность, пока фонтан не иссяк, и не осталось никого... никого, кроме трупов на маленьком полицейском кораблике.
Тео несколько долгих мгновений - или минут? часов? - стоял на четвереньках, вглядываясь в багровую лужу на тёмном металле палубы. Он помнил… всё. Свою ярость. Свою боль. Своё наслаждение.
- Нет. Нет-нет-нет! - Он шарахнулся назад, проскальзывая по крови, заметался по палубе, то и дело запинаясь о трупы и растирая ладонями лицо в бессмысленной попытке стереть с него кровавые потёки. Было больно - кажется, где-то в плече или груди застряли пули, но Тео не обращал на это внимания.
Он забился куда-то в дальний угол, в самую темноту, где пахло дизелем и металлом. Вжался в стену, обхватив голову руками и завыл, словно этот вой мог перекрыть одно единственное слово, звучащее у него в голове.
Монстр.
- Тео? - знакомый голос окликнул откуда-то снизу. Здоровяк с трудом влез на палубу и огляделся. Распахнул глаза, выдохнув. - Вот же... Тео, ты живой?
Тео примолк и медленно отнял ладони от лица - но лишь на мгновение, хватившего, чтобы увидеть на них кровь. Он снова взвыл, вжимаясь в стену почти до боли, словно хотел раствориться в ней.
- Убей меня. Убей, пожалуйста, убей. Я не могу… мне нельзя жить… - он сорвался с английского на родной язык, спрятав лицо в коленях и повторяя, как молитву, одно и тоже слово.
Uccidimi.
Убей меня.
- Ага. Щаз. "В твоей душе страх и стыд за содеянное, Эудженио. Ты не хотел этих смертей. Ты не чудовище". Вставай и пошли!
Он встал, как завороженный. Медленно и неловко шагнул вперёд, глядя мимо гиганта. Потом зацепился взглядом за изодранное, обескровленное тело, снова взвыл и рванул вперёд, к борту судёнышка. Тео не знал, с какого края лодка - он хотел лишь одного сейчас, оказаться как можно дальше от этого места.
Его перехватили уже на борту и вежливо, но весомо направили в сторону лодки. Здоровяк рухнул на ее дно, вздохнув.
- Гребем?
Тео молча и судорожно кивнул. Грести, да. Оттолкнуться от борта кораблика, сесть на вёсла, сжать их покрепче липкими от крови ладонями. Взмах. Ещё один. И ещё. Просто работать руками, не чувствуя усталости, следить за тем, как разрезают воздух «лопасти» вёсел. И не думать. Не думать.
Не…
На очередном взмахе, когда залитый кровью корабль остался уже позади, Тео сдавленно взвыл.
Его спутник попытался поднять голову, но только слегка дернулся. Брезент на спине был темным от крови.
- Я… - Тео оборвал себя, во все глаза уставившись на тёмное пятно на тёмной же ткани. И мысленно, с размаху, отвесил себе оплеуху. - Тебе надо показаться врачу. Как только доберёмся до берега. В порту наверняка есть врач, который не позовёт патруль.
Он с удвоенной силой взмахнул вёслами.
«Ты - недостойный жить монстр. Так сделай хоть что-нибудь, чтобы этот человек выжил»
Одинокий фонарь светился на одном из темных пустых причалов.
Тео подгрёб туда, закрепил вёсла и, подтянувшись, выбрался на причал, обматывая верёвку вокруг кнехта. Потом перегнулся вниз, протягивая ладони Эудженио.
- Давай руку. Я помогу.
Здоровяк все же сумел подняться и заползти. Ему было тяжело дышать, но это тело явно не собиралось сдаваться.
- Сейчас. Погоди пару минут.
Тео мысленно проговаривал в голове каждое своё действие. Действие и его причину. Это помогало не сорваться.
Он вытащил из верхнего, застёгнутого на пуговицу, кармана рубашки потрёпанный и тощий бумажник, положил на причал рядом с Эудженио, а потом полез вниз, в воду.
Ему нужно было отмыться от крови.
Вылез обратно Тео через пару минут, вновь мокрый с ног до головы, но с чистым лицом и руками. А одежда… он надеялся, что сможет найти где-нибудь выброшенную в мусор куртку или что-то похожее, чтобы прикрыть пятна крови и дыры.
- Идём, - он с неожиданной лёгкостью подхватил под руку здоровяка, стараясь не вдыхать сладковатый запах его крови. И повлёк Эудженио прочь с причала.
Тот не противился. Молча ковылял, глядя куда-то в пол.
Длинноволосая женщина стояла напротив причала, глядя на них. В ее руке тоже был фонарь. Она не стала ничего говорить, только кивнула - иди за мной.
Был ли у него выбор? Тео не знал. Наверное, не было.
Он сделал несколько шагов к женщине, не спуская с неё настороженного взгляда. Почему она им помогает?
Женщина почти сливалась с местностью. Они были едины, насколько это вообще возможно для существа из плоти и горячей крови - и темного порта, полного воды, дерева и металла.
