Ночь, в которой Алан встречается лицом к лицу с Ингебьёрг, совершает ошибку и как всегда всё портит
Греза, дата и время неизвестны
Алан старался не думать о том, что будет делать дальше: это всегда выходило у него… паршиво. Он просто шёл вперёд, поглядывая по сторонам - может, Эйд и проводил много времени в замках, но Алан Каллахан - нет, и шевельнувшееся где-то внутри любопытство помогло отвлечься от невесёлых мыслей.
Оставив ворота далеко позади, он остановился посреди замкового двора и, упрямо вскинув подбородок, раскинул руки в стороны, мол, вот он я. Пришёл.
Она вышла. Красивая, безоружная... гордая. В ее глазах смешивались тоска и ярость.
- Почему ты пришел?
Алан с пол десятка секунд молча смотрел на Ингебьёрг - он видел её впервые в жизни, в этой жизни. Память была как обрывки тумана.
Он повёл плечами, глядя куда-то - по привычке оттуда - поверх плеча Гвидион.
- Наверное, потому что это стоит закончить. Чтобы ты, ну… смогла жить дальше.
- Пожалел? - она прищурилась, вздергивая подбородок. Точно таким же жестом, как это делал Алан, отвечая на подначки Леона.
- Нет, я ведь… - он вздохнул и слегка поёжился от того, как знакомо выглядел её жест. - Я ведь не помню тебя. Ничего не помню, на самом деле. Сложно… ну, жалеть кого-то, кого не помнишь.
Алан поднял глаза к замковым башням, вздымающихся каменным громадами к небу.
- И я не тот Эйд, которого ты знала.
- Ты все же сумел уйти... - она подошла, протягивая руку к его лбу.
Алан сделал плавный, мягкий шаг назад - так, чтобы оказаться не слишком далеко, но чтобы Инга не смогла дотронуться до него.
- И я уйду снова. И… это неправильно. Всё это.
Ингебьёрг оскалилась, сверкнув глазами. Казалось, ее клыки длиннее, чем у человека, а кожа посерела.
Алан заставил себя замереть на месте и посмотрел, впервые за всё это время, ши в глаза.
У нее были темные глаза Зверя.
Где-то изнутри поднималось отчаяние. Отчаяние от того, что Алан не знал, как разрубить этот узел, в который была плотно завязана чужая душа. Отчаяние от того, что всё, что он мог сделать, было… беспомощным и глупым.
Он сделал шаг вперёд. Поймал руку Ингебьёрг - не сжимая, а просто держа её ладонь в своих. Качнул головой.
- Прости.
Она молчала. Темная, властная, полная... тьмы?
Алан вспомнил Бездну. Вспомнил непроницаемую темноту их с Леоном фургона. Вспомнил тьму, в которой он тонул те несколько секунд прежде, чем попасть сюда.
В Инге была другая тьма.
И, кажется - когда-то он стал причиной этой тьмы.
Алан сжал её ладонь чуть крепче, и потянул ши в сторону.
- Давай пройдёмся. Прогуляемся. Никогда не бывал в замках. Серьёзно. Ну… я имею ввиду, я не помню, чтобы бывал в них. Не в этой жизни. А ты мне… что-нибудь расскажешь, хорошо?
- Почему ты ничего не помнишь? - она пошла. - Ты слишком далеко зашел?
- Я умер, - просто отозвался Алан, не выпуская её ладони из своей. - Ну, да… наверное, можно и так сказать. Зашёл чуть дальше, чем стоило бы.
- Я тоже умерла. Хотя и не помню, как. Но это ощущается.
Алан пожал плечами, огляделся - хотелось подняться на крепостную стену. Почему-то казалось, что там будет проще.
- Но ты всё помнишь. Я - нет. Да и… вернулся случайно.
- Наверное. Я почти все время спала. Не ждала. Ненавидела. Бесполезно.
Алан заметил лестницу, ведущую на крепостную стену, и молча потянул туда ши.
Чужая тьма казалась ему бездонным колодцем, в который - хоть кидай монеты, хоть прыгай сам, а толку не будет.
Уже наверху он повернулся к Инге.
- Почему я?
- Не знаю, - он вышла на стену, глядя остановившимися глазами. - Это было страстью. Вожделением. Сейчас не осталось даже его.
Алан встал рядом - на расстоянии вытянутой руки.
- А осталась… только ненависть?
- Нет. Ее тоже не было.
Разговор был словно попытка выйти из лабиринта в тумане.
- Ингебьёрг, - Алан впервые позвал её по имени, - что тогда… в тебе сейчас?
- Страсть. Без эмоции. Я трачу все силы, чтобы сдерживаться. Все сразу. Желания, страсти, страхи...
Алан не знал, что говорить. Что делать. Вздохнув, он опёрся о холодный камень.
- Вот, смотри. Я здесь. Пусть даже… не тот я. Что теперь?
