Ночь, в которой Майк говорит с енотом, а енот говорит с Майком.

Новый Орлеан, 22 августа

Енот осторожно заглянул в фургон и негодующе чихнул, потерев нос лапками.
Майк к тому времени остался в фугроне один - и, затейливо выматерившись, снова уткнулся в руки лбом, да так и сидел. Перед прочими он еще собрался, а вот перед собой... спроизошедшим надо было что-то делать. Еще один такой раз - и им точно будет каюк... а как выключить ЭТО, сидящее в глубине памяти, перепуганное до полусмерти и поэтому готовое убивать -онне имел понятия. Хоть вали из цирка, пока всех не подвел окончательно. Чих отвлек его - и Майк поднял глаза:
- Кого там... а, Яша. Ну это.. привет, что ли.
Енот помахал лапкой и прошел внутрь, тщательно огибая пятна крови.
- Да, зашибись интерьерчик, - аолностью согласился Майк. То, что он говорит с енотом, на фоне произошедшего было уже нормально. Енот вообще казался самым нормальным в происходящем.
Енот немного подумал и полез на кровать к Майку, попутно алчно оглядываясь.
- Нету ничего, - Майк улыбнулся невесело, - только кровяка
Яша обиженно засопел.
- Ну уж не до конфет было, -Майк вздохнул совсем как живой, -Я тебе потом принесу... тут-то еще побуду, пока из города не свалил.
Он осторожно, чтобы раны не поползли дальше, опустил руку Яше на голову:
- Вот почему так? - пожаловался он, - Как только решишь, что все устроилось, так сразу начнется ебалайство...
Енот сел на хвост и почесал себя за ухом. Потом пожал плечами.
Какой-то Яша был слишком человекоподобный для енота... пожалуй, с оценкой его как нормального Майк поспешил.
Енот хихикнул и погладил Майка по руке маленькой лапкой. Майк завис. Моргнул. И очень осторожно отнял руку.
- Ну все, - в голсое прозвучала какая-то бесшабашная обреченность, - я совсем ебанулся, да? И что делать теперь?
Енот развел лапками. Дескать, что уж тут поделаешь?
- Вот если ты мне щас начнешь за жизнь лечить, - протянул Малкаиван, - чего хотел-то? Кровищей тут пахнет, конфет нет... только разве пузо почесать?
- А может, начну? - енот плюхнулся на спинку, подставляя пузо.
Будь это в любуюу другую ночь, Майк бы точно охренел, но сейчас ему бвло слишком погано. Да и запас удивления был выбран до донышка. Говорящий Яша даже как-то удасно вписался в безумие вокруг. Когда у тебя оторвало голову, не стоит ныть из-за ушибленного мизинца. Так что канадец только моргнул... и почесал пузо.
- Говори, чего уж...
- О чем? - енот потянулся всем телом. - Ты псих. Тебя это волнует?
- Псих, - покладисто согласился Майк, - но был бы тихий псих, это б ничего. Ну... если б я просто с енотами говорил или в поля убегал... это бы не парило. Тут все как с ели попадали иногда.
Енот захихикал, подергивая лапками.
- А мне нравится.
- Да я разве говорил, что это плохо? - Удивился Майк, - Плохо, сто я на других упырей кидаюсь. И не помню потом нихрена
- Помнишь. Но не хочешь. Ты двое.
- Эээ? - Майк уставилсч на енота так, точно тот принялся читать ему лекцию о физике твердых тел
- Вас в одном теле двое. Ты и девочка, которую ты защищаешь. И которая защищает тебя. Эта девочка вчера и буянила.
- Что? - он прижал руку ко лбу. От всех этих движений раны расползлись, но Майк ничего не замечал, - Какая.. кто?
- Девочка по имени Алиса. Та девочка, которая дружила с лесорубом Майком, да?
- Не... - он помотал головой, но память, в кои-то веки не игравшая в угадайку, подбросила образ - точнее, обрывки. Черные кудряшки. Внимательные глаза. Мелкая, едва до груди достает. Потом - бледная, испуганная.. "Майк, не подходи!"
Енот прижался теплым лохматым боком к бедру девочки.
- Кажется, не хочу знать, что там было, - он отнял руку ото лба. Неприятные мысли о том, что же деали с Алисой, если ее воспоминания или что это мать вашу было - в основом... такие.
- Не знай. Но она приходит, чтобы защитить тебя, когда ты не можешь защитить ее. И она безумна. Как призрак. Как одержимость.
- Поговорить бы с ней, - пррворчал Майк, снова щапуская пальцы в теплый мех енота. Яша, живой, пушистый и вещественный, успокаивал
- Поговори! Она же здесь.
- Да она молчит. И у меня самогов башке черти пляшут и бедлам, как в баре после драки, - буркнул Майк, - но это... спасибо.
- Погладь. Ну, я не знаю... как девчонок утешают?
- Придумаю как связаться - поговорю, - Майк явно приободрился. Мир вокруг не стал менее безумным, но теперь у этого безумия виденлась логика, начало и конец. Так что да. Оно было не таким безумным
- А мне пирожное за консультацию. С малиной, - енот деловито сел, отряхнув живот.
- Запомню, - Майк потрепал его меж ушей, - как смогу выползти в город - притараню тебе пирожное
Яша повел носом и хитро улыбнулся, соскакивая на пол. Едва не влетел в лужу, подпрыгнул и принялся, аккуратно лавируя, пробираться к выходу.

@темы: 22 августа, Майк, Яша (Яхонт), 1926 год

---

Ночь, в которой рассказываются события, произошедшие ранним вечером, когда Тадеуш целовал Джуда (и Джуд Тадеуша), а тот собирал его в капеллу.

Новый Орлеан, 22 августа

Проснувшись, Тадеуш открыл глаза и первым делом осторожно, чтобы не разбудить Джуда, пошевелил по очереди всем телом, как
он делал каждое утро - собтсвенная неподвижность пугала его.
Потом осторожно тронул Джуда за плечо, убрал со лба черную прядь и умиленно смотрел, как тот спит.
Пробуждение как всегда одним мгновением заставило открыть глаза. С тех пор, как Джуд перестал быть живым это состояние больше напоминало включение и выключение какого-то механизма. Он почти забыл какие сны видел пока дышал и его сердце билось. Зрение, тем не менее, предоставило картинку в виде задумчивого Тадеуша, который, похоже, проснулся раньше.
- Хорошей ночи, - Джуд улыбнулся Тремеру и пока говорил своим естественным голосом.
Вместо ответа Тадеуш счастливо улыбнулся и поцеловал его в кончик носа
Искренние эмоции на лице Тадеуша всегда заставляли улыбаться так же искренне, не тая эмоций. Джуд подозревал, что в разных своих состояниях эта улыбка так или иначе слегка изменяется, но в одном она была всегда одинакова - в открытости.
Казалось, что усталость слегка отступила, хотя предыдущая ночь вымотала хуже, чем полноценное ночное выступление для большой публики. Но сейчас это казалось неважным. Дискордант протянул руку и поправил упавшие на лицо Тадеуша пряди.
- Буду считать это за ответ.
- Рядом с тобой я как-то теряю здравомыслие, а вместе с ним и дар речи, - Тадеуш погладил его по бедру. - Как луна на фоне солнца.
Хотелось ответить "я тоже", но Джуд лишь слегка потянулся и поцеловал Тремера. Слова сейчас бы ничего не сказали. То спокойствие и уверенность, которую дарило присутствие и поддержка Тадеуша дискордант давно не помнил, слишком давно. По этому он готов был, если понадобится, сиять за двоих, защищать его от любой опасности, пусть бы она и превышала то, что Джуд может выдержать.
- Рядом с тобой,.. - Джуд взглянул в глаза Тадеушу и провел пальцами, очерчивая линию скулы. - так спокойно. Иногда слова не нужны - они совершенно не отражают суть.
Тадеуш блаженно зажмурился, напоминая довольного кота.
- Ты прекрасен. В обоих обликах.
- Ну, видимо в естественном не достаточно убедителен, - Джуд хмыкнул и кривовато улыбнулся, надеясь что Тадеуш эту ухмылку не рассмотрит сквозь закрытые веки. На мгновение стало несколько неловко за то, что Яков умудрился его раскрыть, хотя этот человек был крайне удевителен сам по себе, так что тут и проиграть в соревновании по изменчивости облика было незазорно.
- Яков, похоже, меня распознал.
Улыбка из кривоватой стала задумчивой.
-Значит он слишком наблюдателен, - успокоил его Тадеуш, - я где-то читал о полицейском, который опознает людей по мочкам ушей, представляешь? В любом случае он - человек Леона, и будет молчать, если ему указать на то, что это важно.
- Он так и сказал. Что "узнал, но будем считать, что нет", - дискордант улыбнулся и чуть приподнялся на локте, заглядывая в светящиеся мягким янтарем глаза Тадеуша. - Но, возможно, об этом странном "Алекса Смите" не будут молчать другие. Так что от Джуд-певицы могут ожидать светопредставления с выяснением отношений.
Почему-то такая перспектива даже веселила. На фоне прошлой ночи и предыдущего нагоняя от Леона хотелось растянуть эти мгновения спокойствия и умиротворения как можно дольше.
- Заодно и проверим, удержат ли Алан с Роджером язык за зубами, - Тадеуш поймал прядку волос и начал легонько накручивать ее на палец. - Я, наверное, сегодня даже подойду к ним по отдельности и попрошу никому не говорить. Вот и посмотрим, можно ли им доверять тайны.
Ему было хорошо и удивительно легко.
- О, это будет то еще светопредставление, - Джуд рассмеялся. - Вряд ли Роджеру есть какое-то дело до пока незнакомых ему Собратьев. Он тут первую ночь и небось не в курсе наших отношений. А Алан... Он вроде довольно громко сказал, что ему "все равно".
Ситуация казалась довольно забавной. Во всяком случае сама подоплека того, чтобы ревновать Тадеуша к самому себе, была на столько абсурдна, что дискордант был готов сыграть это от и до, как и поделиться этой мыслью с тремером.
- Но на мгновение представь вобще эту наизабавнейшую ситуацию: я буду высказывать тебе и ревновать за то, что ты изменил мне со мной же!
Тадеуш засмеялся в ответ.
- Да, можешь даже разбить несколько пробирок, их у меня много.
- Договорились, - дискордант хмыкнул. - Только покажешь, какие пробирки тебе совсем не жалко.
Было на столько спокойно и хорошо, что отрываться от теплого сияния глаз Тадеуша не хотелось. Джуд застыл, все так же улыбаясь.
- Спасибо, что ты есть, - Джуд положил ладонь на плечо тремера и слегка сжал, словно пытаясь прикосновением выразить больше, чем могли слова.
- И тебе, - немедленно откликнулся Тадеуш - ты делаешь меня лучше, чем я есть.
- Ты такой и есть, - дискордант мягко улыбнулся. - Лучше, чем ты о себе думаешь. Я лишь запутавшийся сам в себе... уже даже сам не знаю кто.
Улыбка стала несколько виноватой и Джуд просто уткнулся носом в плечо Тадеуша, чтобы не продолжать говорить то, что начал.
Самокопание - вот уж чего не хватало этой ночью.
- Ты похож на мой аметистовый цветок, - тихонько сказал Тадеуш, нашедший, наконец, слова. - На вид такой хрупкий, почти невесомый, и удивительно гармоничный. Но на самом деле - очень прочный и сильный, - он замотал головой и пожаловался:
- Почему я никогда не могу найти слов, чтобы сказать чебе о том, что я чувствую?
- Потому что слова иногда совершенно не отражают чувства, - Джуд наконец отлип от плеча тремера и снова утонул в янтарном сиянии его глаз. - Их не хватает даже мне, чтобы выразить то, что я ощущаю к тебе. Свои эмоции, желания... Слова кажутся плоскими и блеклыми. Но сравнение с аметистовым цветком все же очень... красивое.
Дискордант снова улыбнулся, подхватывая возможность сменить тему разговора.
- Зато ты умеешь выражать эмоции в песнях, - мысли Тадеуша начали принимать игривый оборот. Прижавшись потеснее к Джуду, он провел рукой по его спине с явственным сексуальными подтекстом.
- Песни сами по себе созданы, чтобы выражать эмоции, - Джуд прикусил губу, не прекращая улыбаться. Действия Тадеуша бодрили и настраивали на свосем другой лад. - Хотя тут тоже надо умение, чтобы выразить их верно.
Их лица были достаточно близки, чтобы последние слова выдохнуть почти в губы тремера, словно легким обещанием поцелуя.