Тео грызли сомнения. А вдруг эта женщина - из тех, с лайнера? Или она слышала стрельбу? Или…
Он вздохнул и поудобней перехватил Эудженио, позволяя гиганту повиснуть на себе. Странно, но ноги не подгибались под весом тяжёлого тела, хотя Тео точно знал границы своих сил. По крайней мере, думал, что знает.
- Синьора, куда мы идём? - окликнул он женщину со спины.
- Домой, - она пожала плечами. - Твой друг ранен.
- Спасибо, - Тео не забывал оглядываться по сторонам. Слишком много темноты вокруг. Слишком много теней. - Но я не уверен, что нам хватит денег, чтобы оплатить ваши услуги врача, синьора.
- Денег? - она фыркнула, открывая дверь в пахнущий травами и костью дом. - Смешной. Мне не нужны деньги от вас. Но я захочу, чтобы ты не мешал мне рассматривать тебя. Изучать. Мне нужно понять, что вы такое. Прежде, чем такое до меня доберется.
На последней фразе женщины глаза Тео расширились и дурацкий вопрос вырвался сам собой.
- Есть ещё такие же больные, как я? - Он мотнул головой. Потом, всё - потом. Сначала нужно помочь Эудженио. Тео огляделся, пытаясь сообразить, куда уложить здоровяка.
- Недавно я видела таких, - она махнула рукой в сторону пола, расстелив кусок брезента. Снятый с горелки котелок исходил паром, когда женщина окунула туда тряпки, чтобы обтереть раны. - Застрявших между смертью и жизнью. Я видела разных мертвецов и духов, но таких... да и нет. Никогда близко.
Осторожно опустив Эудженио на брезент, постаравшись не тревожит рану, Тео сел на пол - чуть подальше - и подтянул колени к груди.
- Простите, я… не буду вам помогать. Я боюсь сорваться. От запаха, - сладковатый аромат пробивался даже сквозь резковатые запахи трав. - Я не застрял между жизнью и смертью, я…
Он не договорил. Слова были бесполезны, они не могли ничего изменить, и Тео чувствовал - женщина права. Он покрепче сжал кольцо рук вокруг колен.
- Это болезнь, - повторил он, но голос звучал обреченно и безжизненно.
- Вся наша жизнь - это болезнь. Значит, сорваться... - женщина быстрыми движениями вынимала щипчиками застрявшую в спине гиганта дробь. - А что ты чуешь?
- Что-то грызёт изнутри. Это не боль, не тоска, это что-то странное. И пугающее. Оно - злое, и хочет вырваться наружу, поймать его, - Тео кивнул на Эудженио, - или кого-то, кто пахнет также. Сладко. Одуряюще. Лучше чем самый дорогой парфюм, хотя я не большой его знаток. Синьора, вы видели, что случилось на том… на той лодке?
- Где? Я видела, как отплыли копы, но и все.
- Это хорошо. Но как вы тогда узнали, что я болен?
- Я видела много тех, кто жив и мертв. И мертвых, которых ходят как живые. ты похож на одного из них.
- Мертвецы должны лежать в земле, - без всякой уверенности произнёс Тео, а потом левой ладонью нащупал запястье правой руки. Никакого биения. Ничего. Он со стоном уткнулся лицом в колени. - Я пил кровь. Из тех полицейских. Это было куда лучше запаха.
- Не объяснишь ли ты, почему черепаха живет дольше, нежели целые поколения людей; почему слон переживает целые династии и почему попугай умирает лишь от укуса кошки или собаки, а не от других недугов? Не объяснишь ли ты, почему люди всех возрастов и местностей верят в то, что существуют такие люди, которые могли бы жить вечно, если бы их существование не прекращалось насильственно, что существуют мужчины и женщины, которые не могут умереть. Нам всем известно – ибо наука подтверждает факты – что жабы жили тысячи лет, замурованные в скалах. Не можешь ли ты сказать, как это индийский факир убивает себя и заставляет хоронить; на его могиле сеют рожь; рожь созревает, ее жнут, она снова созревает, и снова ее жнут, затем раскапывают могилу, вскрывают гроб, и из него выходит живой факир и по-прежнему продолжает жить среди людей? - она читала это из раскрытой по закладке книги.
- Пониженный обмен веществ. Шарлатанство. Фокусы. Тайные подкопы из могилы, - с каждой фразой голос Тео звучал всё более и более безжизненно.
Его мир, такой знакомый и понятный, разваливался на куски.
«Но ты ведь знаешь, что на куски он начал разваливаться ещё тогда, в Милане…?»
Внутренний голос был безжалостен.
- Не знаю, - наконец выдохнул он, прикрыв глаза.
- И я не знаю. Хотя знакома со смертью куда ближе, чем большинство живых, - она захлопнула книгу. - Посиди спокойно.
Женщина села рядом, ожом вычерчивая между ними путаницу линий. Произносимые ею слова были незнакомы, а горловая напевность напоминала то ли о гадалках, то ли о шаманах.
Тео не двигался. Это оказалось подозрительно легко - мышцы не уставали от неподвижности, не нужно было дышать, даже моргать - и то редко нужно было.
