Ночь, в которой Джо присоединяется в разговору Эша и Алана, но всё идёт совсем не так, как все расчитывали
26 апреля, Новый Орлеан, клуб «Двойная Лиана»
- Не помешаю? - Эрреро неслышно поднялся по поскрипывающим ступеням на чердак, старательно обходя рассохшиеся доски, и сейчас стоял в проеме "лаборатории", прислушиваясь к разговору, которого все равно не понимал.
Эш дернулся на звук от входной двери но тут же расслабился. Фигура Джозефа маячила в узком дверном проеме не позволяя ни выйти, ни зайти кому-либо. Подавив совершенно неуместную сейчас улыбку он кивнул.
- Нет. Мы тут... пытаемся найти общий язык для усиления сигнала раций. Может ты сможешь подсказать что-то.
Казалось совершенно естественным притащить для Эрреро стул, расчистить заваленный проволокой участок стола. И только где-то в самом углу сознания застряла ироничная мысль о том, как это все смотрится для Алана.
Короткие волосы на шее встали дыбом. Алан заметно дёрнулся на табурете, уже явно готовый было вскочить, но потом замер, напряжённый и пристально глядящий на рацию. К появившемуся в дверях Джозефу он не оборачивался.
Пока Эш таскал туда-сюда стул и расчищал завал на столе, Алан, отчаянно злясь на себя, пытался успокоиться. Вдох. Выдох. Снова вдох - тихий, почти бесшумный.
- М-мм… мы немного сбились с изначальной проблемы, - как можно более ровным тоном проговори он. - Что влияет на то, как, ну… хорошо рация принимает сигнал? Антена? Вот с ней и нужно как-то работать. Улучшать её.
- Улучшать, но на всех. Длинна антенны должна быть одной четвертой от длинны волны. Два метра. Даже чуть больше. Это много для такой рации, даже если оставить около метра жесткой антенны и свесить провод вниз мы получим лишь метр семьдесят в лучшем случае. Или... высота. Чем выше подняться, тем дальше возьмет, потому что для волны не будет преград, - гангрел уселся обратно и задумчиво принялся чертить варианты на бумаге. - И все эти варианты реализуемы лишь частично. Если бы дома и деревья были для радиосигналов прозрачны... но это слишком идеальный случай.
Он видел, как напрягся Алан. Шкурой чуял, что причиной такого изменения настроения был совершенно не он, а пришедший сюда Джозеф. Но спрашивать в открытую сейчас было бы очень недальновидно. Эш посматривал по сторонам в надежде, что ситуация не развернется в полноценный конфликт.
Эрреро задумчиво и рассеянно глядел по сторонам на груды хлама, даже не пытаясь понять для чего они нужны. Явно для каких-то целей ударившегося в исследования Эша. Кивнув в ответ на предложение присесть, он прошел к столу, заглянув в чертежи и пожав плечами.
- Вряд ли я чем-то тут помогу. Разве что если понадобится что-то сломать. Или кого-то... Хм, мистер Каллахан, здесь только что была мисс Алиса. Странная девушка. Ей очень понравились мои рога... Настенные. Забрала их для какого-то Бьорна который будет королем какой-то Дикой Неохоты. Я ничего не понял. Хм.
Он сел на стул все еще рассеянно оглядываясь по сторонам. Алан удостоился приветственного кивка, но испанский взгляд черных сеттитских глаз не задержался на нем, продолжив блуждать по столу.
- Рога? Дикая охота? - Эш недоуменно уставился вначале на Джозефа а потом на Алана. - Вы о чем?
- О том, что будет завтра, - коротко и не совсем понятно отозвался Алан, вцепившись пальцами - крепко, до побелевших костяшек, до боли от напряжения - в край столешницы. Это помогло удержаться от того, чтобы вскочить и выйти из мастерской.
«Успокойся. Это было давно. Это не повторится. Забудь. Они почти перестали тебе сниться».
Он с трудом сглотнул, ощущая, как пересохло во рту. Потом заставил себя продолжить:
- Охота на шабаш.
- Дикая Охота, если мне не изменяет память, это что-то из легенд о несущейся по небу... стае... эм,.. - он запнулся, понимая, что перестает понимать что-либо в принципе. Упоминание рогов явно добавило Алану неуверенности. Или злости? И Эш никак не мог вникнуть в чем проблема. Он потер глаза, стараясь разогнать это ощущение собственной тупости, но помогло мало. - А можно чуть подробнее, Алан? Я ничего не понял, честно говоря. Почему Дикая Охота?
- Почему завтра? - Удивился Джо. - Мы ведь планировали на послезавтра. И без, хм, рогов.
- Стая охотников под предводительством Одина. Сборщики душ людей… или не-людей, - Алан смотрел куда-то в сторону от Эша и Джозефа. Потом, беззвучно чертыхнувшись, он сдвинулся очки к кончику носа и нервным жестом растёр пальцами переносицу.
- В четверг будет нападение Шабаша. Завтра… будет первый удар по ним. По Шабашу. Вряд ли они ожидают, что на них, ну... нападут первыми. В их логове. - Он кривовато хмыкнул, всё также глядя в сторону. - Со сворой призрачных собак и жаждущих крови Красных Шапок.
- Со сворой... кого?
Представить как себя чувствовал буквально некоторое время назад Алан было не сложно. Эш ощущал себя не в своей тарелке, потому что не мог понять ровным счетом ничего. Это были группировки? Или... кто? То, что желание предупредить нападение Шабаша и ударить первыми, было вполне логичным шагом и могло внести нужную сумятицу в стане врага. Но вот остальное...
- И зачем там рога?
Эрреро хмыкнул, вновь нифига не понимая. Точнее понимая только одно - цирк для осуществления своего плана в его помощи не нуждается. А вот он в их помощи для осуществления своего - очень даже.