***
Прочитав письмо, Тадеуш со стоном откинулся на стуле, чувствуя, что его уютный маленький мир рушится.
- Это было слишком прекрасно, чтобы длиться долго, - простонал он.
- Что произошло? - Джуд пока еще наслаждался возможностью быть самим собой, хоть и понимал, что через некоторое время придется влезть в платье и снова становиться певицей-Джуд. Но интонации Тадеуша показались слишком уж напряженными и, естественно, вызвали ощущение опасности.
- Капелла, будь она трижды неладна, хочет меня. Вернее, меня хочет Соломонстр, но это синонимы.
- Капелла, - дискордант произнес это слово так, словно это было нечто среднее между ругательством и плохим предсказанием.
- Ты можешь отказаться приходить?
Практические вопросы как избежать неприятностей тут же встали на первое место. Знать, чем это грозит и как справляться, если придется, было для Джуда важным. Тем более, когда это касалось Тадеуша.
- Что-ты?! - Тадеуш даже испугался. - Они могут решить, что я что-то скрываю и вообще от рук отбился. Надо ехать.
- Я чертовски мало знаю о капелле, - Джуд прошелся по фургону от одной стенки к другой и обратно. Физическая активность успокаивала в такие моменты. - И, честно говоря, мне страшно за тебя. Я не представляю и близко чем это может для тебя грозить...
Дискордант покачал головой и подошел к столу, за которым сидел Тадеуш. Воспользовавшись наличием расчищенного пространства на столешнице, Джуд устроился на ней так, чтобы видеть лицо тремера.
- ... и как тебя оттуда вытаскивать в случае чего.
- Если я не вернусь - просто беги и не возвращайся, -вздохнул Тадеуш. - На всякий. Но я вернусь. Ты стоишь того, чтобы сделать невозможное - обдурить Соломонстра.
- Я не брошу тебя, - в тоне дискорданта не было и намека на страх или ужас. Холодная сталь и лед, словно это решение было принято очень давно и не подлежало обсуждению. - На сколько все плохо, Тадеуш? Я... понимаю, что скорее всего для того, чтобы разобраться во взаимоотношениях внутри капеллы мне придется потратить слишком много времени и сил, но я хочу знать, что могу сделать хотя бы здесь и сейчас.
Усилием воли тадеуш собрался и подавил заролждающуюся панику в зародыше.
- Думаю если бы было все совсем плохо, писем бы мне никто не писал, - подумав, ответил он. - Но все будет зависеть от того, насколько убедительно я буду держаться и что буду говорить.
Хотелось просто не пустить. Остановить и не дать пойти в неизвестность. Но выбора, по хорошему, у них обоих не было. Положив ладонь на щеку Тадеуша, Джуд взглянул в его глаза, утопая в янтарном сиянии.
- Ты будешь убедителен, - в его голосе не было и намека на неуверенность или страх. - Я знаю. И не могу не беспокоиться все равно.
Тадеуш, чувствуя, как к горлу подкатывают новые и невыразимые чувства, накрыл руку Джуда своей.
- Я вернусь. Обещаю.
- Я буду ждать, - голос Джуда не дрогнул, хотя внутри все обрывалось. - Я верю, что ты вернешься.
Внутри свернулось сожаление, что им отмеряли слишком мало времени, пусть это даже и испытание, уготованное судьбой. Но какие-то совершенно эгоистические мысли заставляли сопротивляться такому простому объяснению. И не смотря на указание бежать, никуда бежать дискордант не собирался. Не в этот раз. "Набегался".
- Просто помни, что я люблю тебя.
Джуд не задумываясь наклонился и поцеловал Тадеуша. Сейчас он был самим собой, а не певицей-Джуд, которой было бы свойственно прятать эмоции или не идти на что-то первой. По этому он действовал открыто и порывисто, не скрывая эмоций.
Внезапно Тадеуш почувствовал, что пойдет на что угодно, только бы сохранить эти чувства и эту близость. Даже на прямой обман регента.
- Я тоже тебя люблю, - нежно шепнул он. - И поэтому вернусь. А сейчас мне пора. Нехорошо заставлять Соломонстра ждать.

@темы: 22 августа, Тадеуш, 1926 год, Джуд/Алекс/Эш

---

Ночь, в которой Алекс Смит ведёт Леона на прогулку и обновляет ему гардероб.

