[дерзкий цирк дерзок]

Ночь, в которой вся честная делегация заваливается в фургон к Тадеушу, где происходит разговор о феях, мотыльках, котиках, собачках, Шабаше, обряде братания и прочем-прочем-прочем, но это всё неожиданно НЕ заканчивается новой дракой

Новый Орлеан, 25 августа

Он занимался этим до самого заката, так и уснув - грязный, встрепанный, в окровавленной одежде. Просто сполз на пол возле кровати, на которой стоял наполовину заполненный вещами чемодан.
Дверь в фургон так и осталась незакрытой и Алекс просто толкнул ее, заходя внутрь. Больше это место не казалось убежищем и местом, где Феникс мог бы остаться. Все, похоже, сгорело, пусть и не в физическом смысле. Кивком головы он указал Майку и Роджеру, чтобы они тоже заходили. Посторонним все это слышать и видеть было не нужно. И только когда дверь закрылась, Алекс закрыл ее еще и на дополнительные замки. Фургон был в достаточной мере еще и звукоизолирован.
- Тадеуш, - Феникс говорил спокойно и уверено.
Тадеуш вздрогнул и проснулся. Обернулся с улыбкой, которая, впрочем, увяла, когда он увидел троих.
- Вот, значит, как, - внезапно он почувствовал пустоту и ледяное, отчаянное спокойствие. - Приятно осознавать, что я был прав. Ты делаешь успехи, Алекс Смит, хозяин стаи. Не думал, что это произойдет так быстро - но что же. Я проиграл, ты выиграл. Пользуйся своей победой. Я не буду сопротивляться. Тебе - не буду. Одна просьба - сделай это своими руками. Не хочу, чтобы меня касалось это, - он скорчил гримасу, кивком показывая на Роджера.
Роджер просто улыбнулся. Хищно, продемонстрировав клыки. Но с места не двинулся.
Майк привалился спиной к стене и бросил выразительный взгляд на Роджера - мол, молчи, пожалуйста, только молчи! Самому ему хотелось в фейспалм, дать Тадеушу в рожу и оказаться отсюда подальше. И все - одновременно
- Я Феникс, и я не претендую смещать хозяина этого Домена - Леона Дамиано дела Ласомбра, - дискордант посмотрел прямо в глаза Тремеру, холодно и жестко. Эта манипуляция была точно рассчитана на ту болевую точку, которой Тадеуш всегда пользовался. - Ты признал свое поражение, а значит боишься. Вопрос только кого - меня или своего пана Соломона, а, Тадеуш? На столько, что готов позволить мне убить тебя. Ты признаешь свое поражение и вверяешь свою жизнь в мои руки?
Последнее, впрочем, прозвучало не столько вопросом, сколько утверждением. Но Феникс еще давал шанс ответить, прежде чем будет сделано то, что должно.
- Я не боюсь, - Тадеуш усмехнулся горько, смотря Алексу в глаза. - Ты не дорос до того, чтобы тебя бояться, равно как и твоя шавка. Мне горько. И противно. От того, до чего ты докатился. А что до остального - я сейчас, - он говорил так же жестко.- достану из автоклава свой цветок, доделаю его, насколько смогу - как прощальный подарок Джуду Симмонсу, соберу вещи и уйду. Вернусь только для того, чтобы купить Яхонту его любимого печенья. И еще раз - когда все рухнет. Чтобы вытащить тебя из-под обломков или умереть с тобою рядом. И чтобы этому помешать, тебе придется убить меня. Потому что мне стыдно и противно находиться рядом с тем, кто вот-вот скатится в шабаш, - он сплюнул, не отрывая глаз от Джуда, а потом усмехнулся. - Но я не забираю назад свою клятву, тот, кто сейчас на месте того, кого я любил. И я буду ждать тебя с той стороны.
- Ты боишься пана Соломона, но он прячется за стенами своей Капеллы и своих цепных псов. А я пока еще тут, Тадеуш-Энгус. И бояться тебе стоит меня. Твоя свобода пока в моих руках - ты сам отдал мне ее минутой назад, как и свою жизнь, - холодная спокойная улыбка исказила губы Феникса. - А клятва о том, что ты вернешься... Почему ты не спросил меня - нужна ли она мне? Ты даешь, но я дарую тебе свободу от этой клятвы в прошлом, настоящем и будущем. Если ты и придешь за мной - то по своей воле, а не по принуждению данных клятв. Ты хотел свободы?
