История, в которой Леон впервые слышит имя, которое станет именем целого мира вокруг него на долгие годы.
Дата и место неизвестны
Леона не привязывали. Впрочем, быть запертым в подвале вряд ли кому-то понравится. Даже если тебе периодически спускают еду. Даже если в подвале не холодно.
За первые несколько дней (он почти сразу же потерял счет, да и не видел в этом особого смысла) он с присущим ему тупым упорством исследовал каждый квадратный дюйм подвала. Стены, потолок, каждый камень и каждую щель. Не особо рассчитывая на что-то, но хотя бы чтобы чем-то занять себя.
Камень. Прочный, не известняк. Ни одной щели, и выход только один, закрытый толстой металлической плитой.
Обломав ногти и содрав кожу с пальцев о камень и стыки плиты, он исчерпал все возможные занятия. Оставалось ждать и готовиться, чтобы не быть застигнутым врасплох.
Вопрос "зачем" был центром, вокруг которого вертелись все мысли. Ни один ответ Леону не нравился.
Прошло еще часа два. Или больше. Плита медленно, с тихим скрежетом, отодвинулась, открывая выход.
При первых звуках отодвигаемой плиты Леон, как мог, тихо переместился в "слепой" сектор и занял позицию для атаки. Не стоило его недооценивать. И стоило, пожалуй, привязать.
...и ничего. Никто не зашел.
Подавив желание врезать по стене со всей силы, Леон вернулся на исходную позицию, в дальний угол.
Если это игры на терпение, то он умеет ждать.
По ту сторону - тоже. Там кто-то ходил, занимаясь своими делами. Шелестели страницы.
Леон не собирался говорить первым. Он собирался ждать.
Он мог ждать. Его не торопили. День, два... проголодается - выйдет.
Удостоверившись, что к нему никто не спустится, Леон дождался, пока наверху будет хотя бы тихо. А желательно, и вовсе никого. И поднялся сам.
Комната, не обставленная, с закрытым окном. Из нее коридор. Судя по звукам снаружи, дом стоит на отшибе, слышно только пофыркивание лошадей и далекое мычание коров.
Пытаясь двигаться как можно тише, Леон выглянул в коридор. Сначала надо было найти оружие. Затем того, к кому его можно применить...
Разве что выломать декоративную штакетину...
Под ногами метнулись тени.
Ну, тогда, если не оружие, то хотя бы выход. Леон пошел по коридору, стараясь не наступать в тени и держаться возле стены.
Коридор вел в темноту. Даже не так. Коридор вел во все более сгущающуюся тьму.
Темноты Леон не боялся, но направление потерять не хотелось бы. Держась за стену, он шел дальше. Прислушиваясь к тому, что впереди.
Тишина. Глухая, поглощающая звука.
Все что угодно было лучше, чем возвращаться в запертый подвал и сидеть там, постепенно двигаясь головой. Он продолжил движение, стараясь игнорировать побежавший по спине холодок.
Тьма поглотила тело. Всмотрелась в глаза. И, кажется, начала поглощать разум.
Леон зажмурился, в тщетной попытке не пустить ее в глаза и дальше. Ударил, вслепую, куда-то в темноту. Еще раз. Зарычал от ярости, плотно перемешанной с подступающим страхом.
Тьма продолжала всматриваться, сгущаясь, окутывая, как вода.
Леон почувствовал, как тьма залепляет ему глаза и рот, проникает внутрь, просачивается, расползается там и лишает его контроля над собственным телом. Иррациональное ощущение удушья, точно он был придавлен чем-то тяжелым, мягким и непроницаемым, возникло, несмотря на то, что ему не надо было дышать. Он дернулся назад, к началу коридора. К свету. Ноги подкосились, и Леон рухнул на пол. Из горла вырвалось что-то, напоминающее полузадушенное хрипение, а вовсе не хищное рычание.
Тьма медленно рассеивалась, конденсируясь в невысокого, крепко сложенного длинноволосого мужчину с короткой бородкой. Тот задумчиво взирал на Леона темными, лишенными белков, глазами.
