Ночь, в которой Тень принимает приглашение Изверга, а гарантии скрепляются кровью смертного
9 мая, Новый Орлеан, железнодорожное депо
«Господину Альченцо Мирру делла Ласомбра
Я, Гленн О’Фланнаган из клана Цимисх, Большая Тварь, соратник и левая рука Леона Дамиано делла Ласомбра, жду вас на встречу. Со своей стороны я обещаю приложить все усилия для обеспечения безопасности гостя (вас).
Жду вас в течении ночи на вокзале Нового Орлеана, запасные пути №4, вагон Гленн О’Фланнаган (№6).
Надеюсь увидеть вас сегодня в своём вагоне»
Первыми из вагона исчезли расписанные подсолнухами ковшики. За ними последовали кружевные салфетки с петухами. Их место заняли чудом уцелевшие в пожаре вагона-салона вазы, те, что построже и дороже.
Куда-то подевались и табуреты, и вместо них в вагон были втащены тяжёлые, массивные кресла. Ровно три штуки, расставленные вокруг низкого столика на гнутых ножках.
В одном из кресел устроился Алан - причесанный, переодевшийся в рубашку поприличней, и чертовски нервничающий. Он то и дело косился на бегущую по бесконечному кругу стрелку наручных часов. Когда важный гость решит, что время визита настанет - никто не знал.
Нервничала и Гленн, хотя старалась по возможност придавить в себе это чувство. Она засположилась в кресле и белая ткань крупными складками стекала на пол. Настолько белая, что ее почти хотелось испачкать. Цимисх костенела в неподвижности, как умеют статуи и большие ящерицы. И трупы, да. Только что проветренный старательно, и старательно приведенный в порядок, вагон пах скотобойней почти незаметно. Легим таким, чуть уловимым шлейфом. Сама цимисх пахла - редкий случай! парфюмом. Что то такое, с толнами жасмина и мускуса. Гули, на всякий случай, были изгнаны в мясницкую, с командой не отсвечивать без прямого приказа и вообще вас тут нет. И только Шон сидел просто в углу, и шумно дышал. Шон тоже нервничал, хотя точно не знал, почему. Надо и все.
- Надеюсь, он примет приглашение...
Молчать и нервничать цимисх не умела. Но, говоря сейчас, она глушила голос, так что дальше сидящих за столиком услышать ее было непросто...
...принял. Явившись через сорок минут после того, как Яхонт унес "прелестное послание". Невысокий, ниже даже Леона, с собранными в низкий хвост волосами, связанными кожаной лентой с легкой серебристой вязью по центру, одетый в обычный для него костюм скорее воина, чем аристократа. Сформировался из теней неподалеку от вагона, разорвав привычный шум вокзала мерным цоканием копыт и позвякиванием сбруи. Конь всхрапнул, остановившись в нескольких метрах от входа в вагон.
Мир вздрогнул. Так вздрагивает тонкая паутина, когда на неё опускается пылинка, так колышется травинка, когда на неё садится бабочка. Очень легко, почти незаметно - и это отдаётся дрожью где-то внутри, растекается холодом по рукам и спине. Алан выпрямился в кресле.
- Он здесь.
Гленн коротко кивнула Алану, поднимаясь со своего места, и... Да, да, слыша конское фырканье, дернула Джорджа. Ловить узду "гостевого" коня ей казалось не совсем по статусу.
- Альченцо Мирр делла Ласобмра, герцог Бомэйн... Благодарю за то, что мое приглашение было принято. Прошу войти и быть моим гостем в эту ночь.
Цимисх воздвиглась в дверях, делая широкий и плавный приглашающий жест. И слегка пиная Джорджа, чтоб быстрее шевелился, помогая гостю придержать коня и стремя.
- Я рад, что ваше гостеприимство было предоставлено мне хотя бы совсем ненадолго, госпожа О`Фланнаган, - он легко поднялся, поравнявшись с Цимисхом и оказавшись ниже ее на голову. Длинный хвост соскользнул с плеча мужчины, когда тот слегка наклонил голову в приветствии, проходя. Алану досталась легкая улыбка.
Ласомбра был любопытен и слегка напряжен. Это выражалось в той строгости и выверенности движений, которое дает воспитание и опыт. Он двигался, не задумываясь о том, что делать - и явно был занят какими-то иными думами.
Алан приподнялся в кресле, возвращая Мирру ответную улыбку - быструю, напряженную, удерживающуюся на грани вежливости.
Он молчал; с Гленн они заранее договорились о том, кто ведёт беседу.
Цимисх отшагнула внутрь, позволяя гостю войти без лишних помех.
- Располагайтесь, Герцог, и чувствуйте себя... комфортно.
Может быть, надо было сказать "как дома", но почему то это казалось дико банальным, и никак не подходящим к ситуации. Опять же, широким и плавным жестом цимисх указала на свободные кресла, оставляя за гостем выбрать, какое именно ему краше.
- Нам предстоит непростой разговор, Герцог. Прочитайте этот документ, и выслушайте меня...
Из складок чудовищно белого платья была извлечена злосчастная записка и легла на столешницу. В углу шумно дышал Шон, тараща на гостя темные собачьи глаза.
Альченцо с неторопливой плавностью прошествовал к креслу, не тратя времени на выбор и раздумья, и, положив на стол сцепленные кисти, молча и вежливо посмотрел на Гленн. По записке он пробежал глазами, не выказывая внешне никаких эмоций. За почти бесстрастной маской вспыхнул гнев.
Цимисх также села, неосозанно копируя позу собеседника.
- О документе стало известно князю. Он сказал, что вырежет домен, в случае если Леон не вернется до указанного срока. Сейчас решения за домен принимаю я, и я хочу предложить выход из этой ситуации, который будет удобен и выгоден вам, Герцог, нам как домену, и Князю. Который позволит избежать бойни, если Леон все же не вернется.
Цимисх говорила ровно, очень ровно. За крокодильей неподвижностью и равномерным течением слишком низкого для женщины голоса маскируя напряжение. Она сейчас играла не на своем поле, она прыгала в полынью не зная глубины, и она хотела делать это хотябы внешне - но по своему.
