[дерзкий цирк дерзок]

Ночь, в которой всё начинается с записки и приглашения, которое невозможно отклонить

6 мая, Новый Орлеан, железнодорожное депо

Первым пришло письмо. Точнее, записка, сделанная на клочке газеты.
"Родить может любая кошка. А ты не можешь даже этого".
Но вторая новость была... неприятнее. Она заключалась в изящной светлой машине, лихо припарковавшейся у входа в вокзал. И в явно озабоченном Якове, который, после переговоров с пассажиром этой машины, твердым шагом направился к вагонам поезда и быстро написавшем на доске-для-новостей: "Вас хочет принц. Леон ушел".
Третью, еще более неприятную новость, собирался сообщить обитателям вагона Антимо, который подошел и уже занес было руку, чтобы в постучать в дверь, когда увидел снаружи Эша и остановился.
- Доброй вам ночи, господин Уильямс. Как удачно, что я застал вас здесь и сейчас! У меня есть к вам разговор, который я с удовольствием предпочел бы перенести на другое, лучшее время и в другое, более подходящее место, однако обстоятельства делают его неотложным. Быть может, вы смогли бы уделить мне толику вашего времени и внимания?
- Хорошей ночи, Антимо, - гангрел опирался плечом на стену вагона и выглядел хмуро. Оба его личных гуля, конечно, остались живы и теперь обсуждали новости неподалеку и явно насторожились при приближении мажордома. - Что вы хотели спросить?
- Право, сущую безделицу, о которой даже неловко упоминать - однако все же придется. Видите ли, я пребываю в некотором затруднении относительно вас, господин Уильямс.
Антимо перебрал в воздухе пальцами, делая неопределенный жест, выражающий легкую степень неудовлетворения.
- Господин Дамиано дал мне понять, что де юре вы не являетесь его подданным, однако наслаждаетесь всеми привилегиями, которые полагаются человеку подобного положения де факто. Это смущает меня, поэтому я надеялся, что вы могли бы рассказать мне о том, как так получилось, и раз и навсегда успокоить мои совершенно необоснованные сомнения?
- Спросите у самого господина Дамиано, - Эш пожал плечами. Впервые за не-жизнь ему действительно хотелось закурить. - В тот момент он был столь многословен, что даже мне было сложно понять собственный статус.
Антимо улыбнулся одними губами, заставив тонкие усы изогнуться вверх, как стрелки часов, указывающие на десять минут одиннадцатого.
- Господин Дамиано доверил мне почетную должность местоблюстителя и в настоящий момент отсутствует, поэтому я не могу обратиться к нему за какими бы то ни было разъяснениями, однако вынужден принимать за него решения. Сегодня мной двигает не пустопорожнее любопытство, господин Уильямс.
- Опять отсутствует в такие ночи? - он нахмурился, но почти сразу прикрыл глаза и покачал головой, кривовато улыбаясь. - Что ж, значит почетная честь защищать домен от любого сородича с полномочиями теперь лежит на вас, Антимо. С чем и поздравляю. Однако прояснить то, что я сам не понял - увы, не могу. Можете решить так, как вам угодно.
Гангрел поправил рукой встрепанные волосы, задумчиво смотря н синьора ди Ченцо.
- Только учтите, что я, похоже, единственный упырь на ногах и без травм, который готов помогать просто так. Если кроме меня и Иштвана есть еще кто-то не травмированный, то это будут хоть какие-то хорошие новости за последние ночи.
Мимо двух вампиров с крайне потерянным видом проплыл по воздух Мистер Джимми. Магические носки не способны выражать свои эмоции, но весь вид и траектория этого носка будто бы кричали о его невосполнимом горе от произошедшей с его хозяином трагедии.