Можно ли было доверять этой женщине? Наверное, но…
Никаких «но» не было. У него был раненый на руках, а сам он стал чудовищем. Какое ещё «но» в такой ситуации?
Закончив, женщина слегка улыбнулась.
- Можешь остаться на день. Потом уходи. С твоим другом все будет в порядке, он завтра встанет.
- Спасибо, синьора, - Тео был честен в своей благодарности. - Но вы сказали, что хотите… изучить? Вы выяснили всё, что хотели?
- Если не пытаться расчленить тебя, то, пожалуй, да.
Он передёрнул плечами.
- В меня выпустили десяток пуль. Или больше. Не помню. Но я всё ещё, - он проглотил такое привычное и теперь ненужное слово «живой», - стою на двух ногах.
- Занятно. Значит, все же не железо... ты хочешь что-нибудь мне рассказать?
Тео вскинул глаза на ведьму.
- Я не знаю, синьора. Понимаете, до последних дней я считал, что просто болен. Ещё неделю, - он нахмурился, - нет, две недели назад всё было в порядке. Не был… таким. И единственное, в чём я точно уверен - я монстр. Чтобы не говорил Эудженио про это.
- Значит, монстр, - она пожала плечами. - Мне выгнать тебя?
- Если у вас есть какая-нибудь тряпка вместо рубашки, то я был бы рад, подари вы мне её. Моя - вся в дырах от пуль. Будет пугать людей, - Тео вздохнул. - А потом можете выгонять. За Эудженио я приду завтра.
- Лучше вообще без рубашки, - она оценивающе кивнула. - Ты все равно будешь спать там, где она только испачкается. Приходи завтра.
Тео кивнул и поднялся на ноги.
- Хорошо. Ещё раз спасибо вам, синьора, - он сделал пару шагов к двери, а потом замер и, обернувшись через плечо, спросил. - Тут есть места, куда редко заглядывают люди? Как я понимаю, днём мне лучше не выходить на улицу.
- Спрячься в воду. Или в разрушенных домах. Правда, там крысы...
- Лучше под воду, - Тео помедлил ещё немного, размышляя. - Синьора, на том лайнере, который скоро найдут… и на котором мы прибыли. Там есть кто-то очень опасный. Вы знаете что-нибудь про тех, чей символ - проткнутый кинжалом язык?
- Нет, - она сказала это после некоторых раздумий, но твердо. - Не наши.
Кивнув, Тео бросил последний взгляд на раненого Эудженио и выскользнул за дверь в пахнущую солью и водой ночь.
Он пытался не вылезать на свет. Рубашка была изодрана - но только в тех местах, где нужно было припрятать дыры от пуль.
В порту было суматошно; слишком много людей для столько позднего часа, и все были чем-то взволнованы и испуганы.
И через некоторое время, повслушиваясь в обрывки разговоров, Тео понял, что было причиной.
Его замутило. Тошнота была не физическая, но его скручивало от ужаса и тревоги.
Портовые службы добрались до лайнера.
Его тоже заметили. И кто-то шарахнулся в сторону.
- Зомби... - шепнуло в толпе. Весьма агрессивно настроенной толпе.
Расслышать это слово оказалось на удивление легко. Тео вздрогнул, а потом попятился, невольно оглядываясь и пытаясь отыскать пути отступления. Он боялся, что, полети в него камень - или сорвись кто-то из испуганных людей на выстрел, он тоже сорвётся.
Шаг назад, ещё один и ещё.
В порту много закоулков. Но местные явно знают их куда лучше.
Он ускорил шаг, почти перейдя на бег, и метался из тени в тень. Мысль о том, чтобы спрятаться в воде, пришла в голову слишком поздно, но нужно было постараться.
Тео побежал - обратно к воде, отчаянно надеясь, что он не столкнётся ни с кем лицом к лицу.
Это инстинкт - преследовать бегущего. раз бежит - значит, боится. Раз боится, то виноват, не так ли? Десяток человек отделился от толпы, воинственно накручивая себя.
Внутри взвилась тёмная, холодная волна ярости - он бежал от жертв. От тех, кто должен был бояться его.
Волна захлестнула с головой, заставляя остановиться и рывком развернуться к преследовавшим его людям.
Секунду спустя до Тео донеслось разъярённое шипение, а ещё мгновение спустя он осознал, что шипит он сам. Шипит и скалится, как зверь.
- Ебать... - выдохнул кто-то, и толпа притормозила. Ей понадобится время, чтобы либо увеличиться, либо накрутить себя достаточно, чтобы все еже напасть на эту клыкастую тварь.
«Они тебя загонят. В угол, в самую даль, как животное. Не отступай. Не беги. Не смей!»
Тео сжал кулаки. Внутри всё ещё бесновался кто-то, и этот кто-то не давал отступить - только зашипеть ещё громче и сделать шаг вперёд.
Толпа вздрогнула и отхлынула. Почему-то каждому вдруг захотелось оказаться подальше от этого места. Взвизг какой-то женщины нарушил оцепенение, и люди ломанулись кто куда, сметая все на своем пути.
