[дерзкий цирк дерзок]

Ночь, в которой Алан пытается усовершенствовать рации, а потом наносит визит Эшу в «Лиану», где разговор заходит про волны, камни и то, как кардинально может измениться жизнь (и не-жизнь) за восемь месяцев

26 апреля, Новый Орлеан, железнодорожное депо/клуб «Двойная Лиана»

В вагоне было душно, а в воздухе висел тяжёлый запах влажного сена. Алан опустился на пол, прислонившись лопатками к толстому металлу стены, нащупал лежащий на коленях фонарь и щёлкнул кнопкой. Узкий луч света рассёк темноту грузового вагона, забитого сеном.
Положив фонарь рядом с собой, Алан устроился на колком сене поудобней. Потом он потянул из ножен короткий меч, второй рукой в задумчивости провёл по угловатому корпусу рации. Металлический короб должен был глушить сигнал достаточно, чтобы это затрудняло связь - и давало возможность опробовать свои силы.
Он перехватил поудобней меч, нащупывая руну плетения - одну из шести, что были выгравированы на гарде. Да, пожалуй, она.
Алан щёлкнул кнопкой на торце рации, включая её, и чуть поморщился - шипение эфира в тишине вагона казалось слишком громкий.
Почувствовать сигнал - невидимый, неслышимый человеческим ухом, но существующий.
Подхватить его, сплести, усилить, помогая пробиться сквозь слои металла. Под опущенными веками плясали яркие пятна, и Алан представлял себе радиосигналы как короткие нити паутины - пока ещё слишком короткие, готовые порваться, но если он укрепит их, переплетёт с собственной силой, то эта паутина вытянется туда, куда нужно.
Он зажал кнопку сбоку и тихо, чуть напряжённо проговорил, сосредоточенный на том, чтобы удержать паутину сигнала:
- Эй. Есть кто-нибудь на связи?
После визита в депо и прочих дел Эш вернулся в Лиану. Надо было повозиться с батареями и допроверить некоторые измышления. Он хотел отвлечься, хотел на какое-то время забыть о прикосновении Джозефа, о произошедшем в вагоне, о собственных подозрениях относительно Магнуса. Эш прикрыл глаза и попытался сосредоточиться, но мысли плыли, как несомый разливом Миссисипи мусор пополам с угодившей в водные потоки рыбой. "И чертовыми шабашитами..."
Гангрел привычно щелкнул кнопкой включения рации, погружаясь в ровное шипение и потрескивание атмосферных разрядов. Этот шум казался ему всегда серым, а не "белым", пусть это название и не имело никакого отношения к цвету. Серый, почти как графит, с вкраплениями более светлых тонов...
Голос Алана был совершенно внезапен, от чего Эш чуть не свалился со стула. Резко выпрямившись и открыв глаза он схватился за край стола и взглянул на рацию, взял ее в руки и щелкнул тумблером передачи.
- Это Эш, Слышу нормально. Что-то случилось?
Звук выходил, но сигнал рации Эша не пробивался сквозь железные стенки вагона.
Сигнал растворился в эфире. Алан приоткрыл глаза, глядя на шипящую рацию, из которой не доносилось ответа - может, просто никого нет рядом?… а потом чертыхнулся, осознав, что сигнал нужно было усиливать в обе стороны.
«Идиот!»
Он подскочил на ноги, подхватывая рацию, меч и фонарик, навалился плечом на тяжёлую дверь и выскочил на улицу. Вокруг темнели, как огромные металлические мегалиты, вагоны, и Алану пришлось выбраться к одной из запасных платформ - там сигналы точно бы ничем не перебивались. Раздражённо выдохнув, он опустился на чуть потрескавшийся бетон платформы и вновь щёлкнул рацией - на том конце могло никого не быть. А мог - и быть кто-то, чей ответ остался без ответа.
- Ладно, неловко вышло… - пробормотал Алан. - Давайте попробуем ещё раз. Есть кто-нибудь живой?
- Алан, это Эш. Слышу тебя хорошо. Ты меня слышишь?
Он нахмурился, понимая, что с отдаными рациями какая-то беда. При последнем тестировании ни одна не выдала сбоя, все ловили сигнал исправно, транслируя передачу в эфир. Но сейчас это было очень странно, раз на той стороне его не слышали. Эш встал и принялся искать пиджак. Исправлять ситуацию надо было быстро и тут же, иначе это уже выглядело бы саботажем.
Алан чуть дёрнулся от неожиданности, услышав в рации голос - чужое изобретение было действительно чертовски удивительным.
Где-то в груди вновь неприятно закололо мутным чувством вины, и вдавив кнопку передачи, Алан торопливо заговорил.
- Алекс! М-мм, Эш. Извини. Да, я тебя слышу. В первый раз, ну, неловко вышло. Я не подумал, что усиливать сигнал нужно в обе стороны, а не только со своей. Особенно, если сидишь, ну, в вагоне с толстыми стенами, который всё глушит. Я идиот.
Голос Алана был все так же отчетлив и прекрасно слышен. А вот о чем он пытался сказать, Эш не понял. Уже натянув пиджак и ища глазами шляпу, он взял рацию и зажал тумблер передачи.
