Ночь, в которой ирландцы устраивают драку, Леон узнаёт о китайском названии своего клана, Гленн выжимает енота, Майк присоединяется к цирку, а Цин Лун демонстрирует свои боевые умения.
Спрингфилд, 9 августа
Город Спрингфилд ничем не отличался от сотен других американских городков. Небольшой, грязноватый, нестерпимо пахнущий конским и коровьим навозом. На подходах к городу пришлось немало попетлять в стадах, а быки провожали яркие фургончики задумчиво-оценивающими взглядами.
Такими же взглядам встретили Цирк и местные жители. Обычные сероватые люди, спешащие домой и по забегаловкам после работы.
Цин Лун потянулся, вставая из сэйзы, в которой его прошлым утром застало солнце, и встряхнувшись потянулся. Потом он откинул дверь фургона и вышел наружу, осмотреться.
Фургоны еще ехали в сторону городской окраины-пустыря в сопровождении полисмена. Полисмен чувствовал себя вершителем судеб и был суров. Суров, пафосен, неподкупен и на кауром жеребчике крестьянской породы, проявляющим явный интерес к одной из цирковых лошадок.
Увидев, что повозка ещё движется, китаец вернулся внутрь.
Сопроводив циркачей до пустыря и послав еще пару строгих взглядов, полисмен в очередной раз отвернул морду своего коня от соблазнительной кобылы и потрусил прочь.
Рабочие сцены принялись деловито распаковываться, активно прикрикивая на силача.
Почувствовав, что повозка таки остановилась, доктор вышел из неё, и осмотрел пустырь.
Вытоптанное место, не слишком прибранное. Тут явно не в первый раз проходили какие-то представления. Буквально в нескольких десятках метров начиналось поле, а с другой стороны располагались зады жилых домов обтрепанного вида
Цин Лун пожал плечами, сжав губы в тонкую полоску, и пошёл искать владельца всего шапито, чтобы договориться с ним о своём статусе и возможно, найме.
Леон проснулся, ощущая чудовищную Жажду. И без того не привыкший долго раздумывать перед тем, как что-либо сделать, сейчас он был целеустремлен, как выпущенная из лука стрела.
Безошибочно ориентируясь в кромешной темноте фургона, он собрал все необходимое и вышел наружу.
Жажда настолько туманила его сознание, что китайца он едва узнал.
— Я благодарен вам за оказаное гостеприимство, добрый господин. Могли бы мы обсудить моё к вам присоединение на более постоянной основе?
Ночь началась с пожирающего изнутри ощущения Голода. Фургон всё еще ехал, и сколько было до момента его остановки, Алан не представлял - было сложно на чем-то сконцентрироваться. Он заставил себя отползти в дальний угол, опустил на колени, сложив на них на ладони и закрыл глаза, заставляя себя расслабить разум. Медитации его научил Сир, и эта техника порой помогала хоть как-то обуздать рвущегося наружу Зверя.
Он очнулся через час, всё ещё ощущая сильный Голод, но с куда более ясной головой, чем в момент пробуждения.
Потом фургон остановился, раскрылась дверь и темном проёме мелькнула фигура выбирающегося наружу Леона.
Распрямившись, Алан осторожно поднялся на ноги и последовал за ним, с каждым шагом стараясь напоминать, что он сможет удержать себя в руках.
Китаец загораживал дорогу. И чего-то хотел.
- Да. Мы могли бы. - Выдавил Леон сквозь сжатые зубы. - Ваши условия?
— Честная и справедливая оплата моего труда, ночлег и разумное право голоса в обмен на добропорядочную работу и воспомоществование, не нарушающие моих иных обязательств.
— Добропорядочному господину нездоровится? — с некоторым обеспокоенным сомнением в голосе спрашивает Цин Лун.
- Мы могли бы это обсудить поздней? - Алан выбрался из фургона следом, обогнул Леона и слегка подтолкнул его в сторону, пытаясь встать на его место перед Цин Луном.
— Вполне, меня просто беспокоило моё нахождение тут и связанные с этим неудобства для вас, добрые господа.
Цин Лун мягко отходит в сторону.
Очнувшись, Гленн первым делом пихнула Шона в клочковатый бок, сгоняя с себя. Собака-гуль, сторожащий днем это хорошо, но не поперек бездыханного тела же. Потом быстро огляделась, отметила пустоту фургона и шустро приняласт сворачивать тряпку, которя служила ей постелью . А еще на которой бережно была просыпана земля. Одна из частей земли, вернее. Та, которая обычно ехала в сумке. А еще следовало найти пожрать, да... И чем скорее тем хорошо. Выбравшись наружу, ирландка заприметила давешнего китайца и местного шишку, о чем то говорящих. Так, пожрат обождет слегка. Ведь какая штука-цирк с вампирами-это годная идея, удобно и непыльно... Что там вчера про животных говорили? Размашистым шагом она приблизилась ко всей компании.
- босс, тут вчера говорилось про помочь со зверикамм. Так это, я могу. Особенно на постоянной основе. Это как, актуально?
- Добропорядочный господин в порядке. - Усилием воли Леон взял себя в руки. - Ваши условия разумны, но пункт про иные обязательства требует...
Подошедший Гленн сбил его с мысли.
— Я имел в виду вещи.. Ну, скажем, я не буду приоритизировать помощь вам над помощью моему Семейству.
— Это не то что бы то, чего стоило сильно опасаться.
— Тем более, что я бы вас предупредил.
- Это зависит, конечно, от Семейства, - усмехнулся Леон. - Но я понимаю. Оставим семейные дела, в таком случае.
Гленн заминку истрактовала по своему. Ну видно же, деловой человек... кхм.. вампир то есть. Потому мысль следовало развернуть.
- Это самое, от меня вреда мало, а пользы много. Денег опять же, много не прошу. А зверям толк будет- прям как с картинки будут же. Зверинец махараджи от зависти усохнет...
Она совершенно крестьянским зестом почесала в затылке, машинально так. Самореклама не была ее сильной стороной.
— Кстати, к какому Семейству принадлежит благородный господин?
Леон кивнул в сторону Гленн, принимая ее условия. Очевидно, она проигрывала его внимание китайцу полностью.
- Я был рожден и поставлен в клане Сторожей, - произнес он, выделяя каждое слово. - И не скрываю этого. А вы, благородные... господа?
Затем все же перевел взгляд на Гленн, ожидая какой-то реакции на свои слова.
— Я принадлежу Семейству Цао, как и представился.
— Ваше Семейство знакомо мне, благородный господин. В моей стране его члены прозываются Чи Хэй.
Цин Лун коротко поклонился.
— Итак, раз мы предварительно договорились об условиях, чем я могу вам помочь? Я мог бы помочь с разгрузкой, но... Я предположу, что благородный господин и сам понимает, что это не лучшее применение моих навыков.
Алан покосился в ту сторону, где деловито вбивали в землю клинья шатров рабочие - казалось, даже отсюда можно было почувствовать биение их сердец, запах их крови. И хотя он мог себя контролировать, промедление могло обернуться проблемами. Он коротко глянул на Цин Луна - «семейство Цао» ему ни о чём не говорило, но он хотя бы теперь точно знал, что этот Собрат из Китая. А не из Японии или еще откуда-то. На редкость бесполезное знание.
Гленн такой расклад вполне устраивал. Жрать то все еще было надо, не смотря на весь бизнес.
- Ага. Тогда я отлучусь ненадолго. Очень кушать хочется, однако.
Впрочем, тут проследовал вопрос о клане, на который можно было бы ссмухлевать, но при прочих равных, скорее всего не нужно. Сторожа это все таки не упоротая камарилья.
- Дык я из тех, что лепят плоть как тесто. Нначальник, можно уже я пожрать схожу? Ну очень надо, правда. Потом если хочешь прям подробно все обсудим...
Велеречивый китаец все так же плохо влиял на ирландку, заражая своим пороком развесистых слов.
Алан с трудом натянул на лицо самую вежливую улыбку, которую только мог изобразить. Ещё никогда он был настолько не рад тому, что его соображения подтвердились.
— Доброму господину точно не нездоровится?
Леон сделал почти незаметный шаг в сторону, загораживая Алана от Гленн. Или Гленн от Алана.
-Эй, так что там про попозже?
У гленн были свои, совершенно приземленные стремления, и она не стеснялась о них напоминать.
- Да, идите. - он отпустил Цимисху, не видя необходимости делать эту сцену еще сложнее.
Из-за спины Леона пробормотали что-то про то, что у благородного господина всё хорошо и беспокоиться не стоит.
- У доброго господина всего лишь некоторые неотложные дела этой ночью, - обращаясь к китайцу, добавил Леон.
— Не смею больше задерживать вас, господин Чи Хэй, — кивает Цин Лун, отходя ещё на пару шагов.
- Благодарю, господин Цао, - почти в тон ответил Леон. - Идем, Алан, у нас неотложные дела.
Гленн в дальнейшем разговоре не учавствовала. размашистым шагом человека, стремящегося к великой светлой цели, она удалялась в сторону ветхих домиков. Ночью на улицу выползают личности маргинального склада характера, и такой вот одинокий товарищ был сейчас центром ее мыслей и стремлений. Из фургончика, в котором она и азиат провели день, показалась лохматая буро-желтая морда, а потмо Шон тяжеловесно ссыпался на землю. Косолапя и переваливаясь с боку на бок, он потрусил вслед за хозяйкой.
Цин Лун тоже откланялся. Пройдясь по окрестностям, он приметил пару спик-изи, где и поправил свой внутренний жидкостный баланс, "поговорив" с парой ожидающих своей дозы выпивки.
Уложив осоловелых мордой в столы, он откланялся и сделав пару кругов по местности, вернулся в цирк.
Алан несколько часов кружил по городу - тот, сонный на первый взгляд, уже на второй взгляд казался не самым безопасным местом. Местные наверняка промышляли и бутлегерством, и прочей незаконной деятельностью. Но оно было и к лучшему - в таких городах найти на улицах подходящую жертву всегда проще. А еще - Гринфилд казался не настолько большим, чтобы была велика вероятность столкнуться с Собратом. Охота на трёх жертв заняла ни один час, и когда Алан вернулся в лагерь, был уже глубокий вечер.
Тем временем, Цин Лун предпринял очередную попытку центрировать своё сознание, но безуспешно.
Сегодня была не та ночь, чтобы наслаждаться охотой. Поэтому Леон утолил Жажду в ближайшем к пустырю районе - там, где было достаточно гуляющих поздним вечером людей в поисках наживы и приключений. Бутлегеры и сутенеры, мелкая криминальная шушера сами готовы были заманивать на темные задворки того, кого считали жертвой или источником легких денег.
Леон спешил вернуться в цирк раньше Алана, чтобы ничего не пропустить.
Гленн практиковала методы охоты простые и неизящные. Найти райончик похуже, подовротню потемнее и того, кто там один. О моральной стороне подъедания несознательных членов общества она заботилась мало. Ведь как- еслис ты вышел ночтю в такие, простите, ебеня, то должен учитывать риски. Забавно выходило, когда она была так сказать в превозданном виде, то есть в виде женщины. Ее регулярно пытались грабить. А вот "снимать" пытались реже, что было несколько обидно... Но сегодня сценарий явно выходил другой, и жертвой естественных вампирских потребностей стал некий хмырь, затасканного и хитрого вида. Гленн изобразила, что приплутала и хочет найти дорогу, хмырь попробовал взеть ей в карман, и все закончилось хорошо. Поужинав, дама не постеснялась вывернуть своей закуске карманы, но ничего достойного внимания там не было. Печаль. Напоследок тзмицу даже позаботилась о маскараде, если так можно выразиться. Ну, по крайней мере бережно уложила тело у глухой стенки чего то, шибко наопминающего задвроки складов. Аккурат в канаву с невнятным содержимым... В этой лекой печали, и в вполне удоволетворенном состоянии по части голода, она и возвратилась к цирку.
Гленн встретила слегка раздраженно выглядящего, — впрочем, в его случае, это выглядело как более сильно сжатые, чем обычно, губы, — доктора, выходящим из "их" повозки.
- Ну что, как вечер? Эти еще не вернулись?
Мастером свесткого разговора она не была, но и столбом стоять как то не улыбалось. Равно как не улыбалось и обшаривать цирковое хозяйство в поисках начальства. А тут очевидец, мало ли, вдруг знает. Впрочем, выглядела тзимицу вполне приветливо, ну по крайней мере рукой вон азиату помахала. Не то чтобы она так прям любила весь мир, но твердо помнила- вежливость и общение- полезные штуки.
По пути обратно Алан пытался разобраться, насколько то, что Гленн оказался Цимисхом, может осложнить его жизнь - и как скоро придет опасность.
Ему придётся быть осторожней, чтобы не выдать себя? Да, ему придется быть ч е р т о в с к и осторожным. Но это не было чем-то новым, с самого своего Становления Алан, сначала путешествуя вместе с Сиром, потом - самостоятельно, избегал других Собратьев и пытался не выдавать свою принадлежность к клану Тремер.
Признаваться самому себе, что он всё-таки боится, Алан не хотел, хотя и понимал - драка с Цимисхом вряд ли закончится чем-то хорошим для него.
Но стоило постараться протянуть в относительном спокойствии как можно дольше - не было похоже, что Гленн о чём-то догадывается.
Вернувшись в лагерь, Алан не стал возвращаться к фургонам, но пошёл проверять, как справились в их отсутствие рабочие.
— Вроде уже, но недавно.
— А что ты от них хотел?
- Дык работа же. Я не поглядев что там как ничо не могу, а без хозяев неприлично соваться.
Пожала плечами тзимицу.
— Пойдём вместе поищем.
У дальней повозки, в которой обычно ехали рабочие цирка, в причудливых полупрозрачных тенях от ширм и занавесей, его ждал Леон.
Он возник у Алана за спиной, словно соткался из воздуха.
- Ну что, насчет Гленн ты угадал. Что теперь?
Цин Лун вновь отправился искать уже закончившего, видимо, свои дела господина Чи Хэй.
В принципе, не имея никаких других планов, тзимицу последовала этак хвостом за азиатом. Азиат был по ходу очень конкретный парень, так что подобный способ перемещений казался осмысленным.
Алан дёрнулся в сторону от неожиданного зазвучавшего за спиной голоса. Выругался и развернулся к Леону. Скрестив руки на груди, он передёрнул плечами - хотя стоило бы стоять спокойно и не показывать своё беспокойство.
- Ничего. Пока он не знает, кто я, всё будет в порядке.
Каждый раз, когда Алан демонстрировал свои познания в том, как стоило делать такие дела, у Леона внутри возникало чертовски неприятное чувство. У чувства был знакомый и ненавистный голос Сира, и говорил он такие вещи, с которыми очень не хотелось, но приходилось соглашаться.
- Когда он узнает, - его голос звучал с теми же самыми интонациями, объясняя очевидные вещи неразумному птенцу, - когда он узнает, ты потеряешь преимущество, и будет поздно. Подумай еще раз.
Ощутив от чужих слов злое бессилие, Алан сжал кулаки и упрямо возразил:
- Мне долго удавалось избегать своих соклановцев. И других Собратьев. Сейчас будет сложней, но я справлюсь.
- Сомнительно, - в голосе Леона звучала тщательно отмеренная доза насмешки. - Довольно сложно избегать Собратьев, которые каждую ночь находятся рядом с тобой. И думать, в какой-то момент они захотят тебя убить. Лично я считаю, что эту проблему надо решить сейчас. Свобода от грехов твоих Старейшин достаточная награда, чтобы хоть иногда пользоваться возможностями, а не убегать в страхе.
Алан уже приготовился что-то сказать в ответ, но остановился - спорить с Леоном было бессмысленно, да и его слова задевали достаточно сильно. Поправив очки, он принялся старательно заказывать рукава рубашки - не то успокаивая себя этим жестом, не то оттягивая время. Потом пожал плечами:
- Если он меня убьёт, с счетами будешь разбираться сам.
И, обогнув Леона, сделал пару шагов в сторону фургонов - Гленн уже мог вернуться из города.
Ну, особо долго искать хозяев развеелого каравана искать не пришлось. Вон они, судя по виду- вопросы какие то решают между собой. А, нет, уже не решают. Один к фургонам идет, другой подзадержался. "Ну, тем лучше же" рассудила тзимицу, которая крайне не любила затерживаться с оплатой, в любом смысле этого слова. Этак прогулочной походкой она направилась к Алану, кокетливо набросив на плечо снятый во время охоты пиджак (а то мало ли, еда бывает строптива, а портить хорошие вещи нам к чему?). Вид тзимицу излучал не то чтобы благодушие, но известную степень удовлетворенности миром и реальностью.
- Ну так что, начальник? Мне дальше фуфлыжничать или уже покажете ваш зоопарк?
Гленн перекинула пиджак через локоть и сплела пальцы вместе и чуть выгнула ладони, отчетливо хрустнув пальцами. Лицо ее выражало этакую мечтательную задумчивость. ЧТо поделать, ей действительно нравилось то, чем предстояло заняться...
Алан резко остановился.
- Привет, - как можно более небрежно сказал он. - Ты-то мне и нужен. На пару слов.
Он никогда не думал, что окажется в такой ситуации, и сейчас судорожно соображал, что сказать. И говорить ли вообще?
- Ты вроде неплохой Собрат. Ну, мне так кажется. Собака у тебя симпатичная. Очень. И мне очень не хочется с тобой драться, так что…
«Или стоило сразу ударить? Проклятие…»
Помедлив, Алан быстро продолжил:
- Так что может попробуем забыть о том, что твои соклановцы ненавидят таких, как я, и мечтают уничтожить нас всех?
Гленн с первых слов что называется, подобралась. А на моменте "неплохой собрат вроде" этак нахмурилась и фыркнула, этак неопределенно шевельнув бровью. Она очень, ОЧЕНЬ не любила, когда ее сходу начинали прессовать непойми с какой радости.