Что-то внутри требовало броситься на мужчину и вцепиться ему в горло. Что-то еще, поскуливая, хотело убежать прочь, не разбирая дороги.
Леон каждой клеточкой ощущал, как тьма выходит из него обратно, как из пропитанной водой губки, которую сжали рукой. Он приподнялся на локте и с ненавистью посмотрел в лицо противнику.
Противник скрестил руки на груди. Сверкнули неестественно перстни, а на лице отразилась скука.
Леон мало задумывался перед тем, как что-то сделать или сказать. Для атаки он был слишком слаб. Пока. Поэтому он открыл рот.
- Что... ты сделал? - слова выплевывались изо рта, оставляя привкус тьмы, которая на вкус была как ледяная сажа.
- Колдовал? - он посмотрел куда-то поверх головы Леона и развернулся, чтобы уходить. - Ты уже забыл, где меня нашел?
Леон скрипнул зубами. Это было не то, что легко забывалось. Триумф, который с самого начала был ловушкой этого... этого.
- Что тебе от меня нужно?
Он перекатился и встал, чувствуя, как становится легче... не-дышать, а злость добавляет сил. Или не злость. Или кровь...
- Ты сам. Твой талант. Твоя воля к жизни.
- Я не собираюсь тебе служить... колдун.
- Я и не требую.
"Воля к жизни" Леона слегка озадачила. Но не сильно. Не так, чтобы отвлечь. Он сделал пару небольших шагов. Почти незаметных. Сокращая дистанцию.
- Талант?
Мужчина покачал головой и пошел прочь, дальше по коридору. Он двигался очень легко, пружинистым шагом явственно кривоватых ног.
Стоило противнику повернуться спиной, как боевые инстинкты - или что-то глубоко внутри, что просто любило охотиться и убивать - взяли верх. Леон двумя прыжками преодолел расстояние и напал, целя в шею. В незащищенный затылок.
Противника уже не было там. Он просто исчез - и появился позади уже пролетевшего мимо Леона, все такой же неспешный и легкий. Даже не засмеялся и не хмыкнул.
Это последнее злило почему-то больше всего. Леон развернулся, неуверенный, что делать дальше. Но отступать из боя, пока все его участники на ногах, не было в его привычках.
- Мне больше четырехсот лет, из которых почти столько же я в бою. Еще будешь кусаться?
Леон замер. В голосе не было угрозы, было предупреждение.
«Буду, когда ты опять повернешься спиной. И буду иметь в виду, что у меня одна попытка».
- Нет.
Он стоял перед четырехсотлетней тварью, загораживая проход. Если не драка - сейчас - то хотя бы разговор. С ответами.
Тварь остановилась в ожидании.
- Как тебя называть?
- Альченцо. Альченцо Мирр делла Ласомбра.
Леон мысленно попробовал имя, которое станет именем целого мира вокруг него на долгие годы.
- Ты сказал, что тебе нужен мой талант. Я умею находить и убивать людей, предварительно узнав у них все, что мне нужно. Тот, кто четыреста лет в бою, вряд ли нуждается во мне.
- Ты умеешь узнавать. Умеешь сломя голову бросаться в опасность и вставать после того, как разобьешься. Этого достаточно. Талант... увидишь, когда заглянешь в Бездну.
Альченцо немного подумал и слегка улыбнулся, показав клыки.
Леон мгновенно оскалился в ответ. Инстинкт был быстрее и сильнее любой мысли.
Улыбка ширилась.
Тот, кто не отступал перед оскалом хищника, был врагом. Тот, кто издевательски скалился прямо в глаза... В висках застучало, Зверь, раздразненный, наконец сбросил человеческую шкуру.
Леон зарычал и бросился снова. Напрочь забыв о предосторожности и уже почти не различая силуэта Альченцо сквозь кровавую пелену.
Очнулся Леон все в том же подвале. Правда, плита была отодвинута и проход открыт.