Смех был сухим и слегка надтреснутым. В груди продолжало жечь.
- Ты волен ей пользоваться, пока соблюдаешь правила, установленные Леоном Дамиано дела Ласомбра. В замен на защиту от Капеллы. Простой договор на который ты пошел. Я выполняю свои обязанности, на которые тоже согласился в замен на то же самое. Так вышло, что мои обязанности были следить за цирком. И у тебя есть определенные обязательства, которые ты должен выполнять, на которые ты подписался. Неужели я противоречу им?
Феникс отстраненно смотрел в глаза Тадеушу-Энгусу, готовый в любой момент либо дать знак Роджеру, либо сделать все своими силами.
Майк перевел взгляд на ящики за спиной Тадеуша. Неужали тот не понимает простых вещей - он мог быть уже мертв, если бы Алекс правда того хотел. Но тот упорно продолжал предлагать - оставайся, встраивайся, будь одним из, я не хочу тебя терять...
Дураки. Оба два.
- Ты, - снова усмехнулся Тадеуш. - Ты мне не страшен. Ну что ты можешь сделать мне, подумай сам, глупый мотылек, которого толкают в пламя? Убить? Пытать? Смешно, право. Но я все больше и больше убеждаюсь, что ты не знаешь меня - и никогда не знал. Просто пользовался, пока я был удобен тебе. Да и свободу, - он нервно рассмеялся, - какую свободу ты можешь дать мне, глупец? Ты давал ее мне раньше, пока я пользовался тобой как щитом против этого мира. А сейчас ты пришел чтобы надеть на меня свой ошейник, но руки у тебя коротки. Итак, мое последнее слово - он смотрел а глаза Алексу, чеканя каждое слово. - Хочешь дать мне свободу? Тогда отпусти. Сейчас, - последнее слово прозвучало хлестко, словно треск бича.
А вот последнее Тадеуш ляпнул очень зря. Если бы он продолжал горестным пафосом давить Алексу на ещё не окончательно остывшие чувства - может, что бы и вышло. Но Тадеушу дали слово - и он увлёкся. Случайно высказал чуть больше правды, чем стоило. "Глупый мотылёк", "я пользовался тобой как щитом против этого мира", "руки у тебя коротки"... если Алекс после такого ещё будет пытаться как-то договариваться, а не вломит табуреткой по черепу - будет очень и очень странно. Но вот сейчас и можно увидеть: Алекс - действительно лидер, просто ещё неопытный - или безвольная тряпка, об которую можно безнаказанно вытирать ноги.
- Мотылек, руки коротки, щит, - Алекс рассмеялся и в мгновение оказался рядом с Тремером. - Это ты называешь любовью, Тадеуш? Вот так ты меня использовал под красивой оберткой из слов? Что из этого твоя очередная манипуляция, а что действительно правда?
Феникс коротко замахнулся и врезал Тремеру в скулу, вкладывая в удар злость и горечь.
- Слушай сюда, мудака кусок, - он даже не рычал, голос было сложно воспринять как хоть что-то объяснимое, но Алекс подспудно понимал, что вкладывает туда простейшие из своих сил. Низкий, пугающий гул в словах, в каждом из них. - Мне нахер не нужен шабаш, мне не нужна стая. Я хочу чтобы мы сплотились и не более того. Называй это как тебе будет угодно, но это не Стая в понимании Шабаша, мать твою! Я даю тебе свободу, но ты отталкиваешь меня. Я напоминаю тебе про обязанности, но тебе проще пытаться вызвать во мне агрессию и продолжать катать истерику. Тебе не страшно? Я могу заставить тебя бояться именно меня и ты это знаешь. Но тот, кем управляет страх, не будет мыслить трезво, но зато будет отличной куклой в чужих руках, податливым материалом, скованным ужасом. Ты уже кукла в руках твоей Капеллы, Тадеуш! Я хочу дать тебе свободу от нее!
Он понимал, что Тадеуш ударил по самым больным местам и добился своего, но отступать тоже было некуда. Но, зато, он был ближе остальных и если что то смог бы точно остановить Тремера от необдуманных действий.
