Ночь, в которой Иво прибывает в Новый Орлеан, знакомится с местными новостями мира культуры, а затем посещает достойное заведение, где выступает лучший голос Юга
Новый Орлеан, 3-6 сентября
Пароходы приплывали в Новый Орлеан достаточно регулярно. По крайней мере, в порту всегда была толкотня. И еще - совершенно непривычные запахи, крики нахальных попугаев смешивались с воплями чаек и грузчиков, духота наваливалась на тело, и если бы мертвые потели, то Иво был бы уже весь покрыт испариной.
Южные Штаты. Воплощение противоречия. Рабство и свобода, жара и холод.
"Если все это не стихает с закатом",- подумал Иво, чувствуя: улыбаясь,- "что же творится тут днем?.."
Гомон и толчея, жар от раскаленных за день мостовой и стен - все это было знакомо, привычно за несколько лет жизни в портовой Генуи. Показалось даже - он дома.
"Втройне приятно с дороги. В жизни не сяду теперь а корабль..."
Он нес свой саквояж с немногочисленными пожитками (одежда, кое-какие мелочи, пара журналов с любимыми нотами, сбережения..) сам.
Одет в костюм, подобранный со вкусом, начищенные накануне ботинки блестят, голову прикрывает шляпа.
Осматривается с интересом и следит за карманами и вещами, помня о том где он идет. Музыка курлыкала в голове, вторя шороху волн и людскому шуму вокруг, дополняя его.
К Иво тут же кинулись носильщики - темнокожие, улыбчивые, шумные. Они предлагали наперебой свои услуги - разумеется, дешевле всех, благородный господин.
Иво отмахнулся от них. Пробирается дальше к границе порта, рассчитывая там найти извозчика и убраться подальше от набившей оскомину воды-воды.
"И найти убежище. Несколько дней в гостинице, пока не узнаю город чуть лучше, а после, кто знает, удастся где здесь снять часть дома с хорошим подвалом?"
Извозчики тоже были, куда без них. Цену правда заламывали, но это тоже было совершенно обыкновенным. Под ногами иногда мельтешили крысы, а один раз проскочил небольшой крокодил.
Последний (Иво в полутьме по рассеяности принял его за кошку) заставил его вздрогнуть от неожиданности, когда, наконец, разглядел что к чему.
Дальше он шел, чуть внимательней глядя под ноги
Подойдя к первому приглянувшемуся извозчику, назвал человеку название гостиницы, которое сообщил ему позапрошлым вечером случайный попутчик, он утвердительно ответил, что да, нередко бывал в городе, и Иво попросил его порекомендовать ему место где остановиться: спокойное и достаточно приличное.
Гостиница да, была. И даже приличная, хотя и средней руки. По крайней мере, там была горячая вода, в меру предупредительный персонал и тяжелые плотные шторы на окнах.
Иво попросил у портье комнату с окнами по возможности на север и заплатил за трое суток вперед
Ему после некоторого торга нашли нужную комнату и более не трогали. Гостиница действительно была приличной.
Новостей в городе было много и самых разных. То беспрецедентное ограбление и стычка в доках, которую до сих пор не могли расследовать. То пожар в здании цирка. То несколько кровавых убийств едва ли не в центре города...
Среди культурных новостей выделялись приглашения в оперу на очередное представление, трагические восклицания о том, что мистер Армстронг, увы, не сможет посетить родной город в ближайшие месяцы и заметка о выступлении Джуд Симмонс, восходящей звезды, проявившейся буквально ниоткуда, и таинственного танцора, которого иногда видят на улицах города.
Новости облетали Новый Орлеан мгновенно, а уж если даже в газетах напишут...
В "Двойной Лиане" с вечера был аншлаг. То ли местная богема истосковалась по развлечениям, то ли в Орлеан давно приличного искусства не завозили, а опера и театры всем надоели. Более продуманные звонили в клуб заранее и заказывали места. Менее продуманные пытались сунуть на лапу охранникам и попасть в клуб.
Эрреро стоял в углу главного зала и с довольным прищуром наблюдал за царившей внутри суетой.
Иво — хорошо знавший какой аншлаг собирают подобные вечера, позвонил с гостиничного телефона в "Двойную Лиану" тем же вечером, когда прочел о новости в местной газете. Представился мистером Марра и спросил тогда не остались ли места
После танца Виктора, казалось, публики стало много больше. Джуд не был удивлен. Скорее рад. Сказку можно было рассказать еще раз. Голосом, мелодией, песней. Музыка рисовала картины в воздухе зала, сплетала свет и тени в причудливый узор, тревожила мечты и надежды.
Иво подходит к зданию, одетый в свой лучший костюм и с изящной тросточкой, купленной накануне. Дошел пешком — благо от его гостиницы до сюда было рукой подать.
Подошел и рассеяно огляделся, окидывая взглядом здание и царящую кругом суету.
Когда подошла его очередь, он сообщил охраннику свое имя и сказал, что у него уже забронировано место на представление.
Здоровый такой лоботряс, с почти отсутствующей шеей и маленькой головой, вросшей в плечи, с минуту смотрел в какой-то список у себя в руках, шевеля губами и по слогам читая записанные фамилии. Но затем, видимо, где-то в конце списка он все же отыскал нужную.
- Проходите, мистер Марра. - Внешний вид посетителя не вызвал вообще никаких нареканий.
Иво кивнул и прошел, перехватив свою тросточку.
Оказавшлись внутри, он снял шляпу и огляделся, соображая куда ему следует идти дальше. Сбился с шага. Музыка в ушах нервно ускорила темп, казалось, досадуя на эту заминку.