- Ты чего такой дерзкий? не хочешь драться, так тебе никто и не предлогал. Тоже мне, дипломат английской короны.
Гленн по ее сугубому мнению, тон беседы подхватила и развила. Ну да, для нее это все еще даже не было предварительными танцами перед дракой, так- беседа и беседа. Даже в общем обижаться пока по серьезному не на что. О том, что у других бывают о ведении бесед другие представления, она помнила не всегда.
- Ну, давай провентилируем проблему, раз пошла такая пьянка. Забыть оно конечно моооожно...
Тзимицу уперла руки в бока, этак прикидывая на глаз, собирается ли этот интиллигентного вида вампир двинуть ей в челюсть прямо сейчас, или таки настроен просто поболтать.
- Но только и ты тут не строй из себя самого страшного медведя в лесу, ладушки?
Алан заморгал, осмысливая сказанное. Потом медленно снял очки, обернулся к Леону и со словами «подержи» перекинул ему их. Затем вновь повернулся к Гленн. Сделал шаг вперёд.
- Я ослышался, или ты меня, мать твою, только что назвал, - он сощурился, потому что без очков очертания мира вокруг слегка плыли, - англичанином?
Дело принимало вполне понятный оборот, сползая в простую форму социального взаимодействия. Гленн повела плечами, роняя пиджак с локтя на землю. И достаточно демонстративно засучила рукав. Правый. Потом качнула головой, хрустя шейными позвонками.
- А что ты, едрить тебя в душу, ведешь себя как сраный англичанин? К тебе значит, по хорошему, а ты значит, изображаешь королеву, которой в чай навоза насыпали. С хрена ли так?
И Гленн встала покрепче, собираясь безудейно садануть Собрату в дычу, если тот попроует перейти от диалога к чему то большему. С ее точки зрения конечно, драка еще не подошла к логическому своему началу, но порой чужая душа потемки, а ближние бывают очень непредсказуемы.
- Бери свои протухшие слова обратно, собака. Или мне придётся их запихнуть их в твою лживую глотку самому, - Алан сжал кулаки. Проходи беседа по другому, он бы и не подумал так вести, но его оскорбили - и не единожды. - Ты в моём цирке и позволяешь себе слишком много.
Стоило успокоиться. Но нет.
- Подстилка английская.
- Ойой, большой папочка сердится, ща помру от ужаса! Цирк тут видите ли его. Ты вообще как меня назвал, выкидышь тауэрской крысы?
Без лишнего уже промедления тзимицу закатала второй рукав. Подстилка это было обидно. Она же все-таки женщина, а этот.. А этот хмырь себе вон чего позволяет.
- А поебаться тебе не завернуть? Затолкает он...
С этими словами Гленн перешла в наступление. Поруганная честь требовала возмездия, и ничего, что в общем-то тзимицу нарвалась сама. Так уж вышло, что нехилый удар справа был поставлен у нее еще при жизни, жизнь же и заставила. Вот именно это она и попыталась провренуть. ТО есть засандалить не в меру борзому очкарику прям в глаз, прям справой.
Алан был готов к драке - перед глазами больше не плыло, и все чувства были обостренны до предела. Он пытался увернуться от удара, но чужой кулак достал до лица, не причинив вреда, впрочем. Алан почти его не почувствовал.
- Поебусь я с твоей уродливой шлюхой-мамашей, слабак, - прорычал он, кидаясь на противника и пытаясь повалить его на землю.
- Да тебе поебаться в голодный год за мешок картошки не светит!
Первая попытка дать противнику в глаз особого толку не принесла, но тут важен был скорее процесс, чем результат. И валиться на землю Гленнн не хотела, что бы там ее соперник не думал. Она, так сказать, крепко стояла на своих двоих. И от всей щедрости своей ирландской души, оскорбленная дева прислала своему спернику в челюсть. Коротким, но мощным ударом снизу--верх. Костяшками пальцев она ощутила приятную жесткость стыковки с нижней костью челюсти Алана.... Вот казалось бы, мгновение, а сколько радости!
Площадка для выяснения национальных отношений потихньку осветилась. Вокруг начали собираться люди. Зазывала-распорядитель бойко собирал плату за просмотр со случайных прохожих и шпаны, зорко следя, чтобы они не пытались чего стащить или посмотреть забесплатно.
Голова Алана дёрнулась от удара, в глазах на мгновение потемнело. Но зрение и не было нужно, чтобы с рычанием «Гори в Аду, крыса британская» попытаться с размаху двинуть Гленна куда-то под рёбра. Не то, чтобы Алан знал, как правильно бить, но его вела злость, и удар вышел неумелый, но старательный. Очень старательный.
-Я тебя собакам скормлю, дерьмо саксонское!
Экспрессивно отреагировала Гленн, которая в бессмысльенной драке ощущала себя лучше, чем допустим, будь у них поединок по каким либо правилам. И тут же схлопотала удар под ребра. Не то чтобы это могло сходу добить вампира, но неприятно было вполне ощутимо так. НО это не могло остановить разгоняющийся маховик насилия, так что Гленн продолжила. В частности, предпринялал попытку вторично украсить лицо Алана отменным фингалом. Видимо, рудиментарная память о том, что у него очки, влияла на тактику боя.
От ещё одного удара по лицу Алан увернулся. Злость никуда не уходила, только становилась сильнее с каждым новым ударом и ругательством.
- Чтобы тебя кошка сожрала, ублюдок… - прорычал он, кидаясь на Глена и пытаясь сбить его с ног, - и дьявол сожрал потроха этой кошки.
Ожидавший чего угодно, но не этого, Леон переводил взгляд с одного ирландца на другого. Потасовка выглядела настолько нелепо, настолько глупо, что он потерял какое-либо желание вмешиваться.
Ничто из того, что ему было известно о древней вражде кланов, об их способах войны, о коварстве Цимисхов и могуществе Тремер... ничто его к такому не готовило.
Призрак ехидной улыбки Альченсо Мирра, некогда породившего такого неуклюжего и забавного Леона, растворился в тенях.
- Иди отсоси ослу! Ты суда танцевать чтоль пришел?
Тенденция к заваливанию в пыль тзимицу совсем не нравилась, и дама ожидаемо вниз не хотела. Строго говоря, она хотела чтобы этот наглый, слишком много о себе возомнивыший тип отплевывался зубами. Да, это было бы очень хорошо. Некротимый дух, сильно мешашвший ей при жизни, после смерти в целом то никуда не делся. И выписать оппоненту по зубам было можно сказать, делом праведным. Любой бы так поступил.
От удара Алан отшатнулся назад, пытаясь проморгаться от заплясавших перед глазами расплывчатых пятен. Во рту появился медный привкус крови, и сосредоточиться на том, что делать дальше, не получалось. Он мотнул головой - пятна заплясали еще сильней, сглотнул кровь и сквозь зубы процедил, всё еще крепко сжимая кулаки и готовый драться дальше, если будет нужно:
- Твои глаза выклюют тауэрские вороны, падаль.
- Обязательно, тридцать раз..
Парировала Гленн, все еще готовая по обстоятельствам либо развивать успех, либо обороняться. Но хорошо выданный в челюсть удар грел ее самолюбие. И факт того, что противник вроде как осадил коней- тоже. А еще в эту паузу она как то могла более-менее сгруппировать все те обидные вещи, которые Алан говорил, и соотнести с причиной битвы. Потому вместо еще одного напуственного в табло, Алан получил вопрос. Заинтересованный такой.
- Килкенни?...
В своем роде она сейчас представлялась более полно, именуя место обитания ее предков более предметно. А повисшая в конце пауза как бы намекала на ответный шаг со стороны очкарика. Нет, он конечно очень много себе позволял, и вел себя как последний пень, но.
- Кастлбар, - буркнул Алан, растирая ладонью ноющую челюсть. Злость схлынула, и он сейчас с трудом мог разобраться в эмоциях. Но драться дальше точно не хотелось. И нужно было что-то сказать. - Ты… ну. Хороший удар, да.
Он снова потер челюсть, размышляя о том, как вести себя дальше. Протянуть руку? Предложить выпить? Алан был не особым знатоком того, что делать после драки. Особенно, если встретил Цимисха-ирландца.
Но, помедлив, он как-то неловко протянул руку вперёд.
- Ты тоже ничего. Шустрый малый- хрен попадешь нормально.
Гленн усмехнулась, этак кривовато, но в целом беззлобно. Ритуал требовал признания за противником того, что он не совсем лох. Как бы чтобы разошлись при своих и злобу не затаили. Протянутую руку она приняла, и пожала. Рукопожатие у тзимицу было специфическим. Плотное, но не сильное, будто пробующее облизать чужую ладонь, запомнить наощупь. А еще- Гленн рфлекторно чуть прокатывала пальцами кожу, словно пересчитывала косточки, жилы, сухожилия. Какие они? Как идут? В этом не было никакой магии, и дисципилна тут и рядом не стояла, просто ей действительно так было проще. Она, если так можно сказать, смотрела руками.
- Ну, мир чтоли?
Алан замер, с пробуждающимся интересом ощущая странное рукопожатие Гленн. Стоило бы спросить, зачем он это делает… ну хотя, Цимисхе же, может у них так принято?
- Мир, - кивнул он и слегка сжал чужую ладонь, подкрепляя слова действием.
Цин Лун наблюдал за происходящим с тонкогубой усмешкой.
— Теперь, когда добрые господа вновь, собственно говоря, добрые, могу ли я поинтересоваться у господина Чи Хэй, чем я, собственно, могу помочь сему заведению?
Леон обернулся к китайцу. Как всегда, даже несмотря на внушительное количество зрителей, сбежавшихся поглазеть на драку, вокруг Ласомбры была пара футов свободного пространства. Людям было не очень уютно рядом и они подсознательно ощущали угрозу.
- Это зависит от того, что вы умеете. Я ничего не знаю о китайских цирках, но здесь лекари работают в больницах, а не в балаганах.
— Увы, в этой стране нет передвижных больниц. Впрочем, если очень нужно, я могу и изобразить какое-нибудь показательное выступление.
- Вроде... этого? - без иронии Леон кивнул в сторону "ринга", где братались ирландцы. Было не очень понятно, одобряет он такое выступление или нет.
— Да, только куда более... Аккуратно.
— Впрочем, для хорошего показательного выступления, если вы, конечно, не хотите от меня единоличного показательного комплекса приёмов, потребуется противник.
— Хотя, я, конечно, могу и натренировать одного из них.
— Это впрочем, как и предыдущее, — доктор концами губ улыбнулся Алану мимо Леона, — потребует тяжёлого труда.
— У господина Чи Хэй есть на примете кто-нибудь подходящий?
- Едва ли кто-то из них будет равным противником господину Цао, - манера общения китайца оказалась прилипчивой. - Даже если тренироваться каждую ночь. Нет, если вы в самом деле хотите устраивать выступления, надо поискать кого-то покрепче. Или вызывать кого-то из зрителей - но тогда господину Цао придется иногда намеренно проигрывать схватки.
— На островах известен древний воин, смертный, прошедший непобеждённым через десять тысяч битв, как дуэлей, так и массированных сражений.
— Воина звали Конгвен Ву-чан, или, на их языке, Миямото Мусаши. Единственный раз, когда он проиграл схватку — был его сражением с фермером. Который избил его посохом.
— Так что я поостерёгся бы загадывать про намеренность проигрышей, господин Чи Хэй.
— Впрочем, я подозреваю, что вы правы. Поиск "кого-то покрепче", впрочем, сподручнее будет осуществить кому-то из администрации сего заведения, хотя я, конечно, могу приложить к этому всяческие усилия.
Леон кивнул, соглашаясь.
- Думаю, мы решим этот вопрос и подыщем вам подходящего противника. А пока, если желаете, можете начать с циркового силача.
Цин Лун развёл руками.
— В сущности, я готов продемонстрировать своё искусство. Я правильно понимаю, что его не стоит калечить?
Леон заинтересованно поднял бровь.
- Не больше, чем ваши с Гленн совместные таланты смогут исправить.
— Тогда, в принципе, мне не нужно ничего более. Господин Чи Хэй может испытать мои таланты по своему усмотрению.
Цин Лун коротко поклонился.
— Если я понадоблюсь, вы можете найти меня там же, где и прошлой ночью.
И пошёл в повозку.
Обменявшись рукопожатием с Гленн, Алан огляделся и удивленно нахмурился, только сейчас заметив собравшуюся толпу - весьма довольную толпу.
- Мы - звезды сегодняшнего вечера, - проговорил он в сторону Цимисха, а потом направился к Леону, успев ещё углядеть спину уходящего к повозкам китайца.
- Да мы ваще круче всех, что поделать...
Гленн усмехнулась, подняла с земли свой пиджак, встряхнула для порядка и отправилась вслед за Аланом. Нет, ну а что, вроде нормальный, хоть и быкует на ровном месте. Видимо, в этой особенности клана тремер и крылись долгие, сложные и непростые непонятушки, связывающие их с тзимицу. Между тем, осмыслить тонкости клановых взаимоотношений было хорошо, но работать- надо. Причем надо по внутреннему ожужению самой тзимицу. Любимое дело, все таки не фиг чего. А фронт работ ей так никто и не обрисовал... Беда-огорчение.
Собравшиеся начали расходиться, деловито облагодетельствованные приглашениями на представление.
Алан неожиданно замедлил шаг и, дождавшись, пока Гленн поравняется с ним, проговорил:
- Раз уж мы… эмм, договорились не убивать друг-друга, то я… - простой разговор шёл куда сложней, чем ругань, - могу показать тебе животных. И всё-такое.
Внутри Алан разрывался между желанием убраться в дальний угол и посидеть одному, и желанием поразглядывать первого в своей жизни Цимисха вблизи не во время драки, а в более спокойной обстановке.
Победил его внутренний ученый, конечно же.
- Договорились, договорились. Показывай зверушек, будем поглядеть что там как.
Перспекива работы радовала. Ну правда, что может быть лучше хорошего дела, результат которого виден? Гленн все же была работящей бабой, хоть и вздорной сверх меры. Обращение ее в вампира явно спасло нервы какому-то неизвестному мужику, который бы по случайности отхватил ее в жены.
- Я, знаешь ли, люблю это дело. Ну нравится мне делать хорошо там, где до того было разве что на колбасу. Да и животных жалко бывает, ходит такая дохлятина, мучается, а всего то ей и надо, что сустав там подправить или еще чего...
В рамках укрепления зыбкого пока взаимопонимания тзимицу завела разговор на тему, которая должна была быть нейтральной. Ну то есть о работе и ее нюансах.
Алан с интересом покосился на Гленн, а потом, после недолгой паузы, поинтересовался:
- Сильно любишь животных?
Это был самый дурацкий вопрос на свете и ответ на него был очевиден, но Алан не особо знал, о чём разговаривать, когда нужно просто поговорить.
Впрочем, впереди уже показался фургон для животных, от которого тянуло специфичным резким запахом. Дрессировщика рядом видно не было.
- Ну, пока Барри нет, можешь сама осмотреться.
Возле фургона лениво жевала наваленное в ведро сено упитанная пони - лошадка не выглядела несчастной или истощённой.
Алан махнул рукой, но сам не стал близко подходить - пугать животных не хотелось.
Енот нагло расселся посреди фургона и рассматривал входящих. Судя по морде и общей фигуре, именно в этот полосатый меховой мешок уходила большая часть припасов.
- Не то чтобы прицельно животных. Но не люблю косяков на уровне костей, мяса и того, как это все работает. Понимаешь, я ж могу это поправить, и мне нравиться делать то, что я могу. Пользоваться возможностьями, навыками... Ну вот плотник табуретку хорошую собирает и ему приятно, тут та же фигня.
С философией у Гленн было не очень. Вернее, с ее выражением вслух.Тем не менее, до фургончика с звеницем они добрались, и ирландка бойко полезла внутрь. Потому как замеченый снаружи пони явно ощущал себя достаточно хорошо, чтобы отложить его на потом. Именно отложить, а не совсем забыть. В фургоне же обнаружился енот. Матерый енотище такой. С явными следами неумеренности по всему телу, почти круглая меховая подушка такая.
- Оу, и кто тут у нас такой жирный, что аж в дверь не пролазит?
Ласкоово проворковала она еноту, небыстро и аккуратно протягивая к нему руку. Пусть сперва зверь ее осознает, заметит и поймет, что бить его не будут.
Зверь ее осознал. Деловито понюхал и попытался ухватить зубами.
Зубами себя хватать тзимицу не разрешила, вместо этого она прихватила енота за шкирку и постаралась убедить не делать ерунды.
- А вот давай ты на жопе ровно посидишь, и ничего такого... Тихо тихо так.
Енот, видимо, не был строптив, ну или ему было очень влом все на свете, но он внял. Хотя, может и анимализм помог, кто знает. Далее, тзимицу запустила пальцы в мех зверька, ощупывая его тело. рыхлый живот, заплывшую жиром спину. Можно сказать, она сейчас осматривала его наощупь, получая информацию из физических ощущений, а не от зрения. Ну да, пальцы у нее были чувствительные и ловкие. Поопутно, уже вполне себе визуально, она оглядывала фургон в поисках чего нибудь вроде клеенки или простыни. Потому что у енота ожирение угадывалось и без всяких хитрых манипуляций, и избавить зверушку от лишнего веса было неплохой идеей само по себе. Но наверняка это сопровождалась бы грязью, да.
Клеенки не клеенки, но солома и опилки для смены постелей и уборки клеток присутствовали.
- Ой да ладно, ой и не так страшно, ну и что ж ты так орешь...