Да, такой Алекс и впрямь мог испугать. Но при этом мог добиться какой-то разумной реакции. Неужели Тадеуша настолько, до такого поросячьего визга испугало слово "стая"? Ну знаете ли, тогда и розовый цвет, например, стоит на всякий случай запретить. И вообще все слова и названия, у которых больше одного значения - особенно если это значение сленговое. Почему "Стая" обязательно равно "Шабаш"? В конце концов, всяких же там волков и прочих пока ещё вроде бы автоматом в Шабаш не записывают!
Сейчас осиротевшему цирку доступны два варианта взаимодействия: стая и стадо. В стаде все бегут в разные стороны, кто во что горазд... и если в стаде есть лидер, то чаще всего он - козёл. А стаю ведёт и направляет вожак, который, собственно, и обеспечивает слаженность действий. И именно с этой точки зрения из коллектива цирка лучше делать стаю. Но Шабаш со всеми его заморочками - нет уж, тут Алекс прав.
Впрочем, пока Роджер с места не двигался и в разговор не вмешивался. Однако то, что Алекс наконец от души врезал по дурной тремерской морде - всячески одобрял.
И тут Тадеуш с такой пугающей ясностью понял, что это все, отношениям конец и ему самому конец, потому что Джуд был тем, что придавало его жизни смысл и цель, не будет его - и останется разве что выйти на солнце.
Внутри стало пронительно пусто, остался лишь огонь, захлестывающий все. И ничего было уже не важно, даже то, в какой бараний рог скрутит его личность пан Соломонстр. Какая разница, если все, что составляло его жизнь, сейчас сгорит?
Он потянулся внутрь, в себя, в глубину, пытаясь найти хоть что-нибудь, за что мог уцепиться.
И нашел. Глупую, внушенную Майком сказку про фею-Энгуса. Он был живым - настолько, насколько Тадеуш не был даже при жизни. Он горел, он не боялся гореть, девизом его дома было " выкован в пламени". И алхимия. Его Алхимия, его Искусство. Уроборос и Абраксас, перерождение в смерти и начало нового дня.
" Вспомни, кто ты" - шептал Энгус. А символы ничего не шептали, они просто стояли перед глазами - огненная змея, безостановочно пожирающая себя на фоне вечного хаоса и огненная голова красного петуха на человеческом тулове, оканчивающегося ногами-змеями - не родственниками ли той, приводящей в движение колесо вселенной.
Качнувшись отпощечины, он выпрямился, разогнувшись, став, казалось, шире в плечах. Красный отблеск его глаз казался отсветом внутреннего огня, бушевавшего в нем теперь, на лице было странное спокойствие и экститическая сосредоточенность. Словно кожа лица была маской, через глаза-провалы которой прорывалась внутрення суть.
- Не нужен шабаш, говоришь, - он говорил со спокойствие того, кому нечего терять, не скрывая клыков, показывавшихся между губами по мере того, как он говорил. - Прекрасно. А теперь остынь немного, любовь моя, и оглянись вокруг. Джуд Симмон не хотел в шабаш -это я знаю. А кто такой Алекс Смит? Кто его учителя? Кто такой Лакес? Почему пообщавшись с ним и приблизив к себе Роджера ты резко меняешь стиль поведения? Ты не хочешь в шабаш, да? - Он усмезнусля даже азартно. - Но тебя несет именно туда. Может и не хочешь, но будешь там, если не остановишься. А ты же не остановишься, ты уже набрал разгон и кричишь мне "от винта". И еще раз повторяю - кто такой Лакес? По полтитческим, так сказать, убеждениям? Он же твой вдохновитель. А кто ты, Роджер? Куда несет тебя и куда ты толкаешь суть и смысл моего существования? - он взял паузу, строго посмотрев на Роджера, и продолжил.
- А теперь позвольте камарильцу объяснить вам кое-что, господа анархи. Идет война стенка на стенку, сила на силу. Свобода от войны доступна либо сильным, к которым мы не относимся, либо слабым, мусору между жерновами, - он возвысил голос, говоря со страстью, которая сделал бы честь любому брухе. - Либо тем, кого используют втемную, или тем кто колеблется, но будет в конце концов вобран в себя либо одной армией, либо другой. И у почти уверен, что вас сейчас используют. Делают из вас всех именно Стаю. В центре города, который вот-вот превратится в театр боевых действий.