Тео же рванул в другую сторону - бегом, не оглядываясь, пытаясь как можно быстрей оказаться у воды и рухнуть с причала в мутные волны.
Он бы хотел утонуть. Захлебнуться. Перестать… быть.
Но он всего лишь опустился камнем на дно, куда-то в ил и мелкий мусор.
5 мая, Новый Орлеан, где-то в бухте/портовый район
Этой ночью было тихо. Совсем, абсолютно тихо. Молчали даже моторы гигантского лайнера.
Евгений рывком открыл дверь, едва не вырвав ее с поетель, и быстро, стараясь сделать это до того, как вампир о чем-то догадается, накинул на тео толстый прорезиненный брезент.
Тот, ошалевший за последние ночи от не утихающего, жрущего его изнутри чувства - голода? ярости? голодной ярости? - опешил в первые секунды и даже не сопротивлялся накрывшему его с головой брезенту, поглотившему все звуки и запахи. Так было правильно.
- Спасибо, Эудженио. Мы уже прибыли? Ты… ты справился с моторами? - Скрыть радость в голосе не выходило, да Тео и не пытался.
- Сломал, - судя по всему, здоровяк просто взвалил Тео на плечо и куда-то понес. - Дело нехитрое. Но как бы не... эээ... бум-бум.
Он шел довольно долго, качаясь и не всегда аккуратно взмахивая висящим телом. Правда,в сегда извинялся.
Оказались они на какой-то криво сколоченной, но не протекающей лодке. гигант сел на весла, торопливо отплывая от корабля. Берег уже был виден, пусть и смутно.
Плеск воды пусть и слабо, но перекрывал вновь защекотавший слух ритмичный, глухой стук. Тео накрылся с головой тяжёлой брезентовой тканью; он чувствовал себя запертым в клетке животным, которое пока ещё спокойно, но вот-вот готово кинуться на… на кого-нибудь.
- Нам бы как-то предупредить портовый… сервис? службу? - о том, что на лайнере, - проговорил он, перегнувшись через борт лодки и уставившись в черноту под её бортом. - Хотя бы анонимное письмо им написать. И забрать Леди, когда лайнер окажется у причала. Если окажется.
- Ты и пиши. Я не буду. Я напьюсь. Сделаю брагу и напьюсь. Меня заберут, и я отсижу.
Гигант ритмично работал веслами, мрачно глядя на волны.
- У тебя есть документы, Эудженио? А я хотя… глупый вопрос, извини. Разумеется есть, как бы ты тогда попал на лайнер.
Тео опустил руку в воду, зачерпнув пригоршню и плеснув себе в лицо. Но это слабо помогло.
- Знаешь, отсидеть - это хороший план. Никто не будет спрашивать с пьяного драчуна, откуда он взялся. Не будет лишних вопросов. И в тюрьме тебя никто не найдёт. А я тебя потом заберу оттуда.
Что будет делать он сам, Тео не знал. Найти врача? Но что он ему скажет? «Синьор, меня тошнит от еды и я хочу бросаться на людей и делать с ними _что-то_»? Что за бред…
- Украдешь? Куда ты пойдешь?
- Украду? Ну, нет. Заплачу cauzione… м-мм, деньги за тебя. Или что-нибудь такое, - скудные сбережение, оставшиеся после побега из Милана и покупки билета, говорили о том, что это будет сложно, но сдаваться Тео не собирался.
Но вопрос гиганта о том, куда идти, заставил его нахмуриться. Новый Орлеан был выбран случайно, просто потому, что отбывавшее туда судно было ближайшим,
- Не знаю. Попробую поискать работу. Я читал в газете, что в городе был жуткий потоп, так что работники наверняка нужны где-нибудь.
- А. Там потоп. Тогда проще. Можно скрыться. Если нас сейчас не пристрелят.
К ним действительно приближалось судно - то ли полицейское, то ли бандитское, но им двоим это было в сущности безразлично.
Тео занервничал. Он не знал, как отреагирует на появление других людей? Сумеет ли удержать себя в руках? Можно было бы залечь на дно лодки, укрыться брезентом, но… тогда бы он бросил Эудженио один на один с теми, кто к ним приближался. А это было бы подло. Но одно было ясно точно - говорить о том, что они с лайнера было решительно нельзя.
- Эудженио, - он покрепче ухватился ладонями за борт лодки и выпрямился, - нельзя говорить, что мы оттуда. Найдут потом тела и представь, что подумают - что мы всех убили. Но мы можем сказать, что… что мы нелегалы. С другого судна. Высадили нас, а сами пошли дальше. А мы ищем убежище в США. Что-нибудь такое. Я буду говорить.
- Если нас не пристрелят сейчас... - лодка пошла галсами, гигант пригнулся, пытаясь увернуться от выстрелов.
Одного у Тео было не отнять: даже в такой ситуации он мог одновременно делать два дела - и крайне экспрессивно ругаться, и накидывать на спину здоровяку брезент, пытаясь защитить от пуль. Он действительно надеялся, что это поможет. Сам же Тео залёг на дно лодки, подальше от Эудженио, чтобы не мешать ему грести.