Проговорила тзимицу, отвлекаясь от наведения на еноте гламурного вида и легким движением руки придавливая того за горло. Нет, задушить зверька она не рисковала, а вот поджать ему голосовые связки, чтоб не вопил как резаный- это хорошо, это правильно. Потом на место вернем, сейчас пусть не мешается. И да, сперва не особо заладившееся, дело пошло веселее. Со стороны это, наверное выглядело отвратно. Запустившая пальцы в мех, оглаживающая и разминающяя енотика Гленн, и стекающий на солому, пачкающий и мех и руки, жир... А если присмотреться, то становится заметно, что помимо прочего, шкура зверя тоже двигается. Противоестественно смещается, где то сминаясь, ну словно енот был чучелом, набитым мясом и костями. словно шкура его была самостоятельным существом. Хотя, конечно, это было не так. Просто требовалось посадить ее на место, на то саме место, которое освобождалось от жира.
-Терпи, засранец. Самому потмо легче будет.
Наставительно проговорила Гленн. Енот вынужденно молча таращил глаза, и, наверное пребывал в немалом культурном шоке. Наконец ирландка была удовлетворена проделанной работой. Действительно, вышло хорошо, и зверек выглядел подтянутым, спортивным даже. Финальным аккордом она привела голосовые связки животного в нормальный вид, и крепко держа енота за шкирман, высунулась из фургончика.
- Эм, такое дело, енота бы помыть теперь. Где тут это можно сделать?
Деловито, но весело спросила она у торчащего неподалеку Алана. Вся ее фигура, выражение лица, голос- все говорило о профессиональной такой гордости.
- Что ты с ним сделал? - Алан сощурился, запоздало вспомнив, что так и не забрал обратно очки, и попытался рассмотреть болтавшегося в руке Гленна енота. - А хотя, глупый вопрос. Он… эээ, жив хотя бы?
Он поднялся с ящика и пошел вокруг фургона, жестом поманив за собой - он помнил, что где-то рядом должна была стоять бочка с водой, из которой поили животных.
- Жив, жив, что с ним сделается. А так- с него убран лишний жир, шкура подтянута чтоб не свисала, ну и по мелочи всякое. Глянь какой красивый... будет, когда отмоем.
Гленн показала енота более предметно, этак приподняв и слегка выставив перед собой. Охреневшее животное покорно сносило пока все. Далее она отправилась туда, куда ее вел давешний соперник по боянм на национальной почве. И вскоре обрела бочку с водой, а также некий неопределенного вида черпак, которым можно было воспользоваться, чтобы искупать несчастное животное и не испоганить ВСЮ воду. Собственно, что и было проделано.
Алан округлил глаза, выслушав весь список того, что успел совершить Гленн. Ему в первый раз доводилось видеть так близко результат работы Цимисха и, да, пожалуй, енот выглядел куда лучше и определенно уже во всех местах.
- Ого… - он перевел взгляд с енота на Гленн и обратно. - Никогда не видел, как вы работаете.
Он сдвинул крышку с бочки, потом вопросительно ткнул пальцем в енота.
- Тебе… эээ, помочь с ним?
- Угу, его надо намылить и потом прополоскать. Жир плохо смывается.
Сказала Гленн, но было замтено- ей приятно. Очень приятно, что ее работой практически восхищаются, и уж всяко признают годной. Это все подталкивало на широкие жесты...
- Ну дык, если хочешь можешь в следующий раз поглядеть.
- Хочу, - не раздумывая, ответил Алан; секунду спустя он осознал, на что согласился - но интерес к тому, чтобы посмотреть, как работает Цимисх, пересилил всё остальное.
Он с опаской посмотрел на енота, не зная, как тот отреагирует на его присутствие, но потом подтащил поближе к бочке стоявшее неподалеку корыто, плеснул черпаком туда воды.
Еноту было уже все равно. Но он оказался достаточно крепок духом, чтобы не скончаться от инфаркта, а обильно нагадить.
Тем временем Цин Лун плюнул в душе на господина Чи Хэй, который сам не знает чего хочет и отжимался на одной руке, не касаясь пола другими конечностями, внутри повозки. Предварительно чуть подразгребя себе место. После получаса упражнений разум постепенно начал медленно успокаиваться.
Говном, обильно выпадающим из зверушек, Гленн было не пронять. Тоже мне, невидаль великая. А еноту все одно купаться. Так что зверь был шустро опущен в корыто, где его начали, собственно, купать.
- Ну, значит в следующий раз иди смотреть. Это круто, поверь мне. Мало что бывает настолько же круто.
Да, ГЛенн хвасталась, причем вполне откровенно. Но с другой стороны, а что поделать, если это и правда было нечто запредельно прекрасное?
По лицу Алана было видно, что он сомневается в том, что нет ничего лучше ковыряние с чужой плотью - им двигал скорее исследовательский интерес. Но он пробормотал что-то вроде «посмотрим» и зачерпнул ещё воды - судя по виду енота, её понадобится много.
Воды действительно понадобилось много. Жир не та субстанция, которая легко отмывается. В отличие от говна. Но, в конце концов, это закончилось, и черной полосе в жизни енота, если так можно выразиться, пришел конец. Отмытую зверушку правда было бы неплохо чем то обтереть, а то мокрый енот- не саме презентабельное зрелище.
- Слушай, а что ты сделал с тем… ну, - Алан мысленно выругался, пытаясь подобрать подходящие слова, - с рабочими отходами?
Пожалуй, это звучало действительно ужасно, но воображение подкидывало картину разбросанных по фургону ошметков и заходящего внутрь кого-нибудь из работников труппы. А объясняться с людьми сегодня ночью не входило в планы Алана.
- Гм.. Да ничего, там солома настелена была- так ее выкинуть и будет все чистенько.
Пожала плечами Гленн, которую такая праза, как отходы, волновала мало. Ей было интереснее, как именно будет прекрасен енот, когда подсхохнет.
- Ладно. Давай тогда вернём его, и я… эмм, представлю тебя нашему дрессировщику, если найду его. Скажу, что ты врач. И что тебе нельзя мешать, когда ты работаешь. И всё-такое. Чтобы не было лишних вопросов.
Вернув черпак и корыто на место, Алан прикрыл бочку крышкой и двинулся обратно к фургону.
- Дрессировщик как раз выкатывал тачку с испачканными подстилками. Покосился на рыжих, буркнул что-то.
Вернем, ага. Дрессировщик если увидет мою, таксзать медицину, то наврено с инфартом ляжет. Оченно уж она нетрадиционная.
Мокрый енот вполне успешно обтекал, а дорога до фургона длинной не была.
Алан пожал плечами.
- Скажем ему, что ты изучал, м-мм, sanitas practices antiqui. Древние лечебные практики. Очень древние. И очень лечебные. Со странными методами. И никаких больше вопросов.
Он заметил дрессировщика и махнул ему рукой.
Дрессировщик хмуро повернулся, остановившись.
- Эй, Барри. Как дела? Как прошло, эмм, выступление сегодня?
Алан мельком понадеялся, что дрессировщик не видел их с Гленном драки, иначе объяснить происходящее будет сложней. Он покосился на тачку с соломой и торопливо добавил:
- Извини, что в фургоне было грязно.
Теперь стоило перейти к еноту. И всему остальному.
- Это Гленн. Он любит животных. И он врач. Очень хороший врач, любую, ну, зверюху поставит на ноги. На лапы, - Алан отошел чуть в сторону, чтобы явить дрессировщику Гленна. - Он теперь работает с нами. Так что будет заниматься здоровьем животных.
Барри мрачно буркнул что-то одобрительное. Немолодой разорившийся фермер, потерявший семью во время эпидемии и выживший только из-за нахождения на фронте, не отличался разговорчивостью.
- Отлично! - Сейчас стоило похлопать Барри по плечу, ну или сделать еще что-то дружелюбное, но Алан лишь сунул ладони в карманы брюк и повторил. - Отлично. Гленн тут как раз привёл Якова в порядок, помыл его и прочее.
- Здаров, Барри.
Гленн не старалсь быть милой, но старалась быть жизнерадостной. Ибо второе легко принимают за первое, но куда как меньше риск выставить себя чмом. Милота она дело такое, граничит со слабостью, а это дурная примета.
- Ага, именно так. На лапы, на ноги, на что надо на то и поставим.
В качестве дорказательства Барри был предоставлен енот, как оказалось имеющий имя. Енот демонстрировался с таким видом, как будто это не мелкий зверек, а как минимум Грааль.
Енота забрали с неожиданной для такого мрачного типа мягкостью. Тут же сунули в зубы кусочек печенья и тщательно осмотрели.
- Кхммммм?! - во взгляде дрессировщика появился интерес, смешанный с сильным скепсисом.
- Типа того.
Гленн кивнула с рассудительным видом, соглашаясь с комментарием Барни. Дейсвтиетльно, "кхмммм", но енот все тот же.
- Новые врачебные практики, - закивал Алан, догадываясь, о чем спрашивает Барри. - Прямиком из Большого Яблока. Никаких… ну, эээ, проблем с дыханием. У Якова же были они, да? Вот. Теперь не будет. Отлично же.
- Подружку бы ему, - невпопад проворчал Барри, отцепляя от себя енота и запихивая в фургон. - Тогда практик не надо было бы.
- Найдём. Подзаработаем и найдём ему подружку. И новый фургон. И лошадей. И ещё что-нибудь, - закивал Алан. Покосился на Гленн и добавил. - Я вас оставлю. Знакомьтесь.
Собственные слова о фургоне и лошадях напомнили ему, что он всё еще занимается финансовым вопросом их цирка. И что это чертовски сложно. И что сегодня этим определенно стоит заняться.
Гленн надо сказать, точно не поняла, подружка имлась в виду для енота, или это Барри так прошелся по гипотетическому увлечению древними практиками. Но для ясности решила пока замять.
- Давай чтоль показывай хозяйство. Что там у кого как, все такое.
Ломиться поперек Барри куда либо смысла не имело, равно как и оттпатывать Барри самолюбие раноше срока. ну или не только самолюбие, это зависело от поведения зверовода.
- А чего показывать? Кони, енот, собачки, кошка-крысолов и попугай. Ну еще несушка, но она от этого, - Барри сделал выразительный жест, - цирка несется плохо.
- Ну не знаю прям. Собачки как? Не лезет шерсть, не волочется брюхо по земле?
ГЛенн почесала в затылке, припомнила все, что она знает о курицах, и глубокомысленно изрекла6
- Несушка эт да. Так то я ее поинмаю, тут кто угодно нестись плохо будет...
- Да я сейчас погулять выпущу, посмотришь. Они у меня через обручи не прыгают, зато овец пасти умеют, выступаем с ними иногда на соревнованиях, - дрессировщик приоткрыл дверь и свистом выманил оттуда пятерых маленьких собачонок с тупыми мордочками и выпученными глазами.
Собачонки споро рассосались по окрестностям, задирая лапы.
- Ага. Для пастушьих собак нифига себе так выбор.
Сдержанно удивилась Гленн, наблюдая за разбежавшимся собако-стадом и прикидывая, есть ли и там беозбразный перегруз жирами, или у этих тварей все нормально в жизни... Было, пока не появилась тзимицу, и пока она не начала строить планы та тему того, чем можно сделать их краше.
- Ну а что с ними еще делать? - вот с Гленн фермер явно чувствовал себя более раскрепощенно, чем с очкариком. - Их в поезде забыли или оставили, я подобрал. Уродливые, конечно, но умненькие.
Собачки в отличие от енота явно не сидели на диване - подтянутые, веселые и послушные.
- И то верно. А с поней чо? Зубы там не болят, копыта опять же, может слоятся?
Гленн одобрительно покивала на собачек, и наклонившись, оборвала с земли одинокую и чудом уцелевшую при постановке всего циркового табора, травинку. Покрутила в пальцах и и сунул а в угол рта. При определенных усилиях сойти за человека не так уж и сложго. И тут на арене действий показался Шон. То есть для Гленн это был Шон, а для малознакомы с ним наблюдателей- это была комна буро-желтого свалявшегося меха, на кривых лапах и с выражением вселенского неодобрения на морде. Шон тяжеловесно потрусил в сторону хозяйки, заодно этак из под клоков шерсти, свисающих на глаза, поглядывая на более мелких своих собратьев. Шон собирался знакомиться.
Кобели насторожились и развернулись к чужаку. Один залег, мерно подрагивая хвостом. Остальные завертелись следом, напоминая вчерашних щенков Гару.
- Копыта я ей чищу, пятен нет. Перековать только надо. Недавно коновалу показывал, он там зубы удалил.
Своей эпичной походкой, навевающей мысли о перегруженных баржах в шторм, Шон приблизился. Неторопливо, тяжело этак. Потыкался яв ладонь хозяйки носом, потом деловито подошел к Барри, и принялся внимательно нюхать его. Своих более мелких собратьев пес пока игронировал. Демонстративно.
- Ну, все одно надо глянуть, что там. Мож невидная на глаз какая фиговина.
- Если умеешь... - Барри пожал плечами, позволяя себя обнюхать. Между ним и Шоном непонятно каким образом оказалась собачонка Шону по колено.
Барри был деловито обнюхан, и видимо, о нем у Шона возникло некое мнение, которое конечно пес никак не мог озвучить. Следующим действием Шона, конечно было обнюхивание мелкой собачки. Этак конечно сверху вниз, но не прям морддой в морду.
- Да вроде как умею. Пока никто не сдох и владельцы не жаловались.
Очень синхронно пожала плечами Гленн.
Собачка деловито обошла пса и принялась нюхать под хвостом. А потом честно попыталась сделать садку.
- Слышь... это у тебя кобель или сука? - подал голос Барри, отвлекаясь от тщательного привязывания пони.
Сука, вроде как. Ток она ему не даст.
В этом Гленн была давольно-таки уверена. Например, потому что сука-Шон была совершенно, абсолютно стерильна. Ее требуха была потребна для совершенно других нужд, и потому течь Шону было не с чего. Так что Шон вильнул тяжелым крупом, и басовито так рявкнул на местного казанову. Дама была, что называется, не в нанстроении.
- Да главное чтобы не подрались, - пони был упакован очень тщательно. - Ты Пегой что смотреть будешь?
- Да так, облапаю пока за везде. В смысле, поглядеть надо чо там как. Надо ж общее понятие заиметь.
Гленн действительно откочевала к пони, и стала его оглядывать. Сперва так, а потом аккуратно ощупывать. Как выглядят наощупь суставы? Что со спиной? Проплешин нет ли?
Майк Томпсон занимался уже не первый месяц простым по сущности, но сложным по исполнению действием. Он выживал и бомжевал. Первое - потому что вампир без сира, котерии и хотя бы надежного убежища может только выживать, а второе - потому что идти ему было некуда и заработать денег тоже негде. Гордость не позволяла попрошайничать, совесть - воровать, а на работу его почему-то не брали. Только смотрели охреневшими глазами и махали руками - иди-иди отсюда.
Так что бедный малкавианин выживал как мог, стараясь пореже пересекаться с сородичами, допивать жертву не до смерти - маскарад есть маскарад, будь ты хоть бомж, от которого вонять скоро будет хуже, чем от носферату - и вообще палиться поменьше. А то на него реагируют странно
Положило конец этому унылому как осенний дождь и монотонному до тошноты существованию (А Майк был существом общительным и страшно скучал по возможности хоть с кем словом перемолвиться) объявление, которое вампир заметил на столбе, выбредя очередной раз ночью на закоулки окраин. Что выгнало его из убежища - подвала заброшенного давно дома - и привело сюда, Майк сказать не мог. Но вот уже минут пять он стоял и таращился на объявление, гласившее, что тому, кто побьет в приезжем цирке китайского мастера боевых искусств, обещают бочку пива и контракт. Звучало это странно заманчиво - и непончтно почему, Майк был уверен, что он должен хотя бы попытаться. Это хоть какое-то разнообразие!
Примерно час ушел на приведение себя в приличный вид - ради этого вампир даже распотрошил свой нз: кусок мыла, забытый давно кем-то у реки, и приличные джинсовые штаны с рубахой. Эти достались ему в качестве трофея, когда какой-то чертов голубой попытался подкатить с Майку, который как раз мылся в реке, надеясь найти работу хотя б в эту ночь. Драпал тот извращенец быстрее собственного визгу.
В общем, закинув за спину тощую свою сумку с пожитками, состоявшими из катушки ниток, точильного камня, обмылка и старого драного одеяла (иногда и на помойке можно найти что-то не худшее), а в правой руке держа верный топор, Майк направлялся к плоащдке, где в этом городке всегда проходили какие-то представления. Цирк был виден издалека - группка фургонов, лошади....
В стороне от суеты, устроенной рабочими, и зоопарка вокруг Гленн, можно было легко выделить хозяина. Леон о чем-то говорил с распорядителем - точнее, распорядитель говорил, а Ласомбра слушал его с легкой брезгливостью. Причина, по которой Леон решил взять на работу случайных попутчиков, распорядителя не касалась, а то, как именно теперь все будут размещаться - не касалась Леона. Теперь оставалось ждать, пока смертный уяснит это простое положение вещей.
Майк почесал в затылке, рассматривая спорящую парочку, и скорее сам себе заметил: "Эвона как". Значит, вот этот вот - наверное, самый главный и кому-то выговаривает, вон как морщится, а второй так и вьется, как змея, если ей на хвост наступить. Видать, к нему и надо обращаться. Набравшись духу, малкавиан подтянул джинсы, потуже застегнул ремень, в котором почему-то пришлось ковырять еще одну... две.. три.. в общем, лишние дырки, пригладил стоящие дыбом волосы (вот наказал же бог кудрями, прям как у бабы из варьете)и решительно потопал к спорившим.
-Это.. доброй ночи, - застенчиво поздоровался он хриплым басом, - значит, это цирк? Я тама объявление видал, мол, кто вашего китайца заборет, тому бочонок пива и контракт. Во я это... и пришел. Силы попробовать.
А если посмотреть со стороны, то на Ласомбру и распорядителя смотрела девовка лет семнадцати, не больше, с большими голубыми глазами и кудряшксми, разбросанными по плечам в художественном беспорядке - хоть лепи на спину крылышки, на штаны рюши и снимай на рождественнскую открытку.