Ласомбра позволил себе с вежливостью поднять бровь, позволяя продолжать.
Алан всё же не выдержал. Он подался вперёд, превращаясь из замершего в кресле изваяния в живого человека - бледного, встревоженного, сосредоточенного.
- Бойни не случится, если Принц будет понимать, что вы - не враг ему. Что ваша власть над доменом это не, ну… угроза его безопасности. Что на пороге стоит не враг, а тот, с кем можно вести дела.
Он осёкся и порывисто отпрянул обратно, переводя взгляд с Альченцо на Гленн.
Цимисх чуть заметно кивнула, в знак признательности за внимание. Она сейчас что называется, работала вслепую- прочитать хоть какие то эмоции за вежливой маской собеседника не было никакой возможности. Впрочем, пока он молчит и слушает- она может говорить. Хорошо... Пока- хорошо и так. Или нет? Она бросила быстрый взгляд на Алана, но грубо говоря да. Алан сказал то же самое, что могла бы и она. Так что цимисх кивнула еще раз, уже более акцентировано, соглашаясь со смертным.
-Князю нравится то, что у него было ранее с этим доменом: взаимное невмешательство в дела, ненападение, и ведение дел в случае взаимной выгоды. Его интерес- спокойствие.
Она на секунду замолчала, но именно что на секунду. Нельзя, нельзя тянуть время.
- Вы в этом случае получаете крепкий домен, отстуствие открытого противостояния с Кнзем, возможность вести свои дела не отвлекаясь, возможнось задействовать Князя в них- насколько я знаю, у вас есть общие интересы.
- Я хотел бы, - после некоторой паузы заметил Альченцо, расплетая руки. Клювастый перстень указал на записку. - Чтобы вы перешли к сути своего предложения.
- Суть проста, - Алану едва удавалось держать голос ровным. Чуть сощурившись, он смотрел прямо на Альченцо, ощущая, как горят скулы. - С вашей стороны это гарантия Принцу нейтралитета. И, ну… ненападения. С его стороны - безопасность домену и его владельцу.
- То есть, мне не захватывать город, не устраивать войну? - Ласомбра снова сцепил пальцы. - Что я получу за это в качестве равноценной компенсации?
Вдох. Выдох. Алан до побелевших костяшек пальцев сжал края подлокотников кресла и вновь чуть подался вперёд. В горле пересохло.
- Домен. Лояльность Принца. Вам ведь не нужна война. Возможность спокойно… заниматься своими делами. Этого мало?
- Мало. Лояльность Принца? А он знает, что должен быть лоялен шабашиту?
- Нет, конечно, - глаза Алана чуть расширились в искреннем удивлении. - Как, по-вашему, можно, ну… вести переговоры в двух местах сразу? Сначала вы, потом - он.
- О, я даже в приоритете? - после некоторой паузы обронил Ласомбра. - И под каким соусом вы меня будет Мелансону продавать?
- В бумаге написано: Альченцо Мирр делла Ласомбра, Герцог Бомейн. И ни слова о князе. Почему мы должны были нарушить его волю?
Несколько обиделась цимисх, но постаралась придавить это чувство. Ну, во сяком случае, не показывать его. О том, насколько оно вышло, оставалось гадать.
- Мало... Герцог, чтобы предложить больше, нам надо знать что вы хотите.
- Если ни слова о Князе, то почему мне только что попытались вручить его лояльность? - Мирр повернулся к Гленн. - Я хочу ренту и возможность пользоваться определенной частью ресурсов. Взамен я буду появляться здесь, но не проживать.
- Потому что лояльность князя мне кажется ценным ресурсом, Герцог. И потому что ее реально получить.
Цимисх чуть заметно качнула головой.
- В чем именно вы хотите видеть ренту, какие именно ресурсы? И, у нас есть еще один, последний... момент.
Гленн шевельнула кистью, отчетливо передавая слово "партнеру по делу". Алану, да.
Он медленно поднял взгляд от массивного перстня к лицу Альченцо. Сердце колотилось подстреленной птицей, и дышать было сложно. Очень сложно. Хотелось зажмуриться и отвернуться, не смотреть, не говорить. Но Алан заставил себя расцепить пересохшие губы.
- Если Леон вернётся после вступления завещания в силу. Через, ну… день. Или через неделю. Его домен… его домен стоил ему многого. И должен к нему вернуться.
Слова давались с трудом. Алан судорожно вспоминал бухгалтерские бумаги, но всё это было бы сейчас фальшивым.
- Не за просто так. Нет. Всё… должно быть честным. Справедливым.
Альченцо с задумчивым видом смотрел на Алана. Карие глаза Ласомбры наливались тьмой.
- Вернется - придет ко мне сам. Я не оспариваю того решения, которое он принял сейчас. Целиком и полностью.
- Он вам доверился! Несмотря ни на что! - Выдохнул Алан. Почти не моргая, он смотрел, как затапливает чужие глазницы тьма.
- Он меня подставил и решил проехаться на моей спине, рассчитывая именно на то, что я ему все отдам, а он будет в белом и красивый. Но нет. Ему придется лично решать вопросы владения. И именно со мной.
- Он доверил вам то, что ценно для него! - Дыхание было сорванным и перед глазами скакали яркие пятна. Нужно было говорить о другом, но Алан не мог остановиться. - Потому что знал, что… что у вас хватит сил защитить домен! Не у Гленн, ни у кого-то ещё. Это н-не подстава. Это вера. В вас.
- Конечно, вера в меня. И знание моего кодекса чести. А не вера в вас. Расскажите мне, почему вдруг домен доверяется не вам, а мне?
- Потому что он верит в нас, Герцог.
Гленн встала, медленно и нарочито не делая ничего, что можно было бы счесть агрессией. И так же медленно положила руку Алану на плечо, образуя единый фронт.
- Потому наша верность ему- это личная верность. Потому что он знает, что мы принимаем его решения. Потому что он заботится о нас, по своему. Нравится нам эта забота или нет. Но Алан прав. Мы обязаны сделать все, чтобы ему было куда вернуться.
- Делайте, - Ласомбра пожал плечами. - Можете начинать.