Антимо проводил его долгим взглядом. Печальная участь пострадавшего в автокатастрофе господина Каллахана наполняла его решимостью: отсутствие на вокзале растерянного рыжего чародея не бросалось в глаза, но ощущалось и не давало покоя, как не дает покоя в привычно заставленной комнате исчезнувшая со стены картина или пропавшая безделушка с каминной полки. Его не хватало.
- Я принимаю ваши поздравления с благодарностью, господин Уильямс, и искренне признателен вам за поддержку. Судя по тому, в каком состоянии домен и его подданные находятся на этот момент, работы мне предстоит много, и я могу только удивляться тому, почему вы - единственный упырь на ногах и без травм, хотя в первую же ночь после моего приезда именно вы заявили мне, что почетная должность защищать этот домен от любого сородича лежит на вас?
- Не вы ли притащили в домен то, что причинило столько разрушений? - Эш нахмурился, провожая взглядом носок. Пострадали не только вампиры и именно в такой момент Антимо пытается развести демагогию и качать права, вместо того, чтобы сплотить то, что имеет под рукой. Это удручало. Как удручало и то, что случилось с Аланом. И именно в такой момент пропал Леон. А вот это уже злило и удивляло одновременно. Необходимо было съездить и проведать мага, узнать чем можно было помочь, - Или это я пытался дать люлей Некроманту, не обеспечив окружающих защитой? Если вы попробуете вспомнить, то я сопровождал Гленн в этот момент по ее просьбе и в попытке найти этого самого тремера разными путями. Найти, предостеречь своих от возможных последствий, а не притащить сюда и дать возможность ему делать то, что заблагорассудится. Ведь вы тут мажордом и могли позаботиться о благополучии сородичей, в то время как я и Гленн отсутствовали, но что-то пошло не так, да? Поэтому не стоит пытаться повесить на меня не моих собак.
- Вы плохо представляете себе обязанности мажордома, если путаете их с обязанностями телохранителя, мистер Уильямс. Но раз уж вы помянули собак, то позвольте мне пересчитать всех обитателей этой псарни.
Антимо принялся загибать пальцы руки в снежно-белой перчатке.
- Во-первых, вы не являетесь подданным этого домена и принадлежите к другому, но не способны объяснить, какой интерес здесь преследуете. Во-вторых, вы не участвовали в поисках и задержании тремера, которыми озаботились все его подданные, за исключением вас. В-третьих, вас не было на его допросе, который окончился печально для всех присутствовавших при нем без единого исключения, и мне удивительна подобная предусмотрительность. В-четвертых, вы не оказали помощи госпоже О'Фланнаган, которая уже трижды обращалась к вам со слезной просьбой похлопотать о ее затруднениях. В пятых, вы действительно единственный, кто остался на ногах в этой кутерьме и только что недвусмысленным образом пытались шантажировать меня этим фактом.
Зажав все пять пальцев, Антимо продемонстрировал Эшу пухленький кулачок.
- По отдельности каждый из этих доводов не вызывал бы у меня подозрений, однако их совокупность вынуждает меня вести с вами этот разговор и просить вас предоставить мне убедительные объяснения, господин Уильямс. Без бабских истерик, без попыток апеллировать к эмоциям, без взаимных нападок - просто объясните мне, чего вы хотите и почему мне, новому здесь человеку, который не знает ничего об истории ваших взаимоотношений с обитателями этого домена и господином Дамиано, следует вам доверять. Только не говорите мне, что желаете защищать этих сородичей, как вы сделали это при нашей памятной первой встрече, потому что одного взгляда на их бедственное положение уже достаточно, чтобы понять, что на самом деле это не так.
Бывший дворецкий, а ныне местоблюститель, выпятил грудь в крахмальной манишке зобастым голубем.
В вагоне зашуршало, затрещало- точно кто-то выпутывался из ткани... или рвал кокон, размером так с человека. Раздались тихие, неритмчные и шаркающие шаги того, кто никак не может определиться с длиной и количеством ног, и из недр "мясницкой" к спорящим медленно двинулась, запинаясь и подволакивая ноги, обгорелая фигура, оставляя на полу крошки горелой плоти. Блеснул в свете фонарей уцелевший глаз.