«И ведь даже оружия нет…»
Здоровяк вскрикнул, стиснув зубы и вздрогнув. Заработал веслами быстрее, распространяя вокруг себя сладкий, тягучий запах... почти такой же, как в каюте Леди.
Внутри что-то вскинулось на запах, заскреблось. Тело само дёрнулось вперёд, к раненому, но Тео до побелевших костяшек пальцев сжал ладони на шероховатом борту лодки. Он боялся собственных реакций, но ещё больше боялся за Эудженио. На размышления не было ни секунды.
- Ложись! - Он разжал ладони, одновременно рывком перемещаясь ближе и пытаясь занять место гиганта, перехватить вёсла. Он был ниже, меньше, а значит - по нему должно было быть сложней попасть.
Тот рухнул кульком, пытаясь зажать рану на спине, но не дотягиваясь.
Весла буквально вырвались из рук, больно ударив по пальцам. И несколько пуль досталось уже самому Тео. Правда, боль была не такой уж сильной. Скорее вызывала бешеную ярость темного начала из глубин души.
Из горла вырвалось шипение. Тео оскалился, а потом одним быстрым, резким движение перемахнул через борт лодки. Он не соображал, что делает - вперёд его гнала ярость, незнакомая и звериная.
Доплыть. Ухватиться за свисающие с борта судна канаты. Подтянуться. Вскарабкаться наверх.
И убить. Убить тех, кто причинил боль, кто ранил - и не только его самого.
Глухой стук оглушил на мгновение, когда Тео перевалился через борт. Он рухнул на четвереньки, зарычал и мотнул головой, пытаясь избавиться от долбящего в уши, в мозг, ритма. Но тот не исчезал, а наоборот, становился только назойливей, сильней. Встань, говорил он. Встань и убивай.
Рядом стоял кто-то - Тео не видел его лица, но он держал в руках оружие, а в его груди что-то билось, что-то, до чего хотелось добраться.
Шипение сменилось рычанием, и Тео слепо кинулся вперёд. Быстро, очень быстро - так быстро, как не может человек.
Опешивший от напора человек не успел увернуться, но длинные клыки вампира щелкнули вхолостую. Лунный свет исказил и без того осунувшееся лицо Тео.
- Мертвец... - выдохнул кто-то.
Кто мертвец? Он? Х-ха! Мертвецами станут те, до кого он сейчас дотянется.
Тео зарычал, а потом вцепился в человека покрепче и вновь оскалился, пытаясь дотянуться до открытого горла, впиться, разорвать…
Это было... наслаждением. Тем наслаждением, которое он не испытывал никогда. Алкоголь? Женщины? Смешно...
Тело жертвы осело, не в силах сопротивляться.
По горлу хлынуло что-то обжигающе-тёплое, медное, непередаваемо прекрасное. Тео зажмурился, на мгновение оторвавшись от горла жертвы, слизывая с губ солёные капли… крови.
Осознание произошедшего пришло мгновение спустя.
Со сдавленным воем Тео выпустил из рук обмякшего человека и шарахнулся назад, в ужасе глядя на окруживших его людей.
Надо было отступить. Надо было… драться, как человек, но клокотавший внутри голод вырвался наружу, поволок за собой - обратно к распростёртому телу.
Тео кинулся, как зверь, на четвереньки, с урчанием впиваясь клыками в шею безвольного человека.
Снова во рту было солоно, медно - и невероятно сладко, мучительно приятно.
Снова выстрелы. Пули врывались в тело и выходили наружу, не оставляя ран. А голод прибывал и прибывал.
Было почти не больно. Почти - и голод с яростью перебивали это ощущение, заставляя впиваться в шею человека всё сильней. Больше, ещё больше.
Когда жрать стало нечего, Тео отпустил тело и вскинул голову, скалясь и рыча.
Убивать. Жрать. Убивать и жрать.
Не осознавая себя, он кинулся вперёд - на того врага, что был ближе. Накинуться, повалить, впиться в мягкую кожу…
Зуб обломился в попытке прокусить внушительного размера нательный крест, и жертва с воплем попыталась оторвать от себя обезумевшую тварь.
Тварь, потерявшая всякое сходство с юношей по имени Тео Моратти, не хотела отцепляться. Она с рычанием вцепилась в жертву руками и ногами и вновь впилась клыками - уже целясь не в шею, а куда угодно.
Кровь хлынула фонтаном из разорванных артерий, заливая глаза и попадая в открытый рот. Это длилось почти вечность, пока фонтан не иссяк, и не осталось никого... никого, кроме трупов на маленьком полицейском кораблике.
Тео несколько долгих мгновений - или минут? часов? - стоял на четвереньках, вглядываясь в багровую лужу на тёмном металле палубы. Он помнил… всё. Свою ярость. Свою боль. Своё наслаждение.