Правда, в правой руке этот ангел в драных джинсах явно привычным жестом сжимал здоровенный топор с угрожающе зазубренным лезвием. Кое-где на топоре виднелись старые, угрожающе-буроватые подтеки.
Леон подумал, что хуже эта ночь уже не станет. Жестом оборвав распорядителя, открывшего было рот, чтобы отказать очевидно сумасшедшей девице, он холодно улыбнулся.
- Что ж, по адресу. Пока еще не все разошлись с предыдущей драки, можешь попробовать... свои силы.
Можно было, конечно, отложить бой до завтра. Но завтра девка, если у нее есть хоть капля разума, протрезвеет и, конечно, не придет. Так что почему бы не воспользоваться еще одной возможностью узнать что-нибудь интересное о господине целителе.
Леон быстрым шагом пересек поляну и постучал в борт фургона.
- Господин Цао, ваш первый противник прибыл.
- Я сейчас буду, господин Чи Хэй.
Майк грустно вздохнул при виде явно охреневшего смертного - ну вот опять! - и хвостиком, небрежно помахивая топором, двинулся за главным, с интересом поглядывая вокруг. Он никогда не был (или все же был? - шевельнулось на краю сознания чужое воспоминание) в цирке, и сейчас был рад до одури хотя бы поглазеть на то, как оно все бывает. Кто-то куда-то бежит, кто-то чего-то тащит.. суета! А главное -вокруг разговаривают." Может, и оставят, а то так и свихнуться от одиночества недолго," - с тайной надеждой подумал Майк, стоя позади главного и разглядывая фургончик.
Через пару минут китаец и правда выходит из повозки. Он одет в простую, скромную, но чистую и аккуратно починеную одежду и спокоен.
- Господин Цао, - Леон чуть наклонил голову. - Это... по объявлению. Бросает вызов вашим воинским талантам.
Он понял, что не знает имени ненормальной девицы.
- Вы хотите провести испытание прямо сейчас, господин Чи Хэй?
-Майк Томпсон, - улыбаясь широко и приветливо, представился Майк и протянул ладонь для пожатия. Китаец, с его точки зренич, был хиловат, но говорят, они знают кучу разных штук-дрюк, так чтоё наверное, в бою стоит быть настороже.
- Цао Цин Лун, - китаец берёт протянутую руку.
Леон пожал плечами.
- Если оба вы готовы. Зрителей еще достаточно, а завтра... Майк... может и не успеть вовремя.
- Я только позову Алана. Если вдруг Майк победит, нам нужна будет его подпись под контрактом.
Майк потряс руку со всей горячностью:
-Да я завсегда готов! И к вам на работу очено охота, а то надоело как дикарь или цыган какой, бродяжничать, и все от меня шарахаюся и смотрят как тот ваш хлыщ, - простодушно пожаловался он главному, - а это... топором драться можно? Обещаю, я осторожно!
- Можно.
Цин Лун осматривает оппонента. При касании он почувствовал, что витальная сила, ци, в теле девушки заёмная и яростно кидается на стенки тела, выдавая Огненный дисбаланс.
Новость о том, что какая-то безумная девочка с топором решила бросить вызову Цин Луну была по меньшей мере также удивительна как то, что столкновение с Цимисхом закончилось миром. Если не считать пары ударов в челюсть.
Алан вернулся с Леоном к фургону, возле которого должна была проходить драка. Сумасшедших всегда было много - и ничего удивительного, пожалуй, в том, что кто-то повелся на объявление о бочонке пива, не было.
Оставалось надеяться на благоразумие Цин Луна, потому что стоящая перед ним девушка… крайне озадачивала своим внешним видом. Особенно - кудряшками и топором.
- Снова здравствуйте, господин Алан.
Цин Лун выглядел благоразумным.
-Так это вы Алан, - Майк повернулся и протчнул руку очередному офигевшему действующему лицу и опять привественно улыбнулся, честно стараясь выглядеть радушным, приличным и вообще, - вы тут типа за помощника босса? За персонал там, артистов отвечаете и прочее? А я силы пробовать пришел, вот.
Кивнув в ответ Цин Луну, Алан вежливо пожал протянутую ладонь.
- Вроде того. А вы… - он помедлил, - рисковый человек. И топор у вас, эмм, внушает.
- К вам очень хочется, - признался Майк и глянул на Алана честными голубыми глазами, продолжив и приосанившись даже, - ну дык какой я лесоруб без топора. И это... драться им можно? Я этих восточных штуковин не знаю, рукодрыжества всякого. Разве что в щи с правой дать
— Можно. Ну, если господин Алан не против.
Алан поднял руки, мол, разумеется, не против, если благородный господин лесоруб с господином Цин Луном на топорах (и руках) сразиться. Вслух он, правда, ограничился коротким:
- Не против.
Пока они стояли рядом, он пытался разглядеть ауру сумасшедшей девушки, но ничего не видел - совсем ничего. Алан отошел на пару шагов назад, освобождая место для драки, покосился на Цин Луна - скорее, просто для того, чтобы еще раз удостовериться, что тот проявит благоразумие.
— Господин Алан, сражаться здесь?
Цин Лун легонько под-шагнул и встал в стойку напротив девушки с топором.
- Я бы предложил вам специальный ринг, но у нас его нет, - он пожал плечами. - Так что, ну, давайте тут.
Цин Лун кивает и срывается с места, размазываясь в воздухе и резко сокращая дистанцию с девушкой.
Его левая рука устремилась к её груди, чуть левее центра, а правая — к голове. Резко вернув руки после болезненных тычков, Цин Лун предпринимает попытку перехватить девушку за свободное запястье и наотмашь бьёт её коленом в локоть наизнанку.
От тычков растекается неприятный холод. Малкавиан чувствует, как у него в кровотоке застывает и... застревает?.. кровь.
Немного крови с неприятным, прогорклым вкусом выташнивается из глотки обратно в ротовую полость.
Итак, можно сказать, получилось хреново. Майк пошатнулся и рухнул с каким-то булькающим звуком плашмя, только пыль поднял.
Цин Лун степенно встаёт, сложив руки лодочкой, и коротко кланяется упавшему противнику, потом спокойным шагом возвращается, встав рядом с Аланом.
Алан заморгал, медленно стащил очки, надел их обратно, перевел взгляд с упавшей на землю девушки на Цин Луна, а потом медленно и четко проговорил:
- Какого. Чёрта. Ты. Сделал?
— Ударил, добрый господин.
— Я могу научить.
Перестарался, - задумчиво бросил распорядитель. - Быстро сильно. Но зрелищно. Так и будем продавать?
— Я могу медленнее, но это не так интересно. Может подберёте десяток каких-нибудь реднеков?
- "А навались гурьбой, кто герой"?
— Может быть, мне всё-таки стоит посвятить своё время обучению господина Алана, скажем?
— Не то что бы нам было куда торопиться. Через пару лет вышел бы отличный номер.
- Э-ээ, нет, - выдавил из себя Алан. - Точнее, эмм, не сейчас. Мы это обсудим. Да. Определенно, обсудим и решим.
— Или вот её, — Цин Лун кивнул на валяющуюся девушку.
- Лучше ту рыжую. Или ее, - распорядитель деловито оттащил девицу и похлопал по щекам. - Правда драка с девчонкой это не то зрелище, которое стоит показывать.
— Господин Алан, помогите воительнице, будьте добры. Всё-таки она входит в боевое братство, хоть и её навыки оставляют желать лучшего.
Алан покосился на Цин Луна, нахмурился, но потом аккуратно оттеснил распорядителя в сторону:
- Позвольте.
Малкавиан все так же валялся на пыльной дороге, с удивленным выражением лица стеклянными глазами глядя в небо. Кожа - холодная, дыхания незаметно, пульса тоже как-то не прощупывается....
- Мы с Цин Луном отнесём её в фургон. Думаю, ей надо… эмм, отлежаться после такого боя, - Алан попытался подхватить «лесоруба» под спину - до фургона было не больше десятка шагов, так что дотащить девушку труда бы не составило.
Цин Лун помогает Алану.
- Хм... распорядитель задумчиво покосился на всех троих. Что-то себе прикинул и быстро отошел.
Осторожно положив девушку на пол фургона, Алан выпрямился, быстро покосился на приоткрытую дверь, а потом уточнил у китайца:
- Она Собрат, да?
Вопрос напомнил о том, что распорядитель назвал Гленна «рыжей». Алан нахмурился, пообещав себе прояснить этот момент, потом перевел взгляд на Цин Луна. И наконец позволил себе взмахнуть руками одновременно с вопросом:
- Что это было… ну, в драке? Сила духа?
— Да, она собрат.
— А в драке... Сила духа, и очень, очень много тяжёлого труда над собой.
— Я посвятил борьбе со Зверем всю свою ночную жизнь, Алан.
— Это... побочные эффекты.
— Впрочем, практически всё, что я с ней сделал, мог сделать и смертный.
— Возможно чуть медленнее, или ударил бы чуть слабее, но и только.
— Её стоит накормить этой или следующей ночью, или связать. Иначе она может отреагировать неадекватно, когда придёт в себя.
Алан озадаченно взъерошил волосы на затылке.
- Я не очень много знаю о боевых искусства востока, - честно признался он. - И то, как ты дерешься, смотрится…
Он махнул рукой, не договорив и поспешно переменил тему.
- Тогда стоит сначала связать. Нам не нужны лишние… проблемы. Или труп кого-нибудь из рабочих.
— Ты просто не видел, как дерутся истинные профессионалы своего дела среди мастеров боевых искусств запада.
— У вас меньше это в культуре, но тоже наличествует.
— Три года назад, например, ирландец по имени Майк МакТиг выиграл мировой чемпионат по боксу в лёгко-тяжёлом весе.
— Ты, возможно, слышал про это?
- Ну… - Алан вспомнил, что делал три года назад. Кажется, торчал где-то в Техасе, изучая тамошние легенды о чудовищах, живущих на кукурузных полях. Он качнул головой. - Вряд ли. Я не очень…
Он невнятно махнул рукой.
- Не очень следил за событиями в мире. Кроме некоторых.
— Это случилось.
— А в апреле этого года, кстати, великий чемпион любительского бокса с 243 победами, 210 нокаутом, и ни разу не побеждённый, закончил свою карьеру и уехал в Поднебесную, искать успокоения души в чаньском монастыре.
— Так что я, в сущности, не делаю ничего из ряда вон. Просто много труда и приученное терпеть тело под контролем сильного духа и собранного разума.
Внимательно слушая Цин Луна, Алан тем временем обшаривал фургон в поисках веревки - тут было много разного хлама, и среди него наверняка затесалась бы пара мотков. Нужное обнаружилось в углу и он перекинул веревку китайцу.
Цин Лун связывает бедняжку.
Связанная, выглядящая для обычного человека мёртвой, девушка. Будет отлично, если никто из циркачей не сунется в фургон до того, как они придумают, что со всем этим делать. И найдут подходящую жертву.
- Посторожи её пока. Я постараюсь решить, - Алан обвел рукой лежащее на полу тело, - эту проблему.
Цин Лун кивает и садится рядом с телом в сэйза.
Малк лежит. В бондаже и торпоре
Спрингфилд, 9 августа
Город Спрингфилд ничем не отличался от сотен других американских городков. Небольшой, грязноватый, нестерпимо пахнущий конским и коровьим навозом. На подходах к городу пришлось немало попетлять в стадах, а быки провожали яркие фургончики задумчиво-оценивающими взглядами.
Такими же взглядам встретили Цирк и местные жители. Обычные сероватые люди, спешащие домой и по забегаловкам после работы.
Цин Лун потянулся, вставая из сэйзы, в которой его прошлым утром застало солнце, и встряхнувшись потянулся. Потом он откинул дверь фургона и вышел наружу, осмотреться.
Фургоны еще ехали в сторону городской окраины-пустыря в сопровождении полисмена. Полисмен чувствовал себя вершителем судеб и был суров. Суров, пафосен, неподкупен и на кауром жеребчике крестьянской породы, проявляющим явный интерес к одной из цирковых лошадок.
Увидев, что повозка ещё движется, китаец вернулся внутрь.
Сопроводив циркачей до пустыря и послав еще пару строгих взглядов, полисмен в очередной раз отвернул морду своего коня от соблазнительной кобылы и потрусил прочь.
Рабочие сцены принялись деловито распаковываться, активно прикрикивая на силача.
Почувствовав, что повозка таки остановилась, доктор вышел из неё, и осмотрел пустырь.
Вытоптанное место, не слишком прибранное. Тут явно не в первый раз проходили какие-то представления. Буквально в нескольких десятках метров начиналось поле, а с другой стороны располагались зады жилых домов обтрепанного вида
Цин Лун пожал плечами, сжав губы в тонкую полоску, и пошёл искать владельца всего шапито, чтобы договориться с ним о своём статусе и возможно, найме.
Леон проснулся, ощущая чудовищную Жажду. И без того не привыкший долго раздумывать перед тем, как что-либо сделать, сейчас он был целеустремлен, как выпущенная из лука стрела.
Безошибочно ориентируясь в кромешной темноте фургона, он собрал все необходимое и вышел наружу.
Жажда настолько туманила его сознание, что китайца он едва узнал.
— Я благодарен вам за оказаное гостеприимство, добрый господин. Могли бы мы обсудить моё к вам присоединение на более постоянной основе?
Ночь началась с пожирающего изнутри ощущения Голода. Фургон всё еще ехал, и сколько было до момента его остановки, Алан не представлял - было сложно на чем-то сконцентрироваться. Он заставил себя отползти в дальний угол, опустил на колени, сложив на них на ладони и закрыл глаза, заставляя себя расслабить разум. Медитации его научил Сир, и эта техника порой помогала хоть как-то обуздать рвущегося наружу Зверя.
Он очнулся через час, всё ещё ощущая сильный Голод, но с куда более ясной головой, чем в момент пробуждения.
Потом фургон остановился, раскрылась дверь и темном проёме мелькнула фигура выбирающегося наружу Леона.
Распрямившись, Алан осторожно поднялся на ноги и последовал за ним, с каждым шагом стараясь напоминать, что он сможет удержать себя в руках.
Китаец загораживал дорогу. И чего-то хотел.
- Да. Мы могли бы. - Выдавил Леон сквозь сжатые зубы. - Ваши условия?
— Честная и справедливая оплата моего труда, ночлег и разумное право голоса в обмен на добропорядочную работу и воспомоществование, не нарушающие моих иных обязательств.
— Добропорядочному господину нездоровится? — с некоторым обеспокоенным сомнением в голосе спрашивает Цин Лун.
- Мы могли бы это обсудить поздней? - Алан выбрался из фургона следом, обогнул Леона и слегка подтолкнул его в сторону, пытаясь встать на его место перед Цин Луном.
— Вполне, меня просто беспокоило моё нахождение тут и связанные с этим неудобства для вас, добрые господа.
Цин Лун мягко отходит в сторону.
Очнувшись, Гленн первым делом пихнула Шона в клочковатый бок, сгоняя с себя. Собака-гуль, сторожащий днем это хорошо, но не поперек бездыханного тела же. Потом быстро огляделась, отметила пустоту фургона и шустро приняласт сворачивать тряпку, которя служила ей постелью . А еще на которой бережно была просыпана земля. Одна из частей земли, вернее. Та, которая обычно ехала в сумке. А еще следовало найти пожрать, да... И чем скорее тем хорошо. Выбравшись наружу, ирландка заприметила давешнего китайца и местного шишку, о чем то говорящих. Так, пожрат обождет слегка. Ведь какая штука-цирк с вампирами-это годная идея, удобно и непыльно... Что там вчера про животных говорили? Размашистым шагом она приблизилась ко всей компании.
- босс, тут вчера говорилось про помочь со зверикамм. Так это, я могу. Особенно на постоянной основе. Это как, актуально?
- Добропорядочный господин в порядке. - Усилием воли Леон взял себя в руки. - Ваши условия разумны, но пункт про иные обязательства требует...
Подошедший Гленн сбил его с мысли.
— Я имел в виду вещи.. Ну, скажем, я не буду приоритизировать помощь вам над помощью моему Семейству.
— Это не то что бы то, чего стоило сильно опасаться.
— Тем более, что я бы вас предупредил.
- Это зависит, конечно, от Семейства, - усмехнулся Леон. - Но я понимаю. Оставим семейные дела, в таком случае.
Гленн заминку истрактовала по своему. Ну видно же, деловой человек... кхм.. вампир то есть. Потому мысль следовало развернуть.
- Это самое, от меня вреда мало, а пользы много. Денег опять же, много не прошу. А зверям толк будет- прям как с картинки будут же. Зверинец махараджи от зависти усохнет...
Она совершенно крестьянским зестом почесала в затылке, машинально так. Самореклама не была ее сильной стороной.
— Кстати, к какому Семейству принадлежит благородный господин?
Леон кивнул в сторону Гленн, принимая ее условия. Очевидно, она проигрывала его внимание китайцу полностью.
- Я был рожден и поставлен в клане Сторожей, - произнес он, выделяя каждое слово. - И не скрываю этого. А вы, благородные... господа?
Затем все же перевел взгляд на Гленн, ожидая какой-то реакции на свои слова.
— Я принадлежу Семейству Цао, как и представился.
— Ваше Семейство знакомо мне, благородный господин. В моей стране его члены прозываются Чи Хэй.
Цин Лун коротко поклонился.
— Итак, раз мы предварительно договорились об условиях, чем я могу вам помочь? Я мог бы помочь с разгрузкой, но... Я предположу, что благородный господин и сам понимает, что это не лучшее применение моих навыков.