Он опять сделал паузу, попятился спиной, не выпуская из поля зрения все троих, неглядя нашарил красивый медный котелок на столе - новую покупку, которая ему нравилась настолько, что он хотел взять ее с собой.
- У нас был разговор про визит шерифа, Алекс, Майк. Вы так обижались, что он назвал вас стадом, но вы не увидели главного. Если бы он увидел стаю - как и любой шериф в воюющем городе - он бы послал за бичами, и живым бы не ушел ни один. И так будет, если вы будете играть в стаю, но бояться сделать выбор. Либо же, если вам посчастливится уйди полуживым, сотавляя за собой пылающий город - вас подберут с той стороны. И вберут в себя на своих условиях. Ты говоришь о свободе и хочешь дать мне свободу, Алекс. Хорошо. Тогда решай. - Он поднял котел на уровень груди, как святыню. - ТЫ хочешь собрать нас в единое целое, не принимая во внимание подлую и неуживчивую природу сородичей - я дам тебе орудие для этого. Решай. Либо мы остаемся тем, чем и были - анархами прокамарильской направленности, я продолжаю ходить в капеллу, давая вам, стае анархов, прикрытие от любого шерифа, и вы прекращаете играть с огнем и форсировать создание того, что выдаст вас с головой в первом же городе, либо мы ловим этого зверя за усы. Здесь и сейчас, на наших условиях, а не на условиях твоих кукловодов. Мы братаемся, здесь и сейчас. Я проведу ритуал, я умею. А потом идем к Лакесу, и просим его вписать нас всех в структуру. Максимально мягко и нежно.
Я предложу ему сокровенное - секреты магии крови, которые мой клан веками бережет от его клана. Прими решение, Алекс Смит, - он поставил чашу на стол и сел на кровать, добавив мягко. - Только не позволяй ситуации катиться, словно камень с горы. Я пытался решить ситуацию другим путем, пытался уйти с пути лавины - но не смог. И сейчас не могу. Потому что без тебя нет меня.
"Замечательно, - хмуро подумал Роджер. - Вот, значит, что у нас под личиной капелльского тюфячка скрывалось... прямо-таки сейчас все собрались и в Шабаш за тобой рванули. Ты дурак, или просто захотелось власти нагрести полным котелком? Или хочешь сохранить личную власть над Алексом - не мытьём, так катаньем? Теперь я доверяю тебе ещё меньше, если это возможно".
Горящие глаза Тадеуша что-то всколыхнули внутри. Словно он где-то уже это видел. Именно вот такое. Помотав головой, Феникс внимательно уставился на внезапно успокоившегося Тремера. Тот говорил... Интересные вещи. Но Алекс Смит, или Феникс, или Джуд Симмонс, отлично знал, чего он хочет. И в Шабаш он не хотел. Не так, не с такими вводными, и, по хорошему, не таким образом и не туда.
- Я уже сказал и слов менять не буду. Я не хочу в Шабаш. И я уже говорил и Майку и Роджеру, что принятие нас за стадо было нам же на руку. Нет, Тадеуш, я не хочу ритуалов, мне не резон идти в эту сторону, - голос уже был нормальным и таким же спокойным, как и голос тремера. - Да, я хочу собрать нас, каинитов, неуживчивых и противоречивых, в некое подобие коллектива. И хочу дать тебе свободу от этой самой Капеллы. Считай конкретно это моей личной дурью, которая ориентирована лично на тебя. В остальном я все сказал. Мой взгляд на вещи не изменился. А что до имени... Ты уверен, что меня действительно звали Джудом Симмонсом, Тадеуш Бродски? Я - нет. Отключение Мелодии четко дало это понимание. Алекс Смит, Феникс, Джуд Симмонс - это ярлыки одного типа. Они позволяют обратиться к тому, кого ты назвал. Я отзовусь и на Джуда.
Феникс скрестил руки на груди, ожидая реакции ставшего таким странным Тадеуша.