Персонал в этот день сбился с ног, и девочки были в полной боевой готовности. Долли сама выбралась в зал, перехватывая гостей и рассаживая по местам.
К Иво порхнула невысокая, молодо выглядящая блондинка в строгом темно-синем платье.
- Добрый вечер, добро пожаловать в наше заведение, - радостно, как будто он принес ей известие о том, что престарелый богатый дядюшка скончался, оставив ей все наследство, а так же предложение руки и сердца от самого богатого дельца Америки, защебетала она, - вы мистер Марра?
Голос вклинился в мелодию, разбив оцепенение.
Всякий раз — а уж сколько их было — Иво представлялся сам себе в такие моменты мальчиком из зачарованного замка, да-да, того самого, чьи обитатели все-все заснули от злого проклятия — музыки? — и вот отмерли...
Он обаятельно улыбнулся девушке и сразу как-то ожил весь:
— Да, это мое имя. И я, я тоже весьма рад, что пожаловал сюда,- по-английски он говорил с сильным акцентом: растягивая гласные и четко проговаривая все звуки.
Долли оглядела его беглым взглядом. Дорогой костюм, трость, акцент... иностранец, как вариант - европеец...при деньгах и явно первый раз здесь. На эти вычисления у нее ушло всего несколько долей секунды, и Долли снова улыбнулась самой радушной улыбкой:
- Мы безмерно счастливы видеть вас здесь. Позвольте проводить вас к вашему месту, - она сделала широкий взмах рукой, указывая на диванчик в укромном углу, - полагаю, вы недавно в нашем городе?
— Ведите. Да, вы правы, я недавно. Вы желаете посоветовать мне что-то еще?..- спросил Иво, имея в виду, возможно, другие концерты, планируемые здесь в ближайшие недели три.
- У нас выступает самая очаровательная прима, первый голос Нового Орлеана, - продолжала щебетать Долли, ведя гостя к его диванчику и мимоходом, пока он не видел, состроив страшное лицо Антуанетте - мол, чего стоим? Работай давай!
- К тому же, здесь выступают самые очаровательные танцовщицы, - Иво досталась многообещающая улыбка, а пойманной взглядом "девочке" выразительное "этот - на тебе"
— Действительно, первый...- слышишь, пробормотал.
И мистер Марра рассеяно кивнул, казалось, и не заметив вовсе обещающей улыбки!..
Ничего не заметив, но до диванчика дошел, не запнувшись.
Сел, изящно опустившись на свое место. Сложил перчатки в шляпу и замер, глядя куда-то в сторону сцены, вслушиваясь в пение.
Превосходное — Иво сразу это отметил, следуя внутренне за чужим голосом, прочувственно выводящим слова песни, не песни вовсе — полотна света и тени, надежды и мечты...
Музыка в его голове отозвалась тут же, выплескивая собственный узор: ответив одной, затем второй репликой — так всегда бывало, когда он вслушивался в музыку внешнюю, и Иво расслабился, отдавая свое внимание внешней музыке без остатка.
Точно ожидая этого, музыка в его душе с готовностью переменила свой темп и мелодику, буквально ухнув вслед за пением от сцены, и слилось вместе с ним в едином контрапункте.
Иво сам не понял в какой конкретно момент она вышла за пределы его головы и наполнила зал. Он запел.
Эрреро отклеился от стеночки, как только в песню, льющуюся со сцены, вплелся новый голос, откуда-то из зала. Посетитель? Поет? Два голоса, сплетаясь и поддерживая друг друга, выводили обычную казалось бы песню на новый уровень. Теперь это был не монолог. Теперь два голоса вторили друг другу, не спорили, но добавляли глубины, чувства, эмоций. Джо отыскал глазами поющего молодого человека и хмыкнул, подзывая Долли.
- Кто это? - Он указал глазами на одиноко сидящего на диванчике мужчину.
- Некий мистер Марра. У нас первый раз, судя по всему - европеец, - доложила Долли, оглянувшись, - странный, да.
- Девочку взял?
- К нему отправили Джинджер, но, кажется, с равным успехом я могла ему торшер рядом поставить.
- Наверное, пора нам расширять ассортимент обслуживающего персонала, как думаешь? - Джо притянул Долли к себе, приобнимая за талию.
- Новых девочек? - Долли обвила его руками за шею, ластясь как кошка, - Или у вас есть иные планы?
- Ассортимент, а не количество, детка. Учи новые слова. - Эрреро поморщился, он не любил проявления таких эмоций на публике. Это разрушало деловой имидж. - Детка, не виси на мне.
- Об этом я и говорила, босс, - Долли метнула на него кокетливый взгляд, но виснуть перестала.
- Думаю, одного-двух. Если будет спрос, выберем еще. - Эрреро не убирал руку, продолжая скользить взглядом по залу, подмечая тех, кто тоже не обращал внимания на крутившихся по залу девчонок, похожих на ярких пёстрых птичек. - Хм, ты бы выбрала этого мистера... Марру?
- Я предпочитаю более гоярчих мужчин, - шепнулаему на ухо Долли, преисполнившись странного, то ли игривого, то ли лиричного настроения, - тех, у кого холодная кровь и горячая голова.
- Хорошо, детка, - Джо скользнул рукой вниз по спине Долли и похлопал её по замечательной попке. - Только сначала поговорим с этим мистером Маррой.
- Я подозреваю, мистер Марра слмшком очарован нашей примой, - заметила Долли, - я передам Джеку, что бы он пригласил его к вам. А пока времени полно... и время подходит.