Дата и место неизвестны
Леона не привязывали. Впрочем, быть запертым в подвале вряд ли кому-то понравится. Даже если тебе периодически спускают еду. Даже если в подвале не холодно.
За первые несколько дней (он почти сразу же потерял счет, да и не видел в этом особого смысла) он с присущим ему тупым упорством исследовал каждый квадратный дюйм подвала. Стены, потолок, каждый камень и каждую щель. Не особо рассчитывая на что-то, но хотя бы чтобы чем-то занять себя.
Камень. Прочный, не известняк. Ни одной щели, и выход только один, закрытый толстой металлической плитой.
Обломав ногти и содрав кожу с пальцев о камень и стыки плиты, он исчерпал все возможные занятия. Оставалось ждать и готовиться, чтобы не быть застигнутым врасплох.
Вопрос "зачем" был центром, вокруг которого вертелись все мысли. Ни один ответ Леону не нравился.
Прошло еще часа два. Или больше. Плита медленно, с тихим скрежетом, отодвинулась, открывая выход.
При первых звуках отодвигаемой плиты Леон, как мог, тихо переместился в "слепой" сектор и занял позицию для атаки. Не стоило его недооценивать. И стоило, пожалуй, привязать.
...и ничего. Никто не зашел.
Подавив желание врезать по стене со всей силы, Леон вернулся на исходную позицию, в дальний угол.
Если это игры на терпение, то он умеет ждать.
По ту сторону - тоже. Там кто-то ходил, занимаясь своими делами. Шелестели страницы.
Леон не собирался говорить первым. Он собирался ждать.
Он мог ждать. Его не торопили. День, два... проголодается - выйдет.
Удостоверившись, что к нему никто не спустится, Леон дождался, пока наверху будет хотя бы тихо. А желательно, и вовсе никого. И поднялся сам.
Комната, не обставленная, с закрытым окном. Из нее коридор. Судя по звукам снаружи, дом стоит на отшибе, слышно только пофыркивание лошадей и далекое мычание коров.
Пытаясь двигаться как можно тише, Леон выглянул в коридор. Сначала надо было найти оружие. Затем того, к кому его можно применить...
Разве что выломать декоративную штакетину...
Под ногами метнулись тени.
Ну, тогда, если не оружие, то хотя бы выход. Леон пошел по коридору, стараясь не наступать в тени и держаться возле стены.
Коридор вел в темноту. Даже не так. Коридор вел во все более сгущающуюся тьму.
Темноты Леон не боялся, но направление потерять не хотелось бы. Держась за стену, он шел дальше. Прислушиваясь к тому, что впереди.
Тишина. Глухая, поглощающая звука.
Все что угодно было лучше, чем возвращаться в запертый подвал и сидеть там, постепенно двигаясь головой. Он продолжил движение, стараясь игнорировать побежавший по спине холодок.
Тьма поглотила тело. Всмотрелась в глаза. И, кажется, начала поглощать разум.
Леон зажмурился, в тщетной попытке не пустить ее в глаза и дальше. Ударил, вслепую, куда-то в темноту. Еще раз. Зарычал от ярости, плотно перемешанной с подступающим страхом.
Тьма продолжала всматриваться, сгущаясь, окутывая, как вода.
Леон почувствовал, как тьма залепляет ему глаза и рот, проникает внутрь, просачивается, расползается там и лишает его контроля над собственным телом. Иррациональное ощущение удушья, точно он был придавлен чем-то тяжелым, мягким и непроницаемым, возникло, несмотря на то, что ему не надо было дышать. Он дернулся назад, к началу коридора. К свету. Ноги подкосились, и Леон рухнул на пол. Из горла вырвалось что-то, напоминающее полузадушенное хрипение, а вовсе не хищное рычание.
Тьма медленно рассеивалась, конденсируясь в невысокого, крепко сложенного длинноволосого мужчину с короткой бородкой. Тот задумчиво взирал на Леона темными, лишенными белков, глазами.