- В Грезе, в которую я убежал от вашего бардака, тебя звали Тэйном, - также мягко сказал Тадеуш. Его внутренний огонь утих, теперь он рвался наружу, чтобы согреть, а не спалить, - но не важно. Видишь ли, то, что ты так настойчиво говоришь про свободу от капеллы, и натолкнуло меня на мысль о том, что тобой управляют. Потому что свободу от нее мне может дать только одно, - он указал пальцем на котелок. - ритуал братания. И включение в другую структуру, которой по силам дать капелле в зубы. Ты это тоже знаешь, кстати. И вообще, - он вздохнул. - Как ты видишь сбор в коллектив, скажем, меня и Роджера? Мы сцепимся скорее рано, чем поздно, он попытается дать мне по зубам когтистой лапой, я попытаюсь эту лапу сжечь к чертям, чтобы не размахивал ей так рьяно, и ничем хорошим это не кончится. А сколько еще противоречий ты не видишь? Это лечится единственным способом - винкулумами. Или не лечится вообще, как в камарилье, и мы не стая, а подозревающие друг друга недоверчивые ублюдки-одиночки.
- Тэйн... Опять. Впрочем имя не хуже других, - Алекс постарался подавить зевок. - Что нам мешает стать той силой, которая может отбить тебя от Капеллы? Впрочем, не отвечай. Я понимаю к чему ты клонишь. Как я собираюсь скооперировать тебя с Роджером? Общей работой и запретом нападать друг на друга. Как я собираюсь и это предотвратить? Тадеуш, мне казалось, что ты знаешь мои способности. Попробуйте только друг другу навалять и я лично наваляю обоим. Или, как вариант, позволю вам набить друг другу рожи. Это тоже может привести к взаимопониманию. И, должен заметить, что в Камарилье есть четкие органы управления, а не только куча ублюдков-одиночек. Элизиумы пока стоят. Что мне мешает ввести эти правила на территории цирка? Нет, конечно, мы не Элизиум. И не Стая Шабаша. Мы пока куча упырей, которые друг другу никто. Не пора ли нам стать друг для друга кем-то? Пока еще у нас есть хоть какое-то время? И, Тадеуш, что такие винкулумы? И с каких пор ты решил мыслить терминами Шабаша, вместо того, чтобы обратиться к тому, что ты знаешь изнутри?
- Несколько одиночек бросят вызов могучей организации, которая еще на заре своего существования обломала зубы старейшинам цимисхов, каждый из которых растер бы нас в пепел одним пальцем? - Тадеуш грустно улыбнулся. - Спроси у Лакеса, что такое капелла. И как эта структура относится к отступникам, тоже. Могу дать почитать брошюрку, там ничего не преувеличено, даже преуменьшено. Если вкратце - сбежать из капеллы можно только в шабаш, при соблюдении строгой секретности. Потому что путь проебавшегося послушника проследят и на перехват вышлют очень серьезных ребят. А до Роджера - ответь мне на один вопрос. Даже на два. Нет, на три. Первый - насколько комфортно будет для нас общение и как часто мы будем срываться на свары? Просто потому, что мы системно несовместимы и друг друга бесим. То есть он меня бесит до дрожи, думаю, я его тоже. Правда, Роджер? - Тадеуш обратился к гангрелу. Второй вопрос - ты нас поставшь в связку? При условии того, что я все еще уверен, что он найдет себе более подходящего на роль вожака сородича и будет демонстрировать свою преданность уже ему, а он, кажется, до усеру боится капеллу - и почему бы это интересно, если камарилье и даже анархам бояться ее не надо. И третий вопрос - каковы шансы, что в критический момент напряжение и недоверие между нами не погубит все и всех? А винкулум, это винкулум. Узы к группе, и группы к тебе. То единственное, что сильнее всех прочих уз и перебивает даже нашу пиявочную натуру.
- Роджер? Как долго ты готов сдерживаться при виде Тадеуша? - Алекс обернулся через плечо и вопросительно изогнул бровь, ожидая от Гангрела ответа. - Готов ли попытаться взаимодействовать с ним?
- Смотря что имеется в виду под "сдерживаться", - Гангрел пожал плечами. - Не врезать по морде каждый раз, когда захочется? Врезать, но не когтями? Не высказать то, что я о нём думаю? Высказать, но в такой форме, чтобы не оскорбить его нежную душу? Я могу и первое, и второе, и третье, и даже четвёртое при необходимости. Я даже могу сейчас заткнуться и не ответить, хотя иголок под языком мне бы вполне хватило. Надо?