- Ты не идиот, каждый может ошибаться и чего-то не знать. Я было подумал, что что-то сломалось, так что если проблема в рации, то я сейчас приеду и исправлю, - он на мгновение замолк, осмысливая то, что сказал Алан. - Усилить чем? Да и находясь в железной... кхм... коробке, ты вряд ли сможешь словить передачу. Стенки будут все глушить. Так что лучше уж заберись на крышу вагона. Оттуда должно лучше ловить сигнал.
- Нет, с рациями нет проблем, их никто, ну... не ломал. И не ронял. И я уже на улице, - Алан фыркнул. Говорить, не забывая зажимать кнопку на боку рации, было не слишком удобно, но к этому можно было приноровиться. - Я хотел проверить, смогу ли усилить сигнал. Ну, знаешь, на случай тех паршивых моментов, когда нужна связь, но ты далеко. Или в вагоне. И раз ты меня услышал, то удалось... почти.
- Это действительно необходимо, - Эш кивнул своим мыслям. - Пока сигнал могу глушить даже промзоны. Увы, пока я не смог побороть эти неудобства, но не бросил эту идею. Но как тебе удалось пробиться через стенки вагона?
- Это... сложно объяснить. Ну... м-мм, я могу приехать и показать.
- Хм. Приезжай. Я сейчас в Лиане. Точнее на ее чердаке. Буду рад тебя видеть и обсудить технические нюансы.
- Лиана, м-мать её... - пробормотал Алан, не сразу сообразив, что ещё удерживает кнопку передачи. - А. Чёрт. Извини. Я скоро буду.
Он хмыкнул, пытаясь как-то скрыть застарелую тревогу.
- Нужно какое-то кодовое слово, чтобы, ну, попасть к тебе?
- А что не так с Лианой? Да нет, никакого слова не нужно. Долли проведет. Или я сам встречу. Как раз рацию еще раз опробуешь.
Интонации Алана были странными. Вроде бы он не один раз был в заведении Эрреро, но от чего сейчас он проявил такое неприятие, было совершенно неясно. Решив прояснить этот вопрос потом, Эш задумчиво отставил рацию, ожидая ответ тремера.
- Ничего, - попытался как можно более беспечно отозваться Алан. И поспешил перескочить на другую тему. - Хорошо. Как доеду, я с тобой, ну... свяжусь. До встречи.
Он отпустил кнопку и устало потянулся - была середина ночи, и хотелось прикрыть глаза... хотя бы на полчаса.
"Соберись. Давай. Ещё много дел"
Подхватив вещи, Алан поднялся на ноги и поспешил в сторону Ласара.
Улицу, на которой был клуб, затопило не меньше остальных. Алан попросил водителя остановить возле Лианы и потянулся к рации: вылезать из относительно сухой машины на залитую водой, пахнущую грязью и болотом, улицу не хотелось.
Включённая рация отозвалась шелестом помех.
- Эш. Слышишь меня? Я, ну... на месте.
- Да, слышу, - рация прошуршала и клацнула отщелкнутой тангентой. От здания "Двойной Лианы" отошел высокий силуэт и направился к машине. - Я заранее спустился, нечего тебе на улице торчать.
Эш открыл дверь машины, выпуская Алана и осматриваясь по сторонам. Последние ночи гангрел был несколько более параноидальным, чем обычно.
Алан выбрался из машины и, вскинув на Алекса... Эша, глаза, быстро улыбнулся.
- Спасибо, что встретил. Пойдём?
Эш явно тоже не горел желанием оставаться на улице, и Алан направился к дверям клуба.
- Ты тут, эмм... живёшь? На чердаке. Странное место.
- Нет, живу я в другом месте, - Эш улыбнулся Алану и, чуть опередив тремера, открыл двери, впуская того внутрь заведения. - Тут у меня лаборатория. Удобно - крыша рядом, особо никто не беспокоит. Хотя заливало несколько раз, но не критично.
Он вел Алана мимо толпы и улыбавшихся девушке, стремясь попасть в дальние коридоры, а оттуда уже на лестницу под самую крышу. Оказавшись на чердаке, Эш пропустил тремера вперед, позволяя тому войти в лабораторию первым, и оглянулся на всякий случай. Тут было спокойно, но какая-то нервозность все равно присутствовала и ее не удавалось выгнать ни сосредоточенностью, ни работой, ни "белым шумом".
- Ммм, наверное... - пробормотал Алан, в мгновение напрягшись, как только они оказались внутри клуба. Он понимал, что это глупо, что сейчас уже ни черта не случится, но где-то внутри неприятно ворочался мутный комок, сплетённый из воспоминаний и эмоций - старых, но как оказалось, никуда не ушедших.
Как только они оказались на чердаке, он слегка расслабился, даже тихо выдохнул... и с любопытством принялся оглядываться - лаборатория Эша выглядела причудливо. И интересно.
- Здорово у тебя тут, - искренне проговорил Алан.
В одной руке он держал рацию, а за спиной висел в ножнах короткий меч - похожий по длине на мачете, которые в неспокойные времена в Новом Орлеане носили с собой многие, но уже, легче, с причудливыми гравировками на лезвии и гарде.