- Хорошо, детка. - Джо отпустил свою помощницу. - Передай, чтобы этого мистера Марру немножко задержали, развлекли по возможности. Потом пусть приведут ко мне. Вместе с нашей примой.
Эрреро присоединился к аплодисментам, взорвавшим зал, в то же время, пробираясь к своему кабинету.
Голос из зала был крайне внезапным. Но это всколыхнуло старые, казалось давно забытые, воспоминания. Дочери легко подхватывали Мелодию и говорили, говорили точно зная свою партию, свои ноты, своё место. Голос из зала был однозначно мужским. Решив потом найти этого певца, Джуд всматривался в него, ведя мелодию, подхватывая его голос, позволяя ему взлетать ввысь, течь мимо столиков и путаться в посетителях, отзываясь в их душах и сердцах. Два голоса пели одну песню, поддерживая друг друга, дополняя партитуру, создавая новое.
Песня звала его. Та, внешняя, вдруг показалась более глубокой, она была рекой и рекой глубже его собственной, сильнее, полноводней.
Мелодия текла мимо столиков, искала его, и знала где он.
Он поднялся с дивана, оставив на нем свои шляпу и трость, и пошел к сцене, не прерывая свою партию.
Это казалось правильней — идти.
Джуд заметил идущую к сцене фигуру. Не прерывая мелодию он лишь протянул руку, словно предлагая певцу присоединиться к Приме на сцене. Голос мужчины умело вторил и поддерживал мелодию в ответ. Он был явно очень искусным певцом. И, если подозрения Джуда имели почву, то нужно было завершить песню на нужном месте и в нужный момент, чтобы происходящее окончилось как должно, а не нарушением Маскарада. Голос стал глубже, играя звуком и интонациями, создавая паттерн изысканной картины.
Оказалось, что они были практически одного роста. Незнакомец был смугл и со вкусом одет, недлинные иссиня-черные волосы разделял безукоризненно ровный пробор по моде, а красивое лицо с правильными чертами ничего не выражало, захваченное музыкой — все чувство ушли в голос.
Он принял руку, забираясь на сцену и встал рядом, глядя чуть в сторону и сквозь Джуд, видя ее пение, но не ее саму.
Голос взмыл ввысь предфинальным аккордом, слившись с голосом незнакомца в едином порыве. Мелодии приходило время завершения. Течение замедлилось, скручивая звуки в омуты и водовороты, заставляя песню течь медленней и тише. Последние фразы они пропели почти шепотом, завершая сказку, делая мечту полноценной и позволяя ей жить дальше в сердцах слушателей.
Джуд присел в реверансе, не отпуская руку незнакомца.
- Ваш голос на столько прекрасен, что я не могу себе запретить вполне законный интерес, мистер, - его голос был тише шепота трав и шума легкого ветерка, но певец его точно слышал. - Не откажете леди в паре вопросов?
— Не откажу,- послушно ответил Иво так же негромко.
И поклонился публике, принимая — явно по привычке — аплодисменты.
С приобретенным фатализмом, неонат решил, что все поздно и:
"По крайней мере, здесь, на людях, ничего не сделают. Наверное. Подумаешь, спел, с кем не бывает".
Джуд мягко увел незнакомца за кулисы, скользнул по небольшому коридорчику подальше от ненужных ушей и глаз и только там отпустил руку незнакомца.
- Кто вы, мистер? Ваш голос на столько силен и красив, что я готова спорить на то, что вы профессиональный певец и не первый раз на сцене, - Джуд вглядывался в тусклый блеск глаз незнакомца и отсутствие его дыхания. Похоже с этим мистером было не все так просто. Осталось лишь окончательно подтвердить или опровергнуть свою догадку. Ведь красивыми голосами интересовались не только Дочери, а петь могли просто так абсолютно все. Но голос, совсем недавно певший с ним в унисон был уникален, что позволяло думать о вполне конкретном Клане. - Мелодия, что вы творили в зале, заворожила меня.
Иво дал увести себя за кулисы, лихорадочено размышляя что сейчас делать.
"Встретить соклановца? Здесь, в Новом свете, так сразу?.. Немыслимо. Или да? Или нет?"- и решил по привычке перевести все в шутку. Произнес своим красивым мягким голосом, зная, что завораживает этим слушателей одним его звучанием:
— Не стоит говорить обо мне,- он склонился, деликатно притронувшись губами к ручке. Выпрямился, заглядывая в лицо:- Ваше пение божественно. Я — скромный любитель, только ищущий благосклонности Эвтерпы.
Собеседник, похоже, не желал говорить о себе. Что лишь еще больше навело на подозрения. Как было бы просто будь с Джудом Мелодия. Но внутри все так же было пусто и лишь где-то на краю сознания шумело пламя. Он с интересом взглянул в глаза певцу, отмечая что тот прятал взгляд. А пальцы, в которых он все еще держал ладонь Джуда, слегка дрожали.
- Внутри скромного любителя звучит Мелодия, ведущая его голос, - он мягко улыбнулся и перехватил чужую ладонь, не позволяя сбежать но и не пугая, поддерживая как было на сцене. Слова лишь витиеватые нити, которые можно было сплетать. Но только Дочери Какофонии и Сыны Диссонанса придавали этому слову совсем иное значение. - И этот голос уникален. С ним покоряют зрителей и сияют на любой сцене.
И нет-нет ощутил как дрогнула ладонь оппонента, едва прозвучало: мелодия.
Иво бросил быстрый взгляд в лицо примы, теперь почти с ужасом.
Он никогда не встречал соклановцев помимо своего Сира. Только наслышан был от него мрачных историй о фанатичных "девочках", при виде мальчиков бладлайна превращавшихся в одержимых кровью фурий.
