Ночь, в которой Эш находит Алана под деревом и сначала предлагает поговорить о смысле жизни, а потом показывает, как говорить с небесами
Майская Ночь, Новый Орлеан, городской парк
В дальней части поляны, там, где смыкались друг с другом ветвями тяжеловесные, старые дубы, мелькнул медный отблеск. Алан стоял, прислонившись боком к дереву, и в задумчивости глазел на пёструю, сказочную толпу, кружащуюся по поляне, словно рой больших бабочек - от иссиня-чёрных до алых.
Эш двигался почти что бесшумной тенью между присутствующих. Действо было красивым, но и напряженным. В голове все еще звучали слова Регента и все так или иначе сводилось к проработке уже сформированных тезисов. Хотелось оказаться где-то в стороне и подумать.
Из мыслей его отвлек знакомый силуэт. Подойдя ближе к дереву и махнув рукой, чтобы привлечь внимание, Эш кивнул и совершенно по-простецки уселся на землю.
- Как тебе праздник, Алан?
Маг смотрел на Эша молча и долго, даже слишком долго для простой паузы в разговоре. Потом чуть сильней привалился боком к дубу, глотнул вина из бокала, с которым всё это время таскался. Фыркнул.
- Здесь всё почти как в Умбре. Хорошо.
- Умбра...
Взгляд ощущался, но Эш не подал вида, застыв и пытаясь осмыслить сказанное слово. А потом попросту растянулся на земле, смотря куда-то на небо за переплетением ветвей и листьев.
- Мне стоит извиниться перед тобой. И не задавать дурацкие вопросы, которые вероятно причинят тебе боль, - он потянул руку вверх, словно пытаясь дотянуться до незримых звезд. - И не давать дурацких и ненужных советов. Но... Алан, скажи, чего ты на самом деле хочешь?
Вопрос был возможно лишен всякого смысла, но почему-то ответ именно на него интересовал Эша больше остального.
Алан скользнул взглядом по распростёршемуся на земле Эшу, потом, смазанным жестом присев на корточки, подобрал с земли пригоршню дубовых листьев и швырнул их в гангрела. Выпрямился, вновь прислонившись к дереву.
- Не знаю. А что? Это важно? - Он смотрел теперь куда-то в сторону танцевальной площадки, но видел только расплывчатые силуэты.
Гангрел лениво попытался отмахнуться от падающих листьев обоими руками, но те отнеслись к этой затее скептически и не собирались отлетать в стороны. Несколько листьев упали прямо на нос и почему-то вызвали жуткое ощущение неудобство. Дышать было не нужно, но сдуть их - было жизненно необходимо.
- Важно, - Эш набрал в легкие побольше воздуха и выдохнул, пытаясь заставить листья спланировать в сторону. - Для тебя.
Один лист внаглую соскользнул на глаза и пришлось его убирать рукой и кидать куда-то в сторону Алана, даже не надеясь попасть в мага.
Алан растерялся. В голове шумело от количества выпитого, и он никак не мог собраться со словами - отвлекали кружащиеся на танцполе размытые фигуры и густая, почти живая темнота за спиной.
- Я… эм-м… не знаю. Я имею ввиду, знаю, но… - он вздохнул. - Не уверен, что могу сейчас про такое, ну, рассуждать. И говорить. Извини.
«И не хочу».
В Эша полетела ещё одна пригоршня листьев.
- И не говори, - руки вновь попытались словить листья, словно были лапами, а не обычными конечностями человека. Эш фыркнул и перевернулся на живот, умудрившись все таки один лист прижать "лапой" к земле. Склонил голову к плечу, словно прислушиваясь к чему-то впереди. - Лучше... давай я тебе расскажу о мировом эхе?!
Алан в мгновение оживился, перестал бесцельно пялиться на танцплощадку и с любопытством уставился на Эша. Потом моргнул, вглядываясь в него чуть расфокусированным взглядом. В него и незнакомца, чьи черты проступали сквозь черты гангрела.
- Рассказывай!
- Однажды человек, который работал над радиосигналами, словил странное сообщение, которое полностью повторяло то, что он посылал ранее, но с задержкой до 40 секунд, - гангрел мотнул головой как большая собака или волк, которому очень хотелось чихнуть, потер нос тыльной стороной "лапы" и вновь взглянул на Алана. - И быть такого по всем известным нам законам физики попросту не могло. Сигнал, посланный в атмосферу, вернулся, словно эхо в горах. Только эхо затихает, а сигнал и не думал терять мощность. Словно кто-то общался с человеком, посылая ему его же сигнал обратно, так как не знал ни языка, ни слов. И я бы не поверил в эту сказку, если бы сам, лично, не поймал это Мировое Эхо.