Он не перебивал устроившего расспрос Эша. И старался не смотреть на Алана. Вообще. На лице сеттита застыла безэмоциональная маска. Он слушал, и пытался понять когда именно он превратился в лопоухого доверчивого идиота.
- Красных Шапок. Подмёнышей, принадлежащих… новоорлеанскому Двору. Неблагому. Не важно, - как-то рассеянно ответил Алан. А потом, протянув руку, взял со стола фляжку с остатками воды и допил её в пару глотков. - Не знаю про рога. Извини.
Он поправил очки, тихо выдохнул, а потом продолжил, попытавшись заставить свой голос звучать ровно:
- Наверняка ваша помощь пригодится.
- Для чего? - Все же тихо хмыкнул Джо. - У вас есть рога...
- Неблагой Двор,.. - Эш ощущал себя идиотом. И не сказать, чтобы ему это нравилось, скорее он успел с этим ощущением слегка сжиться и смириться лишь до той степени, пока он может спрашивать и расширять свой круг знаний. Сейчас это была точка. Невидимая, почти неосязаемая точка, с каждым пояснением Алана не расширявшаяся ровным счетом ни на микрон. Разве что это все было похоже на мифы. Или сказки. Во всяком случае это было чем-то похожим на объяснения Алана про усиление волн. Чем-то схожим. - Окей, это напоминает мне то, как ты объясняешь для себя физику. Или видишь ее. Но я очень плох в аналогиях. Прямо скажем... отвратительно плох. Можно в двух словах что такое этот неблагой Двор? Не пойми меня превратно, но если наша помощь может понадобиться, то я должен хотя бы примерно знать границы дозволенного или недозволенного и что это. Или кто это. Чтобы понять как именно можно помочь.
Алан заметно дёрнулся на последних словах Джозефа. После слов Эша он замолчал на десяток секунд, постукивая пальцами по железному боку опустевшей фляжки, и стараясь справиться с то и дело мелькающей на лице гримасой - не то боли, не то злости. Потом он шумно выдохнул и проговорил:
- Неблагой Двор - двор подменышей. Таких же… не-людей, как и Собратья. Но других. Есть возможность завтра найти, ну… место, где скрывается Шабаш. По крайней мере, одна стая. С командованием. И - возможность на них напасть внезапно, захватив, эм-м… командование. Обезглавить чудовище. По крайней мере, одну из голов отрубить.
Каждое слово Алана Эш сопровождал кивком, стараясь сосредоточиться на его объяснении. Не сказать, что он понял больше, но это уже была не точка, а некий маленький круг. Уже больше чем было мгновение назад. И больше информации, чтобы отвлекаться от близости Джозефа, от желания прикоснуться к нему хотя бы плечом.
- Это верное решение, как по мне. Напасть раньше. Оно может внести сумятицу в планы врага. Но вы уверены в местоположении? И как вы собираетесь подготовить нападение за полночи, что нам осталась? Координация действий важна в этом вопросе на мой взгляд. Вы знаете кто там будет? Против кого будете действовать?
- Нет. Зачем? Это Дикая Охота, - Алан повёл плечами. Жест вышел неровный, нервный. - Близок Бельтайн, Неблагой Двор хочет… повеселиться напоследок. А Шабаш - отличная добыча.
- Неорганизованной толпой... с Красными Шапками... - Эрреро нахмурился и пристально посмотрел почему-то на Эша. - Это с теми шапками, которые полгода назад подрихтовали тебе морду так, что пришлось чинить тебя цимисхом? Ты уверен, что хочешь в этот вертеп? Или ты так уверен в том, что я буду рядом и защищать тебя от поползновений этих зубастых уродов.
Воспоминания вспыхнули феерверком в голове, оставляя мерзкое ощущение повторения чего-то, что не должно было повторяться. А слова Джозефа заставили вскинуть на него взгляд и застыть, пытаясь понять, что это было. Забота? Интерес? Сейчас Эрреро был слишком близко и гангрел застыл, старательно заставляя себя не шевелиться.
- Я,.. - слова застревали в глотке не желая звучать. - не хочу повторения той ночи. Вряд ли они забыли того, кого хотели сожрать. А ты не обязан снова отдуваться за мои проколы. Алан, какого рода помощь от нас вам нужна? Я не понимаю все равно, почему это должно быть на столько неорганизовано, но это уже мои проблемы.
Он обращался к Алану но не мог отвести взгляд от темных глаз Эрреро, пытаясь рассмотреть там истинные эмоции бруджи.
Откуда-то изнутри поднималось мутное, как болотная грязь, чувство - не то злость, не то обида… за Эша? За ситуацию?
Ножки табурета проскрежетали по полу, когда Алан поднялся на ноги.
- Не знаю, - коротко бросил он. - Какая может потребовать помощь, если, ну… будет мордобой? Драка. Вам лучше знать.
Джо выглядел не сказать чтобы бодро. Казалось, что что-то пришибло его и бруджа еще толком не смог восстановить собственное восприятие мира. Но все это было и странным и обычным. Таким же обыденным как и невозможность оторвать взгляд от темных глаз Эрерро. Эш вынудил себя зажмуриться и отвернуться.
- Вам нужна грубая сила? Или нужен стрелок? Я могу и то и другое. Но не пойми меня неправильно, мне бы не хотелось снова встречаться с теми, кто меня пытался сожрать. В этот раз удача может быть не на их стороне. Или вовсе не на моей.
- У подменышей Нового Орлеана, м-мм… сменился Король. Осенью. Они… не посмеют тебя тронуть. Или кого бы то ни было кроме тех, на кого укажет Бьорн.
Алан смотрел куда-то в сторону, продолжая постукивать пальцами по боку фляжки, словно это успокаивало.