Плечо под ладонью Гленн дрогнуло. Алан смотрел на Цимисха снизу вверх, и в его глазах было недоумение. «Зачем ты ответила так?!»
- Да потому что его левая рука не имеет… опыта в интригах, а правая - не имеет права на домен, - он шумно выдохнул, раздувая ноздри. - Что начинать-то? Просто ответьте Гленн прямо: согласны ли вы, ну, на наше предложение?
Пауза. Долгий вдох. Ноет с силой закушенная губа.
- Пожалуйста.
- Я уже дважды оглашал свой вердикт. Если Леон захочет вернуть себе домен, он сам решит этот вопрос со мной. Минуя левую и правую руку, которые не имеют права и опыта.
- Именно это мы и пытаемся сделать, Герцог.
Цимисх на удивление, нервничала именно сейчас меньше, чем могла бы.
- В завещании говорится о имуществе, движемом и недвижимом, живом и не живом, мертвом и не мертвом. Леон не держит рабов, Герцог. И мы- не имущество. Я не желаю вас задеть, но надеюсь что вы поймете, если наше предложение неприемлимо, то передавая домен, в назначенное время, мы не передадим с ним себя.
- Мне все равно, - он пожал плечами.
Очень хотелось хотя бы глоток воды - горло драло сухим песком.
- Зато нам не всё равно, - Алан на мгновение зажмурился, собираясь с силами на новый круг. - И ваш «разговор с Леоном» - вовсе не гарантия того, что домен вернётся к нему. Совсем не гарантия. А она нам нужна.
- Гарантий не будет, - Ласмобра откинулся на спинку кресла, положив ладони на подлокотники. - Итак, вы отвергаете мое предложение о выплате мне ренты и получении колониальной автономии. Отрицаете свою лояльность мне, необходимую для выполнения этих условий. Тогда уточните, зачем вы мне здесь вообще нужны?
- Нет, господин Мирр, - Алан чувствовал, что они висят на краю обрыва. Одна неосторожная фраза - и они сорвутся. Или уже сорвались? - Вы… вы не правы. Мы не отвергаем ни предложение, ни лояльность. Сейчас мы говорим о дальнейшей судьбе домена. О его возвращении к Леону. О гарантиях того, что это, ну, случится.
- Их нет. У меня нет причин ласкать Леона только потому, что его руки меня об этом просят.
Щёки Алана вспыхнули.
- Хорошо, - он был готов проклясть себя за неровный голос. - Что вы хотите за них? За гарантии.
Ласомбра долго, задумчиво осматривал мага, скользя взглядом по его шее и рукам.
- Тебя? - он сделал паузу. - Пожалуй, нет. Я хочу, чтобы об этом думал мой сын. Гарантией будет только моей слово о том, что когда вы будете в силе удерживать домен самостоятельно, мы вернемся к этому разговору.
Всё то время, что Альченцо смотрел на него, Алан не шевелился, но на первых словах Ласомбры вздрогнул и вновь замер, с силой закусив губу.
«Вы облажались» - мысль хлестала не хуже пощёчины. «Подвели Леона».
- Наши договорённости должны быть… скреплены, - севшим голосом выдохнул он, а потом поднялся из кресла.
Хорошо, что столик был таким низким. Алан сел на него, неловкий и бледный, оказавшись между Собратьями, и протянул руки открытыми запястьями вверх. Левую - Гленн, правую - Альченцо.
- Доверие за доверие.
Хорошо, что у рубашки были короткие рукава…
"Мы проебались. Может, не целиком, но так похоже..." именно с этой мыслью Гленн аккуратно, как если бы Алан был стеклянным, прихватила его ладонью чуть выше запястья. Алан, который сейчас вероятно, спасал всех, рискуя. Который делал то, что не смогла она...
- Мы верим вашему слову, Герцог. Это достаточная гарантия.
В улыбке Ласомбры было не торжество, но удовлетворение. Он встал, перехватывая одной рукой подставленное запястье, а вторую запуская в рыжие волосы смертного, потом ниже, перехватывая под подбородок.
- Не ставь меня в положение вассала, - мягко, очень мягко проговорил он, наклоняясь к уху. - Но я ценю твою смелость.
Клыки прокусили кожу на шее мага, а взгляд Мирра был устремлен на Гленн.
Чтобы укусить Алана Гленн надо было наклониться. И это было неожиданно проблемой. Проблемой позы. Она подалась вниз, свободной рукой упираясь в край столика, наклоняясь- как зверь на водопой. Кусая не в запястье, а чуть ниже сгиба локтя. При этом она слегка повернула голову, чтобы да, как зверь на водопое, не терять из виду Мирра. Клыки вошли в кожу коротким и быстрым движением. Это было странно. Алан, который был-стал смертным, не был едой. Но, ночь под девизом "то, что нельзя" видимо, решила полностью оправдать свое громкое звание.
Смертный мелко задрожал и тихо, сорвано застонал, выгибаясь в хватке двух Собратьев. Волна удовольствия от укусов затопила сознание, не оставляя после себя ничего, только наслаждение.
Ещё один стон.
Альченцо перехватил мага за талию, слегка приподнимая и лишая опоры. Укусы стали мелкими и прерывистыми, чтобы смертный мог на пару мгновений прийти в себя.
- Смелый, - укус, еще. Колкие мгновения и холодные руки.
Глаза смертного расширились, и на короткие мгновение пелена в них развеялась. В прерывистых, тихих стонах мелькнуло что-то протестующее, но затем был ещё укус - и Алан обвис на руке Альченцо, всё ещё растянутый между ним и Гленн, всё ещё не способный сопротивляться.
Цимисх выпрямилась, рассматривая Мирра с сложным выражением лица.
- Союз достаточно подтвержден, а Алану нехорошо. Я перенесу его в кресло.
Она подалась вперед, делая совершенно универсальный жест, которым берут с рук на руки ребенка.
- Ему? Ему хорошо, - Ласомбра огладил смертного по боку, не отпуская. Но кусаться перестал. - Как обычно у меня на руках. И знал, на что идет и к кому.
- Ну, если человек в обмороке, ему нехорошо. И в обмороке он сам ничего по этому поводу не предпримет.