Алан покосился в ту сторону, где деловито вбивали в землю клинья шатров рабочие - казалось, даже отсюда можно было почувствовать биение их сердец, запах их крови. И хотя он мог себя контролировать, промедление могло обернуться проблемами. Он коротко глянул на Цин Луна - «семейство Цао» ему ни о чём не говорило, но он хотя бы теперь точно знал, что этот Собрат из Китая. А не из Японии или еще откуда-то. На редкость бесполезное знание.
Гленн такой расклад вполне устраивал. Жрать то все еще было надо, не смотря на весь бизнес.
- Ага. Тогда я отлучусь ненадолго. Очень кушать хочется, однако.
Впрочем, тут проследовал вопрос о клане, на который можно было бы ссмухлевать, но при прочих равных, скорее всего не нужно. Сторожа это все таки не упоротая камарилья.
- Дык я из тех, что лепят плоть как тесто. Нначальник, можно уже я пожрать схожу? Ну очень надо, правда. Потом если хочешь прям подробно все обсудим...
Велеречивый китаец все так же плохо влиял на ирландку, заражая своим пороком развесистых слов.
Алан с трудом натянул на лицо самую вежливую улыбку, которую только мог изобразить. Ещё никогда он был настолько не рад тому, что его соображения подтвердились.
— Доброму господину точно не нездоровится?
Леон сделал почти незаметный шаг в сторону, загораживая Алана от Гленн. Или Гленн от Алана.
-Эй, так что там про попозже?
У гленн были свои, совершенно приземленные стремления, и она не стеснялась о них напоминать.
- Да, идите. - он отпустил Цимисху, не видя необходимости делать эту сцену еще сложнее.
Из-за спины Леона пробормотали что-то про то, что у благородного господина всё хорошо и беспокоиться не стоит.
- У доброго господина всего лишь некоторые неотложные дела этой ночью, - обращаясь к китайцу, добавил Леон.
— Не смею больше задерживать вас, господин Чи Хэй, — кивает Цин Лун, отходя ещё на пару шагов.
- Благодарю, господин Цао, - почти в тон ответил Леон. - Идем, Алан, у нас неотложные дела.
Гленн в дальнейшем разговоре не учавствовала. размашистым шагом человека, стремящегося к великой светлой цели, она удалялась в сторону ветхих домиков. Ночью на улицу выползают личности маргинального склада характера, и такой вот одинокий товарищ был сейчас центром ее мыслей и стремлений. Из фургончика, в котором она и азиат провели день, показалась лохматая буро-желтая морда, а потмо Шон тяжеловесно ссыпался на землю. Косолапя и переваливаясь с боку на бок, он потрусил вслед за хозяйкой.
Цин Лун тоже откланялся. Пройдясь по окрестностям, он приметил пару спик-изи, где и поправил свой внутренний жидкостный баланс, "поговорив" с парой ожидающих своей дозы выпивки.
Уложив осоловелых мордой в столы, он откланялся и сделав пару кругов по местности, вернулся в цирк.
Алан несколько часов кружил по городу - тот, сонный на первый взгляд, уже на второй взгляд казался не самым безопасным местом. Местные наверняка промышляли и бутлегерством, и прочей незаконной деятельностью. Но оно было и к лучшему - в таких городах найти на улицах подходящую жертву всегда проще. А еще - Гринфилд казался не настолько большим, чтобы была велика вероятность столкнуться с Собратом. Охота на трёх жертв заняла ни один час, и когда Алан вернулся в лагерь, был уже глубокий вечер.
Тем временем, Цин Лун предпринял очередную попытку центрировать своё сознание, но безуспешно.
Сегодня была не та ночь, чтобы наслаждаться охотой. Поэтому Леон утолил Жажду в ближайшем к пустырю районе - там, где было достаточно гуляющих поздним вечером людей в поисках наживы и приключений. Бутлегеры и сутенеры, мелкая криминальная шушера сами готовы были заманивать на темные задворки того, кого считали жертвой или источником легких денег.
Леон спешил вернуться в цирк раньше Алана, чтобы ничего не пропустить.
Гленн практиковала методы охоты простые и неизящные. Найти райончик похуже, подовротню потемнее и того, кто там один. О моральной стороне подъедания несознательных членов общества она заботилась мало. Ведь как- еслис ты вышел ночтю в такие, простите, ебеня, то должен учитывать риски. Забавно выходило, когда она была так сказать в превозданном виде, то есть в виде женщины. Ее регулярно пытались грабить. А вот "снимать" пытались реже, что было несколько обидно... Но сегодня сценарий явно выходил другой, и жертвой естественных вампирских потребностей стал некий хмырь, затасканного и хитрого вида. Гленн изобразила, что приплутала и хочет найти дорогу, хмырь попробовал взеть ей в карман, и все закончилось хорошо. Поужинав, дама не постеснялась вывернуть своей закуске карманы, но ничего достойного внимания там не было. Печаль. Напоследок тзмицу даже позаботилась о маскараде, если так можно выразиться. Ну, по крайней мере бережно уложила тело у глухой стенки чего то, шибко наопминающего задвроки складов. Аккурат в канаву с невнятным содержимым... В этой лекой печали, и в вполне удоволетворенном состоянии по части голода, она и возвратилась к цирку.
Гленн встретила слегка раздраженно выглядящего, — впрочем, в его случае, это выглядело как более сильно сжатые, чем обычно, губы, — доктора, выходящим из "их" повозки.
- Ну что, как вечер? Эти еще не вернулись?
Мастером свесткого разговора она не была, но и столбом стоять как то не улыбалось. Равно как не улыбалось и обшаривать цирковое хозяйство в поисках начальства. А тут очевидец, мало ли, вдруг знает. Впрочем, выглядела тзимицу вполне приветливо, ну по крайней мере рукой вон азиату помахала. Не то чтобы она так прям любила весь мир, но твердо помнила- вежливость и общение- полезные штуки.
По пути обратно Алан пытался разобраться, насколько то, что Гленн оказался Цимисхом, может осложнить его жизнь - и как скоро придет опасность.
Ему придётся быть осторожней, чтобы не выдать себя? Да, ему придется быть ч е р т о в с к и осторожным. Но это не было чем-то новым, с самого своего Становления Алан, сначала путешествуя вместе с Сиром, потом - самостоятельно, избегал других Собратьев и пытался не выдавать свою принадлежность к клану Тремер.
Признаваться самому себе, что он всё-таки боится, Алан не хотел, хотя и понимал - драка с Цимисхом вряд ли закончится чем-то хорошим для него.
Но стоило постараться протянуть в относительном спокойствии как можно дольше - не было похоже, что Гленн о чём-то догадывается.
Вернувшись в лагерь, Алан не стал возвращаться к фургонам, но пошёл проверять, как справились в их отсутствие рабочие.
— Вроде уже, но недавно.
— А что ты от них хотел?
- Дык работа же. Я не поглядев что там как ничо не могу, а без хозяев неприлично соваться.
Пожала плечами тзимицу.
— Пойдём вместе поищем.
У дальней повозки, в которой обычно ехали рабочие цирка, в причудливых полупрозрачных тенях от ширм и занавесей, его ждал Леон.
Он возник у Алана за спиной, словно соткался из воздуха.
- Ну что, насчет Гленн ты угадал. Что теперь?
Цин Лун вновь отправился искать уже закончившего, видимо, свои дела господина Чи Хэй.
В принципе, не имея никаких других планов, тзимицу последовала этак хвостом за азиатом. Азиат был по ходу очень конкретный парень, так что подобный способ перемещений казался осмысленным.
Алан дёрнулся в сторону от неожиданного зазвучавшего за спиной голоса. Выругался и развернулся к Леону. Скрестив руки на груди, он передёрнул плечами - хотя стоило бы стоять спокойно и не показывать своё беспокойство.
- Ничего. Пока он не знает, кто я, всё будет в порядке.
Каждый раз, когда Алан демонстрировал свои познания в том, как стоило делать такие дела, у Леона внутри возникало чертовски неприятное чувство. У чувства был знакомый и ненавистный голос Сира, и говорил он такие вещи, с которыми очень не хотелось, но приходилось соглашаться.
- Когда он узнает, - его голос звучал с теми же самыми интонациями, объясняя очевидные вещи неразумному птенцу, - когда он узнает, ты потеряешь преимущество, и будет поздно. Подумай еще раз.
Ощутив от чужих слов злое бессилие, Алан сжал кулаки и упрямо возразил:
- Мне долго удавалось избегать своих соклановцев. И других Собратьев. Сейчас будет сложней, но я справлюсь.
- Сомнительно, - в голосе Леона звучала тщательно отмеренная доза насмешки. - Довольно сложно избегать Собратьев, которые каждую ночь находятся рядом с тобой. И думать, в какой-то момент они захотят тебя убить. Лично я считаю, что эту проблему надо решить сейчас. Свобода от грехов твоих Старейшин достаточная награда, чтобы хоть иногда пользоваться возможностями, а не убегать в страхе.
Алан уже приготовился что-то сказать в ответ, но остановился - спорить с Леоном было бессмысленно, да и его слова задевали достаточно сильно. Поправив очки, он принялся старательно заказывать рукава рубашки - не то успокаивая себя этим жестом, не то оттягивая время. Потом пожал плечами:
- Если он меня убьёт, с счетами будешь разбираться сам.
И, обогнув Леона, сделал пару шагов в сторону фургонов - Гленн уже мог вернуться из города.
Ну, особо долго искать хозяев развеелого каравана искать не пришлось. Вон они, судя по виду- вопросы какие то решают между собой. А, нет, уже не решают. Один к фургонам идет, другой подзадержался. "Ну, тем лучше же" рассудила тзимицу, которая крайне не любила затерживаться с оплатой, в любом смысле этого слова. Этак прогулочной походкой она направилась к Алану, кокетливо набросив на плечо снятый во время охоты пиджак (а то мало ли, еда бывает строптива, а портить хорошие вещи нам к чему?). Вид тзимицу излучал не то чтобы благодушие, но известную степень удовлетворенности миром и реальностью.
- Ну так что, начальник? Мне дальше фуфлыжничать или уже покажете ваш зоопарк?
Гленн перекинула пиджак через локоть и сплела пальцы вместе и чуть выгнула ладони, отчетливо хрустнув пальцами. Лицо ее выражало этакую мечтательную задумчивость. ЧТо поделать, ей действительно нравилось то, чем предстояло заняться...
Алан резко остановился.
- Привет, - как можно более небрежно сказал он. - Ты-то мне и нужен. На пару слов.
Он никогда не думал, что окажется в такой ситуации, и сейчас судорожно соображал, что сказать. И говорить ли вообще?
- Ты вроде неплохой Собрат. Ну, мне так кажется. Собака у тебя симпатичная. Очень. И мне очень не хочется с тобой драться, так что…
«Или стоило сразу ударить? Проклятие…»
Помедлив, Алан быстро продолжил:
- Так что может попробуем забыть о том, что твои соклановцы ненавидят таких, как я, и мечтают уничтожить нас всех?
Гленн с первых слов что называется, подобралась. А на моменте "неплохой собрат вроде" этак нахмурилась и фыркнула, этак неопределенно шевельнув бровью. Она очень, ОЧЕНЬ не любила, когда ее сходу начинали прессовать непойми с какой радости.
- Ты чего такой дерзкий? не хочешь драться, так тебе никто и не предлогал. Тоже мне, дипломат английской короны.
Гленн по ее сугубому мнению, тон беседы подхватила и развила. Ну да, для нее это все еще даже не было предварительными танцами перед дракой, так- беседа и беседа. Даже в общем обижаться пока по серьезному не на что. О том, что у других бывают о ведении бесед другие представления, она помнила не всегда.
- Ну, давай провентилируем проблему, раз пошла такая пьянка. Забыть оно конечно моооожно...
Тзимицу уперла руки в бока, этак прикидывая на глаз, собирается ли этот интиллигентного вида вампир двинуть ей в челюсть прямо сейчас, или таки настроен просто поболтать.
- Но только и ты тут не строй из себя самого страшного медведя в лесу, ладушки?
Алан заморгал, осмысливая сказанное. Потом медленно снял очки, обернулся к Леону и со словами «подержи» перекинул ему их. Затем вновь повернулся к Гленн. Сделал шаг вперёд.
- Я ослышался, или ты меня, мать твою, только что назвал, - он сощурился, потому что без очков очертания мира вокруг слегка плыли, - англичанином?
Дело принимало вполне понятный оборот, сползая в простую форму социального взаимодействия. Гленн повела плечами, роняя пиджак с локтя на землю. И достаточно демонстративно засучила рукав. Правый. Потом качнула головой, хрустя шейными позвонками.
- А что ты, едрить тебя в душу, ведешь себя как сраный англичанин? К тебе значит, по хорошему, а ты значит, изображаешь королеву, которой в чай навоза насыпали. С хрена ли так?
И Гленн встала покрепче, собираясь безудейно садануть Собрату в дычу, если тот попроует перейти от диалога к чему то большему. С ее точки зрения конечно, драка еще не подошла к логическому своему началу, но порой чужая душа потемки, а ближние бывают очень непредсказуемы.
- Бери свои протухшие слова обратно, собака. Или мне придётся их запихнуть их в твою лживую глотку самому, - Алан сжал кулаки. Проходи беседа по другому, он бы и не подумал так вести, но его оскорбили - и не единожды. - Ты в моём цирке и позволяешь себе слишком много.
Стоило успокоиться. Но нет.
- Подстилка английская.
- Ойой, большой папочка сердится, ща помру от ужаса! Цирк тут видите ли его. Ты вообще как меня назвал, выкидышь тауэрской крысы?
Без лишнего уже промедления тзимицу закатала второй рукав. Подстилка это было обидно. Она же все-таки женщина, а этот.. А этот хмырь себе вон чего позволяет.
- А поебаться тебе не завернуть? Затолкает он...
С этими словами Гленн перешла в наступление. Поруганная честь требовала возмездия, и ничего, что в общем-то тзимицу нарвалась сама. Так уж вышло, что нехилый удар справа был поставлен у нее еще при жизни, жизнь же и заставила. Вот именно это она и попыталась провренуть. ТО есть засандалить не в меру борзому очкарику прям в глаз, прям справой.
Алан был готов к драке - перед глазами больше не плыло, и все чувства были обостренны до предела. Он пытался увернуться от удара, но чужой кулак достал до лица, не причинив вреда, впрочем. Алан почти его не почувствовал.
- Поебусь я с твоей уродливой шлюхой-мамашей, слабак, - прорычал он, кидаясь на противника и пытаясь повалить его на землю.
- Да тебе поебаться в голодный год за мешок картошки не светит!
Первая попытка дать противнику в глаз особого толку не принесла, но тут важен был скорее процесс, чем результат. И валиться на землю Гленнн не хотела, что бы там ее соперник не думал. Она, так сказать, крепко стояла на своих двоих. И от всей щедрости своей ирландской души, оскорбленная дева прислала своему спернику в челюсть. Коротким, но мощным ударом снизу--верх. Костяшками пальцев она ощутила приятную жесткость стыковки с нижней костью челюсти Алана.... Вот казалось бы, мгновение, а сколько радости!
Площадка для выяснения национальных отношений потихньку осветилась. Вокруг начали собираться люди. Зазывала-распорядитель бойко собирал плату за просмотр со случайных прохожих и шпаны, зорко следя, чтобы они не пытались чего стащить или посмотреть забесплатно.
Голова Алана дёрнулась от удара, в глазах на мгновение потемнело. Но зрение и не было нужно, чтобы с рычанием «Гори в Аду, крыса британская» попытаться с размаху двинуть Гленна куда-то под рёбра. Не то, чтобы Алан знал, как правильно бить, но его вела злость, и удар вышел неумелый, но старательный. Очень старательный.
-Я тебя собакам скормлю, дерьмо саксонское!
Экспрессивно отреагировала Гленн, которая в бессмысльенной драке ощущала себя лучше, чем допустим, будь у них поединок по каким либо правилам. И тут же схлопотала удар под ребра. Не то чтобы это могло сходу добить вампира, но неприятно было вполне ощутимо так. НО это не могло остановить разгоняющийся маховик насилия, так что Гленн продолжила. В частности, предпринялал попытку вторично украсить лицо Алана отменным фингалом. Видимо, рудиментарная память о том, что у него очки, влияла на тактику боя.
От ещё одного удара по лицу Алан увернулся. Злость никуда не уходила, только становилась сильнее с каждым новым ударом и ругательством.
- Чтобы тебя кошка сожрала, ублюдок… - прорычал он, кидаясь на Глена и пытаясь сбить его с ног, - и дьявол сожрал потроха этой кошки.
Ожидавший чего угодно, но не этого, Леон переводил взгляд с одного ирландца на другого. Потасовка выглядела настолько нелепо, настолько глупо, что он потерял какое-либо желание вмешиваться.
Ничто из того, что ему было известно о древней вражде кланов, об их способах войны, о коварстве Цимисхов и могуществе Тремер... ничто его к такому не готовило.
Призрак ехидной улыбки Альченсо Мирра, некогда породившего такого неуклюжего и забавного Леона, растворился в тенях.
- Иди отсоси ослу! Ты суда танцевать чтоль пришел?
Тенденция к заваливанию в пыль тзимицу совсем не нравилась, и дама ожидаемо вниз не хотела. Строго говоря, она хотела чтобы этот наглый, слишком много о себе возомнивыший тип отплевывался зубами. Да, это было бы очень хорошо. Некротимый дух, сильно мешашвший ей при жизни, после смерти в целом то никуда не делся. И выписать оппоненту по зубам было можно сказать, делом праведным. Любой бы так поступил.
От удара Алан отшатнулся назад, пытаясь проморгаться от заплясавших перед глазами расплывчатых пятен. Во рту появился медный привкус крови, и сосредоточиться на том, что делать дальше, не получалось. Он мотнул головой - пятна заплясали еще сильней, сглотнул кровь и сквозь зубы процедил, всё еще крепко сжимая кулаки и готовый драться дальше, если будет нужно:
- Твои глаза выклюют тауэрские вороны, падаль.