"А оружия нет",- проносится в опустевшей (мелодия посвистывала в ней что-то минорное, руладами сквозняка на чердаке) разом голове неоната.
Догадки оказались вполне обоснованными. Дрожь чужой ладони в пальцах говорила сама за себя. Как и взгляд, полный ужаса. Страх, который сейчас овладел незнакомцем, был знаком. Слишком хорошо знаком. Он видел перед собой ту, которая заберет его не-жизнь в угоду клановым взглядам. Вот только он не был Дочерью. Он был таким же Сыном, как и этот незнакомец.
- Вам ничего не угрожает здесь, - улыбка Джуда стала понимающей. Свободной рукой он расстегнул плотный изукрашенный ворот платья, ослабляя его хватку на шее. Другой просто приблизил руку незнакомца к шее, принуждая пальцами коснуться кадыка. - Во всяком случае не от меня. Как ваше имя?
Встретить еще одного дискорданта тут, в Новом Орлеане, было чем-то сродни чуду. Или удаче. Джуд не мог подобрать нужное слово. Это было странно и удивительно. Их было слишком мало самих по себе, что уж говорить о мужчинах в этой линии крови?
Внутренняя музыка ускорила темп и успокоилась так же резко, замолчав на целый такт — заменителем давно умолкнувшего пульса.
Пальцы Иво нащупали кадык певицы — и он заморгал, собираясь с мыслями.
— Madre’ Dio,- вырвалось у него. Это Джуд разобрал, а вот тираду после, которую соклановец протараторил, все так же таращась в удивлении — нет.
Иво снова сморгнул.
— Я...- произнес он по-английски. Осторожно отнял руку.- Мое имя Иво. Иво Марра.
Сказал и легонько поклонился, прижимая ладонь к сердцу.
Джуд позволил чужой руке выскользнуть, демонстрируя нежелание принуждать. Он и сам был удивлен не меньше Иво, пусть его эмоции обладали горьким вкусом понимания их ситуации.
- Джуд Симмонс, - на этот раз он протянул руку как положено для знакомства. И не искажал голос, так что мистер Марра слышал обычный баритон Джуда. - Рад знакомству, Иво. И, не буду скрывать, рад такому стечению обстоятельств. Для нас обоих.
Он старательно убирал в глубины памяти свое прошлое. Сейчас было не время и не место.
Иво пожал руку, аккуратно, не пережимая пальцев.
— Взаимно,- ответил, чуть помрачнев, но тут же хохотнул, подмигнув:- Ваша красота в этом наряде почти ослепила меня. Оставьте мне надежду, что я смотрелся не хуже!..
Джуд улыбнулся в ответ и кивнул.
- Благодарю. Но вы смотрелись еще более неотразимо, Иво. Особенно в песне и на сцене. Думаю завтра наплыв посетителей будет еще больше, чем в эту ночь, - он поправил застежку ворота, снова скрывая шею. Популярность заведения господина Эрреро росла очень уж быстро. И если Виктора Джозефу представили, то с Иво тот точно пожелает познакомиться поближе сам. - Хозяин этого заведения вполне вероятно захочет с вами познакомиться. Такой голос просто так не встретишь.
Он кивнул, принимая комплимент.
— Должен сказать,- заговорчески понизил голос Иво.- Я не только пою, но и сносно исполняю на рояле и со скрипкой. Я думал стать музыкантом,- пояснил он.- Музыка взяла меня в свой упоительный плен с детства. Околдовала, сказать можно. Мои родители были ценителями искусства, и брали с собой нас, детей. Итальянская опера,- взмахнул он руками, оживленно жестикулируя.- Это все. Просто все. А вы? Вы играете на чем-либо?
Джуд на мгновение застыл, удивленный такой откровенностью. Впрочем, она касалась еще жизни Иво. Тот делился этими переживаниями так открыто, что дискордант невольно улыбнулся - искренне, светло. Но про себя он ответить и близко не мог. Умел ли он когда либо? Логично было бы предположить что умел. Любого, кто имел голос, так же учили играть и на инструментах. Вот только пустота в голове не давала никакой подсказки, а инстинкты молчали.
- Я,.. - он нахмурился и задумчиво взглянул на свои руки. Но те не давали никакой подсказки. Возможно его голос был важней любого умения играть на инструменте. - Не помню. Возможно на скрипке.
Странное ощущение, словно интерес к тому, в каких операх он мог побывать, пока был жив и кем хотел быть, имел не такое уж важное теперь значение. Потеряв прошлое он не потерял настоящее. Но ответы, которые он искал, лежали где-то в памяти, запертые от него неясной силой.
Иво удивленно взглянул.
- Возможно?- переспросил он и тут же пожал плечами:- Все исправимо. Был бы инструмент. У меня нет. Этот океан, проклятая сырость. Поверьте мне, они совершенно безжалостны к дереву.
- Верю, - Джуд снова искренне улыбнулся. Было невозможно сдержать улыбку рядом со столь открытым Сородичем. - Что ж, я найду скрипку и проверю свои силы. Что-то же я умел.
Похоже время, которое было бы вполне объяснимым, вышло. И им стоило вернуться в зал. Во всяком случае Иво нужно было вынырнуть из закулисья. Джуд повел головой, расслабляя мышцы шеи.
- Нам стоит вернуться к публике, Иво, - его голос снова был женским, как и осанка и то, как он себя держал. - Иначе могут возникнуть ненужные вопросы. И будьте осторожны. Особенно когда рядом с вами поют.
Джуд мягко ухватил мистера Марра за локоть и направился в зал.
- Ваша песня настаивала,- пробормотал тот, давая себя вести.