Эш с самым что ни есть шкодливым выражением "морды" достал из кармана кителя рацию.
Глаза Алана расширились, и он в два глотка допив оставшееся в бокале вино, присел на корточки перед Эшем, глядя с разгорающимся любопытством во взгляде то на самого гангрела, то на рацию в его руках.
- Это могут быть… ну… о! Прорыв в Завесе. Сигнал уходит в другие миры. А оттуда его присылают обратно. Или зеркала… какие-нибудь. Где-то. Или сам воздух это такое зеркало, - он говорил быстро, но не слишком внятно.
- Ионосфера. Плотные слои, которые могут отражать сигналы, - гангрел подобрался и попытался изобразить подергивание ушей у собак. - Но тогда бы сила сигнала затухала. А он иногда возвращается совершенно такой же, каким был послан.
Щелкнула кнопка включения рации и раздалось тихое, знакомое Алану шипение пустого эфира.
- Хочешь попробовать?
- Я, э-ээ… не уверен, что стоит посылать в эфир всякие глупости, которые я, ну… сейчас могу наговорить, - качнул головой Алана, не отводя поблескивающих глаз от рации.
- Думаю что там, если нас кто-нибудь слышит, то не понимает ровным счетом ничего.
Эш задумчиво склонил голову к плечу и щелкнул тангентой.
- Blue skies Smiling at me
Он улыбнулся и отжал тангенту, ловя через два десятка секунд собственный не ослабевший голос, повторяющий слово в слово то, что он пропел.
Blue skies Smiling at me
- Nothing but blue skies Do I see
И сквозь время и шипение собственный голос повторил эти же слова, искаженный лишь воспроизведением рации.
Алан потрясенно молчал. Ему казалось, что скажи он сейчас какое-нибудь банальнейшее и приземлённое «охренеть», и рация в следующий раз промолчит, и пропадёт эхо.
Объяснения Эша про ионосферу показались ему лишь прикрытием для чего-то, что таилось под стройными научными теориями. Что-то куда более глубокое и иное.
Он забрал у гангрела рацию и несколько секунд молчал, прикусив губу, с силой удерживая на языке то, что на самом деле хотелось сказать небу. Потом фыркнул:
- Если вам, ну, скучно… там - наверху, то заходите в гости. Сегодня Майская Ночь.
Эфир вернул ему его собственный голос, и Алан восторженно вскинул глаза на Эша.
Гангрел улыбнулся и жестом предложил продолжить. Голос возвращался, словно странный привет из прошлого в будущее, нагонял огибая земную твердь, отражаясь от небес или Луны.
- А еще поговаривают что в технике иногда заводятся гремлины, - тело легко качнулось в сторону, снова ложась на спину. - Которые портят что-то внутри приборов и те перестают работать. И что ни делай - не починишь. И... хочешь совет от инженера?
Взгляд темно-карих глаз был все еще заговорщицким.
Алан всё-таки сел на траву, чуть резковатым и смущённым жестом отдёрнув подол платья. Потом, запрокинув голову к небу, проговорил в рацию, медленно и чуть заплетающимся языком:
- Если надежда погаснет и начнется непониманье, то какой же факел на свете осветит земные блужданья? Он дождался, пока эфир - или духи? или само небо? - вернёт слова, а потом глянул на Эша. - У Ласара точно н-нет гремлинов. Что за совет?
- О солнце, солнце надежд! Воды прозрачность и ясность! Сердца детей! Новолунье! Души камней безгласных! Сегодня чувствую в сердце неясную дрожь созвездий...
Рука взметнулась вверх, словно целясь в ночное небо сквозь пелену листьев и сплетенье ветвей.
- Совет от инженера магу... Даже если тебе кажется это глупым - говори с техникой. С ней можно договориться, пусть она и неодушевленное творенье рук человеческих. Даже если ты не смыслишь в технике. Может и дурацкий совет, но, надеюсь, однажды он тебе пригодится.
Алан округлил глаза.