- Обязательно, тридцать раз..
Парировала Гленн, все еще готовая по обстоятельствам либо развивать успех, либо обороняться. Но хорошо выданный в челюсть удар грел ее самолюбие. И факт того, что противник вроде как осадил коней- тоже. А еще в эту паузу она как то могла более-менее сгруппировать все те обидные вещи, которые Алан говорил, и соотнести с причиной битвы. Потому вместо еще одного напуственного в табло, Алан получил вопрос. Заинтересованный такой.
- Килкенни?...
В своем роде она сейчас представлялась более полно, именуя место обитания ее предков более предметно. А повисшая в конце пауза как бы намекала на ответный шаг со стороны очкарика. Нет, он конечно очень много себе позволял, и вел себя как последний пень, но.
- Кастлбар, - буркнул Алан, растирая ладонью ноющую челюсть. Злость схлынула, и он сейчас с трудом мог разобраться в эмоциях. Но драться дальше точно не хотелось. И нужно было что-то сказать. - Ты… ну. Хороший удар, да.
Он снова потер челюсть, размышляя о том, как вести себя дальше. Протянуть руку? Предложить выпить? Алан был не особым знатоком того, что делать после драки. Особенно, если встретил Цимисха-ирландца.
Но, помедлив, он как-то неловко протянул руку вперёд.
- Ты тоже ничего. Шустрый малый- хрен попадешь нормально.
Гленн усмехнулась, этак кривовато, но в целом беззлобно. Ритуал требовал признания за противником того, что он не совсем лох. Как бы чтобы разошлись при своих и злобу не затаили. Протянутую руку она приняла, и пожала. Рукопожатие у тзимицу было специфическим. Плотное, но не сильное, будто пробующее облизать чужую ладонь, запомнить наощупь. А еще- Гленн рфлекторно чуть прокатывала пальцами кожу, словно пересчитывала косточки, жилы, сухожилия. Какие они? Как идут? В этом не было никакой магии, и дисципилна тут и рядом не стояла, просто ей действительно так было проще. Она, если так можно сказать, смотрела руками.
- Ну, мир чтоли?
Алан замер, с пробуждающимся интересом ощущая странное рукопожатие Гленн. Стоило бы спросить, зачем он это делает… ну хотя, Цимисхе же, может у них так принято?
- Мир, - кивнул он и слегка сжал чужую ладонь, подкрепляя слова действием.
Цин Лун наблюдал за происходящим с тонкогубой усмешкой.
— Теперь, когда добрые господа вновь, собственно говоря, добрые, могу ли я поинтересоваться у господина Чи Хэй, чем я, собственно, могу помочь сему заведению?
Леон обернулся к китайцу. Как всегда, даже несмотря на внушительное количество зрителей, сбежавшихся поглазеть на драку, вокруг Ласомбры была пара футов свободного пространства. Людям было не очень уютно рядом и они подсознательно ощущали угрозу.
- Это зависит от того, что вы умеете. Я ничего не знаю о китайских цирках, но здесь лекари работают в больницах, а не в балаганах.
— Увы, в этой стране нет передвижных больниц. Впрочем, если очень нужно, я могу и изобразить какое-нибудь показательное выступление.
- Вроде... этого? - без иронии Леон кивнул в сторону "ринга", где братались ирландцы. Было не очень понятно, одобряет он такое выступление или нет.
— Да, только куда более... Аккуратно.
— Впрочем, для хорошего показательного выступления, если вы, конечно, не хотите от меня единоличного показательного комплекса приёмов, потребуется противник.
— Хотя, я, конечно, могу и натренировать одного из них.
— Это впрочем, как и предыдущее, — доктор концами губ улыбнулся Алану мимо Леона, — потребует тяжёлого труда.
— У господина Чи Хэй есть на примете кто-нибудь подходящий?
- Едва ли кто-то из них будет равным противником господину Цао, - манера общения китайца оказалась прилипчивой. - Даже если тренироваться каждую ночь. Нет, если вы в самом деле хотите устраивать выступления, надо поискать кого-то покрепче. Или вызывать кого-то из зрителей - но тогда господину Цао придется иногда намеренно проигрывать схватки.
— На островах известен древний воин, смертный, прошедший непобеждённым через десять тысяч битв, как дуэлей, так и массированных сражений.
— Воина звали Конгвен Ву-чан, или, на их языке, Миямото Мусаши. Единственный раз, когда он проиграл схватку — был его сражением с фермером. Который избил его посохом.
— Так что я поостерёгся бы загадывать про намеренность проигрышей, господин Чи Хэй.
— Впрочем, я подозреваю, что вы правы. Поиск "кого-то покрепче", впрочем, сподручнее будет осуществить кому-то из администрации сего заведения, хотя я, конечно, могу приложить к этому всяческие усилия.
Леон кивнул, соглашаясь.
- Думаю, мы решим этот вопрос и подыщем вам подходящего противника. А пока, если желаете, можете начать с циркового силача.
Цин Лун развёл руками.
— В сущности, я готов продемонстрировать своё искусство. Я правильно понимаю, что его не стоит калечить?
Леон заинтересованно поднял бровь.
- Не больше, чем ваши с Гленн совместные таланты смогут исправить.
— Тогда, в принципе, мне не нужно ничего более. Господин Чи Хэй может испытать мои таланты по своему усмотрению.
Цин Лун коротко поклонился.
— Если я понадоблюсь, вы можете найти меня там же, где и прошлой ночью.
И пошёл в повозку.
Обменявшись рукопожатием с Гленн, Алан огляделся и удивленно нахмурился, только сейчас заметив собравшуюся толпу - весьма довольную толпу.
- Мы - звезды сегодняшнего вечера, - проговорил он в сторону Цимисха, а потом направился к Леону, успев ещё углядеть спину уходящего к повозкам китайца.
- Да мы ваще круче всех, что поделать...
Гленн усмехнулась, подняла с земли свой пиджак, встряхнула для порядка и отправилась вслед за Аланом. Нет, ну а что, вроде нормальный, хоть и быкует на ровном месте. Видимо, в этой особенности клана тремер и крылись долгие, сложные и непростые непонятушки, связывающие их с тзимицу. Между тем, осмыслить тонкости клановых взаимоотношений было хорошо, но работать- надо. Причем надо по внутреннему ожужению самой тзимицу. Любимое дело, все таки не фиг чего. А фронт работ ей так никто и не обрисовал... Беда-огорчение.
Собравшиеся начали расходиться, деловито облагодетельствованные приглашениями на представление.
Алан неожиданно замедлил шаг и, дождавшись, пока Гленн поравняется с ним, проговорил:
- Раз уж мы… эмм, договорились не убивать друг-друга, то я… - простой разговор шёл куда сложней, чем ругань, - могу показать тебе животных. И всё-такое.
Внутри Алан разрывался между желанием убраться в дальний угол и посидеть одному, и желанием поразглядывать первого в своей жизни Цимисха вблизи не во время драки, а в более спокойной обстановке.
Победил его внутренний ученый, конечно же.
- Договорились, договорились. Показывай зверушек, будем поглядеть что там как.
Перспекива работы радовала. Ну правда, что может быть лучше хорошего дела, результат которого виден? Гленн все же была работящей бабой, хоть и вздорной сверх меры. Обращение ее в вампира явно спасло нервы какому-то неизвестному мужику, который бы по случайности отхватил ее в жены.
- Я, знаешь ли, люблю это дело. Ну нравится мне делать хорошо там, где до того было разве что на колбасу. Да и животных жалко бывает, ходит такая дохлятина, мучается, а всего то ей и надо, что сустав там подправить или еще чего...
В рамках укрепления зыбкого пока взаимопонимания тзимицу завела разговор на тему, которая должна была быть нейтральной. Ну то есть о работе и ее нюансах.
Алан с интересом покосился на Гленн, а потом, после недолгой паузы, поинтересовался:
- Сильно любишь животных?
Это был самый дурацкий вопрос на свете и ответ на него был очевиден, но Алан не особо знал, о чём разговаривать, когда нужно просто поговорить.
Впрочем, впереди уже показался фургон для животных, от которого тянуло специфичным резким запахом. Дрессировщика рядом видно не было.
- Ну, пока Барри нет, можешь сама осмотреться.
Возле фургона лениво жевала наваленное в ведро сено упитанная пони - лошадка не выглядела несчастной или истощённой.
Алан махнул рукой, но сам не стал близко подходить - пугать животных не хотелось.
Енот нагло расселся посреди фургона и рассматривал входящих. Судя по морде и общей фигуре, именно в этот полосатый меховой мешок уходила большая часть припасов.
- Не то чтобы прицельно животных. Но не люблю косяков на уровне костей, мяса и того, как это все работает. Понимаешь, я ж могу это поправить, и мне нравиться делать то, что я могу. Пользоваться возможностьями, навыками... Ну вот плотник табуретку хорошую собирает и ему приятно, тут та же фигня.
С философией у Гленн было не очень. Вернее, с ее выражением вслух.Тем не менее, до фургончика с звеницем они добрались, и ирландка бойко полезла внутрь. Потому как замеченый снаружи пони явно ощущал себя достаточно хорошо, чтобы отложить его на потом. Именно отложить, а не совсем забыть. В фургоне же обнаружился енот. Матерый енотище такой. С явными следами неумеренности по всему телу, почти круглая меховая подушка такая.
- Оу, и кто тут у нас такой жирный, что аж в дверь не пролазит?
Ласкоово проворковала она еноту, небыстро и аккуратно протягивая к нему руку. Пусть сперва зверь ее осознает, заметит и поймет, что бить его не будут.
Зверь ее осознал. Деловито понюхал и попытался ухватить зубами.
Зубами себя хватать тзимицу не разрешила, вместо этого она прихватила енота за шкирку и постаралась убедить не делать ерунды.
- А вот давай ты на жопе ровно посидишь, и ничего такого... Тихо тихо так.
Енот, видимо, не был строптив, ну или ему было очень влом все на свете, но он внял. Хотя, может и анимализм помог, кто знает. Далее, тзимицу запустила пальцы в мех зверька, ощупывая его тело. рыхлый живот, заплывшую жиром спину. Можно сказать, она сейчас осматривала его наощупь, получая информацию из физических ощущений, а не от зрения. Ну да, пальцы у нее были чувствительные и ловкие. Поопутно, уже вполне себе визуально, она оглядывала фургон в поисках чего нибудь вроде клеенки или простыни. Потому что у енота ожирение угадывалось и без всяких хитрых манипуляций, и избавить зверушку от лишнего веса было неплохой идеей само по себе. Но наверняка это сопровождалась бы грязью, да.
Клеенки не клеенки, но солома и опилки для смены постелей и уборки клеток присутствовали.
- Ой да ладно, ой и не так страшно, ну и что ж ты так орешь...
Проговорила тзимицу, отвлекаясь от наведения на еноте гламурного вида и легким движением руки придавливая того за горло. Нет, задушить зверька она не рисковала, а вот поджать ему голосовые связки, чтоб не вопил как резаный- это хорошо, это правильно. Потом на место вернем, сейчас пусть не мешается. И да, сперва не особо заладившееся, дело пошло веселее. Со стороны это, наверное выглядело отвратно. Запустившая пальцы в мех, оглаживающая и разминающяя енотика Гленн, и стекающий на солому, пачкающий и мех и руки, жир... А если присмотреться, то становится заметно, что помимо прочего, шкура зверя тоже двигается. Противоестественно смещается, где то сминаясь, ну словно енот был чучелом, набитым мясом и костями. словно шкура его была самостоятельным существом. Хотя, конечно, это было не так. Просто требовалось посадить ее на место, на то саме место, которое освобождалось от жира.
-Терпи, засранец. Самому потмо легче будет.
Наставительно проговорила Гленн. Енот вынужденно молча таращил глаза, и, наверное пребывал в немалом культурном шоке. Наконец ирландка была удовлетворена проделанной работой. Действительно, вышло хорошо, и зверек выглядел подтянутым, спортивным даже. Финальным аккордом она привела голосовые связки животного в нормальный вид, и крепко держа енота за шкирман, высунулась из фургончика.
- Эм, такое дело, енота бы помыть теперь. Где тут это можно сделать?
Деловито, но весело спросила она у торчащего неподалеку Алана. Вся ее фигура, выражение лица, голос- все говорило о профессиональной такой гордости.
- Что ты с ним сделал? - Алан сощурился, запоздало вспомнив, что так и не забрал обратно очки, и попытался рассмотреть болтавшегося в руке Гленна енота. - А хотя, глупый вопрос. Он… эээ, жив хотя бы?
Он поднялся с ящика и пошел вокруг фургона, жестом поманив за собой - он помнил, что где-то рядом должна была стоять бочка с водой, из которой поили животных.
- Жив, жив, что с ним сделается. А так- с него убран лишний жир, шкура подтянута чтоб не свисала, ну и по мелочи всякое. Глянь какой красивый... будет, когда отмоем.
Гленн показала енота более предметно, этак приподняв и слегка выставив перед собой. Охреневшее животное покорно сносило пока все. Далее она отправилась туда, куда ее вел давешний соперник по боянм на национальной почве. И вскоре обрела бочку с водой, а также некий неопределенного вида черпак, которым можно было воспользоваться, чтобы искупать несчастное животное и не испоганить ВСЮ воду. Собственно, что и было проделано.
Алан округлил глаза, выслушав весь список того, что успел совершить Гленн. Ему в первый раз доводилось видеть так близко результат работы Цимисха и, да, пожалуй, енот выглядел куда лучше и определенно уже во всех местах.
- Ого… - он перевел взгляд с енота на Гленн и обратно. - Никогда не видел, как вы работаете.
Он сдвинул крышку с бочки, потом вопросительно ткнул пальцем в енота.
- Тебе… эээ, помочь с ним?
- Угу, его надо намылить и потом прополоскать. Жир плохо смывается.
Сказала Гленн, но было замтено- ей приятно. Очень приятно, что ее работой практически восхищаются, и уж всяко признают годной. Это все подталкивало на широкие жесты...
- Ну дык, если хочешь можешь в следующий раз поглядеть.
- Хочу, - не раздумывая, ответил Алан; секунду спустя он осознал, на что согласился - но интерес к тому, чтобы посмотреть, как работает Цимисх, пересилил всё остальное.
Он с опаской посмотрел на енота, не зная, как тот отреагирует на его присутствие, но потом подтащил поближе к бочке стоявшее неподалеку корыто, плеснул черпаком туда воды.
Еноту было уже все равно. Но он оказался достаточно крепок духом, чтобы не скончаться от инфаркта, а обильно нагадить.
Тем временем Цин Лун плюнул в душе на господина Чи Хэй, который сам не знает чего хочет и отжимался на одной руке, не касаясь пола другими конечностями, внутри повозки. Предварительно чуть подразгребя себе место. После получаса упражнений разум постепенно начал медленно успокаиваться.
Говном, обильно выпадающим из зверушек, Гленн было не пронять. Тоже мне, невидаль великая. А еноту все одно купаться. Так что зверь был шустро опущен в корыто, где его начали, собственно, купать.
- Ну, значит в следующий раз иди смотреть. Это круто, поверь мне. Мало что бывает настолько же круто.
Да, ГЛенн хвасталась, причем вполне откровенно. Но с другой стороны, а что поделать, если это и правда было нечто запредельно прекрасное?
По лицу Алана было видно, что он сомневается в том, что нет ничего лучше ковыряние с чужой плотью - им двигал скорее исследовательский интерес. Но он пробормотал что-то вроде «посмотрим» и зачерпнул ещё воды - судя по виду енота, её понадобится много.
Воды действительно понадобилось много. Жир не та субстанция, которая легко отмывается. В отличие от говна. Но, в конце концов, это закончилось, и черной полосе в жизни енота, если так можно выразиться, пришел конец. Отмытую зверушку правда было бы неплохо чем то обтереть, а то мокрый енот- не саме презентабельное зрелище.
- Слушай, а что ты сделал с тем… ну, - Алан мысленно выругался, пытаясь подобрать подходящие слова, - с рабочими отходами?
Пожалуй, это звучало действительно ужасно, но воображение подкидывало картину разбросанных по фургону ошметков и заходящего внутрь кого-нибудь из работников труппы. А объясняться с людьми сегодня ночью не входило в планы Алана.
- Гм.. Да ничего, там солома настелена была- так ее выкинуть и будет все чистенько.
Пожала плечами Гленн, которую такая праза, как отходы, волновала мало. Ей было интереснее, как именно будет прекрасен енот, когда подсхохнет.
- Ладно. Давай тогда вернём его, и я… эмм, представлю тебя нашему дрессировщику, если найду его. Скажу, что ты врач. И что тебе нельзя мешать, когда ты работаешь. И всё-такое. Чтобы не было лишних вопросов.
Вернув черпак и корыто на место, Алан прикрыл бочку крышкой и двинулся обратно к фургону.
- Дрессировщик как раз выкатывал тачку с испачканными подстилками. Покосился на рыжих, буркнул что-то.
Вернем, ага. Дрессировщик если увидет мою, таксзать медицину, то наврено с инфартом ляжет. Оченно уж она нетрадиционная.
Мокрый енот вполне успешно обтекал, а дорога до фургона длинной не была.
Алан пожал плечами.
- Скажем ему, что ты изучал, м-мм, sanitas practices antiqui. Древние лечебные практики. Очень древние. И очень лечебные. Со странными методами. И никаких больше вопросов.
Он заметил дрессировщика и махнул ему рукой.
Дрессировщик хмуро повернулся, остановившись.
- Эй, Барри. Как дела? Как прошло, эмм, выступление сегодня?
Алан мельком понадеялся, что дрессировщик не видел их с Гленном драки, иначе объяснить происходящее будет сложней. Он покосился на тачку с соломой и торопливо добавил:
- Извини, что в фургоне было грязно.
Теперь стоило перейти к еноту. И всему остальному.