Новый Орлеан, 3-6 сентября
Пароходы приплывали в Новый Орлеан достаточно регулярно. По крайней мере, в порту всегда была толкотня. И еще - совершенно непривычные запахи, крики нахальных попугаев смешивались с воплями чаек и грузчиков, духота наваливалась на тело, и если бы мертвые потели, то Иво был бы уже весь покрыт испариной.
Южные Штаты. Воплощение противоречия. Рабство и свобода, жара и холод.
"Если все это не стихает с закатом",- подумал Иво, чувствуя: улыбаясь,- "что же творится тут днем?.."
Гомон и толчея, жар от раскаленных за день мостовой и стен - все это было знакомо, привычно за несколько лет жизни в портовой Генуи. Показалось даже - он дома.
"Втройне приятно с дороги. В жизни не сяду теперь а корабль..."
Он нес свой саквояж с немногочисленными пожитками (одежда, кое-какие мелочи, пара журналов с любимыми нотами, сбережения..) сам.
Одет в костюм, подобранный со вкусом, начищенные накануне ботинки блестят, голову прикрывает шляпа.
Осматривается с интересом и следит за карманами и вещами, помня о том где он идет. Музыка курлыкала в голове, вторя шороху волн и людскому шуму вокруг, дополняя его.
К Иво тут же кинулись носильщики - темнокожие, улыбчивые, шумные. Они предлагали наперебой свои услуги - разумеется, дешевле всех, благородный господин.
Иво отмахнулся от них. Пробирается дальше к границе порта, рассчитывая там найти извозчика и убраться подальше от набившей оскомину воды-воды.
"И найти убежище. Несколько дней в гостинице, пока не узнаю город чуть лучше, а после, кто знает, удастся где здесь снять часть дома с хорошим подвалом?"
Извозчики тоже были, куда без них. Цену правда заламывали, но это тоже было совершенно обыкновенным. Под ногами иногда мельтешили крысы, а один раз проскочил небольшой крокодил.
Последний (Иво в полутьме по рассеяности принял его за кошку) заставил его вздрогнуть от неожиданности, когда, наконец, разглядел что к чему.
Дальше он шел, чуть внимательней глядя под ноги
Подойдя к первому приглянувшемуся извозчику, назвал человеку название гостиницы, которое сообщил ему позапрошлым вечером случайный попутчик, он утвердительно ответил, что да, нередко бывал в городе, и Иво попросил его порекомендовать ему место где остановиться: спокойное и достаточно приличное.
Гостиница да, была. И даже приличная, хотя и средней руки. По крайней мере, там была горячая вода, в меру предупредительный персонал и тяжелые плотные шторы на окнах.
Иво попросил у портье комнату с окнами по возможности на север и заплатил за трое суток вперед
Ему после некоторого торга нашли нужную комнату и более не трогали. Гостиница действительно была приличной.
Новостей в городе было много и самых разных. То беспрецедентное ограбление и стычка в доках, которую до сих пор не могли расследовать. То пожар в здании цирка. То несколько кровавых убийств едва ли не в центре города...
Среди культурных новостей выделялись приглашения в оперу на очередное представление, трагические восклицания о том, что мистер Армстронг, увы, не сможет посетить родной город в ближайшие месяцы и заметка о выступлении Джуд Симмонс, восходящей звезды, проявившейся буквально ниоткуда, и таинственного танцора, которого иногда видят на улицах города.
Новости облетали Новый Орлеан мгновенно, а уж если даже в газетах напишут...
В "Двойной Лиане" с вечера был аншлаг. То ли местная богема истосковалась по развлечениям, то ли в Орлеан давно приличного искусства не завозили, а опера и театры всем надоели. Более продуманные звонили в клуб заранее и заказывали места. Менее продуманные пытались сунуть на лапу охранникам и попасть в клуб.
Эрреро стоял в углу главного зала и с довольным прищуром наблюдал за царившей внутри суетой.
Иво — хорошо знавший какой аншлаг собирают подобные вечера, позвонил с гостиничного телефона в "Двойную Лиану" тем же вечером, когда прочел о новости в местной газете. Представился мистером Марра и спросил тогда не остались ли места
После танца Виктора, казалось, публики стало много больше. Джуд не был удивлен. Скорее рад. Сказку можно было рассказать еще раз. Голосом, мелодией, песней. Музыка рисовала картины в воздухе зала, сплетала свет и тени в причудливый узор, тревожила мечты и надежды.
Иво подходит к зданию, одетый в свой лучший костюм и с изящной тросточкой, купленной накануне. Дошел пешком — благо от его гостиницы до сюда было рукой подать.
Подошел и рассеяно огляделся, окидывая взглядом здание и царящую кругом суету.
Когда подошла его очередь, он сообщил охраннику свое имя и сказал, что у него уже забронировано место на представление.
Здоровый такой лоботряс, с почти отсутствующей шеей и маленькой головой, вросшей в плечи, с минуту смотрел в какой-то список у себя в руках, шевеля губами и по слогам читая записанные фамилии. Но затем, видимо, где-то в конце списка он все же отыскал нужную.
- Проходите, мистер Марра. - Внешний вид посетителя не вызвал вообще никаких нареканий.
Иво кивнул и прошел, перехватив свою тросточку.
Оказавшлись внутри, он снял шляпу и огляделся, соображая куда ему следует идти дальше. Сбился с шага. Музыка в ушах нервно ускорила темп, казалось, досадуя на эту заминку.
Персонал в этот день сбился с ног, и девочки были в полной боевой готовности. Долли сама выбралась в зал, перехватывая гостей и рассаживая по местам.