- Это не глупо. Наш мир, - он махнул рукой, обводя ладонью склоняющиеся к ним ветви дубов, мерцающий сквозь ветви небосвод, залитую серебром поляну, отблески затихающей бури вдалеке, - наполнен духами. Они есть в-везде, и ну, в технике тоже. Почему нет? Я разговариваю с Ласаром. Он меня слышит. Почему другое - не может. Это не глупо. Есть, конечно, эмм, всякие ублюдки. Ну, духи. Которые редкостные мудаки. Как вон твои гремлины. А есть те, кто тебя будет слушать.
Он замолчал, потом стянул очки, уронив их на колени, и потёр ладонями лицо.
- Извини. Что-то я, ну… это всё вино.
- За что извиняться? - Эш удивленно посмотрел на мага. - Вокруг столько непознанного, к чему хочется прикоснуться, узнать, понять в конце концов. И это прекрасно!
Ему ответили слегка озадаченным взглядом. Алан не был уверен - то ли это алкоголь примешивает к чужим словам какие-то странные интонации, то ли они действительно были в голове гангрела. Он с пару десяток секунд смотрел на Эша, медленно моргая, а потом порывисто повернулся, уставившись куда-то в сторону.
- Эээ, ну… да. П-прекрасно. Ага.
Багровые огни тонули в Бездне...
- Сколько всего можно исследовать и открыть, - голос стал задумчивым и Эш пожал плечами все так же лежа в серебристой траве. - Главное не опускать руки.
Странное изменение в поведении Алана не ускользнуло от внимания гангрела. Тот внимательно уставился на мага, чуть повернув голову.
- Никогда не теряй восхищенного взгляда на мир, Алан. Особенно в эту ночь. Она, похоже, и вправду особенная.
Сейчас и сам Эш не смог бы сказать чего было больше в этом пожелании и в нем самом - любопытного лугового волка или пропыленного вояки, повидавшего, возможно, многое.
Колкая, холодная темнота вокруг, и только вдалеке - багровое пламя, что зовёт к себе. Иди же. Иди
Алан прерывисто выдохнул. Сквозь шум в ушах он с трудом слышал, что говорит ему Эш, но чуть склонился к нему, кончиками пальцев поправляя упавшие на глаза гангрелу волосы. Потом смазанным движением поднялся на ноги, чуть запнувшись на каблуках.
- Ты хороший человек, Эш Уильямс. Всегда б-был им и будешь, - Алан кривовато надел очки на нос и шагнул в тени между деревьями, туда, где были только тьма и огни.
Майская Ночь, Новый Орлеан, городской парк
В дальней части поляны, там, где смыкались друг с другом ветвями тяжеловесные, старые дубы, мелькнул медный отблеск. Алан стоял, прислонившись боком к дереву, и в задумчивости глазел на пёструю, сказочную толпу, кружащуюся по поляне, словно рой больших бабочек - от иссиня-чёрных до алых.
Эш двигался почти что бесшумной тенью между присутствующих. Действо было красивым, но и напряженным. В голове все еще звучали слова Регента и все так или иначе сводилось к проработке уже сформированных тезисов. Хотелось оказаться где-то в стороне и подумать.
Из мыслей его отвлек знакомый силуэт. Подойдя ближе к дереву и махнув рукой, чтобы привлечь внимание, Эш кивнул и совершенно по-простецки уселся на землю.
- Как тебе праздник, Алан?
Маг смотрел на Эша молча и долго, даже слишком долго для простой паузы в разговоре. Потом чуть сильней привалился боком к дубу, глотнул вина из бокала, с которым всё это время таскался. Фыркнул.
- Здесь всё почти как в Умбре. Хорошо.
- Умбра...
Взгляд ощущался, но Эш не подал вида, застыв и пытаясь осмыслить сказанное слово. А потом попросту растянулся на земле, смотря куда-то на небо за переплетением ветвей и листьев.
- Мне стоит извиниться перед тобой. И не задавать дурацкие вопросы, которые вероятно причинят тебе боль, - он потянул руку вверх, словно пытаясь дотянуться до незримых звезд. - И не давать дурацких и ненужных советов. Но... Алан, скажи, чего ты на самом деле хочешь?
Вопрос был возможно лишен всякого смысла, но почему-то ответ именно на него интересовал Эша больше остального.
Алан скользнул взглядом по распростёршемуся на земле Эшу, потом, смазанным жестом присев на корточки, подобрал с земли пригоршню дубовых листьев и швырнул их в гангрела. Выпрямился, вновь прислонившись к дереву.
- Не знаю. А что? Это важно? - Он смотрел теперь куда-то в сторону танцевальной площадки, но видел только расплывчатые силуэты.