- Или тронут уже по его указу... Я не знаю кто такой Бьорн. Соответственно, не могу ему доверять. - Голос сеттита звучал глухо и словно бы издалека, а взгляд снова расфокусировался. Эрреро погрузился в свои мысли. - Мистер Каллахан, эта Охота кажется мне безумным мероприятием. И тем более мне странно слышать приглашение от вас, а не от тех, кто её затеял.
- Можете позвонить в депо, - Алан снова передёрнул плечами, - но Леона там нет.
Он впервые глянул на Джозефа и фыркнул.
- Но если вас не устраивают слова его помощника, то даже не знаю… А Бьорн - это Виктор. Виктор Картер. Вы его знаете. Оба знаете.
- Охоту устроил Леон или какой-то неблагой двор во главе с игрушкой Дамиано?
- Мне запрещено общаться с мистером Картером, - Эш прикрыл глаза, понимая что они забрались в тупик. - Вряд ли ему есть до меня дело и причины запрещать кому-либо меня трогать. Впрочем и других причин этого не делать я не вижу. Потому что не знаю мистера Картера.
Он потер переносицу очень похожим жестом и мотнул головой.
Алан, который в какой-то момент успел сесть, вновь поднялся на ноги, резким, откровенно злым движением. На бледных щеках ирландца пылали алые пятна. Он ощерился - в человеческом, безобидном оскале, и прошипел, глядя Джозефу в глаза.
- Не смей, я повторяю - не смей. оскорблять. Бьорна.
Он вскинул руку - но не к сеттиту, а к висящей под потолком лампе, таким жестом, словно ловил что-то. И сомкнул ладонь.
- Ты не имеешь права про него так говорить, - голос Алана звенел от ярости, и с каждым словом он раскрывал ладонь - медленно, очень медленно, словно выпуская что-то, зажатое в кулаке, наружу. - Он - Неблагой Король. Он - Гвидион. Он - не чья-то игрушка. Так что заткнись, Джозеф Эрреро. И не смей. Больше. Оскорблять. Его.
Свет полуночного солнца начал медленно разгораться на месте новомодной лампочки.
Испанец сидел с тем же выражением лица, полуприкрыв глаза и успев быстро покоситься на засветившуюся ярче лампочку. Которая становилась всё ярче и ярче. И ладонь Алана раскрывалась всё шире и шире. Два плюс два равно магия. Эрреро встрепенулся и оскалился. По настоящему, страшно. Исказив породистые черты лица звериным резким росчерком.
- Мне. Посрать. Кто. Он. В городе есть Князь и я подчиняюсь ему, а не непонятным дворам и обшарпанным королям на побегушках у психованных ласомбр. Я заебался сюсюкаться с тобой, Каллахан. - Сеттит тоже резко встал на ноги, поворачиваясь всем корпусом в сторону ирландца. - Иди ты нахер! Можешь поцеловать своего короля в зад, да, в его глубоко оскорбленный королевский зад. И чтобы я тебя больше здесь не видел! Я отзываю своё гостеприимство для тебя в "Лиане". Съебись отсюда нахуй!
Эрреро запустил в Алана первым что попалось под руки - наполовину запутанным мотком проволоки, валявшимся неподалеку на столе.
- Вы с ума все посъезжали?!
Происходящее съехало в какой-то абсурд. То, что Эш знает ровным счетом гребаное ничего начинало бесить. Еще больше начинало бесить то, что конфликты этой ночью шли один за одним и конца края этому видно не было. Словно все напряжение и надоевшее ожидание развязки выливалось в нервозность и дерганность. Но от этого было не легче. Он не успевал ни встрять, ни прекратить конфликт. Оставалось лишь забрать подальше отвертку, пусть это был и глупый шаг.
Моток с силой ударился в грудь, и Алан болезненно выдохнул, пошатнувшись и едва удержавшись на ногах. Было ощущение, что его ударили не проволокой, а веслом, и дыхание на пару секунд перехватило.
- От-тлично, - он вцепился в клятую проволоку, пытаясь отодрать её от одежды. - Можешь запихать своё блядское п-приглашение себе в жопу, Эрреро. Надеюсь, - он невольно повысил голос, - тебя к-кто-нибудь наденет этой самой жопой на другие… рога. И выебет!
Он замолчал и резко вскинул обе ладони вверх - кулаки были зажаты до побелевших костяшек пальцев, до ноющих запястья, а потом одним коротким, быстрым движением раскрыл пальцы.
Я отпускаю тебя, свет
И свет затопил комнату, растворяя в себе очертания людей и предметов.
И Зверь внутри Эрреро взревел и бросился прочь, ослепленный и дезориентированный, испуганный и разъяренный, обезумевший... опять. Это уже становилось закономерным последствием встреч с Каллаханом. Традиция почти.
Звонко тренькнуло стекло, брызнув во все стороны осколками, похожими на льдинки, которых в Новом Орлеане никто отродясь не видал. Оконная рама со стенным откосом вылетела вместе с сеттитом наружу, на улицу. Зверь бежал прочь не разбирая дороги и не понимая куда бежит. Только не останавливаться, только подальше от ненавистного и ужасного, выжигающего глаза света.
Джо упал камнем вниз, с высоты третьего этажа, подняв фонтан брызг и испугав мимикрировавшего под кучу мусора аллигатора. Не обращая внимания ни на что, Зверь бросился прочь. Дальше. Еще дальше. Хоть вплавь, но прочь отсюда.
Гребаный свет слепил. Как слепила злость и ярость, вспыхнувшая после слов Алана. Непокорная, яркая как пламя огромного костра, дикая и непреклонная. Он. Оскорбил. Джозефа. Гангрельша внутри скалила зубы и рычала лишь одно. Поймай, подомни, они слабые, быстрей! Захлебывающиеся слова, бешенство взвинченного Зверя внутри, дернувшегося на яркую вспышку света, хлынувшая по жилам кровь...