Лаборатория и вправду могла показаться слегка захламленной. Провода и лампы лежали кое-где вперемешку с книгами и исписанными листами бумаги, но на нескольких столах царил полнейший порядок. Кипы бумаг, плат, металлических коробок и прочего тоже присутствовали, но были разложены по углам или вдоль стен.
- Тут слегка захламлено, но удобно, - Эш закрыл дверь, чтобы им не помешали (или чтобы ворваться и застать их врасплох было чуть сложней, чем при открытой двери) и несколько удивленно уставился на короткий меч, с которым пришел Алан. Странные руны были выгравированы на металле с особой тщательностью, но зачем бы это понадобилось делать с оружием гангрел не понимал. - Зато можно вылезть на крышу и смотреть в небо. Иногда... мне это помогало. Когда заходил в тупик или не мог сосредоточиться. А откуда у тебя такой меч?
Эш подавил в себе желание прикоснуться к клинку. Воспоминания о том, что ему рассказывал Тадеуш, говорили, что к творениям тремеров лучше не прикасаться. На всякий случай.
Зато Алан в том, чтобы потрогать что-то интересное, себе не отказывал; впрочем, ближайший моток проводов и лампу он ощупал очень аккуратно и быстро, с любопытством глянул на разложенные по полкам детали… или приборы? - часть из них выглядела совершенно непонятно. Потом он обернулся к Эшу.
- Сам сделал. Ну, почти сам… нет, ты не думай, я не заделался в кузнецы. Всё было сложно, - он как-то неловко улыбнулся. А потом выдохнул и проговорил, поспешно и глядя куда-то в сторону. - Извини за… вчерашнее. Я не узнал тебя. Ты выглядишь теперь по другому, и я думал, что ты… ну, что ты - кто-то другой. Посторонний Собрат.
- Тебе не за что извиняться, - Эш покачал головой и попытался рассмотреть ускользающие от взгляда символы. Не то, чтобы он разбирался в подобном, но те странно сбивали взгляд, растворялись и не позволяли себя рассмотреть. Или это просто гангрел слишком долго смотрел в цифры, графики и детали, что дало о себе знать расфокусировкой зрения? - Это было сделано не то, чтобы специально но... С тех пор моя внешность не менялась и я не стремлюсь снова стать кем-то другим. Это глупо. С лампами осторожней. Если разобьется, то потом полчаса будем собирать стекло в щелях пола. Не то, чтобы это очень критично, но нудновато.
Он улыбнулся и прищурился, отстраненно ощущая, что по щекам словно бы поползло что-то густое и вязкое. Потерев глаза он в последний раз попытался рассмотреть расплывающиеся символы, ощущая что щеки опять стали влажными.
- Так как тебе удалось усилить сигнал? - гангрел снова потер глаза и щеки и растеряно уставился на собственные окровавленные руки. - Ну охренеть теперь... Переработался я что ли?
- Ты наверное просто рад меня видеть, - попытался неловко пошутить Алан, но в его голосе отчётливо слышалась тревога. Собратья не плачут просто так. - Ты в порядке? Может, ну… сядешь?
Он сделал шаг к Эшу, потом замер, со всё той же тревогой глядя на него.
- Предложил бы платок, но не ношу с собой, к сожалению.
- Да ну, ерунда какая, - Эш рассмеялся и махнул рукой. - Но я действительно рад тебя видеть. Сейчас уберу это безобразие. А ты пока действительно садись. Мне интересно как тебе удалось усилить сигнал. И создать меч. Похоже я долго всматривался в символы, или просто заработался, и как результат... Но спасибо за заботу.
Он улыбнулся тремеру и принялся искать тряпку почище. Он как-то не ожидал такого от собственного тела, но и справиться с такой ерундой можно было в пару минут.
- Ох. Чёрт. Прости, я не подумал, что на некоторые вещи… лучше не смотреть.
Алан опустился на ближайший табурет, глянул с любопытством на разложенные по столу схемы и чертежи - непонятные, но этого не становящиеся менее интересными. Потом перевёл взгляд на Эша. За те месяцы, что они не виделись, он изменился. Сменил внешность и выжил после Дьяблери. Алан передёрнул плечами, понимая, что лезущие в голову вопросы вряд ли можно назвать хоть сколько-нибудь вежливыми.
- Сигнал…? Не уверен, что слово «магия» сможет всё объяснить, но так оно и есть. А вот для приёма моих сил не хватает. Нужно… что-то.
- Магия? - Эш старательно оттирал от щек кровавые потеки, но кровавя пелена все еще застилала взгляд. Решив, что оно и к лучшему, он мотнул головой и уселся напротив Алана так, чтобы взгляд больше не падал на меч. - Это по этому у меня глаза слезятся?
Он с задумчивой улыбкой уставился на чертеж, оставленный на столе, а потом прямо взглянул на Алана. Того, похоже, распирало больше вопросов, чем он озвучил.
- Если хочешь что-то спросить - просто спрашивай. Меня уже вряд ли чем-то можно удивить. Так что смелей.
- Да. Меч мне нужен… всегда, и лучше как-то избегать лишних вопросов о том, что значат руны. И лишнего внимания.