Гангрел лениво попытался отмахнуться от падающих листьев обоими руками, но те отнеслись к этой затее скептически и не собирались отлетать в стороны. Несколько листьев упали прямо на нос и почему-то вызвали жуткое ощущение неудобство. Дышать было не нужно, но сдуть их - было жизненно необходимо.
- Важно, - Эш набрал в легкие побольше воздуха и выдохнул, пытаясь заставить листья спланировать в сторону. - Для тебя.
Один лист внаглую соскользнул на глаза и пришлось его убирать рукой и кидать куда-то в сторону Алана, даже не надеясь попасть в мага.
Алан растерялся. В голове шумело от количества выпитого, и он никак не мог собраться со словами - отвлекали кружащиеся на танцполе размытые фигуры и густая, почти живая темнота за спиной.
- Я… эм-м… не знаю. Я имею ввиду, знаю, но… - он вздохнул. - Не уверен, что могу сейчас про такое, ну, рассуждать. И говорить. Извини.
«И не хочу».
В Эша полетела ещё одна пригоршня листьев.
- И не говори, - руки вновь попытались словить листья, словно были лапами, а не обычными конечностями человека. Эш фыркнул и перевернулся на живот, умудрившись все таки один лист прижать "лапой" к земле. Склонил голову к плечу, словно прислушиваясь к чему-то впереди. - Лучше... давай я тебе расскажу о мировом эхе?!
Алан в мгновение оживился, перестал бесцельно пялиться на танцплощадку и с любопытством уставился на Эша. Потом моргнул, вглядываясь в него чуть расфокусированным взглядом. В него и незнакомца, чьи черты проступали сквозь черты гангрела.
- Рассказывай!
- Однажды человек, который работал над радиосигналами, словил странное сообщение, которое полностью повторяло то, что он посылал ранее, но с задержкой до 40 секунд, - гангрел мотнул головой как большая собака или волк, которому очень хотелось чихнуть, потер нос тыльной стороной "лапы" и вновь взглянул на Алана. - И быть такого по всем известным нам законам физики попросту не могло. Сигнал, посланный в атмосферу, вернулся, словно эхо в горах. Только эхо затихает, а сигнал и не думал терять мощность. Словно кто-то общался с человеком, посылая ему его же сигнал обратно, так как не знал ни языка, ни слов. И я бы не поверил в эту сказку, если бы сам, лично, не поймал это Мировое Эхо.
Эш с самым что ни есть шкодливым выражением "морды" достал из кармана кителя рацию.
Глаза Алана расширились, и он в два глотка допив оставшееся в бокале вино, присел на корточки перед Эшем, глядя с разгорающимся любопытством во взгляде то на самого гангрела, то на рацию в его руках.
- Это могут быть… ну… о! Прорыв в Завесе. Сигнал уходит в другие миры. А оттуда его присылают обратно. Или зеркала… какие-нибудь. Где-то. Или сам воздух это такое зеркало, - он говорил быстро, но не слишком внятно.
- Ионосфера. Плотные слои, которые могут отражать сигналы, - гангрел подобрался и попытался изобразить подергивание ушей у собак. - Но тогда бы сила сигнала затухала. А он иногда возвращается совершенно такой же, каким был послан.
Щелкнула кнопка включения рации и раздалось тихое, знакомое Алану шипение пустого эфира.
- Хочешь попробовать?
- Я, э-ээ… не уверен, что стоит посылать в эфир всякие глупости, которые я, ну… сейчас могу наговорить, - качнул головой Алана, не отводя поблескивающих глаз от рации.
- Думаю что там, если нас кто-нибудь слышит, то не понимает ровным счетом ничего.
Эш задумчиво склонил голову к плечу и щелкнул тангентой.
- Blue skies Smiling at me
Он улыбнулся и отжал тангенту, ловя через два десятка секунд собственный не ослабевший голос, повторяющий слово в слово то, что он пропел.
Blue skies Smiling at me
- Nothing but blue skies Do I see
И сквозь время и шипение собственный голос повторил эти же слова, искаженный лишь воспроизведением рации.
Алан потрясенно молчал. Ему казалось, что скажи он сейчас какое-нибудь банальнейшее и приземлённое «охренеть», и рация в следующий раз промолчит, и пропадёт эхо.
Объяснения Эша про ионосферу показались ему лишь прикрытием для чего-то, что таилось под стройными научными теориями. Что-то куда более глубокое и иное.