Новый Орлеан, 22 августа

Джуд выскользнул из фургона уже переодетым в костюм темных оттенков. Не такой щегольский, какой он использовал для доков, но не менее стильный. Дискордант надеялся найти Лакеса, но где его искать - даже примерно себе не представлял. Подойдя почти к границе домена так ни на кого и не наткнувшись, он заметил темную фигуру Леона невдалеке.
- Хорошей ночи, господин Дамиано.
Леон, все еще одетый во вчерашнюю, грязную и потрепанную, одежду, сидел прямо на земле в задумчивости. Кивнул на приветствие Джуд... Алекса, но не повернул головы и не встал.
Заметив кивок, Джуд все таки застыл, осматривая фигуру Ласомбры. Его потрепаный вид говорил сам за себя. Прошлой ночью ему, похоже, пришлось нелегко. Но почему Леон выбрал ходить и дальше в изгвазданной одежде ставил дискорданта в тупик. Впрочем, задавать этот вопрос напрямую он не решился. А уточнить по поводу Лакеса вполне было возможно.
- Вы не видели тут давешнего Цимисха Лакеса? - Джуд остановился невдалеке от Леона, не нарушая личных границ Ласомбры.
- Нет. Его видели все, кроме меня.
- Значит и меня он тоже обошел стороной, - Джуд хмыкнул. - Что ж, придется искать. Его помощь пригодилась бы Майку.
Что-то в Леоне Джуда смущало. Он был совершенно непривычным. Словно в фургоне, когда он проводил выволочку, Дамиано был одним, а сейчас на земле сидела бледная копия босса.
- Господин Дамиано, не хотите составить компанию в поисках? - Джуд не был уверен, что услышит согласие, но попытаться стоило.
- Нет. Что вы хотели?
- Найти Лакеса, - Джуд постарался удержать вздох. Общаться с Леоном было все же странно и непривычно. Тот был удивительно немногословен. Нахмурившись, дискордант чуть склонил голову, рассматривая Ласомбру. - Впрочем он тоже хотел с вами встретиться..
Ощущение, что Джуд говорит не те слова не покидало. Оставлять Леона в таком состоянии почему-то казалось не совсем верным. Но и давить было бы не очень умным поступком. Раздумывать тоже было довольно глупо, по этому дискордант решился на довольно рискованный с его точки зрения поступок.
- Господин Дамиано, пойдемте со мной. Думаю вам будет полезно отвлечься.
Леон поднял на Алекса глаза. Медленно. Непроницаемая бездонная чернота постепенно растворялась в глазах, втягиваясь в зрачки, как черная алхимическая клякса в колбе с чистой водой в опытах Тадеуша.
Ласомбра встал, одним текучим движением, намного более уверенным, чем вчера возле фургона.
Произошедшие с Леоном изменения... завораживали. В текучести движения и исчезающей бездонной тьме в глазах была своя, очень своеобразная красота, которой хотелось любоваться, не смотря на то, что инстинкты орали о том, что это скорее опасно, чем красиво. Но даже в опасном была своя красота и Джуду пришлось мысленно принудить себя встряхнуться.
- Давайте пройдемся, попытаемся найти Лакеса, - дискордант понимал, что сейчас необходимо подбирать слова несколько более тщательно. Происходящее с Леоном настораживало. - В крайнем случае, если не найдем... то хотя бы попытаемся.
Последнее Джуд пробурчал себе под нос, пытаясь подыскать более-менее удобоваримый вариант построения диалога с Леоном.
Леон поправил перчатку. Оглядел Джуда с ног до головы.
- Мистер Смит. Если вам приспичило бегать за этим Цимисхом, словно вы кошка в течке, я не имею никакого желания вас останавливать. Но сам я не намерен этого делать. Он найдет меня, когда захочет. Теперь, что вы хотели _от меня_, и куда я должен с вами пойти?
Тем не менее, он последовал за Алексом.
- У меня нет особенного желания бегать за ним, - Джуд фыркнул, но за тем, куда идет Леон следил краем глаза. - Но его умения сейчас нужны нам. А от вас...
Джуд не удержался и снова окинул взглядом Леона.
- А от вас... Привести вас в порядок. Относительно и хотя бы внешний. И да, мне не помешала бы компания. Я представляю себе где искать Лакеса лишь в общих чертах.
Леон слегка раздраженно пожал плечами.
- Я в порядке. Еще одно слово о Лакесе, и следующий день вы проведете в компании мистера Бонавентуры и фанерной яблони.
- По вам так сразу не скажешь, - Джуд старательно заткнулся на тему поисков, которые планировал провести. Провести день в торпоре ему не улыбалось. - Не знаю, что с вами было прошлой ночью, но выглядите вы так, словно побывали в хорошей драке, пусть и вышли из нее победителем.
Дискордант заткнулся, явно не зная, как подступиться к разговору. Сейчас Ласомбра был то ли не в духе, то ли измучан предыдущей ночью. Чувство собственной бестактности скользнуло по краю сознания и растворилось. Все таки раз уж потянул за собой, то стоит хотя бы переключить Леона на что-то иное, нежели созерцание темноты перед собственным носом.
- Я делал примерно то же самое, что делал Майк, - равнодушно произнес Леон, - но без свидетелей, ошибок и необходимости вытирать мне кровавые сопли в десять рук. Мистер Бонавентура неосторожно напомнил мне об одной вражде, которая однажды закончится очень громкой и крайне болезненной истинной смертью. Надеюсь, что не моей. В отличие от мистера Бонавентуры, я дерусь не для того, чтобы поднять себе самооценку, а для того, чтобы убить. Еще вопросы? - Леон произнес это спокойно, скорее предлагая спрашивать, чем намекая на нежелание продолжать разговор.
- Мистер Бонавентура как-то слишком уж много болевых точек успел задеть почти у всех в цирке,.. - Джуд постарался не допустить рычания в свой голос. Но если уж этот напыщеный кретин умудрился даже до Леона добраться, то неизвестно, чем бы закончилось его длительное пребывание в цирке. Последний вопрос прозвучал не как предложение захлопнуть пасть, а вполне мирно. Так что Джуд решился задать вопрос, который его интересовал уже минут пять. Не то, чтобы ответ на него был критичным, но не поинтересоваться дискордант не мог. В конце концов переключать внимание, так переключать. - У вас есть запасной комплект одежды?
Леон пожал плечами.
- Едва ли. Я не следил.
- Значит стоит обзавестись. Все таки вы наш босс, - Джуд отстраненно смотрел, в какую сторону направиться. В Новом Орлеане он не особенно хорошо ориентировался. - И стоит решить, что делать с результатом вчерашней ночи...
Называть имена будучи вне домена дискордант не решился, надеясь что и так понятно, чье тело в торпоре он имел ввиду.
- Этим я займусь, как только вернется господин Бродски. Кстати, где он?
- Он отправился за реагентами. Для спецэффектов надо довольно много всякой химии, - Джуд пожал плечами, словно ничего неординарного не происходило. Хотя внутренне снова сжался, понимая, что сейчас Тадеуш находится в довольно опасном для него же месте. - Все таки в Новом Орлеане по ночам очень оживленная жизнь.
Вдалеке виднелась широкая и освещенная улица, по которой сновали люди по каким-то своим делам. Что не особенно радовало Джуда. Леон в своем таком виде мог вызвать множество лишних вопросов. Или нет, но рисковать не хотелось совершенно. В очередной раз подумав о том, что для одной ночи он рискует как-то уж слишком часто, дискордант снял свою федору темных тонов, которая не привлекала бы внимание окружающих будучи надета на Ласомбру, и осторожно надел ее на Леона.
- Так вы хотя бы будете привлекать меньше внимания.
Леон фыркнул.
- Мистер Смит, когда я хочу не привлекать внимания, я его не привлекаю.
Но шляпу не вернул, только надвинул ее глубже на глаза.
- В вашем виде это будет нелегко сделать на людной и освещенной улице, - Джуд покачал головой, но спорить с тем, что Ласомбра может не привлекать внимания не стал. - И раз уж мы в городе, то стоит разжиться дополнительным костюмом. Лишним точно не будет.
Говорить о изначальной цели дискордант не решился. Все таки Леон был вполне однозначен в своей угрозе, а нарываться было не в планах Джуда.
- Если мне будет нужно, улица будет пустынной и темной, - спокойным холодным тоном произнес Леон. - Очень темной.
Спорить с этим утверждением Джуду совершенно не хотелось. Темной и пустынной, так темной и пустынной. Но еще раз потом выслушивать про нарушение Маскарада ему не улыбалось. И разбираться с последствиями, впрочем, тоже. Так что он просто вынырнул из темного проулка, по которой они шли с Леоном, на освещенную улицу. Посмотрев в обе стороны и прикинув куда мог деваться Лакес, Джуд фыркнул и направился влево. Направление было одинаково безразличным без осознания того, куда стоит пойти первым делом. Так что он лишь отметил, что Леон все так же шел за ним. Все это складывалось в довольно странный паттерн, логику которого Джуд пока не мог толком описать.
- Не знаю, на сколько это будет вам важно, но есть подозрение, что отдавивший всем больные мозоли товарищ делал это не спроста, - Джуд решил попробовать поговорить с Леоном на тему подозрений, высказанных Роджером. Тема не то, чтобы нейтральная, но знать о такой возможности все равно стоило, с точки зрения дискорданта.
- Он делал это, потому что идиот. Но кто его на это надоумил - вопрос другой. И ответ на него содержит больше одного имени.
- Если эти имена известны, то стоит хотя бы продумать стратегию и понять, что им от нас надо, - Джуд нахмурился, явно чуя, что имена там далеко не простые. Но вот что им может понадобиться от простого цирка... - Кстати, по поводу запасных костюмов...
Яркая витрина, мимо которой Джуд проходил, предлагала неплохой и довольно стильный выбор одежды. Остановивший и присмотревшись к предлагаемым фасонам, дискордант перевел взгляд на Леона.
- Стоит потратить некоторое время и купить одежду взамен испорченной.
- Здесь он работает... или работал, на некоего Валленквиста, - Леон пожал плечами. - Это имя вам известно? Хотя вряд ли. Еще он выполнял поручение... впрочем, это мое дело. И Алекс. Скажите, вы при жизни озвучивали вслух, что едите и как срете? Зачем вам двадцать слов там, где можно обойтись двумя?
Леон толкнул дверь магазина, заходя внутрь.
- Иногда меня вынуждали это делать, - Джуд пожал плечами на тираду Леона, заходя в магазин вслед за Ласомброй. - Требуя не повториться ни в одном синониме и ни в одной аллегории. Издержки.... обучения. Впрочем сейчас это не имеет значения. Выбирайте костюм по вашему вкусу.
Вокруг засуетились сексапильные продавщицы в дорогих мини-платьях и украшениях, наперебой предлагая варианты костюмов.
Леон поморщился. Ткнул в первый попавшийся темный костюм с пиджаком на одной пуговице и свободными брюками. Все, что ему нужно было от одежды, это чтобы она не мешала двигаться, позволяла до поры скрыть оружие, и не очень выделяла его из толпы людей на улицах.
Ласомбра мрачно посмотрел на девицу, которая потянула пальцы к перчатке, желая снять ее для удобства примерки. Перевел на Джуда взгляд, в котором явно читались раздражение и нетерпение.
Выбор Леона был... в чем-то похожим на его самого. Простой и не привлекающий внимания. Вот только если уж господин Дамиано сам захотел, чтобы "этот цирк" стал незабываемым, то и ему тоже стоило что-то сделать со своими привычками относительно одежды. Простоту и удобство можно было получить не только от простого костюма, который неизвестно как оказался в столь дорогом заведении. Так что дискордант несколько недовольно покачал головой и принялся выдавать указания желающим услужить девушкам. Костюм из темной и более прочной ткани, с пиджаком на двух пуговицах, шел Леону больше. Если тому захотелось бы спрятать там оружие или еще что-либо, то фасон вполне бы позволил такое, при этом все таки не имея вид того, что первое попалось под руку на вешалке.
- Это вам больше пойдет, - Джуд указал на выбранный им костюм в руках одной из продавщиц с совершенно непробиваемым видом. ,
Леону, в общем, было все равно.
Подумав про себя, что с Леоном и попыткой втиснуть его в более подходящий ему же костюм все обошлось проще, чем иногда проходило с Тадеушем, Джуд позволил себе задуматься, пока Ласомбра примерял обновку. Правда пришлось слегка поотбиваться от готовых услужить продавщиц, но это почти не мешало лихорадочно соображать, куда же мог в Новом Орлеане податься один отдельно взятый Цимисх. В голове был опусто и как-то даже неуютно. Только вспоминались кажущиеся липкими прикосновения Гленн к руке. И такой же липкий взгляд Лакеса. Словно они пытались прощупать внутренности не залезая под кожу...
Леон переоделся, не забыв, впрочем, забрать старую одежду. Ее необходимо будет сжечь, чтобы убрать все следы.
Вышел из-за ширмы, обнаружив Алекса в глубокой и довольно типичной задумчивости.
Вздохнул, чувствительно толкая Тореадора под ребра.
- Счет вышлите на имя господина Каллахана, здание городского цирка. Или отправьте туда утром посыльного.
Получив довольно сильный удар под ребра, Джуд моргнул и вынырнул из задумчивости. Мысль о том, что цимисха могли заинтересовать какие-либо биологические книги или экспонаты вполне осталась, не смотря на тяжелую руку Леона. Поправив пиджак и учтиво кивнув улыбающимся девушкам, он покинул магазин вслед за Леоном. Теперь господин Дамиано хоть был похож на босса, а не на забегавшегося распорядителя. Черный костюм в тонкую, еле заметную, полоску, сидел как надо и вполне позволял как спрятаться в тенях и не привлекать внимание, так и вполне рассказать о хорошем вкусе его обладателя. Даже отсутствие галстука или бабочки, как и расстёгнутая верхняя пуговица рубашки, вполне вписывалось в стиль. Еще раз окинув фигуру Леона оценивающим взглядом, Джуд кивнул, довольный результатом.
- Этот стиль вам идет, господин Дамиано, - впрочем от этого замечания дискордант не удержался.

@темы: 22 августа, 1926 год, Джуд/Алекс/Эш, Леон

---

Ночь, в которой обсуждаются по очереди Бонавентура и Красная Шапочка.