- Это Гленн. Он любит животных. И он врач. Очень хороший врач, любую, ну, зверюху поставит на ноги. На лапы, - Алан отошел чуть в сторону, чтобы явить дрессировщику Гленна. - Он теперь работает с нами. Так что будет заниматься здоровьем животных.
Барри мрачно буркнул что-то одобрительное. Немолодой разорившийся фермер, потерявший семью во время эпидемии и выживший только из-за нахождения на фронте, не отличался разговорчивостью.
- Отлично! - Сейчас стоило похлопать Барри по плечу, ну или сделать еще что-то дружелюбное, но Алан лишь сунул ладони в карманы брюк и повторил. - Отлично. Гленн тут как раз привёл Якова в порядок, помыл его и прочее.
- Здаров, Барри.
Гленн не старалсь быть милой, но старалась быть жизнерадостной. Ибо второе легко принимают за первое, но куда как меньше риск выставить себя чмом. Милота она дело такое, граничит со слабостью, а это дурная примета.
- Ага, именно так. На лапы, на ноги, на что надо на то и поставим.
В качестве дорказательства Барри был предоставлен енот, как оказалось имеющий имя. Енот демонстрировался с таким видом, как будто это не мелкий зверек, а как минимум Грааль.
Енота забрали с неожиданной для такого мрачного типа мягкостью. Тут же сунули в зубы кусочек печенья и тщательно осмотрели.
- Кхммммм?! - во взгляде дрессировщика появился интерес, смешанный с сильным скепсисом.
- Типа того.
Гленн кивнула с рассудительным видом, соглашаясь с комментарием Барни. Дейсвтиетльно, "кхмммм", но енот все тот же.
- Новые врачебные практики, - закивал Алан, догадываясь, о чем спрашивает Барри. - Прямиком из Большого Яблока. Никаких… ну, эээ, проблем с дыханием. У Якова же были они, да? Вот. Теперь не будет. Отлично же.
- Подружку бы ему, - невпопад проворчал Барри, отцепляя от себя енота и запихивая в фургон. - Тогда практик не надо было бы.
- Найдём. Подзаработаем и найдём ему подружку. И новый фургон. И лошадей. И ещё что-нибудь, - закивал Алан. Покосился на Гленн и добавил. - Я вас оставлю. Знакомьтесь.
Собственные слова о фургоне и лошадях напомнили ему, что он всё еще занимается финансовым вопросом их цирка. И что это чертовски сложно. И что сегодня этим определенно стоит заняться.
Гленн надо сказать, точно не поняла, подружка имлась в виду для енота, или это Барри так прошелся по гипотетическому увлечению древними практиками. Но для ясности решила пока замять.
- Давай чтоль показывай хозяйство. Что там у кого как, все такое.
Ломиться поперек Барри куда либо смысла не имело, равно как и оттпатывать Барри самолюбие раноше срока. ну или не только самолюбие, это зависело от поведения зверовода.
- А чего показывать? Кони, енот, собачки, кошка-крысолов и попугай. Ну еще несушка, но она от этого, - Барри сделал выразительный жест, - цирка несется плохо.
- Ну не знаю прям. Собачки как? Не лезет шерсть, не волочется брюхо по земле?
ГЛенн почесала в затылке, припомнила все, что она знает о курицах, и глубокомысленно изрекла6
- Несушка эт да. Так то я ее поинмаю, тут кто угодно нестись плохо будет...
- Да я сейчас погулять выпущу, посмотришь. Они у меня через обручи не прыгают, зато овец пасти умеют, выступаем с ними иногда на соревнованиях, - дрессировщик приоткрыл дверь и свистом выманил оттуда пятерых маленьких собачонок с тупыми мордочками и выпученными глазами.
Собачонки споро рассосались по окрестностям, задирая лапы.
- Ага. Для пастушьих собак нифига себе так выбор.
Сдержанно удивилась Гленн, наблюдая за разбежавшимся собако-стадом и прикидывая, есть ли и там беозбразный перегруз жирами, или у этих тварей все нормально в жизни... Было, пока не появилась тзимицу, и пока она не начала строить планы та тему того, чем можно сделать их краше.
- Ну а что с ними еще делать? - вот с Гленн фермер явно чувствовал себя более раскрепощенно, чем с очкариком. - Их в поезде забыли или оставили, я подобрал. Уродливые, конечно, но умненькие.
Собачки в отличие от енота явно не сидели на диване - подтянутые, веселые и послушные.
- И то верно. А с поней чо? Зубы там не болят, копыта опять же, может слоятся?
Гленн одобрительно покивала на собачек, и наклонившись, оборвала с земли одинокую и чудом уцелевшую при постановке всего циркового табора, травинку. Покрутила в пальцах и и сунул а в угол рта. При определенных усилиях сойти за человека не так уж и сложго. И тут на арене действий показался Шон. То есть для Гленн это был Шон, а для малознакомы с ним наблюдателей- это была комна буро-желтого свалявшегося меха, на кривых лапах и с выражением вселенского неодобрения на морде. Шон тяжеловесно потрусил в сторону хозяйки, заодно этак из под клоков шерсти, свисающих на глаза, поглядывая на более мелких своих собратьев. Шон собирался знакомиться.
Кобели насторожились и развернулись к чужаку. Один залег, мерно подрагивая хвостом. Остальные завертелись следом, напоминая вчерашних щенков Гару.
- Копыта я ей чищу, пятен нет. Перековать только надо. Недавно коновалу показывал, он там зубы удалил.
Своей эпичной походкой, навевающей мысли о перегруженных баржах в шторм, Шон приблизился. Неторопливо, тяжело этак. Потыкался яв ладонь хозяйки носом, потом деловито подошел к Барри, и принялся внимательно нюхать его. Своих более мелких собратьев пес пока игронировал. Демонстративно.
- Ну, все одно надо глянуть, что там. Мож невидная на глаз какая фиговина.
- Если умеешь... - Барри пожал плечами, позволяя себя обнюхать. Между ним и Шоном непонятно каким образом оказалась собачонка Шону по колено.
Барри был деловито обнюхан, и видимо, о нем у Шона возникло некое мнение, которое конечно пес никак не мог озвучить. Следующим действием Шона, конечно было обнюхивание мелкой собачки. Этак конечно сверху вниз, но не прям морддой в морду.
- Да вроде как умею. Пока никто не сдох и владельцы не жаловались.
Очень синхронно пожала плечами Гленн.
Собачка деловито обошла пса и принялась нюхать под хвостом. А потом честно попыталась сделать садку.
- Слышь... это у тебя кобель или сука? - подал голос Барри, отвлекаясь от тщательного привязывания пони.
Сука, вроде как. Ток она ему не даст.
В этом Гленн была давольно-таки уверена. Например, потому что сука-Шон была совершенно, абсолютно стерильна. Ее требуха была потребна для совершенно других нужд, и потому течь Шону было не с чего. Так что Шон вильнул тяжелым крупом, и басовито так рявкнул на местного казанову. Дама была, что называется, не в нанстроении.
- Да главное чтобы не подрались, - пони был упакован очень тщательно. - Ты Пегой что смотреть будешь?
- Да так, облапаю пока за везде. В смысле, поглядеть надо чо там как. Надо ж общее понятие заиметь.
Гленн действительно откочевала к пони, и стала его оглядывать. Сперва так, а потом аккуратно ощупывать. Как выглядят наощупь суставы? Что со спиной? Проплешин нет ли?
Майк Томпсон занимался уже не первый месяц простым по сущности, но сложным по исполнению действием. Он выживал и бомжевал. Первое - потому что вампир без сира, котерии и хотя бы надежного убежища может только выживать, а второе - потому что идти ему было некуда и заработать денег тоже негде. Гордость не позволяла попрошайничать, совесть - воровать, а на работу его почему-то не брали. Только смотрели охреневшими глазами и махали руками - иди-иди отсюда.
Так что бедный малкавианин выживал как мог, стараясь пореже пересекаться с сородичами, допивать жертву не до смерти - маскарад есть маскарад, будь ты хоть бомж, от которого вонять скоро будет хуже, чем от носферату - и вообще палиться поменьше. А то на него реагируют странно
Положило конец этому унылому как осенний дождь и монотонному до тошноты существованию (А Майк был существом общительным и страшно скучал по возможности хоть с кем словом перемолвиться) объявление, которое вампир заметил на столбе, выбредя очередной раз ночью на закоулки окраин. Что выгнало его из убежища - подвала заброшенного давно дома - и привело сюда, Майк сказать не мог. Но вот уже минут пять он стоял и таращился на объявление, гласившее, что тому, кто побьет в приезжем цирке китайского мастера боевых искусств, обещают бочку пива и контракт. Звучало это странно заманчиво - и непончтно почему, Майк был уверен, что он должен хотя бы попытаться. Это хоть какое-то разнообразие!
Примерно час ушел на приведение себя в приличный вид - ради этого вампир даже распотрошил свой нз: кусок мыла, забытый давно кем-то у реки, и приличные джинсовые штаны с рубахой. Эти достались ему в качестве трофея, когда какой-то чертов голубой попытался подкатить с Майку, который как раз мылся в реке, надеясь найти работу хотя б в эту ночь. Драпал тот извращенец быстрее собственного визгу.
В общем, закинув за спину тощую свою сумку с пожитками, состоявшими из катушки ниток, точильного камня, обмылка и старого драного одеяла (иногда и на помойке можно найти что-то не худшее), а в правой руке держа верный топор, Майк направлялся к плоащдке, где в этом городке всегда проходили какие-то представления. Цирк был виден издалека - группка фургонов, лошади....
В стороне от суеты, устроенной рабочими, и зоопарка вокруг Гленн, можно было легко выделить хозяина. Леон о чем-то говорил с распорядителем - точнее, распорядитель говорил, а Ласомбра слушал его с легкой брезгливостью. Причина, по которой Леон решил взять на работу случайных попутчиков, распорядителя не касалась, а то, как именно теперь все будут размещаться - не касалась Леона. Теперь оставалось ждать, пока смертный уяснит это простое положение вещей.
Майк почесал в затылке, рассматривая спорящую парочку, и скорее сам себе заметил: "Эвона как". Значит, вот этот вот - наверное, самый главный и кому-то выговаривает, вон как морщится, а второй так и вьется, как змея, если ей на хвост наступить. Видать, к нему и надо обращаться. Набравшись духу, малкавиан подтянул джинсы, потуже застегнул ремень, в котором почему-то пришлось ковырять еще одну... две.. три.. в общем, лишние дырки, пригладил стоящие дыбом волосы (вот наказал же бог кудрями, прям как у бабы из варьете)и решительно потопал к спорившим.
-Это.. доброй ночи, - застенчиво поздоровался он хриплым басом, - значит, это цирк? Я тама объявление видал, мол, кто вашего китайца заборет, тому бочонок пива и контракт. Во я это... и пришел. Силы попробовать.
А если посмотреть со стороны, то на Ласомбру и распорядителя смотрела девовка лет семнадцати, не больше, с большими голубыми глазами и кудряшксми, разбросанными по плечам в художественном беспорядке - хоть лепи на спину крылышки, на штаны рюши и снимай на рождественнскую открытку.
Правда, в правой руке этот ангел в драных джинсах явно привычным жестом сжимал здоровенный топор с угрожающе зазубренным лезвием. Кое-где на топоре виднелись старые, угрожающе-буроватые подтеки.
Леон подумал, что хуже эта ночь уже не станет. Жестом оборвав распорядителя, открывшего было рот, чтобы отказать очевидно сумасшедшей девице, он холодно улыбнулся.
- Что ж, по адресу. Пока еще не все разошлись с предыдущей драки, можешь попробовать... свои силы.
Можно было, конечно, отложить бой до завтра. Но завтра девка, если у нее есть хоть капля разума, протрезвеет и, конечно, не придет. Так что почему бы не воспользоваться еще одной возможностью узнать что-нибудь интересное о господине целителе.
Леон быстрым шагом пересек поляну и постучал в борт фургона.
- Господин Цао, ваш первый противник прибыл.
- Я сейчас буду, господин Чи Хэй.
Майк грустно вздохнул при виде явно охреневшего смертного - ну вот опять! - и хвостиком, небрежно помахивая топором, двинулся за главным, с интересом поглядывая вокруг. Он никогда не был (или все же был? - шевельнулось на краю сознания чужое воспоминание) в цирке, и сейчас был рад до одури хотя бы поглазеть на то, как оно все бывает. Кто-то куда-то бежит, кто-то чего-то тащит.. суета! А главное -вокруг разговаривают." Может, и оставят, а то так и свихнуться от одиночества недолго," - с тайной надеждой подумал Майк, стоя позади главного и разглядывая фургончик.
Через пару минут китаец и правда выходит из повозки. Он одет в простую, скромную, но чистую и аккуратно починеную одежду и спокоен.
- Господин Цао, - Леон чуть наклонил голову. - Это... по объявлению. Бросает вызов вашим воинским талантам.
Он понял, что не знает имени ненормальной девицы.
- Вы хотите провести испытание прямо сейчас, господин Чи Хэй?
-Майк Томпсон, - улыбаясь широко и приветливо, представился Майк и протянул ладонь для пожатия. Китаец, с его точки зренич, был хиловат, но говорят, они знают кучу разных штук-дрюк, так чтоё наверное, в бою стоит быть настороже.
- Цао Цин Лун, - китаец берёт протянутую руку.
Леон пожал плечами.
- Если оба вы готовы. Зрителей еще достаточно, а завтра... Майк... может и не успеть вовремя.
- Я только позову Алана. Если вдруг Майк победит, нам нужна будет его подпись под контрактом.
Майк потряс руку со всей горячностью:
-Да я завсегда готов! И к вам на работу очено охота, а то надоело как дикарь или цыган какой, бродяжничать, и все от меня шарахаюся и смотрят как тот ваш хлыщ, - простодушно пожаловался он главному, - а это... топором драться можно? Обещаю, я осторожно!
- Можно.
Цин Лун осматривает оппонента. При касании он почувствовал, что витальная сила, ци, в теле девушки заёмная и яростно кидается на стенки тела, выдавая Огненный дисбаланс.
Новость о том, что какая-то безумная девочка с топором решила бросить вызову Цин Луну была по меньшей мере также удивительна как то, что столкновение с Цимисхом закончилось миром. Если не считать пары ударов в челюсть.
Алан вернулся с Леоном к фургону, возле которого должна была проходить драка. Сумасшедших всегда было много - и ничего удивительного, пожалуй, в том, что кто-то повелся на объявление о бочонке пива, не было.
Оставалось надеяться на благоразумие Цин Луна, потому что стоящая перед ним девушка… крайне озадачивала своим внешним видом. Особенно - кудряшками и топором.
- Снова здравствуйте, господин Алан.
Цин Лун выглядел благоразумным.
-Так это вы Алан, - Майк повернулся и протчнул руку очередному офигевшему действующему лицу и опять привественно улыбнулся, честно стараясь выглядеть радушным, приличным и вообще, - вы тут типа за помощника босса? За персонал там, артистов отвечаете и прочее? А я силы пробовать пришел, вот.
Кивнув в ответ Цин Луну, Алан вежливо пожал протянутую ладонь.
- Вроде того. А вы… - он помедлил, - рисковый человек. И топор у вас, эмм, внушает.
- К вам очень хочется, - признался Майк и глянул на Алана честными голубыми глазами, продолжив и приосанившись даже, - ну дык какой я лесоруб без топора. И это... драться им можно? Я этих восточных штуковин не знаю, рукодрыжества всякого. Разве что в щи с правой дать
— Можно. Ну, если господин Алан не против.
Алан поднял руки, мол, разумеется, не против, если благородный господин лесоруб с господином Цин Луном на топорах (и руках) сразиться. Вслух он, правда, ограничился коротким:
- Не против.
Пока они стояли рядом, он пытался разглядеть ауру сумасшедшей девушки, но ничего не видел - совсем ничего. Алан отошел на пару шагов назад, освобождая место для драки, покосился на Цин Луна - скорее, просто для того, чтобы еще раз удостовериться, что тот проявит благоразумие.
— Господин Алан, сражаться здесь?
Цин Лун легонько под-шагнул и встал в стойку напротив девушки с топором.
- Я бы предложил вам специальный ринг, но у нас его нет, - он пожал плечами. - Так что, ну, давайте тут.
Цин Лун кивает и срывается с места, размазываясь в воздухе и резко сокращая дистанцию с девушкой.
Его левая рука устремилась к её груди, чуть левее центра, а правая — к голове. Резко вернув руки после болезненных тычков, Цин Лун предпринимает попытку перехватить девушку за свободное запястье и наотмашь бьёт её коленом в локоть наизнанку.
От тычков растекается неприятный холод. Малкавиан чувствует, как у него в кровотоке застывает и... застревает?.. кровь.
Немного крови с неприятным, прогорклым вкусом выташнивается из глотки обратно в ротовую полость.
Итак, можно сказать, получилось хреново. Майк пошатнулся и рухнул с каким-то булькающим звуком плашмя, только пыль поднял.
Цин Лун степенно встаёт, сложив руки лодочкой, и коротко кланяется упавшему противнику, потом спокойным шагом возвращается, встав рядом с Аланом.
Алан заморгал, медленно стащил очки, надел их обратно, перевел взгляд с упавшей на землю девушки на Цин Луна, а потом медленно и четко проговорил:
- Какого. Чёрта. Ты. Сделал?
— Ударил, добрый господин.
— Я могу научить.
Перестарался, - задумчиво бросил распорядитель. - Быстро сильно. Но зрелищно. Так и будем продавать?
— Я могу медленнее, но это не так интересно. Может подберёте десяток каких-нибудь реднеков?
- "А навались гурьбой, кто герой"?
— Может быть, мне всё-таки стоит посвятить своё время обучению господина Алана, скажем?
— Не то что бы нам было куда торопиться. Через пару лет вышел бы отличный номер.