Расслабиться до конца не выходило, и улыбка Алана вышла напряжённой. Беззвучно вздохнув, он вскинул на Эша глаза:
- Дьяблери. Как так… ну, вышло? Это ведь всё ещё преступление в Камарилье.
Тот Алекс, которого он знал, бывал иногда странным, но был хорошим парнем. И Алан был уверен - случилось это всё не по его воле.
Эш замер на мгновение, смотря куда-то в пустоту. Но почти сразу отмер и покачал головой.
- Меня загнала часть шабашитской стаи. И их гангрельша меня попросту выпила. А я посмел выжить и принести информацию Моргану и Джозефу. Как-то так. - объяснение вышло сумбурным и не особо что-то объясняло, но слова попросту не шли. Эш повел плечами, собираясь с мыслями. - Да, это преступление. И никто не будет разбираться в его нюансах. Но мне не на что жаловаться. Я все еще не-жив и даже пытаюсь делать что-то полезное.
На Эша смотрели расширившимися от удивления глазами. Потом Алан поморгал, отвёл взгляд в сторону и проговорил:
- Прости. Не стоило… задавать этот вопрос. - Он вздохнул, встряхиваясь, и проговорил. - Я рад, что ты остался жив. Правда. Так ты теперь изобретатель? Как Тесла?
Это была очень неловкая смена темы разговора, но от слов Эша, от ужаса всего случившегося с ним. по спине пробежали колкие, холодные мурашки.
- Ну, до великого Теслы мне очень далеко. - гангрел был рад смене темы. Как бы там ни было, а дьяблери не то, о чем хочется вспоминать. - Но я использовал его труды для того, чтобы создать рации, не скрою. Мне до такого уровня познаний и любопытства очень... далеко. Спасибо Алан. И за вопрос и за твои честные эмоции.
Эш не мог не заметить реакции тремера. У того всегда все было написано на лице. И именно этим Алан и привлекал к себе - открытостью и честностью, не смотря на то, что многое он пытался скрыть или умолчать.
- Ты не против, если я тоже задам вопрос?
Алан тряхнул головой, откидывая назойливо лезущие в глаза волосы.
- Да. Задавай, конечно, - он слегка пожал плечами и вопросительно глянул на Эша.
- Почему ты называешь тауматургию магией? Не то, чтобы я этого не слышал когда-то от Тадеуша, но...
Интерес был сугубо прозаическим. Хотя, отчасти, Эш пытался логически объяснить самому себе от чего глаза начали кровоточить, как только он попытался всмотреться в символику на мече. От того, что иногда делал Бродски такого эффекта не было.
На лице Алана отразились озадаченность напополам с растерянностью.
- Это... сложно объяснить, - он поправил очки, вновь отбросил с лица волосы. Можно ли рассказать Эшу о том, что произошло - или хотя бы о том, кто он теперь, не вдаваясь в подробности? Алан прикусил губу, уставившись куда-то в плечо гангрелу. Молчание затягивалось, и он поспешил продолжить.
- Но тауматургия это, на самом деле, ну... тоже магия. Она тоже меняет плетение Гобелена. Влияет на мир. Но... то, чем является мой меч это, м-мм, не совсем тауматургия.
Эш с некоторым удивлением склонил голову к плечу. Так большие собаки прислушиваются к незнакомому звуку, пытаясь определить его источник. Он старательно вспоминал все, о чем при нем говорил Тадеуш и одно не сопоставлялось с другим.
- Гобелена? И не совсем тауматургия. То есть это не тауматургия совсем, так? Что с тобой случилось, Алан?
Хотелось спросить что произошло со всеми ними за эти полгода, но этот вопрос и так звучал в достаточно степени выразитель.
Алан тихо, чуть прерывисто вздохнул. Правда за правду, так? И всё же он не был уверен до конца, стоит ли говорить Эшу всё. Он повёл плечами, вскинул на гангрела глаза и улыбнулся, понимая, как выглядит сейчас со стороны - взъерошенный, настороженный.
- Если не вдаваться во все, ну… подробности, то… я стал учеником мага. Не Тремера. Не Собрата.
- Учеником... мага.
Что-то во всем этом было не так. Эш присмотрелся повнимательней, сузил глаза, словно пытался заглянуть куда-то внутрь Алана. Тот дышал. Это умение видеть вздымающуюся грудную клетку так и не ушло, будучи вбитым в него до бессознательного рефлекса. А вот остальное казалось как минимум странным.
Зачем Алан заставляет свое тело жить? Зачем попросил Гленн отрастить волосы чуть длиннее? Или... это все не его желания? Мутная волна воспоминаний тут же накрыла гангрела с головой, погребая под собой разумные объяснения, которые сейчас казались совершенно неверибельными.
- Скажи... для этого надо каждый раз тратить свою кровь чтобы дышать?
Подозрения, что Леон использует Алана в каких-то своих корыстных целях не хотели исчезать. Если он мог отдать Эша, то что ему помешает сделать то же самое с Аланом? С тем, кто испытывает к Дамиано сложные чувства, которые ласомбра попросту не понимает. Изнутри поднималась злость.