- Ничего. Оно не отпускает. Я хочу твоей крови, тебя, а еще сброситься со стены, уничтожить мир и... в общем, я беременна, что ли?! - последнее она рявкнула, на мгновение превращаясь в гордую валькирию.
- Этот мир слишком хороший, чтобы его уничтожать… - тихо проговорил Алан. И, помедлив, протянул руку, касаясь плеча Инги кончиками пальцев. - Ты… нет. Вряд ли. Ну… не знаю. Хочешь…
Мысли метались из стороны в сторону. Что он мог ей предложить?
- … поединок? По крайней мере ты, ну, получишь мою кровь.
Она странно оскалилась, обнажив слишком длинные клыки. Зарычала.
Алан быстро покосился на тот край стены, что выходил на крепостной двор. Падать было… высоко. Но он постарается не упасть. И ей - тоже не даст.
Он тряхнул головой и отступил на шаг назад. Замер, напрягшись, готовый к прыжку. И поманил Ингу рукой, всё ещё не понимая, что делает, и к чему это может привести.
Она мотнула головой, припадая к земле и рыча.
Алан слегка развёл руки в стороны приглашающим жестом, внимательно следя за Ингой, за её движениями. Тело всё помнило само - как двинуться, как встать, как приготовиться…
Она двигалась так, будто ее телом управлял зверь. Или - Зверь. Обезумевший от голода и страха одновременно. Жаждущий убить и убежать. Она не была воином. Она желала загрызть.
Успокоится ли Зверь, если дать ему то, что он хочет? Или наоборот, обезумит ещё больше? И сможет ли добыча это пережить? Впрочем, последнее было не важным. Не сейчас.
Алан скользнул вперёд, провоцируя. И поддаваясь - ровно настолько, чтобы Инга точно кинулась на него и достала бы.
И она достала. Длинные клыки щелкнули совсем рядом с шеей, сомкнувшись на плече.
Было больно. Алан с силой сжал зубы, не позволяя себе издать не звука. А потом перехватил ши за предплечья, пытаясь оторвать её от себя, оттолкнуть.
Оторвать от себя голодного Зверя? Она не собиралась его отпускать, пока не поглотит полностью.
Осознание совершённой ошибки пришло не сразу - лишь когда провалилась вторая попытка отодрать от себя Ингу.
Алан тихо зарычал, от боли и злости. Перехватил ши удобней и снова - изо всех сил, пытаясь не обращать внимание на боль - рванул её от себя.
Греза, дата и время неизвестны
Алан старался не думать о том, что будет делать дальше: это всегда выходило у него… паршиво. Он просто шёл вперёд, поглядывая по сторонам - может, Эйд и проводил много времени в замках, но Алан Каллахан - нет, и шевельнувшееся где-то внутри любопытство помогло отвлечься от невесёлых мыслей.
Оставив ворота далеко позади, он остановился посреди замкового двора и, упрямо вскинув подбородок, раскинул руки в стороны, мол, вот он я. Пришёл.
Она вышла. Красивая, безоружная... гордая. В ее глазах смешивались тоска и ярость.
- Почему ты пришел?
Алан с пол десятка секунд молча смотрел на Ингебьёрг - он видел её впервые в жизни, в этой жизни. Память была как обрывки тумана.
Он повёл плечами, глядя куда-то - по привычке оттуда - поверх плеча Гвидион.
- Наверное, потому что это стоит закончить. Чтобы ты, ну… смогла жить дальше.
- Пожалел? - она прищурилась, вздергивая подбородок. Точно таким же жестом, как это делал Алан, отвечая на подначки Леона.
- Нет, я ведь… - он вздохнул и слегка поёжился от того, как знакомо выглядел её жест. - Я ведь не помню тебя. Ничего не помню, на самом деле. Сложно… ну, жалеть кого-то, кого не помнишь.
Алан поднял глаза к замковым башням, вздымающихся каменным громадами к небу.
- И я не тот Эйд, которого ты знала.
- Ты все же сумел уйти... - она подошла, протягивая руку к его лбу.
Алан сделал плавный, мягкий шаг назад - так, чтобы оказаться не слишком далеко, но чтобы Инга не смогла дотронуться до него.
- И я уйду снова. И… это неправильно. Всё это.
Ингебьёрг оскалилась, сверкнув глазами. Казалось, ее клыки длиннее, чем у человека, а кожа посерела.
Алан заставил себя замереть на месте и посмотрел, впервые за всё это время, ши в глаза.
У нее были темные глаза Зверя.
Где-то изнутри поднималось отчаяние. Отчаяние от того, что Алан не знал, как разрубить этот узел, в который была плотно завязана чужая душа. Отчаяние от того, что всё, что он мог сделать, было… беспомощным и глупым.
Он сделал шаг вперёд. Поймал руку Ингебьёрг - не сжимая, а просто держа её ладонь в своих. Качнул головой.