- Я ушел искать тремера теми способами, которые мы согласовали с Гленн, - Эш в ответ смотрел с легкой и веселой улыбкой. Он оперся на вагон локтем, подперев голову кулаком, а не стал загибать пальцы. Это было не нужно. - Конечно же меня не могло быть на его допросе, так как я говорил с другим бокором, чтобы найти Некроманта. Не думаю, что вас обеспокоят последовавшие за этим проблемы, после которых я оказался почти в торпоре, это вобще никого не касается. Но и последствия разговора с тремером вы тоже пытаетесь задвинуть ножкой под кровать, словно вас они тоже не касаются. Вы готовы следить только за благополучием господина Дамиано, который нас покинул? Тогда почему именно сейчас вы не с ним? Ах, да. Распоряжение, которое не подлежит обсуждению и не должно. А я как раз отсутствовал оказывая услугу госпоже О'Фланаган, выполняя ее просьбу. Шантажировать вас фактом того, что я на ногах - у вас великолепная фантазия, синьор ди Ченцо, но сейчас она неуместна, ведь вы обязаны знать положение дел в оставленном вам домене.
Гангрел смотрел на мажордома с усмешкой. Было ведь просто перенаправить все обвинения на того, кто был то ли неугоден, то ли тем, с кем хотели поквитаться, то ли окончательно выставить вон, напихав за шиворот несвежих залуп. Вот только в это Эш играть как-то не собирался, как и участвовать в этом бессмысленном переводе стрелок.
- Ну и последнее. Раз уж вы четко выразили свою мысль о том, что я не являюсь членом этого домена, то позвольте мне уладить вопросы с госпожой О'Фланнаган и я пойду по своим делам. Может быть это будет очень странно, что они будут совпадать с ее просьбами, но это уже будет совсем не ваше дело. Как раз смогу попрощаться с леди Томпсон. Привет,.. Алиса.
Последняя фраза прозвучала не так ровно и насмешливо, как все остальные. Малкавиан выглядела плохо и оставлять тех, кто был дорог, вот так, было попросту необдуманно и беспечно.
Антимо любезно кивнул.
- Здравствуйте, Алиса, я очень рад видеть вас на ногах, хоть и не в добром здравии. Поверьте мне, когда я говорю, что в полной мере разделяю ваши страдания. Мне остается только надеяться, что народная молва не обманывает нас и перенесенные вместе телесные хвори действительно сближают.
Внезапно он скользнул вперед, круглый и проворный, будто ртутная капля, и хлестко отвесил гангрелу пару несильных пощечин, дважды мерзко хрустнув суставами.
- Что же касается вас, господин Уильямс, то я просил вас обойтись без бабских истерик и ненужных эмоций. Мой вопрос был задан не просто так - возьмите себя в руки и потрудитесь на него ответить! Какой интерес вы преследуете здесь? И уясните же наконец, что если для вас и впрямь так важно заручиться расположением подданных этого домена, то от вас ждут результатов, а не оправданий. Я удивлен, что вам не удосужились объяснить этого до сих пор старшие послушники.
Антимо сделал шаг назад и шумно вздохнул. Чтобы влачить существование в виде обгорелого трупа, дышать было необязательно, но такие тирады нуждались в хорошо поставленном голосе и как следует тренированных легких.
- Сейчас мы сообщим печальные новости госпоже О'Фланнаган и все вместе отправимся к его высочеству, который изъявил желание принимать у себя и вас тоже. Когда мы вернемся, я сообщу вам, какие шаги следует предпринять для скорейшего разрешения обрушившегося на этот домен кризиса... Если, конечно, вы не попрощаетесь с Алисой и не решите покинуть его территорию прямо сейчас. Выход там - я распоряжусь, чтобы один из моих шоферов подал вам автомобиль и высадил вас там, где вы пожелаете. Я могу также купить вам железнодорожный билет.