- Мне необходимо, чтобы вы научились слушать друг друга. Слышать, - Алекс стал вполоборота к обоим. - Вчера вы горели желанием этому научиться. Так почему бы не начать это делать сейчас? Нам необходимо именно это и именно сейчас.
Потом Феникс все же повернул голову к Тадеушу и чуть склонил голову к плечу. Мол "вот так".
- Винкулумы, узы... Очередные клятвы и Шабашитски ритуал? Нет, спасибо. Попробуем обойтись без этого, - он покачал головой и резко сменил тему. По его мнению все сказали достаточно, а продолжать жевать эту жвачку становится мало того что бессмысленным, так еще и неразумным. А вот общий враг, пусть даже он может оказаться кем угодно - то, что надо. - А теперь у нас есть еще одна насущная проблема. Мистер Уилсон, который сбежал вчера ночью и нам стоит его найти и задать несколько вопросов. Заодно и попробуем наконец взаимодействовать, а не тыкать друг друга мордой в грязь без необходимости на то.
- Хм, я хотел написать отчет Соломонстру, но напишу его потом, - уже Тадеуш, а не Энгус, подумал, что самое время прояснить и этот момент. Поисковых ритуалов я, к сожалению, не знаю. Но у нас есть собачки. Так что я с вами.
- Чтоб мы научились слушать и слышать? - задумчиво повторил Гангрел. - Я не уверен, что Тадеуш станет слушать, а тем более слышать твою шавку, которая предаст тебя, как только найдёт более подходящего вожака. Но я готов не нападать первым, по крайней мере физически. И действовать совместно, если этого потребует необходимость... или ты. Или Алан либо босс, когда они вернутся.
- А ты сам подумай, могу ли я слушать, а тем более слышать, существо, которое в каждой реплике подчеркивает, что терпит меня только по воле вожака, а не то бы напал, - Тадеуш посмотрел ему в глаза, словно бросал открытый вызов. - И ответь, стал бы ты сотрудничать со мной, если бы я точно также угрожал поджечь, скажем, твои волосы ради забавы, и проделывать этот фокус каждый раз, когда я решу, что ты зарываешься?
- Никто из здесь присутствующих не шавка. Вы оба способны держать себя в руках. - в голосе снова зазвучала сталь. Феникс перевел взгляд с Роджера на Тадеуша. - Если у кого-то возникает по этому поводу вопрос - может подойти и предъявить это лично мне. С этого момента между вами назначен пакт о ненападении. Кто-то нарушит - я два раза повторять не буду.
Феникс жестко взглянул на обоих, хотя в этом случае больше доверял своим глазам и ощущениям, чем заверениям обоих. Тадеуш умел прекрасно манипулировать окружающими и довести Роджера до белой горячки мог в два счета. Впрочем, Роджер тоже запросто бы мог это провернуть или задеть случайно. Что ж, один шанс доказать желание слушать и слышать он дал обоим.
- А теперь нам все же надо отменить предатсвление. Майк, Роджер, найдите Якова и перенесите представление на завтра. Мне надо банально привести себя в порядок и сказать пару вещей лично Тадеушу.
- Да, я терплю тебя только потому, что ты в нашей, уж извини за такое жуткое слово, стае, - открыто признал Роджер. - И да, когда мне кажется, что ты пытаешься подрывать авторитет Алекса, которому проблем на этой стадии хватает без твоих выкрутасов - я очень хочу заткнуть тебе рот когтями. Но если каждого затыкать когтями - то нам не надо в Шабаш, мы уже там. Поэтому я выпускаю когти, даю понять, что действительно готов ударить... но этим ограничиваюсь. И намерен ограничиваться в дальнейшем, если не будет иных приказов. Да, ты частично прав: когда вернутся Алан и босс, или кто-то из них - я перестану считать вожаком Алекса. Тем не менее - это не отменяет личной симпатии. Поэтому если босс прикажет врезать Алексу, я попробую решить конфликт словами и избежать столкновения. Если Алекс приказывает врезать Энди - я ударю, но буду бить кулаком. А тебя, в случае чего, полосну когтями. Подумай, почему так получается.
Гангрел развернулся к Алексу:
- Я не нападу первым. И даже постараюсь лишний раз не заговаривать, это не так трудно. Мистер Бродски не слишком хорош в оскорблениях, и пока ни разу до меня толком не доплюнул. Майк, идём.