Цимисх качнула головой, глядя на собеседника с чем то, очень похожим на легкое порицание.
- Я так полагаю, вы никогда не испытывали на себе Поцелуя кроме Ночи Создания? - Альченцо снова слегка прикусил мага. - А вот он испытывал. Каждая наша встреча начинается с того, что он приходит ко мне и предлагает себя. И я все еще отпускаю тебя, Алан Каллахан.
- Вы верно полагаете. И я не в курсе этого в ваших с Аланом отношениях, но сейчас ему лучше придти в себя.
В едва прояснившихся глазах мага мелькнули ужас и стыд. Он вздрогнул от прикосновения, а потом обвис, когда клыки прокусили кожу, и во вновь нахлынувшей волне удовольствия чуть откинул голову.
…отпускаю тебя…
Движение было слабым, смазанным - то ли попытка вывернуться, то ли нет.
Больше укусов не было. Ласомбра замер в неподвижности.
Смертный прерывисто выдохнул. Вокруг не было темноты, в которой можно было спрятаться от своего стыда. Но была где-то рядом - пахнущая болотом Тварь, которая всё видела. И слышала.
Всё ещё не пришедший толком в себя, Алан чуть качнулся вперёд, выскальзывая из-под руки Альченцо… и начиная оседать, потому что ноги не держали.
Действительно упасть у Алана не получилось, потому что цимисх была рядом, и была готова в том числе и к такому. И совершенно без разницы, рукой или лапой помогать смертному удержаться на ногах и усаживать его в кресло. И да, попутно, машинально можно проверить пульс, бегло прикинуть, не слишком ли много крови потерял. Мирру же достался взгляд... Совершенно не подходящий к ситуации, полный такой звериной укоризны. Дескать, вот и что это было? Ну разве так- хорошо?
Тот выпрямился, поглядев на Гленн черными провалами, и сделал прощальный жест рукой.
- Я искренне надеюсь, что более недоразумений с пониманием моих пожеланий к вам не будет. Мне бы не хотелось снова терять время на повторения. До встречи после одиннадцатого числа, господа. Я благодарю вас за ваше гостеприимство, госпожа О`Фланнаган.
Ласомбра неторопливо вышел, игнорируя возможные препятствия на своем пути. В том числе стену и дверь, сквозь которые прошел, не потревожив материального. снаружи раздались похрапывание, звяк и удаляющийся цокот копыт.
Алан, не отрываясь, смотрел вслед Мирру, и лишь когда всё затихло, пошевелился, сворачиваясь в клубок и обхватывая себя руками.
- Мы так проебались, Гленн… - сдавленно выдохнул он, с силой зажмурившись.
Хотелось провалиться под землю от стыда. Или сгореть - да, сгореть было бы лучше, но это… это трусость. И предательство.
- Нет, Алан. Мы проебались, но не так. Могло быть хуже.
Цимисх оттащила от стола кресло, придвинув его чуть ближе к Анану, и нарушая имевший место до того равносторонний треугольник. Села, по мужски широко разведя колени, и упирая в колени локти.
- Могло быть хуже. А так- по крайней мере Алиса, Антимо, Энди- если он вернется, будут иметь шанс выжить. Ты выгрыз для них хороший шанс. Выдрать из Мирра больше, чем он хочет отдать и так все равно нам нечем.
Шон выбрался из своего угла, сунулся носом в Алана, потом откочевал к хозяйке.
- Ну и в конце концов, Алан, у нас есть мы. Чуешь, к чему я клоню?
Цимисх принялась рассеянно чесать пса за ухом. Шон вывалил язык и запыхтел. Шон был заранее согласен на все.
Шумно выдохнув, маг вскинул голову. Глаза у него были как-то подозрительно покрасневшими, и взгляд был слегка несфокусированным.
- Да, но… сам домен? Мы не отстояли его. Но других. Да.
Сжавшийся клубок колен и острых локтей слегка расплёлся, когда Алан попытался сесть ровней.
- К тому, что мы ещё… ну, имеем право на собственное мнение?
- Других, да. Это нихрена не мало. Мы сделали что могли, ну!
Цимисх резко встряхнула головой, в своей нелепой позе, не подходящей к изящной драпировке платья, похожая на капризного и раздосадованного Нерона, если бы его писал художник, излишне склонный к романтизации.
- Мы имеем право на собственное мнение. И на то, чтобы решать свою судьбу. Для тех, кто тут есть, мы не сделаем больше, чем уже. Но, мой вопрос о личном был не просто так. Пока я могу выбирать вожака, я буду его выбирать. И да, я не лошадь, чтоб меня продавали или завещали. И ты не лошадь тоже. Может, это запредельно тупое мое решение, но черт... Что за филиал английского двора?
Последние её слова, кажется, слегка взбодрили Алана - или это было из-за плотной, мощной волны эмоций, что шла от Гленн: уверенность, нежелание сдаваться и какое-то весёлое, дурное отчаянии.
Он коротко и кривовато ухмыльнулся.
- Никаких англичан в нашем, - следующее слово сорвалось само собой, - цирке, пока мы, ну, живы.
Алан помолчал, растирая переносицу чуть дрожащими пальцами, потом невольно соскользнул ладонью к шее, где всё ещё виднелись на бледной коже следы. Отдёрнул пальцы. Выдохнул.
- Я пойду за Леоном на край света, - негромко проговорил он. - А ты?
- У меня есть машина, гули, заначка и мешок шмота. Что могло бы меня остановить? Кочевать конечно привычка запылилась, но вспомнить недолго. Если загнать мой мерс, нам может хватить на фургончик...
Цимисх кривовато, но жизнерадостно усмехнулась.
- Конечно пойду, что могло бы меня остановить? Что может помешать нам? Вдвоем мы его палюбому достанем. Потому что кто еще то?
Гленн подалась вперед, протягивая Алану ладонь. Универсальным, не имеющим разночтений жестом. Как союзник- союзнику, равный-равному.
Алан не стал говорить - «надеюсь, всё обойдётся». Гленн об этом знала. И о том, что Леон не бросит то, во что вложил столько сил - тоже не говорил. Этому не требовалось слов, как и многому другому.