Палец в белой перчатке уперся в сторону здания вокзала.
- Такой интерес, что это близкие мне сородичи. Мы собрались однажды вместе и это не пропадет у меня из памяти просто так. Это те, кому я доверяю и те, кого я хочу защищать. Никаких иных интересов я не преследую, - хлесткие удары по лицу разозлили и гангрел в мгновение ока оказался вплотную к Антимо, сгреб того за грудки и чуть ли не уперся лбом в лоб мажордома смотря тому прямо в глаза. Бить он не желал, зная что тому и так досталось и состояние ди Ченцо было неясным. Причинять дополнительную боль физически Эш считал недопустимым, поэтому обездвижил "противника" иначе, не позволяя больше распускать руки. - Я удивлен, что вы действительно посчитали, что я брошу тех, кто мне дорог, в таком состоянии, синьор ди Ченцо. Это вы очень зря сделали.
На последней фразе Эш уперся лбом в лоб Антимо, морально давя на мажордома. А когда оттолкнул от себя, то... ди Ченцо не был похож на самого себя. Обгорелый почти до хрупкости труп вместо пухлячка с усиками заставил отшатнуться и убрать руки подальше. Казалось одно неудачное прикосновение и кости черепа захрустят от легкого нажатия.
- Чёрт, Антимо,.. - гангрел больше не пытался сократить дистанцию, но и не убегал. На лице Эша читалось смятение, сочувствие и раскаянье.- Я чуть не навредил вам окончательно. Простите.
Гангерл скользнул в сторону, стараясь прикрыть мажордома от посторонних взглядов.
- Не беспокойтесь об этом, господин Уильямс. Если вы говорите мне правду, то сейчас вас должно беспокоить отнюдь не мое благополучие.
Почерневший труп провел рукой по лицу, пряча под карнавальной маской лишившиеся плоти орбиты глазниц и клыки, просвечивающие между остатков сгоревших щек.
- Идемте, этой ночью нам предстоит совершить много дел. Давайте сообщим об этом госпоже О'Фланнаган.
Алиса молча переводила взгляд с одного спорщика на другого, обхватив себя руками за плечи, и нервно хмурилась, пытаясь уловить суть. ЧТо-то опять стряслось, и это было очень нехорошо.
- У нас опять проблемы? - вклинилась она, выждав если не конца разговора, то завершения какого-то из его этапов.
- Господин Дамиано временно покинул свои владения и оставил домен на мо... Прошу прощения, на наше попечение до своего возвращения. Он отдельно подчеркнул, что каждый из нас волен заниматься тем, чем нам заблагорассудится, однако я надеюсь, что вы поддержите меня в моем начинании и согласитесь, когда я скажу, что нам следует вернуть его в руки господина Дамиано по крайней мере в том же состоянии, в котором он его оставил, если не в лучшем? Именно поэтому я испытываю нехорошие предчувствия в отношении любезного княжеского приглашения, доставленного так своевременно.
Антимо говорил коротко и по существу - правда, в своей неподражаемой манере.
Мимо просочился страшно деловой гуль, держащий в руках какие-то мелкие предметы.
И, будто в ответ на явление гуля, на пороге вагона воздвиглась Гленн. Надо сказать, что вид цимисх имела недвольный. Даже, скорее, сварливый. Ну вот как выглядит решительная домохозяйка, когда у нее под окнами подгулявшие соседи отношения выясняют.
- Что за хрень, едтить ее в карусель, тут творится?
тон, которым был задан этот вопрос, был на удивление, не агрессивным, а тоже именно что сварливым. Попутно она забрала у гуля то, что он там нес, и как то то ли смущенно, то ли кокетливо, припрятала в кулаке. Даже за спину кулак этот будто бы невзначай, завела... ну да, Гленн сталкивалась сейчас с магией, той самой стороной жизни, к которой отношения иметь не желала, лоб в лоб. И, конечно стеснялась тому, что кажется, вынуждена играть на этом поле. Кто б еще знал, как?