Он забрал у гангрела рацию и несколько секунд молчал, прикусив губу, с силой удерживая на языке то, что на самом деле хотелось сказать небу. Потом фыркнул:
- Если вам, ну, скучно… там - наверху, то заходите в гости. Сегодня Майская Ночь.
Эфир вернул ему его собственный голос, и Алан восторженно вскинул глаза на Эша.
Гангрел улыбнулся и жестом предложил продолжить. Голос возвращался, словно странный привет из прошлого в будущее, нагонял огибая земную твердь, отражаясь от небес или Луны.
- А еще поговаривают что в технике иногда заводятся гремлины, - тело легко качнулось в сторону, снова ложась на спину. - Которые портят что-то внутри приборов и те перестают работать. И что ни делай - не починишь. И... хочешь совет от инженера?
Взгляд темно-карих глаз был все еще заговорщицким.
Алан всё-таки сел на траву, чуть резковатым и смущённым жестом отдёрнув подол платья. Потом, запрокинув голову к небу, проговорил в рацию, медленно и чуть заплетающимся языком:
- Если надежда погаснет и начнется непониманье, то какой же факел на свете осветит земные блужданья? Он дождался, пока эфир - или духи? или само небо? - вернёт слова, а потом глянул на Эша. - У Ласара точно н-нет гремлинов. Что за совет?
- О солнце, солнце надежд! Воды прозрачность и ясность! Сердца детей! Новолунье! Души камней безгласных! Сегодня чувствую в сердце неясную дрожь созвездий...
Рука взметнулась вверх, словно целясь в ночное небо сквозь пелену листьев и сплетенье ветвей.
- Совет от инженера магу... Даже если тебе кажется это глупым - говори с техникой. С ней можно договориться, пусть она и неодушевленное творенье рук человеческих. Даже если ты не смыслишь в технике. Может и дурацкий совет, но, надеюсь, однажды он тебе пригодится.
Алан округлил глаза.
- Это не глупо. Наш мир, - он махнул рукой, обводя ладонью склоняющиеся к ним ветви дубов, мерцающий сквозь ветви небосвод, залитую серебром поляну, отблески затихающей бури вдалеке, - наполнен духами. Они есть в-везде, и ну, в технике тоже. Почему нет? Я разговариваю с Ласаром. Он меня слышит. Почему другое - не может. Это не глупо. Есть, конечно, эмм, всякие ублюдки. Ну, духи. Которые редкостные мудаки. Как вон твои гремлины. А есть те, кто тебя будет слушать.
Он замолчал, потом стянул очки, уронив их на колени, и потёр ладонями лицо.
- Извини. Что-то я, ну… это всё вино.
- За что извиняться? - Эш удивленно посмотрел на мага. - Вокруг столько непознанного, к чему хочется прикоснуться, узнать, понять в конце концов. И это прекрасно!
Ему ответили слегка озадаченным взглядом. Алан не был уверен - то ли это алкоголь примешивает к чужим словам какие-то странные интонации, то ли они действительно были в голове гангрела. Он с пару десяток секунд смотрел на Эша, медленно моргая, а потом порывисто повернулся, уставившись куда-то в сторону.
- Эээ, ну… да. П-прекрасно. Ага.
Багровые огни тонули в Бездне...
- Сколько всего можно исследовать и открыть, - голос стал задумчивым и Эш пожал плечами все так же лежа в серебристой траве. - Главное не опускать руки.
Странное изменение в поведении Алана не ускользнуло от внимания гангрела. Тот внимательно уставился на мага, чуть повернув голову.
- Никогда не теряй восхищенного взгляда на мир, Алан. Особенно в эту ночь. Она, похоже, и вправду особенная.
Сейчас и сам Эш не смог бы сказать чего было больше в этом пожелании и в нем самом - любопытного лугового волка или пропыленного вояки, повидавшего, возможно, многое.
Колкая, холодная темнота вокруг, и только вдалеке - багровое пламя, что зовёт к себе. Иди же. Иди
Алан прерывисто выдохнул. Сквозь шум в ушах он с трудом слышал, что говорит ему Эш, но чуть склонился к нему, кончиками пальцев поправляя упавшие на глаза гангрелу волосы. Потом смазанным движением поднялся на ноги, чуть запнувшись на каблуках.
- Ты хороший человек, Эш Уильямс. Всегда б-был им и будешь, - Алан кривовато надел очки на нос и шагнул в тени между деревьями, туда, где были только тьма и огни.
@темы: Алан, Джуд/Алекс/Эш, 1927 год, Майская Ночь