Он просто молчал протянул ладонь навстречу, аккуратно сжимая пальцы Гленн своими.
9 мая, Новый Орлеан, железнодорожное депо
«Господину Альченцо Мирру делла Ласомбра
Я, Гленн О’Фланнаган из клана Цимисх, Большая Тварь, соратник и левая рука Леона Дамиано делла Ласомбра, жду вас на встречу. Со своей стороны я обещаю приложить все усилия для обеспечения безопасности гостя (вас).
Жду вас в течении ночи на вокзале Нового Орлеана, запасные пути №4, вагон Гленн О’Фланнаган (№6).
Надеюсь увидеть вас сегодня в своём вагоне»
Первыми из вагона исчезли расписанные подсолнухами ковшики. За ними последовали кружевные салфетки с петухами. Их место заняли чудом уцелевшие в пожаре вагона-салона вазы, те, что построже и дороже.
Куда-то подевались и табуреты, и вместо них в вагон были втащены тяжёлые, массивные кресла. Ровно три штуки, расставленные вокруг низкого столика на гнутых ножках.
В одном из кресел устроился Алан - причесанный, переодевшийся в рубашку поприличней, и чертовски нервничающий. Он то и дело косился на бегущую по бесконечному кругу стрелку наручных часов. Когда важный гость решит, что время визита настанет - никто не знал.
Нервничала и Гленн, хотя старалась по возможност придавить в себе это чувство. Она засположилась в кресле и белая ткань крупными складками стекала на пол. Настолько белая, что ее почти хотелось испачкать. Цимисх костенела в неподвижности, как умеют статуи и большие ящерицы. И трупы, да. Только что проветренный старательно, и старательно приведенный в порядок, вагон пах скотобойней почти незаметно. Легим таким, чуть уловимым шлейфом. Сама цимисх пахла - редкий случай! парфюмом. Что то такое, с толнами жасмина и мускуса. Гули, на всякий случай, были изгнаны в мясницкую, с командой не отсвечивать без прямого приказа и вообще вас тут нет. И только Шон сидел просто в углу, и шумно дышал. Шон тоже нервничал, хотя точно не знал, почему. Надо и все.
- Надеюсь, он примет приглашение...
Молчать и нервничать цимисх не умела. Но, говоря сейчас, она глушила голос, так что дальше сидящих за столиком услышать ее было непросто...
...принял. Явившись через сорок минут после того, как Яхонт унес "прелестное послание". Невысокий, ниже даже Леона, с собранными в низкий хвост волосами, связанными кожаной лентой с легкой серебристой вязью по центру, одетый в обычный для него костюм скорее воина, чем аристократа. Сформировался из теней неподалеку от вагона, разорвав привычный шум вокзала мерным цоканием копыт и позвякиванием сбруи. Конь всхрапнул, остановившись в нескольких метрах от входа в вагон.
Мир вздрогнул. Так вздрагивает тонкая паутина, когда на неё опускается пылинка, так колышется травинка, когда на неё садится бабочка. Очень легко, почти незаметно - и это отдаётся дрожью где-то внутри, растекается холодом по рукам и спине. Алан выпрямился в кресле.
- Он здесь.
Гленн коротко кивнула Алану, поднимаясь со своего места, и... Да, да, слыша конское фырканье, дернула Джорджа. Ловить узду "гостевого" коня ей казалось не совсем по статусу.
- Альченцо Мирр делла Ласобмра, герцог Бомэйн... Благодарю за то, что мое приглашение было принято. Прошу войти и быть моим гостем в эту ночь.
Цимисх воздвиглась в дверях, делая широкий и плавный приглашающий жест. И слегка пиная Джорджа, чтоб быстрее шевелился, помогая гостю придержать коня и стремя.
- Я рад, что ваше гостеприимство было предоставлено мне хотя бы совсем ненадолго, госпожа О`Фланнаган, - он легко поднялся, поравнявшись с Цимисхом и оказавшись ниже ее на голову. Длинный хвост соскользнул с плеча мужчины, когда тот слегка наклонил голову в приветствии, проходя. Алану досталась легкая улыбка.
Ласомбра был любопытен и слегка напряжен. Это выражалось в той строгости и выверенности движений, которое дает воспитание и опыт. Он двигался, не задумываясь о том, что делать - и явно был занят какими-то иными думами.
Алан приподнялся в кресле, возвращая Мирру ответную улыбку - быструю, напряженную, удерживающуюся на грани вежливости.
Он молчал; с Гленн они заранее договорились о том, кто ведёт беседу.
Цимисх отшагнула внутрь, позволяя гостю войти без лишних помех.
- Располагайтесь, Герцог, и чувствуйте себя... комфортно.
Может быть, надо было сказать "как дома", но почему то это казалось дико банальным, и никак не подходящим к ситуации. Опять же, широким и плавным жестом цимисх указала на свободные кресла, оставляя за гостем выбрать, какое именно ему краше.
- Нам предстоит непростой разговор, Герцог. Прочитайте этот документ, и выслушайте меня...
Из складок чудовищно белого платья была извлечена злосчастная записка и легла на столешницу. В углу шумно дышал Шон, тараща на гостя темные собачьи глаза.
Альченцо с неторопливой плавностью прошествовал к креслу, не тратя времени на выбор и раздумья, и, положив на стол сцепленные кисти, молча и вежливо посмотрел на Гленн. По записке он пробежал глазами, не выказывая внешне никаких эмоций. За почти бесстрастной маской вспыхнул гнев.
Цимисх также села, неосозанно копируя позу собеседника.
- О документе стало известно князю. Он сказал, что вырежет домен, в случае если Леон не вернется до указанного срока. Сейчас решения за домен принимаю я, и я хочу предложить выход из этой ситуации, который будет удобен и выгоден вам, Герцог, нам как домену, и Князю. Который позволит избежать бойни, если Леон все же не вернется.
Цимисх говорила ровно, очень ровно. За крокодильей неподвижностью и равномерным течением слишком низкого для женщины голоса маскируя напряжение. Она сейчас играла не на своем поле, она прыгала в полынью не зная глубины, и она хотела делать это хотябы внешне - но по своему.
Ласомбра позволил себе с вежливостью поднять бровь, позволяя продолжать.