- Ну я же говорил, - вздохнул Тадеуш демонстративно. - И как с этим можно сотрудничать? Да никак, или зазеваешься и получишь когтем в бочину. Поэтому я бы предпочел вообще органичить наши контакты. Я ему не доверяю, доверять не могу и не хочу. Раз уж вы выбрали Камарилью - стаи у нас нет и не будет.
К тому же, - добавил Энгус, - пожалуй я сделаю так. Отныне и навеки, каждый раз когда ты будешь грозиться ударить меня своими когтями или хотя бы напоминать о такой возможности, я буду поджигать что-нибудь рядом с тобой. Недостаточно близко, чтобы нанести тебе вред, так что я все же более гуманен, цени.
Раздавшееся в ответ рычание можно было вполне сравнить с рычанием большого пса, которого начали доводить.
- Еще одно слово с обоих сторон и у обоих будут большие проблемы. Роджер, я услышал тебя и твою позицию. Тадеуш, еще одна манипуляция и только словами я не обойдусь.
Оскал на лице Феникса можно было понять только одним образом - еще одна попытка цапнуть друг друга словесно и он будет бить.
Роджер пожал плечами. Тадеуш уже не слышит. Из "подумай, почему Алекса я попытаюсь защитить, Энди врежу кулаком, а тебе достанется когтями" он услышал только последние три слова, и уже заранее поклялся отомстить. Что ж... " Я тебя услышал, Тремере. В следующий раз я буду не напоминать и не угрожать, а бить. Сразу, без предупреждения. Чтоб, как говорилось в анекдоте, наглядно объяснить разницу между тихим шизофреником и серийным маньяком-убийцей". Оставалась, конечно, слабая надежда, что Алекс окажется в состоянии пробиться сквозь эти пять дюймов лобовой брони и не проскочить конопляное зёрнышко мозгов, сразу уперевшись в затылочную кость... но её было откровенно маловато.
Впрочем, вслух Гангрел не сказал ничего. Только смерил Тадеуша тяжёлым взглядом - и вышел из фургона.
Когда они ушли, Тадеуш проверил дверь, замкнул ее за ними и повернулся к Алексу. Его глаза сияли.
- Знаешь, - тихонько сказал он, - может быть начнем все сначала?Просто представим, что у нас два незнакомца, Алекс и Энгус, тем более, что во многом так оно и есть. И просто дадим этим двум парням, шанс, а?
Алекс забрал волосы в хвост и принялся стаскивать испорченую рубашку. Слова Тадеуша почему-то все еще ранили. Но оставлять все так, как было...
- Знаешь,.. - Феникс бросил рубашку в угол. - После того, как умолкла мелодия и опал костер у меня осталось одно - мои чувства к тебе. Я не знаю... что такое Джуд Симмонс. Я не помню кто я такой. Но вот эта любовь была, судя по всему, действительно тем, что оставалось базовым мной. Она не сгорела в пламени и не пропала вслед за шумом. А ты...
Он мотнул головой и потер глаза.
- Ты умудрился тут же при всех макнуть меня головой в дерьмо. Знаешь, любовь строится на доверии и уважении друг к другу. Даже когда ты вел себя как кусок обмудка - я ни единого раза не пытался тебя оным выставить. Я ожидал от тебя того же. Это возможно, Энгус? Ответь мне.
Энгус ошалело захлопал глазами.
- Я? Тебя? Правда? - растерянно и недоверчиво спросил он? Кога и как?
- К примеру в шатре с енотом, - Алекс внимательно взглянул на Тадеуша. Тот, похоже, действительно не понимал. - Стоит подбирать слова и не пытаться подрывать мой авторитет, который я пытаюсь отстоять. Тем более, что Леон меня назначил Гарпией и это действительно моя обязанность. Считаешь, что я творю херню - скажи мне об этом наедине. Я выслушаю. Считаешь, что можешь сделать лучше - предложи. Но не высмеивай. Уважение, Энгус, должно быть обоюдным.
Тадеуш почесал в затылке, его лицо выражалдо глубокую растерянность и задумчивость. Реальность повернулась к нему новой, неизведанной стороной.