Новый Орлеан, 22 августа

Только когда Леон вышел, Майк отлип и прекратил разглядывать пятна на полу. Будь он человеком, он бы сейчас точно выдохнул - несмотря на то, что досталось всем, досталось, в общем-то, за дело и по делу.
- Твою же мать, - он поднял голову, оглядел всех смурным взглядом и уронил ее обратно, - твою же мать.
Джуд поднял было руку, чтобы потереть переносицу, но в миллиметре от лица застыл. Пальцы все еще были в засохшей крови. Глубоко вдохнув и выдохнув, привычно приводя мысли в относительный порядок, он прошелся вперед, пытаясь собраться. Впереди была долгая и крайне... насыщенная ночь.
- Как бы ни прискорбно было об этом говорить, но господин Дамиано прав в отношении Маскарада, - Джуд говорил тихим, спокойным голосом, в котором была доля ощутимой вины. - И нам чертовски невозможно повезло, что тем, кто это видел, был Яков...
Дискордант покачал головой, взмахнул рукой, словно бы показывая, что сейчас нравоучения будут вот совершенно лишними и он не стремиться занимать место Леона и пытаться давить на чужие ошибки.
- Я сожалею, что меня не было в нужный момент рядом. Что бы помочь, что бы как-то разрешить ситуацию, - Джуд говорил все так же тихо, но старался ни на кого не смотреть. Он действительно ощущал свою вину за то, что не уследил. И за то, что не подумал заранее о некоторых вполне очевидных вещах. - Но все таки, с чего все началось? Я более чем уверена, что это не Майк начал эскалацию конфликта. И не Гленн. Остается лишь отсутствующий здесь Бонавентура.
Дискордант прошелся к Майку и сел рядом, аккуратно сложив рука у себя на коленях.
- Майк, как все было? - в голосе Джуда не было ни капли укора, лишь спокойствие и мягкий интерес. Малкавиана надо было вывести из этого состояния, чтобы тот не натворил глупостей. Что в его состоянии было более чем опасно.
Майк аккуратно отодвинулся в сторону - вот сейчас он действительно боялся повторения вчерашнего шоу и не был уверен. когда из подсознания снова рванет чужая жажда крови и смерти.
- Да если б я помнил-то, - буркнул он виновато, - я пошел до Якова, поговорить насчет костюмов.. а там этот пи.. хлыщ. Сунул нос. обозвал .. дурным вкусом, я огрызхнулся. Ну и пошли морды бить. А потом он вые... хитро ударил, и я дальше ниче не помню.
Джуд прикрыл глаза и кивнул. Очень странным был этот Бонавентура. О чем он и решил сказать вслух.
- Очень... странно, что Бонавентура, который прожил в Элизиуме скорее всего дольше вас всех, так и не научился простейшим, прописным истинам, которыми там пичкают любого, каждую ночь и в разных вариациях, - Джуд фыркнул и мотнул головой. - Это должно было бы быть прописано у него чуть ли не в рефлексах - недопустимость нарушения Маскарада. Это влечет за собой... чертову кучу проблем. И если эти проблемы могут прийти в незнакомый ему Домен - то и пусть. С этим сложно спорить. Но разве он не мог подумать, что своим ребячеством грозит не незнакомым Сородичам, а, по большей части, местным?
Дискордант уставился куда-то в стену перед собой, словно задумался о чем-то достаточно сильно.
- Допустим, мы можем уйти. Достаточно далеко, прежде чем информация разнесется по ближайшим городам. А Элизиум просто так не снимешь с места и не заставишь бежать в ночь. И даже не смотря на сложную систему урегулирования такого рода проблем, это все равно опасно даже для Камарильи. Не представляю, о чем думал этот напыщеный идиот... Ведь если бы все случилось чуть хуже...
Джуд замолчал, предоставляя возможность остальным додумать эту мысль.
- О понтах он думал, - пробурчал Майк, осторожно опираясь на стену фургона спиной, - там понтов выше ушей. А еще о том, что ему, похоже, что при жизни бабы не давали, что щас со смеху покатываются, только он трусы снимет. Извините
- Слушайте, - осторожно подал голос Роджер, - а если Бонавентура - не такой идиот, как притворяется? Если он, наоборот, хотел устроить местной Камарилье крупные неприятности, а цирк решил использовать как инструмент? В принципе, даже логично: у местных тут какая-никакая стабильность и договорённости с людьми, а тут вы... в смысле, мы, - раз уж Леон сказал "можешь остаться насовсем, значит, всё-таки "мы". - Мы не местные, мы нарушаем равновесие самим фактом появления. Можно подставить нас под местных, подставить местную Камарилью за наш счёт... а потом ещё и вписаться к нам, если мы уцелеем, и устраивать неприятности Камарилье в других городах. Выезжать, пока это возможно, на нашем горбу - а потом, когда эта лошадь сдохнет, сказать "какая жалость" и пересесть на другую.
- Возможно, - Джуд кивнул на выводы Гангрела. - Я сейчас не говорю о тех играх, которые он мог вести. Но результат к которому он стремился, или получил не задумываясь о последствиях - одинаков. Этим можно оперировать, если нам придется говорить с Принцем о том, что тут случилось. А это вполне возможно. Но сами мы должны быть готовы к последствиям.
Дискордант окинул взглядом фургон и присутствующих. Мысль о том, чтобы поддержать по какой-то причине легенду Роджера зрела, но толком пока не оформилась в полноценную идею.
- Так или иначе слух о том, что мы готовим некое кровавое представление, могло расползтись по городу. Возможно придется что-то внести в наше выступление, чтобы эти слухи не превратились в подозрительные слухи. Во всяком случае изобразить и попытаться - стоит. Это отведет возможные подозрения у тех, у кого они могут возникнуть. Возможно это перестраховка и я слишком уж пессимистична, но иногда лучше приложить чуть-чуть больше усилий, раз уж мы оказались в таких условиях.
Напряжение прошлой ночи опять нахлынуло. Дискордант чуть прикрыл глаза, пытаясь справиться с эмоциями и принялся думать над тем, как быть в сложившейся ситуации.
Алан отвёл взгляд от стены, которую задумчиво, словно на ней были выписаны невидимыми буквами все секреты Каина, рассматривал последние минуты.
- Бонавентура - идиот. Но крайне искренний идиот, - он пожал плечами и двинулся к двери. - И когда он говорил, что хочет сделать наш цирк… ну, самым великим-и-прочее, от него этой честностью на мили вокруг разило.
- Ему-то это зачем надо было? - поразился Роджер. - Любовь с первого взгляда?
Алан остановился уже в дверях. Снова пожал плечами.
- Ага.
- И то, что искренне полюбил, искренне же попытался разрушить? - Джуд хмыкнул. - Воистину, любовь непредсказуема.
- Что делать, если его еще живым из кровати уронили, а потом укусили в голову, чтобы мозг вытек? - Майк слегка повеселел, сообразив, что выгонять его отсюда никто не собирается, - И можно это... что я натворил, исправить? Шоу, гришь, кровавое?
- Не похож он на того, кто способен влюбиться, - Роджер мотнул головой. - Точнее... чёрт, как объяснить? Он не способен любить живое. Только куклу, которая его полностью слушается и соответствует его представлениям. Того, кто полностью от него зависит - как игру или игрушку. Я таких видел уже.
Алан сдвинул очки на макушку, потёр сгибом запястья переносицу и вздохнул.
- Да ни черта Бонавентура не хотел, ну… разрушать. Он идиот, который мнил себе повелителем мира. И цирка. И всего города. Потому что он, - Алан фыркнул, - актёр-танцор и денег у него куры не клюют.
- Ему нужно, чтоб он был первый на селе, - вмешался Майк, - ну а вот мы. Приехали хрен знает откуда и зажгли. Значит, нужно нас утоптать как курица петуха...
- Ну раз танцор - значит, Майк прав, ничего ему танцевать не мешало! - расхохотался Роджер.
- В любом случае узнать правду теперь представляется довольно гиблым делом, - Джуд улыбнулся и пожал плечами. - Подоплеку его действий мы можем узнать только у него, а для этого придется вынуть кол из его груди. Я бы не хотела прибегать к этому средству.
Взглянув на Майка, открыто и спокойно, дискордант решил перевести разговор на "кровавое шоу" и поставить несколько условий.
- Да, Майк, это можно попробовать исправить. Благо на то мы и артисты, не так ли? Но при этом придется соблюсти одно условие. Впрочем, мы его никогда и не нарушали в наших представлениях. Никаких дисциплин. Все, что можно придумать, не должно выходить за рамки того, что могут живые. Кровь можно изобразить химически, Тадеуш мне как-то показывал такой фокус. Остальное надо будет просто хорошенько продумать...
- Да, представление устраивать придётся, - кивнул Роджер. - Я же обещал. Не устроим - поползут слухи. Так что надо придумывать, кого выставить вместо Бонавентуры, и с каким сюжетом закатывать историю.
- И на это у нас, по хорошему, полторы ночи - в лучшем случае, - Джуд ощущал, что нечто изменилось. Не столько в окружающих, сколько в нем самом. Все те решения, которые он принял, так или иначе вели к строго определенным последствиям и он сам понимал, на что идет. - Самый высокий у нас Тадеуш, но он вряд ли согласится на такую роль. А закрывать историю придется песней, раз уж по словам мистера Каллахана этот Алекс Смит пел. Видимо его партию мне придется взять на себя.
Алан попытался неловко пошутить:
- Надеюсь, в ваши таланты, мисс Симмонс, не входит… ну, усыпление всех пением. А то будет весь зал спящих. И вся сцена.
Мне в любом случае участвовать придется, - добавил Майк, взяв себя в руки. Он это устроил, ему и прикрывать, - а чего там стряслось-то?
- Да почему полторы-две ночи-то? - не понял Роджер. - Сколько мы тут сидеть собираемся, пока не выгонят? Тогда я бы сказал - полторы-две недели есть спокойно. Если, конечно, мы ограничимся цирком.
- Представление следующее послезавтра.
- Ну и что?
- О нет, мистер Каллахан, даже если бы я умела подобное, то ни за что не решилась бы использовать, - Джуд несколько испугано взглянул на Алана. - Тем более, что это было бы очередное нарушение Маскарада, а мне бы не хотелось добавлять масла в огонь.
- Я пошутил, - буркнул Алан, явно уже успев пожалеть об этой попытке. - Я имел ввиду, что… ну, чем раньше мы покажем это представление - с ножами и пением, чем быстрее всё успокоится.
Он покосился на Майка.
- Да тут… был один гангстер-певец. И вашу драку закончил именно он.
- Нет. раньше. Когда я е... чокнулся, - помахал Майк рукой. Певец это круто. но его куда больше волновало собственное подсознание и то, что в нем сидело.
- Чем раньше покажем - тем быстрее успокоятся - это да, - согласился Роджер. - Но это не значит, что у нас вот прямо два дня и ни секундой больше, и к следующему представлению всё должно быть. Ещё один-два раза про яблоню вполне можно показать.
Алан посмотрел на Майка с откровенной настороженностью. Он не был уверен в том, что именно говорить лесорубу - и стоит ли говорить вообще. Вставать на этот тонкий лёд чужого безумия не хотелось.
- Ну… чудил всякое. Я только конец драки видел, когда… ну, Бонавентура тебя уже ножами истыкал.
- Понятно, - Майк решительно отодвинул эти мысли в сторону, напомнив себе потом у Гленн вызнать, - Алан, ты это.. разбираешься в страшных сказках? Вспомни что-то эдакое?
Алан сдвинул очки обратно на нос. Немного озадаченно вскинул брови.
- Сказки про безумных лесорубов? Или…? - Он явно хотел, чтобы Майка сказал что-то сам.
- Страшные старые сказки в своем изначальном виде - неплохой выбор, - Джуд задумчиво потеребил прядь волос, потом вспомнил про кровь на руках и тут же убрал руку от волос. - Но у нас есть основная проблема, если Майк хочет выступать. Его надо вылечить.
Майк выглядел не очень, не смотря на платье и влитую до этого кровь. Травмы, похоже, снова открывались, оставляя кровавые пятина на одежде. Или же это их неудачные попытки напоить его сказывались?
- Можно сказку про Красную Шапочку переделать! - осенило Роджера. Тогда на того, с кем Майк будет драться, можно маску волка напялить - и фиг кто определит, Бонавентура там или нет, только по комплекции. А это уже проще. Ну и как раз, пока готовим и репетируем - долечиваем Майка. О, или про Пола Баньяна можно что-нибудь наизнанку вывернуть.
- А… Вы про это, - Алан заморгал, тряхнул головой, словно пытаясь отвлечься от каких-то мыслей. - Да, Красная Шапочка - отличный вариант. Так и кровь, и трупы… и всё-остальное. Маску можно на нашего силача надеть, он здоровяк, как раз как Бонавентура.
- "Страшная месть Красной Шапочки!" - предложил название Роджер. - Хитрый гурон Серый Волк коварно проник в избушку её бабушки, ограбил и убил старую скво. Осиротевшая Красная Шапочка нанесла на лицо боевую раскраску - и с верным томагавком вышла на тропу войны, чтобы прибить скальп Серого Волка над своим очагом! В этом ей поможет прекрасный бледнолицый охотник... ну, чтоб хэппи-энд был.
Это звучало бредово. Впрочем, бредовость была главной характеристикой цирка, его двигателем, основой и скрепляющим материалом.
- Опять платье напяливать? - кривовато улыбнулся Майк
- Считай, это тебе страшная кара за то, что не всадил Бонавентуре топор промеж глаз! - Роджер назидательно ткнул пальцем в сторону Майка. - Ещё один такой провал - лично придумаю сценарий, где тебе достанется роль в памперсе и с соской в зубах!
- Платье - не самая страшная вещь, которая может произойти, - Джуд усмехнулся, но скорее легко, чем как-то иначе. - Да и это всего на выступление.
- Мисс Симмонс, - негромко позвал дискорданта Алан, решив не вмешиваться больше в обсуждение сценария - мысли сейчас были не о том. - А когда, кхм… вернётся мистер Бродски?
Он повёл плечами и добавил:
- Мне бы поговорить с ним.
- Жила-была маленькая индейская девочка, - тихо-тихо начал Роджер. - Когда она убила своего первого бледнолицего, его скальп она надела на голову, вывернув мясом наружу. Поэтому в племени девочку прозвали Красная Шапочка...
- Хороший вопрос, мистер Каллахан, - Джуд перевел взгляд на Алана. - Я бы сама хотела знать. Но может быть он уже вернулся. Я могу пойти проверить. Да и все равно надо решить пару вопросов...
Он продемонстрировал все еще перепачканные засохшей кровью кисти рук и улыбнулся, словно пытался извиниться за свой внешний вид.
- Я тогда загляну к вам в фургон попозже, - Алан пожал плечами. - Моё дело не срочное, просто… - он махнул рукой, не особо уверенный, что Джуд была в курсе записки, которую Тадеуш ему отправил. Хотя наверняка была.
Потом он покосился на Роджера. Фыркнул.
- Да эта девочка прямо как Красные Шапки из английских легенд.
- А почему бы и нет? - Гангрел улыбнулся. - Что там за Красные Шапки-то хоть?
- Очень злые парни. Убивают тех, кто забредает в старые замки и развалины, где они живут, и красят свои шапки кровью жертв. А так как кровь на шапках всегда должна быть свежей, то, ну… - Алан повёл плечами. - Убивают они часто.
- Простите меня, господа, но я должна отлучиться, - Джуд встал, привлекая к себе внимание. Пока его присутсвие именно тут не нужно было. Генерация сценария вполне шла своим чередом, а руки вымыть и просто собраться с мыслями хотелось до невозможности. - Надо привести себя в порядок, да и пока певица вам не очень тут нужна. Я передам Тадеушу, что вы хотели его видеть, мистер Каллахан, если он уже вернулся.
Последнее дискордант адресовал Алану.
Тот кивнул.
- Спасибо, мисс Симмонс.
Потом Алан повернулся к Роджеру.
- Раз ты с нами остаёшься и будешь работать, то… эмм, надо подписать договор. И всё-такое. Этим занимаюсь я, так что, ну… завтра это сможем сделать. Как время будет.
Он махнул рукой, прощаясь со всеми, и поспешно выбрался из фургона.
Кивнув оставшимся в фургоне, Джуд вышел на свежий воздух. Спрятав руки в шаль, чтобы не привлекать ненужного внимания, он пошел к их с Тадеушем фургону. Надо было действительно привести себя в порядок, подумать и попытаться найти Лакеса. А для этого нужен был тот самый Алекс Смит, к которому певица Джуд Симмонс явно приревновала Тадеуша Бродски. Хмыкнув своим мыслям, дискордант нырнул в ближайшую тень, сливаясь с окружающей темнотой.
Воспользовавшись тем, что в цирке было тихо, и никто, кажется, больше от него ничего не хотел, Алан засел за бумаги. Это было долгим делом - он всё ещё ни черта не понимал в финансовых хитросплетениях, и справлялся с цирковой бухгалтерией только за счёт упрямства и собственной сообразительности. Но возня с цифрами почему-то помогала отвлечься от всех тревожащих событий, собраться с мыслями.
Попытка привести в порядок бумаги заняла два часа, но Алан был доволен результатом: дела шли неплохо. По крайней мере, те дела, что можно было отразить в официальной бухгалтерии; о заваленном наркотиками и алкоголем грузовике Алан даже думать пока не хотел.
Спрятав все расчёты и деньги в сейф, он выбрался из фургона - вокруг была всё такая же тишина. Покосившись на часы, Алан не удержался от улыбки - у него было впереди ещё почти пол ночи и, кажется, он наконец-таки был предоставлен сам себе. Он ненадолго заскочил обратно в фургон, прихватив немного денег и накинув поверх рубашки куртку, прикрывшую полами висевший на поясе нож. Тот самый, что принадлежал мистеру Бонавентуре.
Слегка помедлив, словно ожидая, что откуда-то из-за фургона выйдет Бродски или ещё кто-то со срочным делом, Алан выбрался за пределы цирка. Он уже который день отчаянно хотел прогуляться по Новому Орлеану - и теперь, наконец, получил такую возможность. Прогуляться и заодно обдумать всё, что он услышал от Леона этой ночью.