Алан всё же не выдержал. Он подался вперёд, превращаясь из замершего в кресле изваяния в живого человека - бледного, встревоженного, сосредоточенного.
- Бойни не случится, если Принц будет понимать, что вы - не враг ему. Что ваша власть над доменом это не, ну… угроза его безопасности. Что на пороге стоит не враг, а тот, с кем можно вести дела.
Он осёкся и порывисто отпрянул обратно, переводя взгляд с Альченцо на Гленн.
Цимисх чуть заметно кивнула, в знак признательности за внимание. Она сейчас что называется, работала вслепую- прочитать хоть какие то эмоции за вежливой маской собеседника не было никакой возможности. Впрочем, пока он молчит и слушает- она может говорить. Хорошо... Пока- хорошо и так. Или нет? Она бросила быстрый взгляд на Алана, но грубо говоря да. Алан сказал то же самое, что могла бы и она. Так что цимисх кивнула еще раз, уже более акцентировано, соглашаясь со смертным.
-Князю нравится то, что у него было ранее с этим доменом: взаимное невмешательство в дела, ненападение, и ведение дел в случае взаимной выгоды. Его интерес- спокойствие.
Она на секунду замолчала, но именно что на секунду. Нельзя, нельзя тянуть время.
- Вы в этом случае получаете крепкий домен, отстуствие открытого противостояния с Кнзем, возможность вести свои дела не отвлекаясь, возможнось задействовать Князя в них- насколько я знаю, у вас есть общие интересы.
- Я хотел бы, - после некоторой паузы заметил Альченцо, расплетая руки. Клювастый перстень указал на записку. - Чтобы вы перешли к сути своего предложения.
- Суть проста, - Алану едва удавалось держать голос ровным. Чуть сощурившись, он смотрел прямо на Альченцо, ощущая, как горят скулы. - С вашей стороны это гарантия Принцу нейтралитета. И, ну… ненападения. С его стороны - безопасность домену и его владельцу.
- То есть, мне не захватывать город, не устраивать войну? - Ласомбра снова сцепил пальцы. - Что я получу за это в качестве равноценной компенсации?
Вдох. Выдох. Алан до побелевших костяшек пальцев сжал края подлокотников кресла и вновь чуть подался вперёд. В горле пересохло.
- Домен. Лояльность Принца. Вам ведь не нужна война. Возможность спокойно… заниматься своими делами. Этого мало?
- Мало. Лояльность Принца? А он знает, что должен быть лоялен шабашиту?
- Нет, конечно, - глаза Алана чуть расширились в искреннем удивлении. - Как, по-вашему, можно, ну… вести переговоры в двух местах сразу? Сначала вы, потом - он.
- О, я даже в приоритете? - после некоторой паузы обронил Ласомбра. - И под каким соусом вы меня будет Мелансону продавать?
- В бумаге написано: Альченцо Мирр делла Ласомбра, Герцог Бомейн. И ни слова о князе. Почему мы должны были нарушить его волю?
Несколько обиделась цимисх, но постаралась придавить это чувство. Ну, во сяком случае, не показывать его. О том, насколько оно вышло, оставалось гадать.
- Мало... Герцог, чтобы предложить больше, нам надо знать что вы хотите.
- Если ни слова о Князе, то почему мне только что попытались вручить его лояльность? - Мирр повернулся к Гленн. - Я хочу ренту и возможность пользоваться определенной частью ресурсов. Взамен я буду появляться здесь, но не проживать.
- Потому что лояльность князя мне кажется ценным ресурсом, Герцог. И потому что ее реально получить.
Цимисх чуть заметно качнула головой.
- В чем именно вы хотите видеть ренту, какие именно ресурсы? И, у нас есть еще один, последний... момент.
Гленн шевельнула кистью, отчетливо передавая слово "партнеру по делу". Алану, да.
Он медленно поднял взгляд от массивного перстня к лицу Альченцо. Сердце колотилось подстреленной птицей, и дышать было сложно. Очень сложно. Хотелось зажмуриться и отвернуться, не смотреть, не говорить. Но Алан заставил себя расцепить пересохшие губы.
- Если Леон вернётся после вступления завещания в силу. Через, ну… день. Или через неделю. Его домен… его домен стоил ему многого. И должен к нему вернуться.
Слова давались с трудом. Алан судорожно вспоминал бухгалтерские бумаги, но всё это было бы сейчас фальшивым.
- Не за просто так. Нет. Всё… должно быть честным. Справедливым.
Альченцо с задумчивым видом смотрел на Алана. Карие глаза Ласомбры наливались тьмой.
- Вернется - придет ко мне сам. Я не оспариваю того решения, которое он принял сейчас. Целиком и полностью.
- Он вам доверился! Несмотря ни на что! - Выдохнул Алан. Почти не моргая, он смотрел, как затапливает чужие глазницы тьма.
- Он меня подставил и решил проехаться на моей спине, рассчитывая именно на то, что я ему все отдам, а он будет в белом и красивый. Но нет. Ему придется лично решать вопросы владения. И именно со мной.
- Он доверил вам то, что ценно для него! - Дыхание было сорванным и перед глазами скакали яркие пятна. Нужно было говорить о другом, но Алан не мог остановиться. - Потому что знал, что… что у вас хватит сил защитить домен! Не у Гленн, ни у кого-то ещё. Это н-не подстава. Это вера. В вас.
- Конечно, вера в меня. И знание моего кодекса чести. А не вера в вас. Расскажите мне, почему вдруг домен доверяется не вам, а мне?
- Потому что он верит в нас, Герцог.
Гленн встала, медленно и нарочито не делая ничего, что можно было бы счесть агрессией. И так же медленно положила руку Алану на плечо, образуя единый фронт.
- Потому наша верность ему- это личная верность. Потому что он знает, что мы принимаем его решения. Потому что он заботится о нас, по своему. Нравится нам эта забота или нет. Но Алан прав. Мы обязаны сделать все, чтобы ему было куда вернуться.
- Делайте, - Ласомбра пожал плечами. - Можете начинать.
Плечо под ладонью Гленн дрогнуло. Алан смотрел на Цимисха снизу вверх, и в его глазах было недоумение. «Зачем ты ответила так?!»