- Доброй ночи, госпожа О'Фланнаган, как решительно вы настроены!
Сегоня Антимо выражал свое восхищение скорее дежурно, нежели искренне.
- Но умоляю вас, скажите, сколько вам (и Алисе) потребуется времени, чтобы быть здесь через десять минут? Нас желает видеть перед собой его высочество, и я верю, что из всех присутствующих только вы сможете сразить его наповал своей женственной красотой.
Антимо приложил руку к сердцу, всем своим видом показывая, что он готов ждать столько, сколько потребуется. Даже пятнадцать, нет, двадцать минут.
- Хорошей ночи, Гленн, - Эш, все еще пребывая в растрепанных чувствах от разговора и увиденного состояния Антимо, был не многословен. - Мы тут слегка выясняли отношения, но все уже в норме и мы разрешили наше взаимонепонимание.
- Мне сложно собраться,- единственный глаз малка блеснул иронией, - я хоть теперь. Только крови бы.
- Вы все больные и не лечитесь. И я тоже.
Гленн прямо-таки образцово-показательно закатила глаза, неуловимым образом вставая в композицию "все мужики одинаковые, Господи Иисусе, почто ж оно так?". Впрочем, не надолго.
- Ага. Это хорошо, что уже разобрались. К князю... К князю мне будет отправиться затруднительно, но... Сейчас попробуем кой-чего придумать. Антимо, напомни мне, ты в курсе почему? Да, на сборы минут двадцать мне за глаза.
Цимисх втянулась обратно в источающую легкий аромат не вполне свежей крови, полутьму вагона.
- И, подробнее, как именно князь звал к себе, кого именно. Что у нас еще плохого? И в дверях, в дверях не стойте.
- Ах, милая госпожа О'Фланнаган, нам всем будет трудно к нему отправиться, - тоном "Да там все умерли" сообщил Антимо, исчезая из виду где-то внутри.
- Он упомянул, что желает видеть всех нас в качестве свидетелей по некоему делу и не был чрезмерно официален, однако совпадение этого приглашения с отбытием Леона и чередой наших невзгод не может вызывать у меня определенного беспокойства.
- Что за дело, он конечно не сказал.
Цимисх собиралась, надо сказать, своеобразно. То есть, платье она выбрала почти не глядя, банально выдернув наугад что то темное и обильно драпированное. решительность тут имела простое обоснование- значительная часть "парадных" платьев несла на себе печать однообразия, являясь вариациями идеи "тряпка и два стежка". А вот потом началось загадочное. Цимисх отчалила в "мясницкую", где спонтанно открылся кружок "рукоделия на скорость". Из соломы и конского волоса, она вязала нечто, что условно можно было назвать кривым и не очень симметричным крестиком. ПРимечательно то, что к христианским распятиям это изделие отношения не имело от слова вообще. А вот к исторической родине "госпожи О"Фланаган", и ее дремучим верованиям еще как. Ну да, цимисх обращалась к народным вероявниям, наивным, антинаучным, и знакомым каждому хотябы по бабушкиным сказкам. Все знают, но никто как следует не верит. Никто не верит, но оставляет молоко для брауни за порогом дома. В том, что брауни вполне себе имеют место в мире, Гленн убедиться уже успела, так почему бы и нет? В конце концов, если на минуточку поверить, решить сделать скидку на то, что бывает и не такое, то ее народ испокон веку жил чуть не впритирку к волшебному народцу. Не на пустом месте же это вот все было...
- Надо прикинуть, КАК именно нам наименее уныло добраться до князя, учитывая разнообразие наших пиздецов.