- Нет. Нет-нет-нет! - Он шарахнулся назад, проскальзывая по крови, заметался по палубе, то и дело запинаясь о трупы и растирая ладонями лицо в бессмысленной попытке стереть с него кровавые потёки. Было больно - кажется, где-то в плече или груди застряли пули, но Тео не обращал на это внимания.
Он забился куда-то в дальний угол, в самую темноту, где пахло дизелем и металлом. Вжался в стену, обхватив голову руками и завыл, словно этот вой мог перекрыть одно единственное слово, звучащее у него в голове.
Монстр.
- Тео? - знакомый голос окликнул откуда-то снизу. Здоровяк с трудом влез на палубу и огляделся. Распахнул глаза, выдохнув. - Вот же... Тео, ты живой?
Тео примолк и медленно отнял ладони от лица - но лишь на мгновение, хватившего, чтобы увидеть на них кровь. Он снова взвыл, вжимаясь в стену почти до боли, словно хотел раствориться в ней.
- Убей меня. Убей, пожалуйста, убей. Я не могу… мне нельзя жить… - он сорвался с английского на родной язык, спрятав лицо в коленях и повторяя, как молитву, одно и тоже слово.
Uccidimi.
Убей меня.
- Ага. Щаз. "В твоей душе страх и стыд за содеянное, Эудженио. Ты не хотел этих смертей. Ты не чудовище". Вставай и пошли!
Он встал, как завороженный. Медленно и неловко шагнул вперёд, глядя мимо гиганта. Потом зацепился взглядом за изодранное, обескровленное тело, снова взвыл и рванул вперёд, к борту судёнышка. Тео не знал, с какого края лодка - он хотел лишь одного сейчас, оказаться как можно дальше от этого места.
Его перехватили уже на борту и вежливо, но весомо направили в сторону лодки. Здоровяк рухнул на ее дно, вздохнув.
- Гребем?
Тео молча и судорожно кивнул. Грести, да. Оттолкнуться от борта кораблика, сесть на вёсла, сжать их покрепче липкими от крови ладонями. Взмах. Ещё один. И ещё. Просто работать руками, не чувствуя усталости, следить за тем, как разрезают воздух «лопасти» вёсел. И не думать. Не думать.
Не…
На очередном взмахе, когда залитый кровью корабль остался уже позади, Тео сдавленно взвыл.
Его спутник попытался поднять голову, но только слегка дернулся. Брезент на спине был темным от крови.
- Я… - Тео оборвал себя, во все глаза уставившись на тёмное пятно на тёмной же ткани. И мысленно, с размаху, отвесил себе оплеуху. - Тебе надо показаться врачу. Как только доберёмся до берега. В порту наверняка есть врач, который не позовёт патруль.
Он с удвоенной силой взмахнул вёслами.
«Ты - недостойный жить монстр. Так сделай хоть что-нибудь, чтобы этот человек выжил»
Одинокий фонарь светился на одном из темных пустых причалов.
Тео подгрёб туда, закрепил вёсла и, подтянувшись, выбрался на причал, обматывая верёвку вокруг кнехта. Потом перегнулся вниз, протягивая ладони Эудженио.
- Давай руку. Я помогу.
Здоровяк все же сумел подняться и заползти. Ему было тяжело дышать, но это тело явно не собиралось сдаваться.
- Сейчас. Погоди пару минут.
Тео мысленно проговаривал в голове каждое своё действие. Действие и его причину. Это помогало не сорваться.
Он вытащил из верхнего, застёгнутого на пуговицу, кармана рубашки потрёпанный и тощий бумажник, положил на причал рядом с Эудженио, а потом полез вниз, в воду.
Ему нужно было отмыться от крови.
Вылез обратно Тео через пару минут, вновь мокрый с ног до головы, но с чистым лицом и руками. А одежда… он надеялся, что сможет найти где-нибудь выброшенную в мусор куртку или что-то похожее, чтобы прикрыть пятна крови и дыры.
- Идём, - он с неожиданной лёгкостью подхватил под руку здоровяка, стараясь не вдыхать сладковатый запах его крови. И повлёк Эудженио прочь с причала.
Тот не противился. Молча ковылял, глядя куда-то в пол.
Длинноволосая женщина стояла напротив причала, глядя на них. В ее руке тоже был фонарь. Она не стала ничего говорить, только кивнула - иди за мной.
Был ли у него выбор? Тео не знал. Наверное, не было.
Он сделал несколько шагов к женщине, не спуская с неё настороженного взгляда. Почему она им помогает?
Женщина почти сливалась с местностью. Они были едины, насколько это вообще возможно для существа из плоти и горячей крови - и темного порта, полного воды, дерева и металла.
Тео грызли сомнения. А вдруг эта женщина - из тех, с лайнера? Или она слышала стрельбу? Или…
Он вздохнул и поудобней перехватил Эудженио, позволяя гиганту повиснуть на себе. Странно, но ноги не подгибались под весом тяжёлого тела, хотя Тео точно знал границы своих сил. По крайней мере, думал, что знает.
- Синьора, куда мы идём? - окликнул он женщину со спины.
- Домой, - она пожала плечами. - Твой друг ранен.