Эш вскинулся и прыгнул, желая подмять под себя обидчика, положить лицом в пол собственной лаборатории, которая далась ему не просто. Уложить и заставить извиняться. А потом... Звериный оскал исказил лицо, когда руки нащупали теплое, такое хрупкое, тело Алана в череде пятен тьмы и яркого цвета. Держать руки, давить в спину, не позволять двигаться. Никак.
- Прежде чем заплатить за оскорбление ты извинишься перед тем, кого осмелился попытаться втоптать в грязь! - Эш рычал это в затылок Алану и ему было плевать на то, что тот не видит жуткого оскала на его лице. На искаженный силой и Зверем силуэт изломанного и быстрого тела, созданного для драки. Чужая кровь пьянила и говорила лишь об одном: Алан должен заплатить за содеянное полностью и до конца.
Он не успел сообразить, не успел убежать или даже дёрнуться. Секунда - и его сбили с ног, вжав в пол тяжёлым телом, и на руках сомкнулась стальная хватка - не вырваться. Тихо и обречённо хрустнула дужка очков.
Алан слышал рычание Зверя за спиной, и от слов Эша изнутри поднималась волна отчаянной ярости, смешанная с ледяным страхом. Он понимал - Собрату ничего не стоит разорвать его полам, разодрать на кровавые ошмётки и перегрызть горло.
- Извиниться? - Он дёрнулся, впустую, но вжатому в пол телу было страшно, и рвалось к свободе оно инстинктивно. - П-перед тем, кто оскорбил моего брата? Перед тем, к-кто выебал и чуть не убил меня? Ты просишь меня извиниться перед ним?
- Ты оскорбил того, кто дал мне возможность жить. Того, кто дал мне свою кровь. Меня он тоже выебал. Мы вампиры, ты мог выебать его в ответ, но не сделал этого. И не дай тебе Каин попытаться теперь. Да и не будет у тебя такого шанса, - Эш шептал это в ухо Алану, почти касаясь клыками бьющейся на шее жилки, но не переходя черту. - Твой брат Бьорн? Странно, откуда у тебя братья, Алан? Ты был тремером, стал человеком а твои живые родственники за... сколько миль отсюда, м? Ты попросишь прощения перед Джозефом.
Яркие пятна перед глазами меркли, но видеть лучше Эш не стал. Да ему и не нужно было. Все необходимое было у него в руках. Он ощущал это, чувствовал теплые кисти под ладонями, слышал биение сердца и это отчасти завораживало. Надо было стянуть руки Алана за спину, сцепить их и не позволить шевелиться, но выходило туго. Он, по всей видимости, слишком перебалансировал позу, чтобы не дать человеку шевелиться в принципе.
- Нет, - выдохнул Алан. - Я. Не. Буду. Просить. Прощения.
Голос дрожал. Чужой Зверь рычал над ухом, и он мог чувствовать фантомную остроту клыков на своей шее, чувствовал, как разливается боль по схваченным в стальную хватку рукам.
«Он убьёт тебя. Убьёт, если ты не убежишь, если не ударишь первым».
Алан резко втянул в себя воздух, позволяя тишине-без-дыхания затопить тело. Мир наполнился звуками, скрывавшимися раньше за шумом дыхания, звуками движения и жизни Сил.
Гулял под чердачной крышей сквозняк, шипела, наполненная электрическими змеями, проводка, и тёрлось друг о друга два тела. Не так сильно, как трутся две палки, порождающую на стыке искры, слабей, в тысячи раз слабей, но искры всё равно были. Искры пламени, такие крохотные, будто несуществующие, но их можно было сделать сильней.
Как пчёлы, больно жалящие, и умирающие, потеряв своё жало, искры стягивались к обхватившим запястья мага ладонями, чтобы впиться в холодную плоть не-мёртвого, обжигая.
Ладони Эша уколо тысячами болезненных иголочек. Именно от таких иногда разгоралось самое сильное пламя.
Внутри взвилась злость и гнев, смешались воедино, но не дали забыть простую последовательность, которая сейчас казалась Эшу самой верной. Самой правильно. Вопрос чести Эрреро сейчас был выше удара током по ладоням. Их он залечит и сам. Он со всей дури врезал лбом в основание черепа Алана, стараясь вырубить все еще дергающегося Алана.
От удара перед глазами вспыхнули искры, и во рту стало солоно от собственной крови. Сквозь мутную боль, разлившуюся по голове, продиралось отчаянное понимание - если он сейчас что-то не сделает, дальше будет поздно.
Пчёлы погибли, успев напоследок обжечь их обоих, и Алан вложил последние силы, выворачивая самого себя наизнанку, в зов к искрам. Искрам, которыми было пропитано здесь всё, теми, что роились внутри проводов, приборов, заставляли гореть лампы.
Искры свивались, спутывались, сплавляясь в яростный росчерк молнии - короткой и злой, готовой ударить, как только её позовут.
И Алан позвал.
Тысячи холодных и голодных игл впились в тело так привычно, так знакомо... и так раздражающе, что Эш взвыл. Ток. Ток был тут везде и не единожды гангрел по неосторожности получал разряд в руку. В какой-то момент это начало бесить, а теперь злило еще больше, до одури. Вой превратился в рык, когда он еще раз саданул Алана в основание черепа, желая прекратить эту дергающую все тело боль, заставить человека выключиться как непослушную электронику.
Перед глазами снова вспыхнуло, а потом навалилась поглощающая всё и вся темнота, и Алан обмяк в хватки гангрела, потеряв сознание.