- Да потому что его левая рука не имеет… опыта в интригах, а правая - не имеет права на домен, - он шумно выдохнул, раздувая ноздри. - Что начинать-то? Просто ответьте Гленн прямо: согласны ли вы, ну, на наше предложение?
Пауза. Долгий вдох. Ноет с силой закушенная губа.
- Пожалуйста.
- Я уже дважды оглашал свой вердикт. Если Леон захочет вернуть себе домен, он сам решит этот вопрос со мной. Минуя левую и правую руку, которые не имеют права и опыта.
- Именно это мы и пытаемся сделать, Герцог.
Цимисх на удивление, нервничала именно сейчас меньше, чем могла бы.
- В завещании говорится о имуществе, движемом и недвижимом, живом и не живом, мертвом и не мертвом. Леон не держит рабов, Герцог. И мы- не имущество. Я не желаю вас задеть, но надеюсь что вы поймете, если наше предложение неприемлимо, то передавая домен, в назначенное время, мы не передадим с ним себя.
- Мне все равно, - он пожал плечами.
Очень хотелось хотя бы глоток воды - горло драло сухим песком.
- Зато нам не всё равно, - Алан на мгновение зажмурился, собираясь с силами на новый круг. - И ваш «разговор с Леоном» - вовсе не гарантия того, что домен вернётся к нему. Совсем не гарантия. А она нам нужна.
- Гарантий не будет, - Ласмобра откинулся на спинку кресла, положив ладони на подлокотники. - Итак, вы отвергаете мое предложение о выплате мне ренты и получении колониальной автономии. Отрицаете свою лояльность мне, необходимую для выполнения этих условий. Тогда уточните, зачем вы мне здесь вообще нужны?
- Нет, господин Мирр, - Алан чувствовал, что они висят на краю обрыва. Одна неосторожная фраза - и они сорвутся. Или уже сорвались? - Вы… вы не правы. Мы не отвергаем ни предложение, ни лояльность. Сейчас мы говорим о дальнейшей судьбе домена. О его возвращении к Леону. О гарантиях того, что это, ну, случится.
- Их нет. У меня нет причин ласкать Леона только потому, что его руки меня об этом просят.
Щёки Алана вспыхнули.
- Хорошо, - он был готов проклясть себя за неровный голос. - Что вы хотите за них? За гарантии.
Ласомбра долго, задумчиво осматривал мага, скользя взглядом по его шее и рукам.
- Тебя? - он сделал паузу. - Пожалуй, нет. Я хочу, чтобы об этом думал мой сын. Гарантией будет только моей слово о том, что когда вы будете в силе удерживать домен самостоятельно, мы вернемся к этому разговору.
Всё то время, что Альченцо смотрел на него, Алан не шевелился, но на первых словах Ласомбры вздрогнул и вновь замер, с силой закусив губу.
«Вы облажались» - мысль хлестала не хуже пощёчины. «Подвели Леона».
- Наши договорённости должны быть… скреплены, - севшим голосом выдохнул он, а потом поднялся из кресла.
Хорошо, что столик был таким низким. Алан сел на него, неловкий и бледный, оказавшись между Собратьями, и протянул руки открытыми запястьями вверх. Левую - Гленн, правую - Альченцо.
- Доверие за доверие.
Хорошо, что у рубашки были короткие рукава…
"Мы проебались. Может, не целиком, но так похоже..." именно с этой мыслью Гленн аккуратно, как если бы Алан был стеклянным, прихватила его ладонью чуть выше запястья. Алан, который сейчас вероятно, спасал всех, рискуя. Который делал то, что не смогла она...
- Мы верим вашему слову, Герцог. Это достаточная гарантия.
В улыбке Ласомбры было не торжество, но удовлетворение. Он встал, перехватывая одной рукой подставленное запястье, а вторую запуская в рыжие волосы смертного, потом ниже, перехватывая под подбородок.
- Не ставь меня в положение вассала, - мягко, очень мягко проговорил он, наклоняясь к уху. - Но я ценю твою смелость.
Клыки прокусили кожу на шее мага, а взгляд Мирра был устремлен на Гленн.
Чтобы укусить Алана Гленн надо было наклониться. И это было неожиданно проблемой. Проблемой позы. Она подалась вниз, свободной рукой упираясь в край столика, наклоняясь- как зверь на водопой. Кусая не в запястье, а чуть ниже сгиба локтя. При этом она слегка повернула голову, чтобы да, как зверь на водопое, не терять из виду Мирра. Клыки вошли в кожу коротким и быстрым движением. Это было странно. Алан, который был-стал смертным, не был едой. Но, ночь под девизом "то, что нельзя" видимо, решила полностью оправдать свое громкое звание.
Смертный мелко задрожал и тихо, сорвано застонал, выгибаясь в хватке двух Собратьев. Волна удовольствия от укусов затопила сознание, не оставляя после себя ничего, только наслаждение.
Ещё один стон.
Альченцо перехватил мага за талию, слегка приподнимая и лишая опоры. Укусы стали мелкими и прерывистыми, чтобы смертный мог на пару мгновений прийти в себя.
- Смелый, - укус, еще. Колкие мгновения и холодные руки.
Глаза смертного расширились, и на короткие мгновение пелена в них развеялась. В прерывистых, тихих стонах мелькнуло что-то протестующее, но затем был ещё укус - и Алан обвис на руке Альченцо, всё ещё растянутый между ним и Гленн, всё ещё не способный сопротивляться.
Цимисх выпрямилась, рассматривая Мирра с сложным выражением лица.
- Союз достаточно подтвержден, а Алану нехорошо. Я перенесу его в кресло.
Она подалась вперед, делая совершенно универсальный жест, которым берут с рук на руки ребенка.
- Ему? Ему хорошо, - Ласомбра огладил смертного по боку, не отпуская. Но кусаться перестал. - Как обычно у меня на руках. И знал, на что идет и к кому.
- Ну, если человек в обмороке, ему нехорошо. И в обмороке он сам ничего по этому поводу не предпримет.
Цимисх качнула головой, глядя на собеседника с чем то, очень похожим на легкое порицание.