- Спасибо, - Тео не забывал оглядываться по сторонам. Слишком много темноты вокруг. Слишком много теней. - Но я не уверен, что нам хватит денег, чтобы оплатить ваши услуги врача, синьора.
- Денег? - она фыркнула, открывая дверь в пахнущий травами и костью дом. - Смешной. Мне не нужны деньги от вас. Но я захочу, чтобы ты не мешал мне рассматривать тебя. Изучать. Мне нужно понять, что вы такое. Прежде, чем такое до меня доберется.
На последней фразе женщины глаза Тео расширились и дурацкий вопрос вырвался сам собой.
- Есть ещё такие же больные, как я? - Он мотнул головой. Потом, всё - потом. Сначала нужно помочь Эудженио. Тео огляделся, пытаясь сообразить, куда уложить здоровяка.
- Недавно я видела таких, - она махнула рукой в сторону пола, расстелив кусок брезента. Снятый с горелки котелок исходил паром, когда женщина окунула туда тряпки, чтобы обтереть раны. - Застрявших между смертью и жизнью. Я видела разных мертвецов и духов, но таких... да и нет. Никогда близко.
Осторожно опустив Эудженио на брезент, постаравшись не тревожит рану, Тео сел на пол - чуть подальше - и подтянул колени к груди.
- Простите, я… не буду вам помогать. Я боюсь сорваться. От запаха, - сладковатый аромат пробивался даже сквозь резковатые запахи трав. - Я не застрял между жизнью и смертью, я…
Он не договорил. Слова были бесполезны, они не могли ничего изменить, и Тео чувствовал - женщина права. Он покрепче сжал кольцо рук вокруг колен.
- Это болезнь, - повторил он, но голос звучал обреченно и безжизненно.
- Вся наша жизнь - это болезнь. Значит, сорваться... - женщина быстрыми движениями вынимала щипчиками застрявшую в спине гиганта дробь. - А что ты чуешь?
- Что-то грызёт изнутри. Это не боль, не тоска, это что-то странное. И пугающее. Оно - злое, и хочет вырваться наружу, поймать его, - Тео кивнул на Эудженио, - или кого-то, кто пахнет также. Сладко. Одуряюще. Лучше чем самый дорогой парфюм, хотя я не большой его знаток. Синьора, вы видели, что случилось на том… на той лодке?
- Где? Я видела, как отплыли копы, но и все.
- Это хорошо. Но как вы тогда узнали, что я болен?
- Я видела много тех, кто жив и мертв. И мертвых, которых ходят как живые. ты похож на одного из них.
- Мертвецы должны лежать в земле, - без всякой уверенности произнёс Тео, а потом левой ладонью нащупал запястье правой руки. Никакого биения. Ничего. Он со стоном уткнулся лицом в колени. - Я пил кровь. Из тех полицейских. Это было куда лучше запаха.
- Не объяснишь ли ты, почему черепаха живет дольше, нежели целые поколения людей; почему слон переживает целые династии и почему попугай умирает лишь от укуса кошки или собаки, а не от других недугов? Не объяснишь ли ты, почему люди всех возрастов и местностей верят в то, что существуют такие люди, которые могли бы жить вечно, если бы их существование не прекращалось насильственно, что существуют мужчины и женщины, которые не могут умереть. Нам всем известно – ибо наука подтверждает факты – что жабы жили тысячи лет, замурованные в скалах. Не можешь ли ты сказать, как это индийский факир убивает себя и заставляет хоронить; на его могиле сеют рожь; рожь созревает, ее жнут, она снова созревает, и снова ее жнут, затем раскапывают могилу, вскрывают гроб, и из него выходит живой факир и по-прежнему продолжает жить среди людей? - она читала это из раскрытой по закладке книги.
- Пониженный обмен веществ. Шарлатанство. Фокусы. Тайные подкопы из могилы, - с каждой фразой голос Тео звучал всё более и более безжизненно.
Его мир, такой знакомый и понятный, разваливался на куски.
«Но ты ведь знаешь, что на куски он начал разваливаться ещё тогда, в Милане…?»
Внутренний голос был безжалостен.
- Не знаю, - наконец выдохнул он, прикрыв глаза.
- И я не знаю. Хотя знакома со смертью куда ближе, чем большинство живых, - она захлопнула книгу. - Посиди спокойно.
Женщина села рядом, ожом вычерчивая между ними путаницу линий. Произносимые ею слова были незнакомы, а горловая напевность напоминала то ли о гадалках, то ли о шаманах.
Тео не двигался. Это оказалось подозрительно легко - мышцы не уставали от неподвижности, не нужно было дышать, даже моргать - и то редко нужно было.
Можно ли было доверять этой женщине? Наверное, но…
Никаких «но» не было. У него был раненый на руках, а сам он стал чудовищем. Какое ещё «но» в такой ситуации?
Закончив, женщина слегка улыбнулась.
- Можешь остаться на день. Потом уходи. С твоим другом все будет в порядке, он завтра встанет.