26 апреля, Новый Орлеан, клуб «Двойная Лиана»
- Не помешаю? - Эрреро неслышно поднялся по поскрипывающим ступеням на чердак, старательно обходя рассохшиеся доски, и сейчас стоял в проеме "лаборатории", прислушиваясь к разговору, которого все равно не понимал.
Эш дернулся на звук от входной двери но тут же расслабился. Фигура Джозефа маячила в узком дверном проеме не позволяя ни выйти, ни зайти кому-либо. Подавив совершенно неуместную сейчас улыбку он кивнул.
- Нет. Мы тут... пытаемся найти общий язык для усиления сигнала раций. Может ты сможешь подсказать что-то.
Казалось совершенно естественным притащить для Эрреро стул, расчистить заваленный проволокой участок стола. И только где-то в самом углу сознания застряла ироничная мысль о том, как это все смотрится для Алана.
Короткие волосы на шее встали дыбом. Алан заметно дёрнулся на табурете, уже явно готовый было вскочить, но потом замер, напряжённый и пристально глядящий на рацию. К появившемуся в дверях Джозефу он не оборачивался.
Пока Эш таскал туда-сюда стул и расчищал завал на столе, Алан, отчаянно злясь на себя, пытался успокоиться. Вдох. Выдох. Снова вдох - тихий, почти бесшумный.
- М-мм… мы немного сбились с изначальной проблемы, - как можно более ровным тоном проговори он. - Что влияет на то, как, ну… хорошо рация принимает сигнал? Антена? Вот с ней и нужно как-то работать. Улучшать её.
- Улучшать, но на всех. Длинна антенны должна быть одной четвертой от длинны волны. Два метра. Даже чуть больше. Это много для такой рации, даже если оставить около метра жесткой антенны и свесить провод вниз мы получим лишь метр семьдесят в лучшем случае. Или... высота. Чем выше подняться, тем дальше возьмет, потому что для волны не будет преград, - гангрел уселся обратно и задумчиво принялся чертить варианты на бумаге. - И все эти варианты реализуемы лишь частично. Если бы дома и деревья были для радиосигналов прозрачны... но это слишком идеальный случай.
Он видел, как напрягся Алан. Шкурой чуял, что причиной такого изменения настроения был совершенно не он, а пришедший сюда Джозеф. Но спрашивать в открытую сейчас было бы очень недальновидно. Эш посматривал по сторонам в надежде, что ситуация не развернется в полноценный конфликт.
Эрреро задумчиво и рассеянно глядел по сторонам на груды хлама, даже не пытаясь понять для чего они нужны. Явно для каких-то целей ударившегося в исследования Эша. Кивнув в ответ на предложение присесть, он прошел к столу, заглянув в чертежи и пожав плечами.
- Вряд ли я чем-то тут помогу. Разве что если понадобится что-то сломать. Или кого-то... Хм, мистер Каллахан, здесь только что была мисс Алиса. Странная девушка. Ей очень понравились мои рога... Настенные. Забрала их для какого-то Бьорна который будет королем какой-то Дикой Неохоты. Я ничего не понял. Хм.
Он сел на стул все еще рассеянно оглядываясь по сторонам. Алан удостоился приветственного кивка, но испанский взгляд черных сеттитских глаз не задержался на нем, продолжив блуждать по столу.
- Рога? Дикая охота? - Эш недоуменно уставился вначале на Джозефа а потом на Алана. - Вы о чем?
- О том, что будет завтра, - коротко и не совсем понятно отозвался Алан, вцепившись пальцами - крепко, до побелевших костяшек, до боли от напряжения - в край столешницы. Это помогло удержаться от того, чтобы вскочить и выйти из мастерской.
«Успокойся. Это было давно. Это не повторится. Забудь. Они почти перестали тебе сниться».
Он с трудом сглотнул, ощущая, как пересохло во рту. Потом заставил себя продолжить:
- Охота на шабаш.
- Дикая Охота, если мне не изменяет память, это что-то из легенд о несущейся по небу... стае... эм,.. - он запнулся, понимая, что перестает понимать что-либо в принципе. Упоминание рогов явно добавило Алану неуверенности. Или злости? И Эш никак не мог вникнуть в чем проблема. Он потер глаза, стараясь разогнать это ощущение собственной тупости, но помогло мало. - А можно чуть подробнее, Алан? Я ничего не понял, честно говоря. Почему Дикая Охота?
- Почему завтра? - Удивился Джо. - Мы ведь планировали на послезавтра. И без, хм, рогов.
- Стая охотников под предводительством Одина. Сборщики душ людей… или не-людей, - Алан смотрел куда-то в сторону от Эша и Джозефа. Потом, беззвучно чертыхнувшись, он сдвинулся очки к кончику носа и нервным жестом растёр пальцами переносицу.
- В четверг будет нападение Шабаша. Завтра… будет первый удар по ним. По Шабашу. Вряд ли они ожидают, что на них, ну... нападут первыми. В их логове. - Он кривовато хмыкнул, всё также глядя в сторону. - Со сворой призрачных собак и жаждущих крови Красных Шапок.
- Со сворой... кого?
Представить как себя чувствовал буквально некоторое время назад Алан было не сложно. Эш ощущал себя не в своей тарелке, потому что не мог понять ровным счетом ничего. Это были группировки? Или... кто? То, что желание предупредить нападение Шабаша и ударить первыми, было вполне логичным шагом и могло внести нужную сумятицу в стане врага. Но вот остальное...
- И зачем там рога?
Эрреро хмыкнул, вновь нифига не понимая. Точнее понимая только одно - цирк для осуществления своего плана в его помощи не нуждается. А вот он в их помощи для осуществления своего - очень даже.