- Я так полагаю, вы никогда не испытывали на себе Поцелуя кроме Ночи Создания? - Альченцо снова слегка прикусил мага. - А вот он испытывал. Каждая наша встреча начинается с того, что он приходит ко мне и предлагает себя. И я все еще отпускаю тебя, Алан Каллахан.
- Вы верно полагаете. И я не в курсе этого в ваших с Аланом отношениях, но сейчас ему лучше придти в себя.
В едва прояснившихся глазах мага мелькнули ужас и стыд. Он вздрогнул от прикосновения, а потом обвис, когда клыки прокусили кожу, и во вновь нахлынувшей волне удовольствия чуть откинул голову.
…отпускаю тебя…
Движение было слабым, смазанным - то ли попытка вывернуться, то ли нет.
Больше укусов не было. Ласомбра замер в неподвижности.
Смертный прерывисто выдохнул. Вокруг не было темноты, в которой можно было спрятаться от своего стыда. Но была где-то рядом - пахнущая болотом Тварь, которая всё видела. И слышала.
Всё ещё не пришедший толком в себя, Алан чуть качнулся вперёд, выскальзывая из-под руки Альченцо… и начиная оседать, потому что ноги не держали.
Действительно упасть у Алана не получилось, потому что цимисх была рядом, и была готова в том числе и к такому. И совершенно без разницы, рукой или лапой помогать смертному удержаться на ногах и усаживать его в кресло. И да, попутно, машинально можно проверить пульс, бегло прикинуть, не слишком ли много крови потерял. Мирру же достался взгляд... Совершенно не подходящий к ситуации, полный такой звериной укоризны. Дескать, вот и что это было? Ну разве так- хорошо?
Тот выпрямился, поглядев на Гленн черными провалами, и сделал прощальный жест рукой.
- Я искренне надеюсь, что более недоразумений с пониманием моих пожеланий к вам не будет. Мне бы не хотелось снова терять время на повторения. До встречи после одиннадцатого числа, господа. Я благодарю вас за ваше гостеприимство, госпожа О`Фланнаган.
Ласомбра неторопливо вышел, игнорируя возможные препятствия на своем пути. В том числе стену и дверь, сквозь которые прошел, не потревожив материального. снаружи раздались похрапывание, звяк и удаляющийся цокот копыт.
Алан, не отрываясь, смотрел вслед Мирру, и лишь когда всё затихло, пошевелился, сворачиваясь в клубок и обхватывая себя руками.
- Мы так проебались, Гленн… - сдавленно выдохнул он, с силой зажмурившись.
Хотелось провалиться под землю от стыда. Или сгореть - да, сгореть было бы лучше, но это… это трусость. И предательство.
- Нет, Алан. Мы проебались, но не так. Могло быть хуже.
Цимисх оттащила от стола кресло, придвинув его чуть ближе к Анану, и нарушая имевший место до того равносторонний треугольник. Села, по мужски широко разведя колени, и упирая в колени локти.
- Могло быть хуже. А так- по крайней мере Алиса, Антимо, Энди- если он вернется, будут иметь шанс выжить. Ты выгрыз для них хороший шанс. Выдрать из Мирра больше, чем он хочет отдать и так все равно нам нечем.
Шон выбрался из своего угла, сунулся носом в Алана, потом откочевал к хозяйке.
- Ну и в конце концов, Алан, у нас есть мы. Чуешь, к чему я клоню?
Цимисх принялась рассеянно чесать пса за ухом. Шон вывалил язык и запыхтел. Шон был заранее согласен на все.
Шумно выдохнув, маг вскинул голову. Глаза у него были как-то подозрительно покрасневшими, и взгляд был слегка несфокусированным.
- Да, но… сам домен? Мы не отстояли его. Но других. Да.
Сжавшийся клубок колен и острых локтей слегка расплёлся, когда Алан попытался сесть ровней.
- К тому, что мы ещё… ну, имеем право на собственное мнение?
- Других, да. Это нихрена не мало. Мы сделали что могли, ну!
Цимисх резко встряхнула головой, в своей нелепой позе, не подходящей к изящной драпировке платья, похожая на капризного и раздосадованного Нерона, если бы его писал художник, излишне склонный к романтизации.
- Мы имеем право на собственное мнение. И на то, чтобы решать свою судьбу. Для тех, кто тут есть, мы не сделаем больше, чем уже. Но, мой вопрос о личном был не просто так. Пока я могу выбирать вожака, я буду его выбирать. И да, я не лошадь, чтоб меня продавали или завещали. И ты не лошадь тоже. Может, это запредельно тупое мое решение, но черт... Что за филиал английского двора?
Последние её слова, кажется, слегка взбодрили Алана - или это было из-за плотной, мощной волны эмоций, что шла от Гленн: уверенность, нежелание сдаваться и какое-то весёлое, дурное отчаянии.
Он коротко и кривовато ухмыльнулся.
- Никаких англичан в нашем, - следующее слово сорвалось само собой, - цирке, пока мы, ну, живы.
Алан помолчал, растирая переносицу чуть дрожащими пальцами, потом невольно соскользнул ладонью к шее, где всё ещё виднелись на бледной коже следы. Отдёрнул пальцы. Выдохнул.
- Я пойду за Леоном на край света, - негромко проговорил он. - А ты?
- У меня есть машина, гули, заначка и мешок шмота. Что могло бы меня остановить? Кочевать конечно привычка запылилась, но вспомнить недолго. Если загнать мой мерс, нам может хватить на фургончик...
Цимисх кривовато, но жизнерадостно усмехнулась.
- Конечно пойду, что могло бы меня остановить? Что может помешать нам? Вдвоем мы его палюбому достанем. Потому что кто еще то?
Гленн подалась вперед, протягивая Алану ладонь. Универсальным, не имеющим разночтений жестом. Как союзник- союзнику, равный-равному.
Алан не стал говорить - «надеюсь, всё обойдётся». Гленн об этом знала. И о том, что Леон не бросит то, во что вложил столько сил - тоже не говорил. Этому не требовалось слов, как и многому другому.
Он просто молчал протянул ладонь навстречу, аккуратно сжимая пальцы Гленн своими.