- Спасибо, синьора, - Тео был честен в своей благодарности. - Но вы сказали, что хотите… изучить? Вы выяснили всё, что хотели?
- Если не пытаться расчленить тебя, то, пожалуй, да.
Он передёрнул плечами.
- В меня выпустили десяток пуль. Или больше. Не помню. Но я всё ещё, - он проглотил такое привычное и теперь ненужное слово «живой», - стою на двух ногах.
- Занятно. Значит, все же не железо... ты хочешь что-нибудь мне рассказать?
Тео вскинул глаза на ведьму.
- Я не знаю, синьора. Понимаете, до последних дней я считал, что просто болен. Ещё неделю, - он нахмурился, - нет, две недели назад всё было в порядке. Не был… таким. И единственное, в чём я точно уверен - я монстр. Чтобы не говорил Эудженио про это.
- Значит, монстр, - она пожала плечами. - Мне выгнать тебя?
- Если у вас есть какая-нибудь тряпка вместо рубашки, то я был бы рад, подари вы мне её. Моя - вся в дырах от пуль. Будет пугать людей, - Тео вздохнул. - А потом можете выгонять. За Эудженио я приду завтра.
- Лучше вообще без рубашки, - она оценивающе кивнула. - Ты все равно будешь спать там, где она только испачкается. Приходи завтра.
Тео кивнул и поднялся на ноги.
- Хорошо. Ещё раз спасибо вам, синьора, - он сделал пару шагов к двери, а потом замер и, обернувшись через плечо, спросил. - Тут есть места, куда редко заглядывают люди? Как я понимаю, днём мне лучше не выходить на улицу.
- Спрячься в воду. Или в разрушенных домах. Правда, там крысы...
- Лучше под воду, - Тео помедлил ещё немного, размышляя. - Синьора, на том лайнере, который скоро найдут… и на котором мы прибыли. Там есть кто-то очень опасный. Вы знаете что-нибудь про тех, чей символ - проткнутый кинжалом язык?
- Нет, - она сказала это после некоторых раздумий, но твердо. - Не наши.
Кивнув, Тео бросил последний взгляд на раненого Эудженио и выскользнул за дверь в пахнущую солью и водой ночь.
Он пытался не вылезать на свет. Рубашка была изодрана - но только в тех местах, где нужно было припрятать дыры от пуль.
В порту было суматошно; слишком много людей для столько позднего часа, и все были чем-то взволнованы и испуганы.
И через некоторое время, повслушиваясь в обрывки разговоров, Тео понял, что было причиной.
Его замутило. Тошнота была не физическая, но его скручивало от ужаса и тревоги.
Портовые службы добрались до лайнера.
Его тоже заметили. И кто-то шарахнулся в сторону.
- Зомби... - шепнуло в толпе. Весьма агрессивно настроенной толпе.
Расслышать это слово оказалось на удивление легко. Тео вздрогнул, а потом попятился, невольно оглядываясь и пытаясь отыскать пути отступления. Он боялся, что, полети в него камень - или сорвись кто-то из испуганных людей на выстрел, он тоже сорвётся.
Шаг назад, ещё один и ещё.
В порту много закоулков. Но местные явно знают их куда лучше.
Он ускорил шаг, почти перейдя на бег, и метался из тени в тень. Мысль о том, чтобы спрятаться в воде, пришла в голову слишком поздно, но нужно было постараться.
Тео побежал - обратно к воде, отчаянно надеясь, что он не столкнётся ни с кем лицом к лицу.
Это инстинкт - преследовать бегущего. раз бежит - значит, боится. Раз боится, то виноват, не так ли? Десяток человек отделился от толпы, воинственно накручивая себя.
Внутри взвилась тёмная, холодная волна ярости - он бежал от жертв. От тех, кто должен был бояться его.
Волна захлестнула с головой, заставляя остановиться и рывком развернуться к преследовавшим его людям.
Секунду спустя до Тео донеслось разъярённое шипение, а ещё мгновение спустя он осознал, что шипит он сам. Шипит и скалится, как зверь.
- Ебать... - выдохнул кто-то, и толпа притормозила. Ей понадобится время, чтобы либо увеличиться, либо накрутить себя достаточно, чтобы все еже напасть на эту клыкастую тварь.
«Они тебя загонят. В угол, в самую даль, как животное. Не отступай. Не беги. Не смей!»
Тео сжал кулаки. Внутри всё ещё бесновался кто-то, и этот кто-то не давал отступить - только зашипеть ещё громче и сделать шаг вперёд.
Толпа вздрогнула и отхлынула. Почему-то каждому вдруг захотелось оказаться подальше от этого места. Взвизг какой-то женщины нарушил оцепенение, и люди ломанулись кто куда, сметая все на своем пути.
Тео же рванул в другую сторону - бегом, не оглядываясь, пытаясь как можно быстрей оказаться у воды и рухнуть с причала в мутные волны.
Он бы хотел утонуть. Захлебнуться. Перестать… быть.
Но он всего лишь опустился камнем на дно, куда-то в ил и мелкий мусор.
@темы: Евгений, 5 мая, 1927 год, предыстория, Тео