@темы: Алан, 22 августа, Роджер, Гленн, Майк, 1926 год

---

Ночь, в которой Леон читает всем лекцию о правилах поведения и все внимательно внимают.

Новый Орлеан, 22 августа

Первым ощущением после прихода в себя, еще даже до нормального пробуждения было "ебаааать..."
Чувство песца обычно легким флером витавшее над цирком, сгустилось так, что хоть ломтями режь. А еще огрызки не-его воспоминаний ничего хорошего не предвещали.
Все, что Майк помнил - это начало драки. А потом - чужое желание убивать. Так что первой фразой, с которой он открыл глаза, было:
- Я совсем ебу дал, да? Пиздец устроил?
Знакомый здесь всем хрипловатый бас. Грубоватые интонации.
- Да, - Леон был не в настроении щадить нежные чувства канадских лесорубов. - И не только ты.
- Ну...
Гленн неопределенно повела плечами, и разогнулась. Нормально разогнулась, без вот этого всего вышибающего глаза женского начала. И- поглядела на валяющегося пока еще Майка-слава-богу-просто-Майка. Конечно, малкавиана общими усилиями покормили, но выглядел он все еще неважнецки. Да и обидно, вчерашние труды расползались, как... да-да, тот самый плохо слепленный пирожок. Сладкий, с повидлом.
- Пиздец, - коротко резюмировал Майк и медленно сел. Медленно- потому что ощущал он себя пропущенным через мясорубку. О том, откуда на нем полдесятка расползающихся ран, Майк просто старался не думать. Уперев лоб в ладони, а локти - в колени, он являл собой прямо-таки аллегорию раскаяния и готовности принять справедливую кару
То, что Гленн удалось разбудить именно Майка, а не Алису, заставило морально выдохнуть, отпустить напряжение. Вот только оно не уходило. Все то, что было сделано прошлой ночью легло грузом на плечи и не собиралось просто так исчезать только от того, что Джуду так захотелось. Решения, принятые им тогда, и их последствия предстояло разгребать именно ему и никому другому. В той части, которая, конечно же, касалась лично его промахов. Маска спокойствия заледенела на лице, хотя внутренне Джуда рвали довольно противоречивые эмоции.
Леон сделал паузу, давая возможность кому-то другому высказаться. Желающих не нашлось.
- Итак. - Спокойным тоном, с едва уловимой ноткой тщательно сдерживамого рычания, начал Ласомбра. - Раз все здесь и пришли в себя, мы можем наконец обсудить кое-что. Предлагаю начать с основ. Алан, позапрошлой ночью ты беседовал с господином Мелансоном, принцем Нового Орлеана. Будь любезен, сообщи всем нам, что именно он сказал о нашем пребывании здесь.
Алан вздрогнул от неожиданности, услышав своё имя. Он в мгновение напрягся всем телом, скрестил руки на груди и отвёл взгляд в сторону.
- Что мы… что мы можем остаться, если не будем нарушать камарильских Традиций. И не будем ничего выдавать Шабашу.
- И ты, разумеется, пообещал, что эти условия будут выполнены. Когда ты давал это обещание, ты помнил хотя бы одну из них? Из Традиций?
- Ну… да, - его голос звучал неуверенно. Он понимал, что Леон прав - во всём, что сказал и наверняка собирается сказать, но слышать чужие слова было… обидно. Очень обидно, и это было видно по выражению лица, по взгляду, по ставшей ещё более напряжённой позе. И ещё - Алан ни черта не был уверен, что знает камарильские традиции так, как должен знать. - Не показывать, ну… свою истинную сущность людям.
Леон молча и выразительно перевел взгляд на Джуд. Разрешая ей помочь Тремеру с ответом.
Джуд постарался не закатить глаза и вобще не выказать напряжения или желания приложить ладонь ко лбу. Взгляд Леона, впрочем, говорил сам за себя. Дискордант не нашел ничего лучше, чем перечислить все Традиции для начала.
- Маскарад, Территория, Потомство, Ответственность, Гостеприимство, Уничтожение. Нарушение первой влечет за собой тяжелые последствия.
Леон кивнул.
- Рад, что хотя бы вам это известно. Как жаль, что именно вас вчера не было на месте, верно, синьора Джуд?
Пауза, не предпологающая ответа.
- Какой смысл в Традиции Маскарада? Кроме того, что эту ерунду почему-то надо заучивать наизусть.
- В том, чтобы днем в твое убежище не пришли Охотники и прочие, охочие до уничтожения Сородичей, - Джуд пожал плечами, считая, что эти вещи лежат на поверхности и понятны всем без исключения. - Сейчас не Темные Века. При всей нашей силе мы имеем и огромные слабости.
Леон поднял бровь, услышав последнюю реплику, но промолчал. Обвел взглядом сородичей, наблюдая гамму различных мнений по поводу первой Традиции.
- Когда я принимаю сородича в свой Домен, меньше всего я жду, что вместо достойного и самостоятельного собрата получу на руки вшивого неоната, который не может отличить собственную голову от собственной же жопы. Мне хочется думать, что если всякая чушь вроде хорошего воспитания или правильных обращений не задерживается в головах, то это значит, что там остается чуть больше места для мыслей о безопасности. Потому что сам я по наивности думаю, будто вечная жизнь это такая штука, которую очень обидно было бы потерять из-за собственной глупости.
Леон снова обвел всех взглядом в ожидании реакции.
Роджер тихонько сидел в углу с видом котика-невиноватика. Вроде бы и написано на морде большими неоновыми буквами "ачотакова?" и "гладьте меня, я хороший!" - а вроде бы и под горячую руку соваться не спешит. Мало ли, вдруг и правда случайно какой цветок с подоконника уронил в приступе ловкости? А мир - такая подлая штука, что у кого в руке веник - тот и прав....
Гленн несколько престыженно прижухла. Не то чтобы ей было очень стыдно, что с Мистер-Лучше-Всех-все-знаю вышла неувязочка- нет, он как раз виноват был явно сам и явно нарвался. Но вот то, что провокации Бонавентуры увеняалилсь успехом- это было скверно. И тут Леон был совершенно прав, как ни печально признавать. Они прососали. Это с одной стороны. А с другой- как бы Леон его сюда пустил, и как бы именно он забил на то, что и кто пришел в цирк, и главное с чем. Выходила некая неувязоска и тзимицу хмурилась, размышляя, достаточно ли она не согласна, чтобы высказываться... Пока баланс не сходилсся.
Невозможно было бы оспорить то, о чем говорил Леон. Это было прописной истиной. И почему произошло то, что произошло, Джуду оставалось лишь догадываться. Но нарушение первой Традиции всегда тянуло за собой хвост из осложнений, которые были не нужны никому. Оставалось лишь надеяться, что все, кто слышал его пение - заснули. А кто не заснул - поверил Роджеру. Их проблемы могли отразиться на местном Элизиуме. А это грозила еще большим головняком, чем просто подставление своей личной задницы под удары реальности. Внешне Джуд оставался все таким же спокойным. Лишних подтверждений того, что он осознает последствия, не требовалось. Цитирование Традиции говорило само за себя.
Леон скрипнул зубами.
- Видимо, я ошибаюсь. Вы не понимаете.
Ласомбра потер левой рукой правую, в перчатке.
- Вы думаете: "ну ведь все закончилось отлично, никто ничего не видел, а те кто видел, поверили в басенку. Да, мы обосрались, выдайте нам десять розг и мы пойдем гулять". Зря. Можете позже спросить у Алана, он подтвердит, что я не имею привычки наказывать за проступки. Вы не вшивые неонаты. А я не ваш ментор, и не имею никакого желания им быть. Потому что, для начала, ни у кого из вас не было бы ни малейшего шанса быть моим Дитя.
Леон бросил задумчивый взгляд на Алана. Затем снова пробежал взглядом по остальным.
- Я не принадлежу Камарилье. Равно как и Шабашу. Мне наплевать на воспитание, уважение, гостеприимства и прочее. Это правила, по которым я играю, до тех пор, пока это выгодно. Мне плевать на то, кто вчера был виноват и в каком порядке. Мне было бы плевать, даже если бы вы убили Бонавентуру и сожрали его. Я нашел бы способ заставить местные власти проглотить это с вежливыми камарильскими улыбочками. Все это правила, которые нарушает каждый, кто достаточно силен для того, чтобы ему ничего за это не было. Я не принадлежу Камарилье, поэтому не собираюсь играть в публичные порки и делать вид, что мне есть дело до ваших шкафов с грехами и скелетами. Я ценю свободу и не отказываю в ней никому.
Но свобода предполагает ответственность.
Леон чуть помолчал, переводя дыхание. Все-таки он отвык от некоторых особенностей живого тела.
- И здесь вы совершаете ошибку. Даже несколько. Первая - вы считате, что я, будто заботливые камарильские старейшины, буду отмерять вам ту меру ответственности, которую вы сможете потянуть, и возьму на себя те последствия, которые для вас чрезмерны. Это не так. Ваша ответственность на вас. Я даю вам ровно то, что обещал - даю вам убежище днем, возможность обеспечить себя, а также говорю за вас с властями. Все остальное - в рамках отдельных договоренностей, и не больше. Но это не очень большая ошибка, она несет вам куда больше проблем, чем мне, а потому это не моя проблема.
Вторая ошибка куда серьезнее. Вы пренебрегаете безопасностью. И это я не могу оставить как есть, потому что вот это - моя проблема.
Сородич, который нарушает Маскарад, публично, на людях, при десятках свидетелей, и после этого озабочен лишь тем, чтобы не отхватить слишком большое... наказание, это очень глупый и очень мертвый сородич, пусть даже пока он еще открывает рот и думает свои глупые мысли. Может быть, он умрет не сегодня, но это точно случится скоро, если только он вдруг резко не поумнеет. Никогда нельзя рассчитывать, что никто ничего не видел. Нельзя недооценивать смертных, - Леон почти рычал. - Лично я при жизни мог бы убить всех вас, даже ночью, не говоря о том, чтобы сделать это днем. Вы готовы поставить свою вечную нежизнь на то, что среди тех, кто видел представление, не было такого смертного? Судя по вашему спокойствию, да. И это уже ошибка. Один такой смертный там был, и он не поверил ни слову из сказочки Роджера. Его имя мистер Шмейерсон, и он уже знает о вас больше, чем вы о нем. Но вы пренебрегаете им, поскольку считаете, что он близко, а потому - безопасен. Я же смотрю на мистера Шмейерсона и вижу себя при жизни.
Алан молча смотрел в сторону и даже не шевелился - только едва заметно дёрнулся, когда Леон произнёс его имя. И ещё раз - когда тот посмотрел на него.
Он не знал, что говорить - да и если бы знал, то всё равно ничего не сказал, понимая, что его слова сделают только хуже. Как обычно. Сказать, что догадывался, что Яков что-то может знал, от гнал от себя эти мысли? Паршивый вариант. Говорить что-то ещё… Нет.
Алан кинул очень быстрый взгляд на Леона, а потом уставился в стену. Тем самым своим раздражающим отсутствующим взглядом, за который Ласомбре порой хотелось ударить его головой о борт фургона.
Всю речь Леона Майк молчал, не шевелился, не переводил взгляда и все так же являл собой смесь двух основных эмоций "Мать вашу, что ж вчера было, что я весь в крови?!" и "Я всех подставил, дебил...."
Нет, с Леоном он был более чем согласен, хотя и не знал, что именно устроил вчера, но раз босс так рычит - это был какой-то лютый пиздец. Но хоть трупов нет, и то хорошо. Точнее, похоже, досталось только тому хлыщу. Оправдываться или как-то отводить от себя стрелки он и не собирался, это, во-первых, не по-мужски и стыдно, а во-вторых, если уж виноват по самое небалуйся, то огребай.
А еще внутри зрел.... нет, не страх, Майк вообще пугливым не был. Скорее это было мрачное понимание, что он способен сорваться и устроить всем сначала кровавый карнавал, потом выше крыши проблем, и что самое худшее, он не может предугадать, что вылезет из глубин мозга и от чего. Кажется, лучшим решением бцдет в таком случае свалить подальше. От людей, от упырей, от всех вообще. Пока он правда не подвел всех под монастырь... хотя уже подвел. Пока не устроил еще больше проблем.