Что-то внутри требовало броситься на мужчину и вцепиться ему в горло. Что-то еще, поскуливая, хотело убежать прочь, не разбирая дороги.
Леон каждой клеточкой ощущал, как тьма выходит из него обратно, как из пропитанной водой губки, которую сжали рукой. Он приподнялся на локте и с ненавистью посмотрел в лицо противнику.
Противник скрестил руки на груди. Сверкнули неестественно перстни, а на лице отразилась скука.
Леон мало задумывался перед тем, как что-то сделать или сказать. Для атаки он был слишком слаб. Пока. Поэтому он открыл рот.
- Что... ты сделал? - слова выплевывались изо рта, оставляя привкус тьмы, которая на вкус была как ледяная сажа.
- Колдовал? - он посмотрел куда-то поверх головы Леона и развернулся, чтобы уходить. - Ты уже забыл, где меня нашел?
Леон скрипнул зубами. Это было не то, что легко забывалось. Триумф, который с самого начала был ловушкой этого... этого.
- Что тебе от меня нужно?
Он перекатился и встал, чувствуя, как становится легче... не-дышать, а злость добавляет сил. Или не злость. Или кровь...
- Ты сам. Твой талант. Твоя воля к жизни.
- Я не собираюсь тебе служить... колдун.
- Я и не требую.
"Воля к жизни" Леона слегка озадачила. Но не сильно. Не так, чтобы отвлечь. Он сделал пару небольших шагов. Почти незаметных. Сокращая дистанцию.
- Талант?
Мужчина покачал головой и пошел прочь, дальше по коридору. Он двигался очень легко, пружинистым шагом явственно кривоватых ног.
Стоило противнику повернуться спиной, как боевые инстинкты - или что-то глубоко внутри, что просто любило охотиться и убивать - взяли верх. Леон двумя прыжками преодолел расстояние и напал, целя в шею. В незащищенный затылок.
Противника уже не было там. Он просто исчез - и появился позади уже пролетевшего мимо Леона, все такой же неспешный и легкий. Даже не засмеялся и не хмыкнул.
Это последнее злило почему-то больше всего. Леон развернулся, неуверенный, что делать дальше. Но отступать из боя, пока все его участники на ногах, не было в его привычках.
- Мне больше четырехсот лет, из которых почти столько же я в бою. Еще будешь кусаться?
Леон замер. В голосе не было угрозы, было предупреждение.
«Буду, когда ты опять повернешься спиной. И буду иметь в виду, что у меня одна попытка».
- Нет.
Он стоял перед четырехсотлетней тварью, загораживая проход. Если не драка - сейчас - то хотя бы разговор. С ответами.
Тварь остановилась в ожидании.
- Как тебя называть?
- Альченцо. Альченцо Мирр делла Ласомбра.
Леон мысленно попробовал имя, которое станет именем целого мира вокруг него на долгие годы.
- Ты сказал, что тебе нужен мой талант. Я умею находить и убивать людей, предварительно узнав у них все, что мне нужно. Тот, кто четыреста лет в бою, вряд ли нуждается во мне.
- Ты умеешь узнавать. Умеешь сломя голову бросаться в опасность и вставать после того, как разобьешься. Этого достаточно. Талант... увидишь, когда заглянешь в Бездну.
Альченцо немного подумал и слегка улыбнулся, показав клыки.
Леон мгновенно оскалился в ответ. Инстинкт был быстрее и сильнее любой мысли.
Улыбка ширилась.
Тот, кто не отступал перед оскалом хищника, был врагом. Тот, кто издевательски скалился прямо в глаза... В висках застучало, Зверь, раздразненный, наконец сбросил человеческую шкуру.
Леон зарычал и бросился снова. Напрочь забыв о предосторожности и уже почти не различая силуэта Альченцо сквозь кровавую пелену.
Очнулся Леон все в том же подвале. Правда, плита была отодвинута и проход открыт.
@темы: Альченцо, предыстория, Леон