- Черт, Алекс, я ведь даже никогда не думал об этом, - ответил он растерянно и виновато. - То есть мне казалочь, что все нормально, и сейчас так кажется, но если для тебя это важно, я так и буду делать. И знаешь что, - добавил он задумчиво, - в моей чудесной грезе Тэйн точно также постоянно окорачивал Энгуса.
- Тэйн... Кто это, Энгус? - это незнакомое имя начало действовать на нервы. Феникс решил раз и навсегда прояснить себе этот нюанс. - И что такое Греза? Не пойми меня неправильно, но я либо тебя не понимаю, либо я просто ничего не помню. Ни себя, ни...
Мотнув головой, Алекс принялся стирать засохшую кровь с лица.
Тадеуш достал пук ваты, бутылку воду и протянул ему.
- Знаешь, вчера в фургоне Майл зацепил меня своей дементацией и мне привиделась целая жизнь, - ответил он, мечтательно прикрыв глаза. - Оказывается до становления мы с тобой были феями. Энди и Яша-енот тоже.
- Так, - не смотря на то, что в голове включился какой-то механизм, вату и воду из рук Тадеуша Феникс взял. - Греза. Это то, куда я докричался до Алана. Фейки, видимо, живут там. Или нет? И мы с тобой оттуда. Как-то это... странно. И Майк не применял свои способности. Иначе бы про феек "знал" бы и я. Тэйн - это я? Кем я был? Каким? До становления, после? Пойми, Энгус, я не помню ничего.
- Да, фейки живут там, если они достаточно сильны для этого, - Тадеуш наморщил лоб, припоминая. - Почти все мы рождаемся, как люди, и проходим кризалис в позднем детстве. А потом растворяемся в этом мире, он нас убивает и мы все забываем, - он отчего-то горько вздохнул. -Ну то есть это мне так пригрезилось. А если они в грезе - из надо оттуда вытаскивать. Для не-фей там много опасностей.
И он начал подробно рассказывать Алексу про Тэйна, каким его помнил и любил.
- Он был очень красивый, - Энгус даже глаза прикрыл, вспоминая. - Ты видел его в зеркале. И безбашенный абсолютно, хотя не заигрывался и очень редко зарывался. Любил огонь также, как и ты, любил танцевать у костра, а вот петь не любил. Пить только. Давал мне леща за то, что с крыл хуями всяких уродов и давал им по зубам - он был очень дипломатичным по сравнению со мной. Дрался двумя клинками. Я любил играть с его волосами, заплетать из них мелкие косички, ему это нравилось. А он просто брал меня за отворот одежды, и притягивал к себе. Чтобы нарычать или поцеловать, а иногда и то и другое сразу.
Феникс даже отложил в сторону вату и уставился на Тадеуша несколько недоуменно. В том зеркале, выходит, был он? "Но ведь... не похож" Мотнув головой он принялся натягивать свежую рубашку и задумчиво пялиться куда-то в пространство. Клинки, огонь... Огонь Феникс и вправду любил, не смотря на страх, который он вызывал после Становления. И, видимо, по этому пытался всеми силами научиться не бояться теплые языки огня. Застегнув последнюю пуговицу он все же посмотрел на Тадеуша.
- По этому ты сказал, что мне бы пошли длинные волосы? - Алекс восстановил картинку, которую видел сквозь енотью морду и попытался не фыркнуть. Волосы длинной достающие до задницы, хм... - Впрочем, давай об этом потом. Нам надо найти Энди Уилсона. Надеюсь Роджер и Майк уже оговорили отмену представления с Яковом. Ты поможешь нам, Энгус?
Взяв с кровати федору, Алекс на миг задумался. Чего-то не хватало. Не важного и ненужного на самом деле, но...
- Отмену представления? - поморщился Тадеуш. - А есть мы что будем? Может заменим чем-нибудь? Скажем, устроим фейерверк-шоу.
- А потом ловить Роджера и Майка по переулкам? - Алекс внимательно посмотрел на Тремера. - Впрочем, почему бы и нет. С фейерверками и без нас теоретически должны справиться. Пойдем, вряд ли Энди будет нас ждать.
Надев федору он пошел к двери. Впереди была еще одна долгая ночь.

@темы: Роджер, Тадеуш, Майк, 25 августа, 1926 год, Джуд/Алекс/Эш