Он не перебивал устроившего расспрос Эша. И старался не смотреть на Алана. Вообще. На лице сеттита застыла безэмоциональная маска. Он слушал, и пытался понять когда именно он превратился в лопоухого доверчивого идиота.
- Красных Шапок. Подмёнышей, принадлежащих… новоорлеанскому Двору. Неблагому. Не важно, - как-то рассеянно ответил Алан. А потом, протянув руку, взял со стола фляжку с остатками воды и допил её в пару глотков. - Не знаю про рога. Извини.
Он поправил очки, тихо выдохнул, а потом продолжил, попытавшись заставить свой голос звучать ровно:
- Наверняка ваша помощь пригодится.
- Для чего? - Все же тихо хмыкнул Джо. - У вас есть рога...
- Неблагой Двор,.. - Эш ощущал себя идиотом. И не сказать, чтобы ему это нравилось, скорее он успел с этим ощущением слегка сжиться и смириться лишь до той степени, пока он может спрашивать и расширять свой круг знаний. Сейчас это была точка. Невидимая, почти неосязаемая точка, с каждым пояснением Алана не расширявшаяся ровным счетом ни на микрон. Разве что это все было похоже на мифы. Или сказки. Во всяком случае это было чем-то похожим на объяснения Алана про усиление волн. Чем-то схожим. - Окей, это напоминает мне то, как ты объясняешь для себя физику. Или видишь ее. Но я очень плох в аналогиях. Прямо скажем... отвратительно плох. Можно в двух словах что такое этот неблагой Двор? Не пойми меня превратно, но если наша помощь может понадобиться, то я должен хотя бы примерно знать границы дозволенного или недозволенного и что это. Или кто это. Чтобы понять как именно можно помочь.
Алан заметно дёрнулся на последних словах Джозефа. После слов Эша он замолчал на десяток секунд, постукивая пальцами по железному боку опустевшей фляжки, и стараясь справиться с то и дело мелькающей на лице гримасой - не то боли, не то злости. Потом он шумно выдохнул и проговорил:
- Неблагой Двор - двор подменышей. Таких же… не-людей, как и Собратья. Но других. Есть возможность завтра найти, ну… место, где скрывается Шабаш. По крайней мере, одна стая. С командованием. И - возможность на них напасть внезапно, захватив, эм-м… командование. Обезглавить чудовище. По крайней мере, одну из голов отрубить.
Каждое слово Алана Эш сопровождал кивком, стараясь сосредоточиться на его объяснении. Не сказать, что он понял больше, но это уже была не точка, а некий маленький круг. Уже больше чем было мгновение назад. И больше информации, чтобы отвлекаться от близости Джозефа, от желания прикоснуться к нему хотя бы плечом.
- Это верное решение, как по мне. Напасть раньше. Оно может внести сумятицу в планы врага. Но вы уверены в местоположении? И как вы собираетесь подготовить нападение за полночи, что нам осталась? Координация действий важна в этом вопросе на мой взгляд. Вы знаете кто там будет? Против кого будете действовать?
- Нет. Зачем? Это Дикая Охота, - Алан повёл плечами. Жест вышел неровный, нервный. - Близок Бельтайн, Неблагой Двор хочет… повеселиться напоследок. А Шабаш - отличная добыча.
- Неорганизованной толпой... с Красными Шапками... - Эрреро нахмурился и пристально посмотрел почему-то на Эша. - Это с теми шапками, которые полгода назад подрихтовали тебе морду так, что пришлось чинить тебя цимисхом? Ты уверен, что хочешь в этот вертеп? Или ты так уверен в том, что я буду рядом и защищать тебя от поползновений этих зубастых уродов.
Воспоминания вспыхнули феерверком в голове, оставляя мерзкое ощущение повторения чего-то, что не должно было повторяться. А слова Джозефа заставили вскинуть на него взгляд и застыть, пытаясь понять, что это было. Забота? Интерес? Сейчас Эрреро был слишком близко и гангрел застыл, старательно заставляя себя не шевелиться.
- Я,.. - слова застревали в глотке не желая звучать. - не хочу повторения той ночи. Вряд ли они забыли того, кого хотели сожрать. А ты не обязан снова отдуваться за мои проколы. Алан, какого рода помощь от нас вам нужна? Я не понимаю все равно, почему это должно быть на столько неорганизовано, но это уже мои проблемы.
Он обращался к Алану но не мог отвести взгляд от темных глаз Эрреро, пытаясь рассмотреть там истинные эмоции бруджи.
Откуда-то изнутри поднималось мутное, как болотная грязь, чувство - не то злость, не то обида… за Эша? За ситуацию?
Ножки табурета проскрежетали по полу, когда Алан поднялся на ноги.
- Не знаю, - коротко бросил он. - Какая может потребовать помощь, если, ну… будет мордобой? Драка. Вам лучше знать.
Джо выглядел не сказать чтобы бодро. Казалось, что что-то пришибло его и бруджа еще толком не смог восстановить собственное восприятие мира. Но все это было и странным и обычным. Таким же обыденным как и невозможность оторвать взгляд от темных глаз Эрерро. Эш вынудил себя зажмуриться и отвернуться.
- Вам нужна грубая сила? Или нужен стрелок? Я могу и то и другое. Но не пойми меня неправильно, мне бы не хотелось снова встречаться с теми, кто меня пытался сожрать. В этот раз удача может быть не на их стороне. Или вовсе не на моей.
- У подменышей Нового Орлеана, м-мм… сменился Король. Осенью. Они… не посмеют тебя тронуть. Или кого бы то ни было кроме тех, на кого укажет Бьорн.
Алан смотрел куда-то в сторону, продолжая постукивать пальцами по боку фляжки, словно это успокаивало.