- Э-ээ, нет, - выдавил из себя Алан. - Точнее, эмм, не сейчас. Мы это обсудим. Да. Определенно, обсудим и решим.
— Или вот её, — Цин Лун кивнул на валяющуюся девушку.
- Лучше ту рыжую. Или ее, - распорядитель деловито оттащил девицу и похлопал по щекам. - Правда драка с девчонкой это не то зрелище, которое стоит показывать.
— Господин Алан, помогите воительнице, будьте добры. Всё-таки она входит в боевое братство, хоть и её навыки оставляют желать лучшего.
Алан покосился на Цин Луна, нахмурился, но потом аккуратно оттеснил распорядителя в сторону:
- Позвольте.
Малкавиан все так же валялся на пыльной дороге, с удивленным выражением лица стеклянными глазами глядя в небо. Кожа - холодная, дыхания незаметно, пульса тоже как-то не прощупывается....
- Мы с Цин Луном отнесём её в фургон. Думаю, ей надо… эмм, отлежаться после такого боя, - Алан попытался подхватить «лесоруба» под спину - до фургона было не больше десятка шагов, так что дотащить девушку труда бы не составило.
Цин Лун помогает Алану.
- Хм... распорядитель задумчиво покосился на всех троих. Что-то себе прикинул и быстро отошел.
Осторожно положив девушку на пол фургона, Алан выпрямился, быстро покосился на приоткрытую дверь, а потом уточнил у китайца:
- Она Собрат, да?
Вопрос напомнил о том, что распорядитель назвал Гленна «рыжей». Алан нахмурился, пообещав себе прояснить этот момент, потом перевел взгляд на Цин Луна. И наконец позволил себе взмахнуть руками одновременно с вопросом:
- Что это было… ну, в драке? Сила духа?
— Да, она собрат.
— А в драке... Сила духа, и очень, очень много тяжёлого труда над собой.
— Я посвятил борьбе со Зверем всю свою ночную жизнь, Алан.
— Это... побочные эффекты.
— Впрочем, практически всё, что я с ней сделал, мог сделать и смертный.
— Возможно чуть медленнее, или ударил бы чуть слабее, но и только.
— Её стоит накормить этой или следующей ночью, или связать. Иначе она может отреагировать неадекватно, когда придёт в себя.
Алан озадаченно взъерошил волосы на затылке.
- Я не очень много знаю о боевых искусства востока, - честно признался он. - И то, как ты дерешься, смотрится…
Он махнул рукой, не договорив и поспешно переменил тему.
- Тогда стоит сначала связать. Нам не нужны лишние… проблемы. Или труп кого-нибудь из рабочих.
— Ты просто не видел, как дерутся истинные профессионалы своего дела среди мастеров боевых искусств запада.
— У вас меньше это в культуре, но тоже наличествует.
— Три года назад, например, ирландец по имени Майк МакТиг выиграл мировой чемпионат по боксу в лёгко-тяжёлом весе.
— Ты, возможно, слышал про это?
- Ну… - Алан вспомнил, что делал три года назад. Кажется, торчал где-то в Техасе, изучая тамошние легенды о чудовищах, живущих на кукурузных полях. Он качнул головой. - Вряд ли. Я не очень…
Он невнятно махнул рукой.
- Не очень следил за событиями в мире. Кроме некоторых.
— Это случилось.
— А в апреле этого года, кстати, великий чемпион любительского бокса с 243 победами, 210 нокаутом, и ни разу не побеждённый, закончил свою карьеру и уехал в Поднебесную, искать успокоения души в чаньском монастыре.
— Так что я, в сущности, не делаю ничего из ряда вон. Просто много труда и приученное терпеть тело под контролем сильного духа и собранного разума.
Внимательно слушая Цин Луна, Алан тем временем обшаривал фургон в поисках веревки - тут было много разного хлама, и среди него наверняка затесалась бы пара мотков. Нужное обнаружилось в углу и он перекинул веревку китайцу.
Цин Лун связывает бедняжку.
Связанная, выглядящая для обычного человека мёртвой, девушка. Будет отлично, если никто из циркачей не сунется в фургон до того, как они придумают, что со всем этим делать. И найдут подходящую жертву.
- Посторожи её пока. Я постараюсь решить, - Алан обвел рукой лежащее на полу тело, - эту проблему.
Цин Лун кивает и садится рядом с телом в сэйза.
Малк лежит. В бондаже и торпоре
@темы: Яков, Алан, Гленн, Майк, 9 августа, Цин Лун, Яша (Яхонт), 1926 год, Леон
-
-
04.12.2015 в 00:45Леон обнаружился сидящим на подножке грузовика. В задумчивости.
Алан остановился в паре шагов от Леона, как-то растерянно сунул ладони в карманы и повёл плечами:
- Бой вышел… впечатляющим. Она Собрат, и Цин Лун вырубил её за пару ударов. - Он помедлил и добавил. - Совсем вырубил.
- Это я видел. Теперь расскажи мне, чего я не видел.
- Я тоже ничего не видел, - досадливо буркнул Алан и скривился. Признаваться в собственной неудаче было не слишком приятно.
- Плохо, - почти без эмоций констатировал Леон. - Но неудивительно. Что с этой... этой? С топором?
- Лежит связанная в фургоне. На случай, если очнётся… голодной. - Алан прикрыл глаза, вновь и вновь прокручивая в памяти то, что видел во время боя. - Если тебя удовлетворит это, то он её ткнул. Сюда и сюда.
Слова он сопроводил жестом, указав на голову Леона и куда-то ему в грудь.
Леон кивнул. Вряд ли удовлетворенный.
- Что будем с ней делать? Можно выкинуть где-нибудь, и пусть она очнется голодной... на чужой территории. Но это может вызывать проблемы. Можно оставить с нами, контракт она, конечно, не заработала, но может быть, из них удастся составить неплохой номер
- Цин Лун сказал, что не против её обучить. Оставим, деньги пока платить не будем.
Назвавшаяся Майком Собрат выглядела весьма потрепанной жизнью, и по прикидкам Алана она вряд ли бы отказалась от постоянного убежища и защиты даже забесплатно.
- Нужно будет найти в городе… эмм, пару пьяниц. Или ещё кого. Чтобы накормить её.
На взгляд Алана всё выглядело не так уж и плохо, хотя Леон казался недовольным. Ну, или по крайней мере, не впечатлившимся.
- Что не так?
- Господин Цао полон сюрпризов и неожиданостей, вот что не так. Мне крайне интересно, что привело его вчера в наше общество. И кто. Но это подождет. Приведи эту... девицу в чувство и объясни ей что к чему.
На самом деле Алан не слишком хорошо представлял, как провернёт всё это - притащить в лагерь пару пьяниц, чтобы этого никто не заметил? А для начала - найти этих пьяниц? И проследить, чтобы очнувшаяся Майк не убила их? Он нахмурился, но потом всё же нехотя кивнул.
- Ладно. Постараюсь сделать это сегодня ночью, - он в задумчивости посмотрел на Леона, уже начал было что-то говорить про Гленн, но оборвал себя и махнул рукой. - Займусь делом.
В лагерь Алан вернулся в сопровождении двух местных, весьма и весьма пьяных и потому поведшихся на подозрительное приглашение. Впрочем, деньги решали. Деньги и обещание дармовой выпивки.
Постаравшись провести добычу через притихший лагерь как можно тише, Алан добрался до фургона, где оставил Цин Луна и девушку, взобрался по лесенке и потянул дверь на себя, то и дело поглядывая на пьяниц.
- Я привёл… эмм, людей, - негромко проговорил он в темноту фургона.
Цин Лун выходит и улыбнувшись хлопает новоприбывших по спинам, фокусируя инь-чи вверх по их позвоночникам. Тела людей немеют.
- С ними всё в порядке? - Поинтересовался Алан, помогая затащить мужиков внутрь фургона. - И надо как-то это… сделать так, чтобы они не погибли. Чтобы она их не убила.
— Я врач. Они не умрут, — пробормотал Цин Лун, раскрывая свою небольшую сумочку.
— Принесите чашу, добрый господин.
Из сумочки он достал пару десятков очень тонких игл и несколько скальпелей.
— И да, тряпку, смоченную в виски или спирте. Или зажигалку, — тонкие губы доктора слегка изогнулись.
— Мы не хотим, чтобы наши гости погибли от сепсиса, предоставив нашей другой гостье ужин, верно?
- Верно, - отозвался Алан, с грохотом шаря по фургону. Здесь складывали весь тот скарб, который мог пригодиться цирку как во время работы, так и во время отдыха. Обнаружив где-то в стопках посуды объемную чашу, он отдал её китайцу, а из кармана вытащил свою зажигалку и передал следом.
Цин Лун быстро ополаскивает рабочую часть ножа в огне, дабы не повредить металл, и мысленно даёт себе заметку купить нормальные инструменты.
Потом втыкает в нужные меридианы иголочки, дабы спящие не проснулись раньше нужного, чтобы у них стимулировалось кроветворение, и вообще всё было хорошо.
Потом он принимается отворять их сосуды и аккуратно сцеживать понемногу кровь в чашу.
Когда чаша переполняется, он отпивает из неё сам, вытирая тряпочкой губы, потом аккуратно "заштопывает" слюной раненые покровы тел "добычи" и достаёт акупунктурные иглы, предоставляя им спать.
— Они проснутся часов через восемь-десять, отдохнувшие, обновлённые, хоть и несколько слабые пульсом.
Алан пристроился неподалёу, чтобы ему было видно, что делает китаец.
- Хорошо, - он кивнул. - Пристроим их где-нибудь в лагере на улице.
— Не хочешь плюнуть? — протягивает почти полную крови чашу ему доктор.
— В любом случае, на — корми.
Не хочу, - коротко отозвался Алан и забрал чашу. Присев рядом со связанной Майк, он аккуратно разомкнул ей губы и медленно принялся вливать кровь из чаши. Запах тёплой крови был весьма соблазнителен, и он напомнил себе, что завтра стоит снова прогуляться в город, но уже для собственного удовольствия.
Пробуждение сопровождалось прекрасными спецеффектами - во-первых, страшно хотелось жрать. Даже не так. ЖРАТЬ. Как будто Майк постился хрен знает сколько лет. А еще - блевать и оторвать себе руку, которая болела. В общем, будь малкавиан немного повменяемее сейчас, он бы точно решил, что это была неудачная идея. А пока... пока кровь не пошла впрок, и Майк скорчился, блюя себе на рубаху (чистую, между прочим!) гнилой кровью. Ощущения были... зашибись.
Выглядело это тоже не очень. Алан слегка отодвинулся, смутно ощущая вину перед Собратом, хотя и непонятно за что.
- Это нормально, что ей так плохо? - Он вопросительно посмотрел на Цин Луна.
-
-
04.12.2015 в 00:46— Ничего непоправимого я ей не сделал.
Алан с сомнением качнул головой и уже потянулся было начать развязывать узлы на верёвках, но решил подождать - мало ли, что можно ожидать от этого Собрата.
- Эй, - он осторожно коснулся плеча Майка. - Ты как?
- Хреново, - признался Майк хрипло и пошевелил осторожно рукой. Та, кажется, починилась, во всяком случае, по ощущениям она больше не грозила отвалиться нахрен.
- Ну у вас и китаец, - с восхищением и уважением признал он, - ладно... звините, что заблевал. Я пошел. удачи и того.. бывайте.
- Ну… - Алан принялся распутывать узлы на верёвках. - На самом деле нет. В смысле, тебе не нужно уходить. Я думаю, мы, - он пожал плечами, - можем предложить тебе работу.
Разобравшись с верёвкой, он отступил назад, давая Майку больше личного пространства.
ГЛенн ни о чем не подозревала. Она вообще пропустила примрено все, занимаясь рутинными делами. Осмотреть всех зверушек, прикинуть кому чего вправить, составить некий план... Сейчас ирландка дефелировала между фургонами, так как частично закончила наводить порядок в "зверинце", и хотела взять паузу на подумать. И тут с ней случился ТОПОР. Отличный такой топор, валялся просто так на земле. Большой, внушительный. Явно не по делу. Питая внутреннюю неприязнь к бардаку, она топор подняла, чтобы, собственно, вернуть на место. Знать бы еще где оно, место это. И тут до нее донесся вкусный, и крайне знакомый запах. Со стороны ближайшего фургона. Соотнеся запах с топором и найдя в этом некое гармоничное сочетание, она пошла разбираться.
- Э? А что это тут у вас делается?
Задала она вопрос сразу всем пристуствующим там лицам. И китайцу, и Алану, и незнакомой заблеванной кровянкой девочке. Топор тзимицу машинально прихватила поплотнее. Интутитивно таксзать.
Алан обернулся к появившемуся на пороге Гленну. Растерянно заморгал, а потом проговорил первое, что пришло в голову:
- Принимаем на работу нового циркача.
Лишь секунду спустя он понял, как это безумно прозвучало.
Цин Лун молчит.
- А. Ага. Это вот это вон новый сотрудник?
Гленн не поняла ничего, но решила проявить инициативу в плане выяснения всего. Ну и да, топор. С топором надо что то делать, потмоу что... ну потому что бардак!
- А чо топор не по делу валяется? Сопрут же!
Да. Топоры как-то сами по себе на дороге не валяются... Майк размял плечи, встал на ноги и ошалело уставился на младшего босса:
- Это... ты не шутишь, да? Да я скакать от радости буду до самого рассвета!
Он вытер окровавленные губы о рукав рубахи - все равно стирать придется, раз уж заблевал - и опять просиял улыбкой,- спасибо! Я тут вам точно не помешаю. Могу и помочь - там воды притащить, шатер зашить. дров нару... А гле мой мой топор!
И тут на сцене появилось новое лицо непонятного пола. Зато с тем самым топором, который явно вознамерился стать если не всеобщим любимцем, то талисманом.
- Топор мой, - деловито сообщил он новому товарищу хриплым голосом, - я его уронил, когда меня ваш китаец вышиб нахрен. Спасибо, что подобрал, а то правда как ноги приделают, так и не найдешь. А я Майк, кстати. И теперь тут тоже работаю.
Цин Лун молчит.
- Жалование мы еще обговорим. Завтра, - Алан как можно более вежливо улыбнулся в ответ; на самом деле он ощущал неприятное беспокойство, находясь в компании сразу трёх Собратьев. Не особо знакомых Собратьев. Это было слишком непривычно - он то и к присутствию Леона привык далеко не сразу.
— У меня, к несчастью, нет часов, господин Алан.
— Как скоро рассвет?
- Дык не теряй. Хорошая вещь же, спиздят глазом не моргнешь.
Тзимицу аккуратно поставила топоро к стеночке. То, что милая на вид девочка, говоорить голосом прокуренного и пропитого кота, Гленн не смутило, равно как и имя Майк. Потому что, ну это при некоторых обстоятельствах и правда мог быть Майк, просто сегодня у него вот день такой... Э... день милоты и нежности, блин.
- Я Гленн, знаомы будем. А китаец да, он вообще может. Очень конкретный он.
Гленн протянула Майк (или Майку?) руку, типа знакомиться. Ну и да, потрогать под благовидным предлогом тоже.
Часы зато были у Алана на запястье.
- Скоро. Так что все серьезные вопросы мы обговорим завтра. Твой, - он кивнул Майку, - приём на работу, и прочее. Вам сегодня придётся, ну, потесниться немного. Постараемся это тоже решить.
Уладив, по его мнению, все важные вопросы, Алан продвинулся поближе к выходу из фургона.
Майк псжал руку Гленну (или Гленн, тут хрен скажешь. Они вообще все тут какие-то немного ебанутые.) и приветственно ее потряс:
- Круто тут у вас, - бесхитростно поделился он впечатлениями, - ебануто, конечно, немного, но круто. И народ от меня больше не шарахается.
— Мы родственные души.
- Ну... Да, тут так нескольк охренительно.
С невероятно рассудительным видом сообщила тзимицу, пожимая руку Майк/а. Плотным таким пожатием, но без дваления. Чуть перебирая пальцами, словно пробуя наощупь то, что под кожей. Чуть заметно прощупывая ритм костей и связток, то, как они расположены там, как они смещаются при движениях.
На фразу китайца о душах она коротко рассмеяалась.
Рука как рука. Девичья, можно сказать, но для такой комплекции пожатие сильное и цепкое, как будто в смертной жизни Майк только и делал (делала?) что лазила по веткам или висела на них, как обезяьнка.
- Ну круто, да. Только я пошел постираюсь и пожру, - он наонец разжал руку и одернул окровавленную рубаху
— Не хватило?
— Лучше завтра, а то не успеешь обернуться.
Алан снова покосился на часы.
- Цин Лун прав, до рассвета осталось совсем немного. Завтра найдем тебе новую одежду.
- От время то бежит!
Высказалась Гленн, скорее просторади того, чтоб высказаться. Ну и не остаться вне диалога. Тем временем, рука девочки-Майка говорила о многом. Например, что при жизни девочка явно не чуралась физнагрузки, и вышиванию на пяльцах предпочитала... ЧТо то иное.
- Уже? Нихрена я провалялся, - свободной рукой Майк почесал в затылке, превратив и без того непослушные волосы в какое-то фасмагорическое гнездо, - китайс, ты мея так повалял, что я, кажется, потом половину на рубахе... а нет.
Почему-то жрать уже так сильно не хотелось. А если и правда скоро рассвет, то точно нужно ныкаться. Становиться пеплом в планы Майка не входило.
- А все ж не зря я сюда зашел, - довольно заметил он, - вот чуял же.. что-то да будет.
Убедившись, что трое Собратьев нашли общий язык - по крайней мере, так казалось, Алан пробормотал что-то вроде «хорошегоснадозавтра» и выбрался на улицу, плотно закрыв за собой дверь. В воздухе уже ощущалось приближение рассвета, хоть было ещё темно, и он поспешил добраться до собственного фургона.