Алан озадаченно заморгал, пытаясь соединить в голове магию и факт того, что он дышит, и взаимосвязь этих двух элементов.
- Нет, не нужно, - он недоумевающе глянул на Эша и качнул головой. - Дыхание это… последствие другой истории. Ну, не то, чтобы другой…
Он замолчал, осознав, как для стороннего слушателя звучат его слова. Вздохнул.
- Извини. Просто всё довольно сложно, но… - Алан вскинул руки открытыми ладонями к Эшу и улыбнулся, - со мной всё в порядке. Серьёзно.
- Когда это было чем-то простым... особенно для тех, кого принуждают, - Эш прикрыл глаза и мотнул головой. - Ни с кем из нас не просто. Особенно за эти полгода, за которые, наверное, все изменились до неузнаваемости, да?
Улыбка вышла кривоватой и грустной, но смысла скрывать ее не было. Как не было и смысла спрашивать напрямую о том, почему понадобилось насильно принуждать к чему-то Алана.
Принуждение...?
Алан сощурился и глубоко вдохнул, словно воздух в мастерской мог пахнуть чувствами Эша. Это было не так, но волна чужих эмоций накатила, обхватывая горло невидимой удавкой напряжения и злости. Щекотало ноздри горчащее беспокойство.
Поток эмоций был такой сильный, такой явный, что Алан на мгновение зажмурился. А потом внимательно глянул на Эша, чуть подавшись вперёд на табурете.
- Эй? - негромко позвал он. - Что с тобой? Ну... дурацкий вопрос, конечно. Прости. И за то, что я завёл разговор про Дьяблери - тоже. Ты из-за этого злишься, да?
- Со мной,.. - он смотрел теперь прямо - глаза в глаза, пытаясь понять на сколько этот вопрос действительно принадлежит Алану. - Не знаю. Честно, не знаю. Да и это не важно. Куда важнее то, что происходит с тобой. А дьяблери... Ну было и теперь уже никуда не денется. Злиться бессмысленно, это ни к чему не приведет. Я справлюсь со своими эмоциями, правда. Они не особенно важны а тебе действительно не за что просить прощения. Ты не сделал ничего, что могло бы навредить.
Гангрельша мрачно заворчала.
- Чего ты говоришь с рабом, он не поймет! Ты еще с гулем поговори!
- Надо будет - и с гулем поговорю. Нашлась советчица.
Злость хлынула в сознание словно масло в мотор - легко и мягко. Злость на Леона, на то как поступили с Аланом, на глупую гангрельшу, чье имя он так и не узнал. Эш смотрел на Алана, четко ставя перед собой вопрос о том, свой ли он. И ответ был до предела однозначным.
- Ага, а то ты тупой. Вы в Камарилье все под этим делом.
Алан нахмурился. Ему не нравились слова Эша, не нравилось, как тот презрительно относится к самому себе.
- Это не так. Твои эмоции, твои чувства - они, ну... важны. Не стоит втаптывать себя в грязь только потому, что, эмм, произошло что-то плохое. Или очень плохое.
Он тряхнул головой и улыбнулся, пытаясь как-то избавиться от всё ещё сжимающих горло чужих беспокойства и злости.
- А со мной уж точно всё в порядке.
- А вы в Шабаше под Узами. Хрен редьки что-то не очень слаще выходит, как там тебя.
- Если бы от моих эмоций зависело наше выживание - они имели бы смысл. А так я лишь накручиваю себя и от этого не легче никому, - глубоко в душе резануло сказанными когда-то словами Джозефа о чувствах и их важности, но гангрел насильно заставил себя выкинуть это из головы. Это не давало возможность работать и действовать. - Глубже я себя уже при всем желании не закопаю, так что даже и не пытаюсь. Дело не в этом, собственно. А в том, что...
Эш встал со стула и мягко прошелся от стола к стене, пытаясь сформулировать то, что никак не выстраивалось в ровный ряд слов. Каждый раз были варианты недопонимания, а это было совершенно не нужно. Подняв валявшуюся у стены отвертку, он принялся вертеть ее в пальцах, старательно подбирая слова и каждый раз неудовлетворенно фыркая.
- В том, что я сознательно пошел на Узы. Отлично понимая, что они мне принесут и как я буду себя ощущать. Но когда это делается против воли часть меня все еще вскидывает голову и скалит клыки. И не важно сделано это со мной или с кем-то, кого я считаю близким для себя.
Алан следил за тем, как Эш ходит по мастерской. Тот двигался теперь... иначе. Мягче. Казалось, сощурься, и увидишь вместо Собрата - какого-то зверя. Это наверняка были последствия Дьяблери, но Алан заставил себя выкинуть из головы эти мысли, сосредотачиваясь на разговоре, который свернул куда-то не туда.
- Эмоции значат, что ты... ещё жив. Даже если сердце уже не бьётся. Эмоции. Боль. Другие ощущения. Не стоит закапывать это. И отрекаться от них.
Он выпрямился, несколько напряжённо замерев на табурете. Потом опасливо фыркнул.
- Знаешь, мне на мгновение показалось, что, ну... что хочешь сказать, что я тоже на Узах к кому-то.