- Прости.
Она молчала. Темная, властная, полная... тьмы?
Алан вспомнил Бездну. Вспомнил непроницаемую темноту их с Леоном фургона. Вспомнил тьму, в которой он тонул те несколько секунд прежде, чем попасть сюда.
В Инге была другая тьма.
И, кажется - когда-то он стал причиной этой тьмы.
Алан сжал её ладонь чуть крепче, и потянул ши в сторону.
- Давай пройдёмся. Прогуляемся. Никогда не бывал в замках. Серьёзно. Ну… я имею ввиду, я не помню, чтобы бывал в них. Не в этой жизни. А ты мне… что-нибудь расскажешь, хорошо?
- Почему ты ничего не помнишь? - она пошла. - Ты слишком далеко зашел?
- Я умер, - просто отозвался Алан, не выпуская её ладони из своей. - Ну, да… наверное, можно и так сказать. Зашёл чуть дальше, чем стоило бы.
- Я тоже умерла. Хотя и не помню, как. Но это ощущается.
Алан пожал плечами, огляделся - хотелось подняться на крепостную стену. Почему-то казалось, что там будет проще.
- Но ты всё помнишь. Я - нет. Да и… вернулся случайно.
- Наверное. Я почти все время спала. Не ждала. Ненавидела. Бесполезно.
Алан заметил лестницу, ведущую на крепостную стену, и молча потянул туда ши.
Чужая тьма казалась ему бездонным колодцем, в который - хоть кидай монеты, хоть прыгай сам, а толку не будет.
Уже наверху он повернулся к Инге.
- Почему я?
- Не знаю, - он вышла на стену, глядя остановившимися глазами. - Это было страстью. Вожделением. Сейчас не осталось даже его.
Алан встал рядом - на расстоянии вытянутой руки.
- А осталась… только ненависть?
- Нет. Ее тоже не было.
Разговор был словно попытка выйти из лабиринта в тумане.
- Ингебьёрг, - Алан впервые позвал её по имени, - что тогда… в тебе сейчас?
- Страсть. Без эмоции. Я трачу все силы, чтобы сдерживаться. Все сразу. Желания, страсти, страхи...
Алан не знал, что говорить. Что делать. Вздохнув, он опёрся о холодный камень.
- Вот, смотри. Я здесь. Пусть даже… не тот я. Что теперь?
- Ничего. Оно не отпускает. Я хочу твоей крови, тебя, а еще сброситься со стены, уничтожить мир и... в общем, я беременна, что ли?! - последнее она рявкнула, на мгновение превращаясь в гордую валькирию.
- Этот мир слишком хороший, чтобы его уничтожать… - тихо проговорил Алан. И, помедлив, протянул руку, касаясь плеча Инги кончиками пальцев. - Ты… нет. Вряд ли. Ну… не знаю. Хочешь…
Мысли метались из стороны в сторону. Что он мог ей предложить?
- … поединок? По крайней мере ты, ну, получишь мою кровь.
Она странно оскалилась, обнажив слишком длинные клыки. Зарычала.
Алан быстро покосился на тот край стены, что выходил на крепостной двор. Падать было… высоко. Но он постарается не упасть. И ей - тоже не даст.
Он тряхнул головой и отступил на шаг назад. Замер, напрягшись, готовый к прыжку. И поманил Ингу рукой, всё ещё не понимая, что делает, и к чему это может привести.
Она мотнула головой, припадая к земле и рыча.
Алан слегка развёл руки в стороны приглашающим жестом, внимательно следя за Ингой, за её движениями. Тело всё помнило само - как двинуться, как встать, как приготовиться…
Она двигалась так, будто ее телом управлял зверь. Или - Зверь. Обезумевший от голода и страха одновременно. Жаждущий убить и убежать. Она не была воином. Она желала загрызть.
Успокоится ли Зверь, если дать ему то, что он хочет? Или наоборот, обезумит ещё больше? И сможет ли добыча это пережить? Впрочем, последнее было не важным. Не сейчас.
Алан скользнул вперёд, провоцируя. И поддаваясь - ровно настолько, чтобы Инга точно кинулась на него и достала бы.
И она достала. Длинные клыки щелкнули совсем рядом с шеей, сомкнувшись на плече.
Было больно. Алан с силой сжал зубы, не позволяя себе издать не звука. А потом перехватил ши за предплечья, пытаясь оторвать её от себя, оттолкнуть.
Оторвать от себя голодного Зверя? Она не собиралась его отпускать, пока не поглотит полностью.
Осознание совершённой ошибки пришло не сразу - лишь когда провалилась вторая попытка отодрать от себя Ингу.
Алан тихо зарычал, от боли и злости. Перехватил ши удобней и снова - изо всех сил, пытаясь не обращать внимание на боль - рванул её от себя.