Хотелось пройтись от одного борта фургона до другого. Чтобы успокоиться и заставит ьмысли прийти в относительный порядок, а не скакать с одного на другое. С чего началась вся драка Джуд так и не понял. Но то, что говорил Леон, было крайне справедливым. И даже не все в Камарилье понимали истинную важность Первой Традиции. Это был не признак Камарильи как таковой. Это было выверенное столетиями правило выживания. И не важно было в чьем ты Элизиуме или в чьей Стае - это правило было единым для всех. Необдуманные действия вели к слишком уж... прямолинейным последствиям. И решать их надо было либо сразу, либо уходить как можно дальше. Опять. Но вот относительно мистера Шмейерсона дискордант был с Леоном не согласен. Похоже Яков подозревал об их природе не первую ночь. Другое дело, что увидеть подтверждение своим мыслям он смог именно вчера. Интересный человек, странный, но, похоже, с ним можно было договорится. И Джуд не был уверен, что Леон УЖЕ не попытался.
Сжав губы в тонкую линию он сложил руки на груди, словно пытался себя обнять. Довольно естественный жест для женщины, получающей выволочку. Вот только мысли дискорданта были направлены в другое русло. Он знал Традиции и привык получать ими по лбу в любом удобном для Сира случае. И не только в удобном. Другие же, кроме Леона, похоже не очень то и были знакомы с этими правилами. И воспринять речь Ласомбры могли совсем иначе, нежели Джуд. Чувство вины, собственного предательства или того, что кто-то подвел всю группу, могли зародиться в любой голове после достаточного количества тыканья в Традиции носом. И сейчас он исподволь думал, как бы потом поговорить с ними без присутствия Леона. Может быть помягче, или же просто обучить Традициям так, чтобы они хотя бы знали, куда не стоит соваться. Или как их обходить в меру возможности. Вот только надо было узнать наиболее конкретно, что же именно стало первопричиной бойни и кто первым перегнул палку.
- Мистер Шмейерсон не так прост, как кажется, - Джуд решился подать голос. Он понимал, что все сейчас испытывают ту или иную степень вины или несогласия, но кто-то должен был хотя бы попытаться разрядить обстановку. - Мне кажется он знал о нас... подозревал не первую ночь. Но я не могу этого гарантировать. Это не умаляет проступка по нарушению Первой Традиции, - дискордант покачал головой, словно пытаясь указать на то, что он знает тяжесть последствий. - И, господин Дамиано, в Камарилье тоже знают настоящую суть этой Традиции. Просто следят за ее соблюдением, возможно, более строго, чем в иных... местах. Не имею возможности сравнить, но это не более чем простейшее правило выживания.
Дискордант все таки позволил себе вздохнуть и дернуть плечом. Виноваты были... может быть и не все. Но ответственность в итоге будут нести все поголовно.
- Надеюсь с мистером Шмейерсоном можно найти общий язык, - Джуд чуть прикрыл глаза и взглянул Леону куда-то в плечо. - Но я прослежу, чтобы все хотя бы выучили Традиции. И больше не нарушали естественные правила выживания. Это... была моя вина. Я не должна была так легкомысленно уходить, оставив все на самотек.
Леон повернулся к Джуд.
- До вчерашней ночи разумный мистер Шмейерсон не знал предела наших возможностей, и не был в курсе наших маленьких слабостей. Что ж, победа над мистером Бонавентурой, несомненно, стоила того, чтобы давать непривязанному смертному все козыри против нас. Я поговорил с ним, эта проблема решена. Но следующего такого чрезмерно осведомленного и мотивированного свидетеля, кем бы они ни был, вы убьете лично. Вы, синьора Джуд. Раз готовы взять эту ответственность на себя. В остальном... Бонавентура не сделает больше ни шага на территорию этого Домена. Если это случится, я разрешаю любому из вас закончить то, что было начато вчера. И да... Роджер, это было хорошее решение. Считай, что позволение остаться ты получил не до отъезда, а перманентно. Майк, а ты... - Леон нахмурился. - Если в следующей драке что-то пойдет не так удачно, ты сдохнешь. И не ври себе, что больше не будешь драться, потому что будешь. И я хочу, чтобы в следующий раз ты дрался на своих условиях и с подготовкой. Тем более, что Маскарадом и сопутствующими проблемами готова любезно заниматься синьора Джуд. Отпаивать кровью должны того, кто начинает здесь драку, а еще лучше - соскребать с пола.
Ласомбра еще раз осмотрел всех, демонстративно пропустив уткнувшегося в стену Алана.
- Еще кто-нибудь хочет что-то сказать?
Слова Леона о том, что убить придется лично Джуду, дискорданту не понравились. Но он хотя бы получил подтверждение своим мыслям, что Леон уже успел оговорить проблему с Яковом. И, судя по всему, они пришли к некоему соглашению. Что ж, одной проблемой меньше. Зато он обзавелся множеством проблем попроще и посложней. Как донести до разномастных Сородичей необходимость соблюдения Маскарада? Как успеть везде и решать проблемы без крайних методов, к которым не хотелось бы обращаться в принципе? Все это было важным и Джуд сам вызвался всем этим заниматься. Он знал, чем закончится его тирада, по этому был не удивлен, что влетело ему по полному разряду.
Не дождавшись - и не дожидаясь - ответов, Леон почти сразу продолжил.
- И вот что. Когда я говорю, что мистер Каллахан знает, что делать, - Леон по-прежнему смотрел мимо Алана, - это значит, что мистер Каллахан знает, что делать. И замещает меня в мое отсутствие, или когда я занят своими делами. Я хотел бы, - произнес Ласомбра с легким нажимом, который был отлично знаком Алану как привычная форма прямого приказа, - чтобы это учитывалось. И решения мистера Каллахана принимались с меньшим уровнем... демократии. И приведите себя в порядок. Все.
С легким раздражением закатав сползающие рукава собственной рубашки, Леон открыл дверь и вышел наружу. Готовить визит к господину Валленквисту.