- Или тронут уже по его указу... Я не знаю кто такой Бьорн. Соответственно, не могу ему доверять. - Голос сеттита звучал глухо и словно бы издалека, а взгляд снова расфокусировался. Эрреро погрузился в свои мысли. - Мистер Каллахан, эта Охота кажется мне безумным мероприятием. И тем более мне странно слышать приглашение от вас, а не от тех, кто её затеял.
- Можете позвонить в депо, - Алан снова передёрнул плечами, - но Леона там нет.
Он впервые глянул на Джозефа и фыркнул.
- Но если вас не устраивают слова его помощника, то даже не знаю… А Бьорн - это Виктор. Виктор Картер. Вы его знаете. Оба знаете.
- Охоту устроил Леон или какой-то неблагой двор во главе с игрушкой Дамиано?
- Мне запрещено общаться с мистером Картером, - Эш прикрыл глаза, понимая что они забрались в тупик. - Вряд ли ему есть до меня дело и причины запрещать кому-либо меня трогать. Впрочем и других причин этого не делать я не вижу. Потому что не знаю мистера Картера.
Он потер переносицу очень похожим жестом и мотнул головой.
Алан, который в какой-то момент успел сесть, вновь поднялся на ноги, резким, откровенно злым движением. На бледных щеках ирландца пылали алые пятна. Он ощерился - в человеческом, безобидном оскале, и прошипел, глядя Джозефу в глаза.
- Не смей, я повторяю - не смей. оскорблять. Бьорна.
Он вскинул руку - но не к сеттиту, а к висящей под потолком лампе, таким жестом, словно ловил что-то. И сомкнул ладонь.
- Ты не имеешь права про него так говорить, - голос Алана звенел от ярости, и с каждым словом он раскрывал ладонь - медленно, очень медленно, словно выпуская что-то, зажатое в кулаке, наружу. - Он - Неблагой Король. Он - Гвидион. Он - не чья-то игрушка. Так что заткнись, Джозеф Эрреро. И не смей. Больше. Оскорблять. Его.
Свет полуночного солнца начал медленно разгораться на месте новомодной лампочки.
Испанец сидел с тем же выражением лица, полуприкрыв глаза и успев быстро покоситься на засветившуюся ярче лампочку. Которая становилась всё ярче и ярче. И ладонь Алана раскрывалась всё шире и шире. Два плюс два равно магия. Эрреро встрепенулся и оскалился. По настоящему, страшно. Исказив породистые черты лица звериным резким росчерком.
- Мне. Посрать. Кто. Он. В городе есть Князь и я подчиняюсь ему, а не непонятным дворам и обшарпанным королям на побегушках у психованных ласомбр. Я заебался сюсюкаться с тобой, Каллахан. - Сеттит тоже резко встал на ноги, поворачиваясь всем корпусом в сторону ирландца. - Иди ты нахер! Можешь поцеловать своего короля в зад, да, в его глубоко оскорбленный королевский зад. И чтобы я тебя больше здесь не видел! Я отзываю своё гостеприимство для тебя в "Лиане". Съебись отсюда нахуй!
Эрреро запустил в Алана первым что попалось под руки - наполовину запутанным мотком проволоки, валявшимся неподалеку на столе.
- Вы с ума все посъезжали?!
Происходящее съехало в какой-то абсурд. То, что Эш знает ровным счетом гребаное ничего начинало бесить. Еще больше начинало бесить то, что конфликты этой ночью шли один за одним и конца края этому видно не было. Словно все напряжение и надоевшее ожидание развязки выливалось в нервозность и дерганность. Но от этого было не легче. Он не успевал ни встрять, ни прекратить конфликт. Оставалось лишь забрать подальше отвертку, пусть это был и глупый шаг.
Моток с силой ударился в грудь, и Алан болезненно выдохнул, пошатнувшись и едва удержавшись на ногах. Было ощущение, что его ударили не проволокой, а веслом, и дыхание на пару секунд перехватило.
- От-тлично, - он вцепился в клятую проволоку, пытаясь отодрать её от одежды. - Можешь запихать своё блядское п-приглашение себе в жопу, Эрреро. Надеюсь, - он невольно повысил голос, - тебя к-кто-нибудь наденет этой самой жопой на другие… рога. И выебет!
Он замолчал и резко вскинул обе ладони вверх - кулаки были зажаты до побелевших костяшек пальцев, до ноющих запястья, а потом одним коротким, быстрым движением раскрыл пальцы.
Я отпускаю тебя, свет
И свет затопил комнату, растворяя в себе очертания людей и предметов.
И Зверь внутри Эрреро взревел и бросился прочь, ослепленный и дезориентированный, испуганный и разъяренный, обезумевший... опять. Это уже становилось закономерным последствием встреч с Каллаханом. Традиция почти.
Звонко тренькнуло стекло, брызнув во все стороны осколками, похожими на льдинки, которых в Новом Орлеане никто отродясь не видал. Оконная рама со стенным откосом вылетела вместе с сеттитом наружу, на улицу. Зверь бежал прочь не разбирая дороги и не понимая куда бежит. Только не останавливаться, только подальше от ненавистного и ужасного, выжигающего глаза света.
Джо упал камнем вниз, с высоты третьего этажа, подняв фонтан брызг и испугав мимикрировавшего под кучу мусора аллигатора. Не обращая внимания ни на что, Зверь бросился прочь. Дальше. Еще дальше. Хоть вплавь, но прочь отсюда.
Гребаный свет слепил. Как слепила злость и ярость, вспыхнувшая после слов Алана. Непокорная, яркая как пламя огромного костра, дикая и непреклонная. Он. Оскорбил. Джозефа. Гангрельша внутри скалила зубы и рычала лишь одно. Поймай, подомни, они слабые, быстрей! Захлебывающиеся слова, бешенство взвинченного Зверя внутри, дернувшегося на яркую вспышку света, хлынувшая по жилам кровь...