К Иво порхнула невысокая, молодо выглядящая блондинка в строгом темно-синем платье.
- Добрый вечер, добро пожаловать в наше заведение, - радостно, как будто он принес ей известие о том, что престарелый богатый дядюшка скончался, оставив ей все наследство, а так же предложение руки и сердца от самого богатого дельца Америки, защебетала она, - вы мистер Марра?
Голос вклинился в мелодию, разбив оцепенение.
Всякий раз — а уж сколько их было — Иво представлялся сам себе в такие моменты мальчиком из зачарованного замка, да-да, того самого, чьи обитатели все-все заснули от злого проклятия — музыки? — и вот отмерли...
Он обаятельно улыбнулся девушке и сразу как-то ожил весь:
— Да, это мое имя. И я, я тоже весьма рад, что пожаловал сюда,- по-английски он говорил с сильным акцентом: растягивая гласные и четко проговаривая все звуки.
Долли оглядела его беглым взглядом. Дорогой костюм, трость, акцент... иностранец, как вариант - европеец...при деньгах и явно первый раз здесь. На эти вычисления у нее ушло всего несколько долей секунды, и Долли снова улыбнулась самой радушной улыбкой:
- Мы безмерно счастливы видеть вас здесь. Позвольте проводить вас к вашему месту, - она сделала широкий взмах рукой, указывая на диванчик в укромном углу, - полагаю, вы недавно в нашем городе?
— Ведите. Да, вы правы, я недавно. Вы желаете посоветовать мне что-то еще?..- спросил Иво, имея в виду, возможно, другие концерты, планируемые здесь в ближайшие недели три.
- У нас выступает самая очаровательная прима, первый голос Нового Орлеана, - продолжала щебетать Долли, ведя гостя к его диванчику и мимоходом, пока он не видел, состроив страшное лицо Антуанетте - мол, чего стоим? Работай давай!
- К тому же, здесь выступают самые очаровательные танцовщицы, - Иво досталась многообещающая улыбка, а пойманной взглядом "девочке" выразительное "этот - на тебе"
— Действительно, первый...- слышишь, пробормотал.
И мистер Марра рассеяно кивнул, казалось, и не заметив вовсе обещающей улыбки!..
Ничего не заметив, но до диванчика дошел, не запнувшись.
Сел, изящно опустившись на свое место. Сложил перчатки в шляпу и замер, глядя куда-то в сторону сцены, вслушиваясь в пение.
Превосходное — Иво сразу это отметил, следуя внутренне за чужим голосом, прочувственно выводящим слова песни, не песни вовсе — полотна света и тени, надежды и мечты...
Музыка в его голове отозвалась тут же, выплескивая собственный узор: ответив одной, затем второй репликой — так всегда бывало, когда он вслушивался в музыку внешнюю, и Иво расслабился, отдавая свое внимание внешней музыке без остатка.
Точно ожидая этого, музыка в его душе с готовностью переменила свой темп и мелодику, буквально ухнув вслед за пением от сцены, и слилось вместе с ним в едином контрапункте.
Иво сам не понял в какой конкретно момент она вышла за пределы его головы и наполнила зал. Он запел.
Эрреро отклеился от стеночки, как только в песню, льющуюся со сцены, вплелся новый голос, откуда-то из зала. Посетитель? Поет? Два голоса, сплетаясь и поддерживая друг друга, выводили обычную казалось бы песню на новый уровень. Теперь это был не монолог. Теперь два голоса вторили друг другу, не спорили, но добавляли глубины, чувства, эмоций. Джо отыскал глазами поющего молодого человека и хмыкнул, подзывая Долли.
- Кто это? - Он указал глазами на одиноко сидящего на диванчике мужчину.
- Некий мистер Марра. У нас первый раз, судя по всему - европеец, - доложила Долли, оглянувшись, - странный, да.
- Девочку взял?
- К нему отправили Джинджер, но, кажется, с равным успехом я могла ему торшер рядом поставить.
- Наверное, пора нам расширять ассортимент обслуживающего персонала, как думаешь? - Джо притянул Долли к себе, приобнимая за талию.
- Новых девочек? - Долли обвила его руками за шею, ластясь как кошка, - Или у вас есть иные планы?
- Ассортимент, а не количество, детка. Учи новые слова. - Эрреро поморщился, он не любил проявления таких эмоций на публике. Это разрушало деловой имидж. - Детка, не виси на мне.
- Об этом я и говорила, босс, - Долли метнула на него кокетливый взгляд, но виснуть перестала.
- Думаю, одного-двух. Если будет спрос, выберем еще. - Эрреро не убирал руку, продолжая скользить взглядом по залу, подмечая тех, кто тоже не обращал внимания на крутившихся по залу девчонок, похожих на ярких пёстрых птичек. - Хм, ты бы выбрала этого мистера... Марру?
- Я предпочитаю более гоярчих мужчин, - шепнулаему на ухо Долли, преисполнившись странного, то ли игривого, то ли лиричного настроения, - тех, у кого холодная кровь и горячая голова.
- Хорошо, детка, - Джо скользнул рукой вниз по спине Долли и похлопал её по замечательной попке. - Только сначала поговорим с этим мистером Маррой.
- Я подозреваю, мистер Марра слмшком очарован нашей примой, - заметила Долли, - я передам Джеку, что бы он пригласил его к вам. А пока времени полно... и время подходит.
- Хорошо, детка. - Джо отпустил свою помощницу. - Передай, чтобы этого мистера Марру немножко задержали, развлекли по возможности. Потом пусть приведут ко мне. Вместе с нашей примой.