Очень задумчиво проговорила она, заканчивая плести из соломы, привязывая на шнурок самый обычный, не слишком новый... гвоздь. Из тех, которыми подковы к лошадям крепятся. Хороший такой, железный гвоздь.
Алиса скосила взгляд на плед, с задумчивой растерянностью, потом- на Гленн и Антимо, с надеждой. Ее мозгов хватало на, чтобы понять: малкавиан, прожаренный до хруста - это очень немаскарадно.
-Машина нужна. Точно.
- И заехать за Энди. Заодно проведаем Алана, узнаем как он, - взгляд Алисы не был проигнорирован и Эш принялся камуфлировать малкавианку как мог. - И без машины мы точно не обойдемся. Не пешком же в Элизиум идти в существующих обстоятельствах.
- Два автомобиля, в одном нам всем будет некомфортно. Они будут у входа на вокзал через десять минут.
Антимо жестом отстранил Эша, оглядел Алису с ног до головы, после чего дважды хлопнул в ладоши жестом фокусника, приглашающего почтеннейшую публику убедиться в том, что шляпа действительно пуста и ни кроликов, ни двойного дна в ней не наблюдается. Алиса исчезла.
- Умоляю не отходить от меня слишком далеко, госпожа Томпсон, иначе мы все ощутим крайнюю неловкость перед его высочеством. Но скажите мне - как вы считаете, распространяется ли княжеское приглашение в том числе и на Иштвана? К счастью для нас для всех, он не называл имен.
Алиса выбралась из вагона, держась с Антимо рядом, и принялась оглядывать себя... надо будет попросить научить ее такому. Очень полезно.
- Если он знает- будет ждать Иштвана.
- Думаю, он знает. Так что Иштвана придется брать.
Цимисх все еще была задумчива, почти до имбецильности. Потому что она старательно пыталась заглянуть в себля поглубже, туда, где расположено то самое чувство, которое заставляет разумных людей вешать подкову над дверью. Ну или таскать при себе гвоздь из подковы, который как известно, первейшее средство от всей той веселой братии, что живет с изнанки холма. Да и вообще всякой магии такие штуки противны, по мнению народа. Такие, которые простые в своей сути, и сделаны четсным трудом для честного труда, из простого честного металла. Другое дело, что почему то помимо этого всего, которое пахнет детсвом и репьями в растрепаных косичках, внутри обнаруживалось еще что то. Что то, что говорило "Плохо, когда - так. Зачем ты не пользуешься тем, что у тебя есть? У меня есть. У нас есть... Вспомни, что твоя шкура толстая и прочная. Вспомни, как берут свежий след на мягкой земле. Как вдыхают ночь, раскладывая запахи на палитру, как слушают голос сонной чащи, как различаются тысячи оттенков мрака." Большой Твари не нравилось человеческое тело, не нравилась его ограниченность, неудобность. Плохое платье, жмет, тянет, не повернуться... Жмет, но может и обмяться, разноситься. Давно разнашивается, так то. Пора бы привыкнуть.
- Мы готовы.
Без всякой задней мысли цимисх сейчас высказалась за всех. Оттягивать визит к принцу было бессмысленно, ничего они тут не насидят. И как всегда, в ситуации когда не хочется, тягостно и муторно от предстоящего, выход был только оди. Вставать, и лезть, не откладывая.
- Тогда поедемте. Я против того, чтобы брать Иштвана, пока мы не получим недвусмысленного приказа его привести, он может испортить его высочеству настроение своей постной миной - однако я в меньшинстве и готов пойти у вас на поводу. Он говорил кому-нибудь, в которой из церквей собирается молиться?
Антимо развернулся и бодро зашагал в сторону вокзала.
Иштван их послал совершенно прямым текстом. С тем, что ему все еще не надоело жить.
И тогда они поехали в парк.

@темы: Алиса, Депо, Гленн, 6 мая, Джуд/Алекс/Эш, 1927 год, Антимо