- Наслаждайся своими оковами теперь. Чего к нему пристал, может, он тоже был за?
- Я сознательно на них пошел, да. И я знаю Алана. По этому иди ка ты со своими советами нахер. Он слишком свободолюбив, чтобы даться самостоятельно.
- А ты на Узах? Или просто кто-то применил доминирование, скомандовав тебе дышать или что-то еще? - Эш застыл у стены, внимательно склонив голову к плечу. Сейчас он был спокоен и даже слегка расслаблен, словно сидящая псина, не ощущающая опасности. Он лишь потер висок кончиками пальцев, пытаясь прогнать из воображения эту ассоциацию с животным. - Почему я спрашиваю? Может быть из-за тех самых своих эмоций, которые не стоит закапывать.
пальцы проворно крутили отвертку, но отвлечься не выходило. Надо было делать что-то с этой злостью, которая не позволяла трезво мыслить. Прекратив изощряться с инструментом, Эш задумчиво поправил упавшую на глаза прядь жалом отвертки и уставился куда-то на стол перед Аланом.
Алан напрягся ещё сильней и слегка сдвинулся по сидению табурета, готовый в любой момент вскочить. Сколько там до двери... пара метров? Успеет ли он добежать до неё, опередив Эша, если что-то пойдёт не так? Алан не был в этом уверен. Он был в одной комнате с Собратом, пережившим Дьяблери и сидящим на Узах Крови... к Эрреро? Чего можно было ждать от Эша, особенно в свете этого странного разговора, Алан не знал.
Натянув на лицо откровенно-настороженную улыбку, он передёрнул плечами.
- Не то и не другое. Не дури. Да, я дышу, но это... никак не связано с тем, что меня кто-то заставляет. Другая причина. Совершенно другая.
Сможет ли он, если что, успеть заставить свет во всей комнате вспыхнуть, ослепляя? Это могло бы дать спасительные секунды форы.
- Другая? - Эш моргнул, пытаясь собраться с мыслями и как-то соотнести ответ Алана с тем, что видел сам. Мог ли он ошибиться? Возможно. Меняло ли это что-то в том, что он решил для себя? Нет. Он опустил руки и вернулся на стул с которого встал. Алан был напряжен и это было заметно, по этому гангрел не стал делать резких движений и просто вцепился ладонями в табурет, прижав отвертку так, чтобы та не вывалилась. - Какая?
Напряженность давала о себе знать, как и переполнявшая его злость. Эш ссутулился и уперся подбородком в столешницу, не отрывая уставшего и слегка рассеянного взгляда от ирландца.
Он скользнул взглядом по зажатой в ладони Эша отвёртке и беззвучно выдохнул, пытаясь хоть немного успокоиться - но не расслабиться. Напряжения стягивало всё тело, растекалось холодом по плечам и ладоням.
Свет. Это был... самый безопасный вариант. Он испугает, но не разозлит.
Алан тихо выдохнул, переведя взгляд на мигающую лампочку. Она была слабой, едва разгоняла тени, но это был свет, принадлежащий солнцу, пусть он и был искусственным. Тому сияющему, беспощадному Солнцу, до которого он уже дотянулся в свой первый рассвет, в котором чуть не растворился. Искра этого света была и в нём, вместе с ощущением расплавленного золота и нестерпимого, всепоглощающего жара и огня. Надо было просто раздуть эту искру, дать ей силу - черпая её из глубины самого себя, чтобы эта крохотная капля света в нужный момент вспыхнула.
- Ты... - проговорил Алан, с трудом шевельнув в раз пересохшими губами. Было жарко. - Ты не поверишь в то, что я отвечу. Но мне... нужно дышать.
Пару мгновений Эш смотрел на тремера не отрываясь, пытаясь осознать то, что тот сказал. Нужно дышать. Первый вопрос был "для чего?". А потом злость и усталость вынесло из сознания простым осознанием столь банального ответа на вопрос, что гангрел застыл с совершенно идиотским выражением на лице. Наверное глаза стали раза в два больше, а челюсть не отпала только потому, что Эш на нее опирался.
- Тебе нужно дышать? - он пару раз моргнул, а потом резко всадил отвертку в столешницу подальше от себя и Алана, наклонился вперед, перегибаясь через стол и всматриваясь в черты... уже, видимо, не тремера. Дыхание, блеск глаз, легкий румянец на щеках... - Алан, ты... живой?
- Охуеть...
- И не говори... Вобще не говори. Охуеть...
Алан дёрнулся на табурете, когда в столешницу резко вонзилась отвёртка. Искра, готовая вспыхнуть, затрещала на краю сознания охваченной пламенем травой, но ему удалось удержать рвущийся на волю свет.
Он заморгал, ощущая в ушах мерный гул пламени, а потом перевёл взгляд на Эша. Кивнул.
- Да. Живой. Сплю... когда получится. Ем... тоже. Дышу, - он неловко улыбнулся. - Не то, чтобы я, ну... специально. Но у меня не было выбора. Или умереть. Или попытаться вернуться. Я вернулся. Таким.
- Алан...