Эш вскинулся и прыгнул, желая подмять под себя обидчика, положить лицом в пол собственной лаборатории, которая далась ему не просто. Уложить и заставить извиняться. А потом... Звериный оскал исказил лицо, когда руки нащупали теплое, такое хрупкое, тело Алана в череде пятен тьмы и яркого цвета. Держать руки, давить в спину, не позволять двигаться. Никак.
- Прежде чем заплатить за оскорбление ты извинишься перед тем, кого осмелился попытаться втоптать в грязь! - Эш рычал это в затылок Алану и ему было плевать на то, что тот не видит жуткого оскала на его лице. На искаженный силой и Зверем силуэт изломанного и быстрого тела, созданного для драки. Чужая кровь пьянила и говорила лишь об одном: Алан должен заплатить за содеянное полностью и до конца.
Он не успел сообразить, не успел убежать или даже дёрнуться. Секунда - и его сбили с ног, вжав в пол тяжёлым телом, и на руках сомкнулась стальная хватка - не вырваться. Тихо и обречённо хрустнула дужка очков.
Алан слышал рычание Зверя за спиной, и от слов Эша изнутри поднималась волна отчаянной ярости, смешанная с ледяным страхом. Он понимал - Собрату ничего не стоит разорвать его полам, разодрать на кровавые ошмётки и перегрызть горло.
- Извиниться? - Он дёрнулся, впустую, но вжатому в пол телу было страшно, и рвалось к свободе оно инстинктивно. - П-перед тем, кто оскорбил моего брата? Перед тем, к-кто выебал и чуть не убил меня? Ты просишь меня извиниться перед ним?
- Ты оскорбил того, кто дал мне возможность жить. Того, кто дал мне свою кровь. Меня он тоже выебал. Мы вампиры, ты мог выебать его в ответ, но не сделал этого. И не дай тебе Каин попытаться теперь. Да и не будет у тебя такого шанса, - Эш шептал это в ухо Алану, почти касаясь клыками бьющейся на шее жилки, но не переходя черту. - Твой брат Бьорн? Странно, откуда у тебя братья, Алан? Ты был тремером, стал человеком а твои живые родственники за... сколько миль отсюда, м? Ты попросишь прощения перед Джозефом.
Яркие пятна перед глазами меркли, но видеть лучше Эш не стал. Да ему и не нужно было. Все необходимое было у него в руках. Он ощущал это, чувствовал теплые кисти под ладонями, слышал биение сердца и это отчасти завораживало. Надо было стянуть руки Алана за спину, сцепить их и не позволить шевелиться, но выходило туго. Он, по всей видимости, слишком перебалансировал позу, чтобы не дать человеку шевелиться в принципе.
- Нет, - выдохнул Алан. - Я. Не. Буду. Просить. Прощения.
Голос дрожал. Чужой Зверь рычал над ухом, и он мог чувствовать фантомную остроту клыков на своей шее, чувствовал, как разливается боль по схваченным в стальную хватку рукам.
«Он убьёт тебя. Убьёт, если ты не убежишь, если не ударишь первым».
Алан резко втянул в себя воздух, позволяя тишине-без-дыхания затопить тело. Мир наполнился звуками, скрывавшимися раньше за шумом дыхания, звуками движения и жизни Сил.
Гулял под чердачной крышей сквозняк, шипела, наполненная электрическими змеями, проводка, и тёрлось друг о друга два тела. Не так сильно, как трутся две палки, порождающую на стыке искры, слабей, в тысячи раз слабей, но искры всё равно были. Искры пламени, такие крохотные, будто несуществующие, но их можно было сделать сильней.
Как пчёлы, больно жалящие, и умирающие, потеряв своё жало, искры стягивались к обхватившим запястья мага ладонями, чтобы впиться в холодную плоть не-мёртвого, обжигая.
Ладони Эша уколо тысячами болезненных иголочек. Именно от таких иногда разгоралось самое сильное пламя.
Внутри взвилась злость и гнев, смешались воедино, но не дали забыть простую последовательность, которая сейчас казалась Эшу самой верной. Самой правильно. Вопрос чести Эрреро сейчас был выше удара током по ладоням. Их он залечит и сам. Он со всей дури врезал лбом в основание черепа Алана, стараясь вырубить все еще дергающегося Алана.
От удара перед глазами вспыхнули искры, и во рту стало солоно от собственной крови. Сквозь мутную боль, разлившуюся по голове, продиралось отчаянное понимание - если он сейчас что-то не сделает, дальше будет поздно.
Пчёлы погибли, успев напоследок обжечь их обоих, и Алан вложил последние силы, выворачивая самого себя наизнанку, в зов к искрам. Искрам, которыми было пропитано здесь всё, теми, что роились внутри проводов, приборов, заставляли гореть лампы.
Искры свивались, спутывались, сплавляясь в яростный росчерк молнии - короткой и злой, готовой ударить, как только её позовут.
И Алан позвал.
Тысячи холодных и голодных игл впились в тело так привычно, так знакомо... и так раздражающе, что Эш взвыл. Ток. Ток был тут везде и не единожды гангрел по неосторожности получал разряд в руку. В какой-то момент это начало бесить, а теперь злило еще больше, до одури. Вой превратился в рык, когда он еще раз саданул Алана в основание черепа, желая прекратить эту дергающую все тело боль, заставить человека выключиться как непослушную электронику.
Перед глазами снова вспыхнуло, а потом навалилась поглощающая всё и вся темнота, и Алан обмяк в хватки гангрела, потеряв сознание.
@темы: Алан, 26 апреля, Джо, Двойная Лиана, Джуд/Алекс/Эш, 1927 год