@темы: Алан, 22 августа, Роджер, Гленн, Майк, 1926 год, Джуд/Алекс/Эш, Леон

---

Ночь, в которой на сцене появляется Леон, дело принимает серьёзный оборот, а Алиса знакомится с цирком и гладит кота.

Новый Орлеан, 22 августа

Роджер выскочил из фургона, как чёртик из коробки... и с трудом затормозил, едва не врезавшись с разгону в широкую мужественную грудь Леона.
- Упс, - выдохнул Гангрел. - Извините, босс. Мы там Майка лечим, но нам больше не из чего.
Леон замер. Смерил взглядом Роджера и показавшегося из фургона Алана.
- Очень... своевременно. И каким же образом?
- Кровью отпаиваем, - искренне не понял леонова недовольства Роджер. - Но у нас была только бумажная воронка, она размокла, а макать Майка мордой в тазик с кровью - ещё большее западло, чем кормить из бутылки с соской. Поэтому мы идём к Тадеушу за мензуркой.
- Он всё ещё без сознания, - Алан спрыгнул на землю следом за Гангрелом. Кинул быстрый, изучающий взгляд на Леона, словно хотел убедиться, что с тем всё в порядке.
Раздавшийся снаружи голос Леона и фраза Роджера не оставляли надежд на то, что разгон случится позже. А то, что он будет, Джуд ни капельки не сомневался. Еще со вчерашней ночи. Он знал, что такие вещи не пройдут мимо и он получит сполна как бы ни решилось дело в доках или тут. Нарушение Маскарада, которое вчера учудили, не пройдет мимо Леона Дамиано. коротко вздохнув, Джуд кинул тряпку в дальний угол и снова склонился над Майком.
- Хорошо. Тогда ты иди за мензуркой. Если господин Бродски там, пригласи и его тоже. Алан, иди найди Гленн, она где-то возле фургона с животными. И возвращайтесь. Я подожду в фургоне с синьорой Джуд.
Алан махнул рукой на фургон.
- Гленн там. Я хотел ещё позвать Марию. Раз уж, ну… зовём всех.
- Слушаюсь! - отсалютовал Роджер и умчался искать мензурку. Не оставляя, впрочем, надежды найти что-нибудь боее удобное.
- Марию, так Марию, - Леон безразлично пожал плечами. - Хотя вряд ли ей будет интересно.
Ласомбра поднялся в фургон и застыл на пороге, обозревая все.
- Кажется, разговор будет длиннее, чем я думал, - пробормотал Леон себе под нос. И уселся в дальнем углу фургона, с интересом наблюдая, как Джуд безуспешно пытается оттереть кровь с рук.
Кивнув, Алан быстро исчез где-то в темноте между фургонов.
Роджер умудрился вернуться первым. И с гордостью протянул Джуду новенькую клизму.
- Тадеуша нет на месте, - отрапортовал он. - А рыться у него в стекляшках я один не рискнул, мало ли, что у него там нахимичено. Пришлось будить дрессировщика. Шприцов не было, но он сказал, что её, - Гангрел покачал трофеем, - ни разу не использовали по назначению. И вообще не собирались использовать с... другой стороны рта.
- Доброй ночи, господин Дамиано, - Джуд вежливо склонил голову и продолжил отирать руки. Скорее чисто машинально, чем действительно желал добиться идеальной чистоты.
Тирада довольного Гангрела вывела из задумчивости. Притащенная им... емкость, была несколько не для того, для чего собирались ее использовать. Но на безрыбье, как говорится...
- Хорошо. Надо заполнить ее кровью и,.. - Джуд взмахнул рукой в сторону Майка.
Все таки прошлая ночь еще не до конца выветрилась из сознания дискорданта. Да и усталость словно фантомом присутствовала где-то рядом.
Роджер шагнул к тазику, присел рядом, и оттуда весело забулькало.
Алан вернулся следом. Без Марии.
- Не нашёл её, - он кинул быстрый взгляд на склянку в руках Роджера и тихо хмыкнул. Он вообще казался куда более спокойным, чем был до этого, словно сбежал из фургона только чтобы пройтись и прийти в чувство.
Леон смотрел на все молча, не комментируя. Сюрреализмом в воздухе пахло сильнее, чем кровью.
Гангрел деловито повернулся к лежащему Майку и аккуратно вставил кончик клизмы ему между зубами, потихоньку вливая кровь в горло, но следя, чтобы лесоруб не захлебнулся.
- Боюсь, Майка придется лечить больше, чем просто кровью. - Джуд решился подать голос, чтобы хоть как-то разрядить ситуацию.
- Кровь тоже не помешает, - Роджер набрал вторую порцию и принялся вливать её в Майка.
- Гленн вроде уже… ну, занимался этим, - Алан покосился на странно-задумчивого Цимисха. - Так что это теперь только вопрос времени.
Леон поднялся, молча подошел к лежащей девочке, прихватив по дороге что-то из груды реквизита. В висках стукнуло знакомым азартом. Запах крови и обнаженное тело подростка вместе складывались в почти непреодолимое... Леон улыбнулся своим мыслям. Натянул на девочку платьице из тех, в которых выступали акробатки. Твердо отстранил Джуд, пока та не начала помогать и не испачкала все еще сильнее. Затем нахмурился и быстрым движением вытащил из Майка кол.
Джуд поддался на действие Леона и мягко отошел в сторону. Но когда тот вытащил из Майка кол, то дискордант на чистых инстинктах умудрился стать ровно между Майком и остальными. Он не знал, что может случиться и как будет, но оградить от этого оказавшегося за спиной Алана считал должным.
Ресницы дрогнули, почти по-человечески. Немертвое тело выгнулось, когда кол выдернули из груди.
Кошмар прекратился так же, как и начался, внезапно, словно кто-то повернул выключатель. Алиса села- слмшкои резко, слишком неловко, как управляемая неумелым кукловодом марионетка. В глазах плескался страх, непонимание и безумие. Она молча переводила взгляд с лица на лицо, стиснув кулачки. И готовилась дорого продать свою нежизнь
Роджер прижал уши и от греха подальше аккуратно утопил клизму в тазике, пока Майк не видит. Но с места не двинулся.
Алан, выглянувший из-за Джуд, беззвучно выругался, разглядев на лице Майка… немайковское выражение. Лесоруб так - за полторы недели, что они были знакомы - никогда не смотрел, не двигался и не вёл себя. В памяти сразу всплыл тот жутковатый образ, что он видел в Умбре - девочка, заключённая внутри бородатого мужчины.
Леон присел на корточки, так, чтобы быть на одном уровне с девочкой. Дождался, пока она переведет взгляд на него.
- Алиса, - позвал Леон. Очень мягко, почти ласково, но без сюсюкания. - Алиса, ты меня помнишь? Мы договаривались, что я твой друг. И что все будет хорошо.
Она перевела взгляд на Леона- совершенно не майковский взгляд. Два прозрачно-голубых озера безумия и... ненависти, взгляд загнанного в угол звереныша. Той самой ненависти, которая куется из страха, боли и бесконечного унижения. Той ненависти, которая выпускает наркжу Зверя, срывая с него хрупкие опоры человечности. Той, которая дает силы сражаться даже совсем раздавленной. А потом... ненависть не ушла, просто притихла, отошедшая на время назад. Алиса подняла руку- так неуклюже, словно она отвыкла быть плотской, настоящей- и коснулась Леонова плеча.
- Ты здесь, - в тихом, сорванном девичьем голосе звучала радость и облегчение. В зыбком мире нашелся какой-то ориентир, - Где он?
С самого начала ночи Гленн пребывала в задумчивости. Нет, она вполне успешно сходила на охоту, и вполне уверенно подключилась к делу откорма больного (Майка то есть). Но при этом, пока от нее не требовалось принимать каких либо решений или давать какие либо ответы, она думала. Вчерашний тзим, он же "общительная кровавая лужа" он же, называющий себя странным именем Лакес, сказал обидное. Значит, актриска? Вот оно значит как! Гленн понимала, что скорее всего (да что там, совершенно точно!) это относится к ее "мужскому" облику, и фактически, конечно Лакес прав. Переодевание и только, мужчиной она себя не ощущала, и что важнее- не хотела ощущать. Но при этом где то в глубине души, или что там у вампиров, отчетлилво зрело чувство, что нет. не прав. Тоже мне, специалист в смене платьев и чулок. Можно подумать, много он знает, как трудно бывает подобрать платье, если ты ростом с шайрского тяжеловоза! Чтоб при этом еще и стог сена не напоминать... И вообще, ну и что тут такого? Ну переодевается она. ну может рубашку сменить, может надеть то платье, которое больше подходит к случаю... А может переодеть лицо. Или вообще все тело переодеть, ага, тоже на более к случаю подходящее. Тоже мне, разницу нашел... Может, она завтра вообще решит обратно бабой стать, потому что к случаю придется? или поменяет форму носа на более подходящую под настроение? Или вообще сделает из себя что то, что не будет напоминать человека в принципе. Или шубу оденет... Мало ли вариантов? Нет, и этот король сельдей к внешнему виду прицепился...
Вот в таком ключе размышляла она, таская тазик с кровью и не мешая другим отпаивать Майка. А потом Майк таки был преведен в чувства и заговорил. Гленн внутренне подобралась- вчера такие интонации у знакомого, как ей казалось, вампира, ни к чему хорошему не привели...
Леон почти физически ощутил, что балансирует на очень тонкой грани, на зыбком серпантине над пропастью малкавианского безумия. Это завораживало. Это распаляло азарт.
- Он? Тот кто тебя обидел? Он больше никого не обидит. А с Майком все в порядке. И с тобой теперь... тоже.
Запоздало обругав себя, мысленно, последними словами, он пустил кровь, разогревая тело, запуская дыхание. В своем естественном виде он был не тем зрелищем, которое стоило видеть, просыпаясь, безумным маленьким девочкам. На прикосновение он не ответил, но и не отстранился.
Алан сделал шаг в сторону, чтобы видеть Майка… нет, Алису. И сощурился, пытаясь разглядеть полупрозрачное сияние ауры вокруг девочки - но не увидел ни черта.
На движение за спиной Джуд отреагировал лишь движением руки, словно пытался остановить Алана от необдуманных действий. Но так и застыл с поднятой в сторону рукой, понимая, что тот вроде бы не несется на всех парах получать приключения на свой зад. А вот Майк, так изменившийся, был для дискорданта незнаком. И что делать в случае, если все пойдет не так, он не знал.
- Он, - подтвердила Алиса, и взгляд ее стал острым... как лезвие топора, - он любит боль. Чужую боль. Он сделал больно Майку. Я убила его?
Алан шагнул в сторону, привлекая этим внимание, и взгляд Алисы опять метнулся к нему, став перепуганно-настороженным. Этот рыжий был не похож на сира, на того, кто обидел Майка...но уто знает, чего ждать?
- Кто..? -вопрос повис в воздухе.
Смешок на краю сознания. Совсем тихий.
Леон улыбнулся. Ободряюще и капельку озорно. Не сводя глаз с Алисы.
- Конечно.
Спину пробило холодным потом. Не от страха, скорее, от напряжения. Дыхание и сердцебиение имели свои недостатки. Так, если подумать, довольно много недостатков.
- Он больше никого не обидит, я же сказал.
- Хорошо,- она снова вернула взгляд в лицо Леона, неотрывно вглядываясь в него,точно на лице того были написаны ответы на все вопросы мира.
Нет. Они не хотят причинить мне боль. И я не буду. Не хочу опять кровь.
Она мало что помнила, но почему-то верила этому странному незнакомцу. Лн точно не друг того, и не друг сира. (Хорошая вещь доминейт, особенно когда ты о нем не в курсе).
Смех стих. Надолго ли?
- Ты молодец, - мягко, но серьезно произнес Леон. - Хочешь познакомиться с нами? Меня зовут Леон. Вот его зовут Роджер. Ты ему нравишься, но он стесняется.
Ласомбра чуть подвинулся в сторону, давая возможность Алисе увидеть гангрела. Что-то подсказывало ему, что девочкам нравятся котики. А ненормальным девочкам должны нравиться ненормальные котики.
Роджер понятливо улыбнулся. А потом нахально свернулся в клубок рядом с Алисой, положил голову ей на колени и заурчал. Интересно, она будет искать урчальник, как Гленн?
Гленн тем временем очень внимательно наблюдала за Майком. Вот этот вот вчерашний майк, который девочка-девочка ей не нравился. Вернее- вызывал опасения тем, что был не знаком, и поди ты угадай что там она- именно ОНА выкинет. Тзимицу чуть качнулась в сторону, этак незаметно отыгрывая себе немного пространства. на всякий случай. Мало ли. Мешать дипломатии Леона и Роджера, которые пока неплохо контактировали с оборотной стороной безумия Майка, она не хотела. Вернее- не чоень знала как тут именно ен помешать, а хотябы не вредить.
Человек, который кот. И мурчит. Алиса уронила взгляд на Роджера, передернувшись всем телом от чужого касания, но отняла руку от плеча Леона и все таким же дерганым, неуклюжим движением марионетки со спутавшимися положила ее Гангрелу на голову, машинально почесав за ухом.
- Роджер, - повторила она машинально и попыталась улыбнуться. Улыбка вышла кривая, но не обещающая, что вам сейчас щедро отсыпят фирменного малковского безумиы и угостят топоро.
Роджер пошевелил ушами, чуть прогнул спину и заурчал громче.
Леон выдохнул.
- Это Джуд. И Гленн. И Алан. Они тоже не обижают никого... кроме плохих людей. И они дружат с Майком.
Джуд не решился говорить. Сейчас Майком владел голос Леона. По этому дискордант просто улыбнулся - открыто и мягко, и чуть склонил голову в приветственном жесте. Ничего, что показалось бы опасным или внезапным.
Алан молча улыбнулся Алисе - осторожно и очень мягко. И чуть качнул ладонью в приветственном жесте, опасаясь что-то говорить или совершать лишние движения.
Повторение вчерашнего откладывалось. Несмотря на полнейший сюрреализм происходящего, все пришло в то состояние, которое в цирке можно было назвать нормой. Алиса машинально почесала Роджера за ухом и вежливо представилась:
- Алиса. Очень... приятно.
Леон некоторое время смотрел на девочку. Давая ей время успокоиться и привыкнуть. Затем подтащил поближе одеяло, набросил ей на плечи.
- Вы потом поиграете, - пообещал он. - Сейчас пора спать. Все будет хорошо.
Интонации снова поменялись на ласковые.
Алиса покорно закрыла глаза... и отключилась, упав обратно в спящем состоянии.
Леон медленно провел ладонью от затылка ко лбу, сбрасывая напряжение. Прикрыл глаза на секунду. Затем встал.
- Будите его, - бросил он нормальным голосом. - Он должен проснуться... собой.
Роджер аккуратно вывернулся из-под руки и снова уселся рядом с тазиком. На Леона он смотрел с любопытством, хотя и несколько ошарашенно. Выражение лица можно было перевести примерно так: "Не могу сказать, что мне не понравилось... НО ЧТО ЭТО ВООБЩЕ БЫЛО?"
Ну, будить так будить. Если босс говорит, что проснется Майк собственно Майком, а не хтонической Алисой, то как бы почему нет? Так что она не сказать чтоб решительно, но все же выдвинулась вперед. Гленн наклонилась, одной ладонью упираясь себе в колени, и чуть присаживаясь - если бы она таки была женщиной, и если бы у нее были сиськи и декольтэ- это было бы, можен не эффектно, но впечатляюще. Этакая грация ломовой кобылы.
- Маааайк! Майк, вставай, мой сладкий пирожочек.. Вставай, едрить тебя в душу, хватит дрыхнуть!
И той рукой, что была свободна, она несильно потрясла Майка за плечо. Голос при этом у ирландки полнился тем сложным коктейлем из нежности, сочувствия, и агресии, с которым обычсно жена будит мужа, уснувшего в коридоре.
Алан облегчённо опустил плечи; девочка-из-Умбры обрела имя - от этого, впрочем, проще не стало, потому что ситуация была… жуткая. И то, что спрашивала Алиса - то, каким голосом она это спрашивала - лишь добавляло неприятного, липкого подозрения о том, через что ей пришлось пройти.
И тут Гленн принялся будить Майка. Нет, точнее, Гленн принялась будить Майка. Алан тряхнул головой, пытаясь не думать об этом, и перевёл задумчивый взгляд на Леона - тот весь разговор с Алисой ходил по тончайшему лезвию ножа и смог удержать равновесие. Это было… впечатляюще. И неожиданно.
Все происходящее было одновременно театром сюрреализма и тонкой психологической игрой. Леон делал что было в его возможностях, явно зная кого разбудит. И явно зная о другой личности Майка. Впрочем все это так наложилось на старые воспоминания, что Джуду лишь силой воли удалось не скрипнуть зубами. Не думать через что прошел Майк было выше его сил. Но сейчас было не место и не время. Да и думать, почему Гленн выбрал именно такую тактику пробуждения - тоже. Хотя задуматься было о чем.