Эрреро присоединился к аплодисментам, взорвавшим зал, в то же время, пробираясь к своему кабинету.
Голос из зала был крайне внезапным. Но это всколыхнуло старые, казалось давно забытые, воспоминания. Дочери легко подхватывали Мелодию и говорили, говорили точно зная свою партию, свои ноты, своё место. Голос из зала был однозначно мужским. Решив потом найти этого певца, Джуд всматривался в него, ведя мелодию, подхватывая его голос, позволяя ему взлетать ввысь, течь мимо столиков и путаться в посетителях, отзываясь в их душах и сердцах. Два голоса пели одну песню, поддерживая друг друга, дополняя партитуру, создавая новое.
Песня звала его. Та, внешняя, вдруг показалась более глубокой, она была рекой и рекой глубже его собственной, сильнее, полноводней.
Мелодия текла мимо столиков, искала его, и знала где он.
Он поднялся с дивана, оставив на нем свои шляпу и трость, и пошел к сцене, не прерывая свою партию.
Это казалось правильней — идти.
Джуд заметил идущую к сцене фигуру. Не прерывая мелодию он лишь протянул руку, словно предлагая певцу присоединиться к Приме на сцене. Голос мужчины умело вторил и поддерживал мелодию в ответ. Он был явно очень искусным певцом. И, если подозрения Джуда имели почву, то нужно было завершить песню на нужном месте и в нужный момент, чтобы происходящее окончилось как должно, а не нарушением Маскарада. Голос стал глубже, играя звуком и интонациями, создавая паттерн изысканной картины.
Оказалось, что они были практически одного роста. Незнакомец был смугл и со вкусом одет, недлинные иссиня-черные волосы разделял безукоризненно ровный пробор по моде, а красивое лицо с правильными чертами ничего не выражало, захваченное музыкой — все чувство ушли в голос.
Он принял руку, забираясь на сцену и встал рядом, глядя чуть в сторону и сквозь Джуд, видя ее пение, но не ее саму.
Голос взмыл ввысь предфинальным аккордом, слившись с голосом незнакомца в едином порыве. Мелодии приходило время завершения. Течение замедлилось, скручивая звуки в омуты и водовороты, заставляя песню течь медленней и тише. Последние фразы они пропели почти шепотом, завершая сказку, делая мечту полноценной и позволяя ей жить дальше в сердцах слушателей.
Джуд присел в реверансе, не отпуская руку незнакомца.
- Ваш голос на столько прекрасен, что я не могу себе запретить вполне законный интерес, мистер, - его голос был тише шепота трав и шума легкого ветерка, но певец его точно слышал. - Не откажете леди в паре вопросов?
— Не откажу,- послушно ответил Иво так же негромко.
И поклонился публике, принимая — явно по привычке — аплодисменты.
С приобретенным фатализмом, неонат решил, что все поздно и:
"По крайней мере, здесь, на людях, ничего не сделают. Наверное. Подумаешь, спел, с кем не бывает".
Джуд мягко увел незнакомца за кулисы, скользнул по небольшому коридорчику подальше от ненужных ушей и глаз и только там отпустил руку незнакомца.
- Кто вы, мистер? Ваш голос на столько силен и красив, что я готова спорить на то, что вы профессиональный певец и не первый раз на сцене, - Джуд вглядывался в тусклый блеск глаз незнакомца и отсутствие его дыхания. Похоже с этим мистером было не все так просто. Осталось лишь окончательно подтвердить или опровергнуть свою догадку. Ведь красивыми голосами интересовались не только Дочери, а петь могли просто так абсолютно все. Но голос, совсем недавно певший с ним в унисон был уникален, что позволяло думать о вполне конкретном Клане. - Мелодия, что вы творили в зале, заворожила меня.
Иво дал увести себя за кулисы, лихорадочено размышляя что сейчас делать.
"Встретить соклановца? Здесь, в Новом свете, так сразу?.. Немыслимо. Или да? Или нет?"- и решил по привычке перевести все в шутку. Произнес своим красивым мягким голосом, зная, что завораживает этим слушателей одним его звучанием:
— Не стоит говорить обо мне,- он склонился, деликатно притронувшись губами к ручке. Выпрямился, заглядывая в лицо:- Ваше пение божественно. Я — скромный любитель, только ищущий благосклонности Эвтерпы.
Собеседник, похоже, не желал говорить о себе. Что лишь еще больше навело на подозрения. Как было бы просто будь с Джудом Мелодия. Но внутри все так же было пусто и лишь где-то на краю сознания шумело пламя. Он с интересом взглянул в глаза певцу, отмечая что тот прятал взгляд. А пальцы, в которых он все еще держал ладонь Джуда, слегка дрожали.
- Внутри скромного любителя звучит Мелодия, ведущая его голос, - он мягко улыбнулся и перехватил чужую ладонь, не позволяя сбежать но и не пугая, поддерживая как было на сцене. Слова лишь витиеватые нити, которые можно было сплетать. Но только Дочери Какофонии и Сыны Диссонанса придавали этому слову совсем иное значение. - И этот голос уникален. С ним покоряют зрителей и сияют на любой сцене.
И нет-нет ощутил как дрогнула ладонь оппонента, едва прозвучало: мелодия.
Иво бросил быстрый взгляд в лицо примы, теперь почти с ужасом.
Он никогда не встречал соклановцев помимо своего Сира. Только наслышан был от него мрачных историй о фанатичных "девочках", при виде мальчиков бладлайна превращавшихся в одержимых кровью фурий.
"А оружия нет",- проносится в опустевшей (мелодия посвистывала в ней что-то минорное, руладами сквозняка на чердаке) разом голове неоната.