Слова не шли. Никакие. Хотелось обнять и встрепать рыжие кудри, рассмеяться и просто порадоваться. Что бы это ни было, но похоже Алан достиг Голконды.
- Ты... Черт, - Эш легко встал и протянул руку, еле касаясь кончиками пальцев теплой щеки Алана, и тут же убрал ее, одернув себя. - Я чертовски рад за тебя! Но как тебе удалось? Это же... чудо, не меньше.
Наверное глупо выглядеть он не перестал, смотря на Алана восхищенным взглядом, пополам с тотальным, всепоглощающим удивлением.
- Я просто... очень хотел вернуться? - Алан смотрел на Эша со своей обычной улыбкой, не слишком широкой и неловкой. - Прости, что, ну... не сказал сразу. Это немного сложно. Всё это. Точнее... это всё охренительно сложно, и вряд ли бы ты понял, начни я разговор со слов: "а ещё я немного живой".
Напряжение постепенно отпускало, и Алан, прерывисто выдохнув, сдвинул очки на макушку и растёр ладонями лицо.
- Не всякий смог бы, Алан. Далеко не всякий смог бы вернуться и ожить. Ты смог, - Эш шлепнулся обратно на стул, устало опустив руки на стол, уложив на них голову. - И знаешь... я бы понял. Наверное понял бы верно. Я пол года сидел тут безвылазно, пытаясь создать то, о чем мог только мечтать, и повидал всякое. Так что все нормально... Стоп, кхм...
Гангрел поднял голову с рук и снова внимательно взглянул на Алана.
- Ты, наверное, хочешь есть. И спать. Или пить? - он нахмурился, пытаясь вспомнить то время, когда был жив и натыкаясь на полнейшую пустоту. - Если что, то можно притащить сюда что-то из необходимого. Сможешь поесть, пока будем решать вопрос усиления сигнала раций.
- Я посплю утром, - Алан вернул очки на место и как-то устало хмыкнул. - Сейчас... не то, чтобы много времени для отдыха. У тебя есть, эмм... простая вода? Мне хватит, серьёзно.
Он глянул на Эша внимательней, а потом, перегнувшись через стол, коротко и осторожно потрепал его по плечу.
- Ты сможешь всё пережить. Поднимешься оттуда, куда... ну, упал. И снова станешь ценить себя. Потому что ты - тоже важен. Как и всё, что есть в мире.
Вода нашлась в небольшой железной фляге. Зачем она понадобилась Эшу он и сам не помнил. Отдав емкость Алану, он лишь покачал головой на последние слова теперь уже человека.
- Я переживу, куда я денусь. Главное теперь пережить ближайшие ночи с этим всем,.. - он махнул рукой и уселся обратно на свое место. - Так говоришь ты смог усилить сигнал... магией? Но лишь в одну сторону, так?
Алан сделал пару глотков, потом выплеснул немного воды на ладони и растёр лицо. Это слегка взбодрило.
- Да. Раз он смог пробиться до тебя из середины депо, из, ну… изнутри вагона - значит, вышло. Но если бы было что-то, что… ну, ловит обратный сигнал сильнее, чем рация, я бы мог тоже… улучшить это. Наверное.
Последнее слово он произнёс как-то хмуро, но потом встряхнулся и быстро улыбнулся.
- Усилить сигнал с другой стороны... или чувствительность антенны, - Эш задумчиво смотрел в сторону оставленной на дальнем столе тестовой рации. - Я могу предложить удлиннить сами антенны. Это не займет много времени, но это совершенно немагический способ. Физика. Хм... А ты можешь попытаться усилить именно прием своей рации теми силами, которыми владеешь? Хотя тогда возникает вопрос как это проверить в условиях лаборатории.
Гангрел осмотрелся, пытаясь найти то, что им сэкономит время и позволит быстро решить возникшую проблему. Был вариант, но хватит ли на это хранящихся у него проводов?
- Возможно. Не уверен, - Алан нахмурился. - Я никогда не работал с этими...
Он помедлил, раздумывая над следующими словами. В его восприятии радиосигналы были нитями, волнами, чем-то, что можно было представить, а если сосредоточиться, то будто бы ощутить под пальцами. Но для Эша это явно будет чепухой. Он вздохнул.
- ... с рациями. Сказать по правде, у меня, эмм, куда лучше получается другое. С чем я уже... знаком. Но это не помешает нам попробовать.
- Ну, я тоже когда-то и подумать не мог, что вместо того, чтобы петь, буду возиться с проводами, электричеством и схемами. Так что все это наживное, - Эш легкомысленно махнул рукой. - Надо усилить волну, удлиннить ее... Но антенна длинной с два этажа - не самый удобный вариант. Даже если ее умудриться "поделить", то конец будет волочиться за тобой по земле. Хм... Алан, что ты... сделал, или подумал, или как там работает твой способ, чтобы заговорить со мной через железную стену вагона?
Вздох.
«Просто захотел, чтобы мир немного изменился»
- Удлинил нити. Сигналы. Волны. Не знаю. Поймал их и укрепил. Я не умею объяснять то, что делаю, ну… знаками. Или формулами. Некоторые маги, я знаю - могут, но у меня всё… - Алан вскинул ладони, - на кончиках пальцев.