Догадки оказались вполне обоснованными. Дрожь чужой ладони в пальцах говорила сама за себя. Как и взгляд, полный ужаса. Страх, который сейчас овладел незнакомцем, был знаком. Слишком хорошо знаком. Он видел перед собой ту, которая заберет его не-жизнь в угоду клановым взглядам. Вот только он не был Дочерью. Он был таким же Сыном, как и этот незнакомец.
- Вам ничего не угрожает здесь, - улыбка Джуда стала понимающей. Свободной рукой он расстегнул плотный изукрашенный ворот платья, ослабляя его хватку на шее. Другой просто приблизил руку незнакомца к шее, принуждая пальцами коснуться кадыка. - Во всяком случае не от меня. Как ваше имя?
Встретить еще одного дискорданта тут, в Новом Орлеане, было чем-то сродни чуду. Или удаче. Джуд не мог подобрать нужное слово. Это было странно и удивительно. Их было слишком мало самих по себе, что уж говорить о мужчинах в этой линии крови?
Внутренняя музыка ускорила темп и успокоилась так же резко, замолчав на целый такт — заменителем давно умолкнувшего пульса.
Пальцы Иво нащупали кадык певицы — и он заморгал, собираясь с мыслями.
— Madre’ Dio,- вырвалось у него. Это Джуд разобрал, а вот тираду после, которую соклановец протараторил, все так же таращась в удивлении — нет.
Иво снова сморгнул.
— Я...- произнес он по-английски. Осторожно отнял руку.- Мое имя Иво. Иво Марра.
Сказал и легонько поклонился, прижимая ладонь к сердцу.
Джуд позволил чужой руке выскользнуть, демонстрируя нежелание принуждать. Он и сам был удивлен не меньше Иво, пусть его эмоции обладали горьким вкусом понимания их ситуации.
- Джуд Симмонс, - на этот раз он протянул руку как положено для знакомства. И не искажал голос, так что мистер Марра слышал обычный баритон Джуда. - Рад знакомству, Иво. И, не буду скрывать, рад такому стечению обстоятельств. Для нас обоих.
Он старательно убирал в глубины памяти свое прошлое. Сейчас было не время и не место.
Иво пожал руку, аккуратно, не пережимая пальцев.
— Взаимно,- ответил, чуть помрачнев, но тут же хохотнул, подмигнув:- Ваша красота в этом наряде почти ослепила меня. Оставьте мне надежду, что я смотрелся не хуже!..
Джуд улыбнулся в ответ и кивнул.
- Благодарю. Но вы смотрелись еще более неотразимо, Иво. Особенно в песне и на сцене. Думаю завтра наплыв посетителей будет еще больше, чем в эту ночь, - он поправил застежку ворота, снова скрывая шею. Популярность заведения господина Эрреро росла очень уж быстро. И если Виктора Джозефу представили, то с Иво тот точно пожелает познакомиться поближе сам. - Хозяин этого заведения вполне вероятно захочет с вами познакомиться. Такой голос просто так не встретишь.
Он кивнул, принимая комплимент.
— Должен сказать,- заговорчески понизил голос Иво.- Я не только пою, но и сносно исполняю на рояле и со скрипкой. Я думал стать музыкантом,- пояснил он.- Музыка взяла меня в свой упоительный плен с детства. Околдовала, сказать можно. Мои родители были ценителями искусства, и брали с собой нас, детей. Итальянская опера,- взмахнул он руками, оживленно жестикулируя.- Это все. Просто все. А вы? Вы играете на чем-либо?
Джуд на мгновение застыл, удивленный такой откровенностью. Впрочем, она касалась еще жизни Иво. Тот делился этими переживаниями так открыто, что дискордант невольно улыбнулся - искренне, светло. Но про себя он ответить и близко не мог. Умел ли он когда либо? Логично было бы предположить что умел. Любого, кто имел голос, так же учили играть и на инструментах. Вот только пустота в голове не давала никакой подсказки, а инстинкты молчали.
- Я,.. - он нахмурился и задумчиво взглянул на свои руки. Но те не давали никакой подсказки. Возможно его голос был важней любого умения играть на инструменте. - Не помню. Возможно на скрипке.
Странное ощущение, словно интерес к тому, в каких операх он мог побывать, пока был жив и кем хотел быть, имел не такое уж важное теперь значение. Потеряв прошлое он не потерял настоящее. Но ответы, которые он искал, лежали где-то в памяти, запертые от него неясной силой.
Иво удивленно взглянул.
- Возможно?- переспросил он и тут же пожал плечами:- Все исправимо. Был бы инструмент. У меня нет. Этот океан, проклятая сырость. Поверьте мне, они совершенно безжалостны к дереву.
- Верю, - Джуд снова искренне улыбнулся. Было невозможно сдержать улыбку рядом со столь открытым Сородичем. - Что ж, я найду скрипку и проверю свои силы. Что-то же я умел.
Похоже время, которое было бы вполне объяснимым, вышло. И им стоило вернуться в зал. Во всяком случае Иво нужно было вынырнуть из закулисья. Джуд повел головой, расслабляя мышцы шеи.
- Нам стоит вернуться к публике, Иво, - его голос снова был женским, как и осанка и то, как он себя держал. - Иначе могут возникнуть ненужные вопросы. И будьте осторожны. Особенно когда рядом с вами поют.
Джуд мягко ухватил мистера Марра за локоть и направился в зал.
- Ваша песня настаивала,- пробормотал тот, давая себя вести.
@темы: Иво, Долли, Джо, 1926 год, Джуд/Алекс/Эш, 6 сентября