Эш кивнул, словно ему это все-таки что-то объяснило.
- Если тебе проще представлять волны именно таким образом, то... хм... Представь, что каждая волна имеет свою длину. В моих рациях волна имеет длину 11 метров. Возможно ты ей... хвост удлинил, не знаю как ты это себе представлял, но у тебя получилось передать сигнал. Допустим,.. - возможно задумчивый взгляд был не очень приятен для того, на кого гангрел смотрел при этом. Тяжелый, пронзительный и обращенный куда-то вглубь то ли собеседника, то ли самого Эша. - Допустим это надо сделать не только с твоей рацией. Этот... эффект может держаться на рации? Или ты работаешь именно с самой волной?
- Зачаровать рацию можно, но это… долго. И я всегда могу ошибиться. И тогда, ну… - Алан качнул головой, а потом неожиданно ухмыльнулся, - у тебя случайно «оживёт» какая-нибудь железка. Может быть. Проще работать с самим сигналом.
«Что в тебе ещё изменилось, Эш Симмонс…?»
То, что говорил Алан, казалось чем-то из прошлого. На столько древнего, что живет только в сказках. Но даже сказочная "магия" так или иначе находила свое объяснение в математических выкладках, физических теориях, химических уравнениях и становилась доступна всем. Возможно когда-нибудь кто-то опишет способности Алана такими вот правилами и законами. Возможно это может на самом деле каждый, просто не знает как это активировать? Эш задумчиво смотрел на бывшего тремера и пытался понять, что же именно в ожившем организме позволяет вот так "ловить сигналы, укреплять их" и прочее. Что было в его собственной крови, что позволяло ему связываться с другими? Он вздохнул и поднялся, прошелся к оставленной рации и взял ее в руки.
- Сигналы... Их много. Они разные. Ты можешь почуять частоту передачи? Ммм... Представь что это цветные слои в воде, если тебе будет проще. Хотя нет, сейчас,.. - Эш взял со стола огрызок какой-то схемы и перьевую ручку и сел обратно на стол. Быстро накидав схему диапазонов и расписав их по длинам радиоволн, он протянул схемы Алану. - Представь, что тебе нужно словить все волны определенной длинны, которые звучат в своей нише. Может быть это поможет. Но ты спрашивай. Лучше думать вместе. Две головы лучше одной.
Промелькнула мысль просто включить радио, но в это время все радиоканалы молчали и пришлось бы ориентироваться исключительно на тональность шума, по этому Эш задумчиво щелкнул включением рации и отставил ее в сторону. Лаборатория тут же наполнилась шипением и потрескиванием.
- Не уверен, что знаю, что спрашивать, - Алан пробежал глазами по схеме. График спектра был ему понятен… в общих чертах. - Не то, чтобы я был хорошо в теоретических рассуждениях. Проще сразу пытаться что-то сделать, даже если не знаешь, что.
Он зажмурился, пытаясь перестать нести ерунду и сосредоточиться. Потом невесело хмыкнул.
- У бытия живым есть… определённые проблемы. Чувство усталости, например.
- У бытия не-живым тоже. Мы забываем о физической усталости не ощущая ее. Алан, ты, может быть, поспи? Или... я не знаю, как тебе с этим помочь, - Эш вопросительно взглянул на ирландца. - Я тоже дурак в некоторых вопросах но мне не хочется загонять тебя в состояние, когда ты не можешь думать или действовать. Просто скажи, что тебе нужно или что сделать.
Алан как-то смущённо повёл плечами.
- Спасибо за заботу, Эш. Но... ты не переживай, - он отбросил с глаз волосы и вновь улыбнулся, - ты не загонишь меня сильнее, чем я сам себя.
На последних словах он зевнул, потом вновь улыбнулся.
- Давай займемся делами.
Он постучал пальцами по корпусу рации, лежащей на столе.
- Мне нужно... - он задумался. - Хм. Представь себе пруд. Мы бросаем в пруд камни, от которых, ну... расходятся круги. Камень - это мой усиленный сигнал. Круги это... ответные сигналы. Чем лучше реагирует, эмм... пруд, тем дальше круги. Нужен пруд. Чёрт. Не слишком понятно, да?
Эш задумчиво кивал, слушая пояснения Алана.
- Камень это резонатор. А волны - сигнал идущий во все стороны от резонатора. Ты подаешь в эфир, кидаешь в воду, нечто, что потом несут волны, где-то затухая, а где-то донося "информацию" целиком. Если усилить камень, то волны сметут преграду, но и выйдут за берега: твое сообщение будет слышно на других частотах. Если укрепить или удлинить волны, то они станут увереннее добираться до берега. Как-то, наверное, так, если говорить твоими аналогиями.
Объектное мышление с заменой физических параметров давалось Эшу с трудом. Но вряд ли это было связано с косностью мышления. Скорее он тоже вымотался от ожидания неизвестно чего и тем, что загонял себя чем дальше тем больше в работу, тренировки, изучение. Он медленно моргнул и вынудил себя сосредоточиться на решаемом вопросе.

@темы: Алан, 26 апреля, Депо, Двойная Лиана, Джуд/Алекс/Эш, 1927 год