@темы: Алан, Алиса, 22 августа, Роджер, Гленн, Майк, 1926 год, Джуд/Алекс/Эш, Леон

---

Ночь, в которой Алан сплетничает, Джуд ревнует Тадеуша к Алексу Смиту, а Роджер вваливается на консилиум.

Новый Орлеан, 22 августа

Алан вернулся с охоты быстро - Зверь внутри едва-едва сыт, но и этого хватило, чтобы вернуть себя в что-то, отдалённо похожее на спокойствие. Теперь стоило заняться Майком. Алан невесело вспомнил, как полторы недели назад уже поил кровью бессознательного лесоруба. Тогда, впрочем, обстоятельства были куда… лучше чем то, что происходило сейчас.
На Джуд он наткнулся случайно. Вывернул из-за угла фургона, уже направляясь к Майку, и замер, заметив впереди знакомый высокой силуэт.
- О, мисс Симмонс. С возвращением.
- Доброй ночи, мистер Каллахан, - Джуд обернулся на голос и приветливо улыбнулся Алану. - Как ваши дела? Я вчера, похоже, очень многое пропустила...
Алан пожал плечами.
- Не уверен, что если скажу «хорошо», это будет… ну, честно. Наверное, вам даже повезло, что пропустили всё это… - он не стал уточнять про «это» и махнул рукой, обводя весь цирк. - Давно вернулись? Тадеуш сказал, что вы у своих знакомых в городе.
- Да, решила на одну ночь предаться воспоминаниям и встречам с давними знакомыми, - Джуд задумчиво и несколько грустно улыбнулся. - И все же, что я пропустила? Вы выглядите несколько... насторожено?
Последнее слово дискордант произнес неуверенно словно сомневался в собственной оценке состояния Алана.
- Из самого еба… хренового - драку Бонавентуры с Майком. - Алан не был уверен, что стоит рассказывать мисс Симмонс про остальное, но всё же добавил. - И ещё было всякое дерьмо. Извините. Хрень.
Он несколько растерянно взъерошил волосы.
- Я мог бы добавить деталей, но мне нужно к Майку. Его вчера, эмм… здорово потрепало.
- Драка? - Джуд выглядел не на шутку обеспокоенным. - Мистер Каллахан, прошу, расскажите что было! Майк сильно пострадал? Кто-то еще? Давайте я пойду с вами и хотя бы помогу разобраться с последствиями, раз уж я умудрилась нарушить обещание данное господину Дамиано...
Дискордант нахмурился и выглядел крайне расстроенным и чертовски виноватым, да и прямой взгляд, полный ожидания и готовности помочь, говорил сам за себя.
Алан повёл плечами, кивнул.
- Пойдёмте. И вы, ну… вы не виноваты в том, что случилось. Вас же не было тут.
Он махнул рукой в сторону фургона, где жил Майк, направился туда, но сделав пару шагов вперёд, обернулся к Джуд. В глазах у него сейчас читалось скорее любопытство, нежели тревога.
- Мисс Симмонс, а вы… вы ведь, ну, занимаетесь искусством. С большой буквы. Скажите, среди ваших соклановцев есть те, кто умеют… эмм, усыплять своим голосом? Пением.
Джуд на секунду забыл куда шел. Вопрос Алана выбил из колеи достаточно сильно, но дискордант задумчиво уставился куда-то мимо левого плеча Каллахана и взял себя в руки.
- Усыплять голосом? - Джуд задумчиво перевел взгляд в область алановой скулы. - Как... мм... гипноз?
Задумчиво наматывая прядь на палец, дискордант лихорадочно взвешивал все за и против того, чтобы говорить даже теоретически о своем настоящем клане.
- Нет. Как пение. Ну, представьте, что вам… поют колыбельную. И вы не в силах перестать её слушать. И она такая… ну, чарующая, что вы засыпаете. Даже если не хотите спать, - чем дальше Алан говорил, тем больше в его голосе слышалось неподдельного интереса и энтузиазма.
- Хм,.. - Джуд задумчиво уставился куда-то вдаль, словно пытался вспомнить что-то подобное тому, о чем говорил Алан. - Знаете, мистер Каллахан, боюсь я ни разу не встречала тех, кто мог бы на столько сильно влиять на сознание. Нет, Искусство само по себе имеет большое влияние на разум. И одной и той же пьесой можно как вызвать воодушевление, так и заставить зал задремать - разница лишь в исполнении и уровне мастерства. Но вот так... Однако не сочтите это за невежливый интерес, но почему у вас возник такой вопрос? Вам надо кого-то усыпить?
Алан задумчиво кивнул. Не то, чтобы он ждал, что мисс Симмонс расскажет ему что-то, но постараться стоило.
- Мне? Нет, просто… тут вчера был один Собрат. Странно, что вы его не встретили. Он… - Алан как-то смущённо и поспешно отвёл взгляд в сторону. - Ну… они с мистером Бродски, эээ… очень близки. Кажется. Его зовут Алекс Смит.
Джуд стоически поборол желание рассмеяться. Он ожидал не только расспросов на тему Мельпомении, но и на тему встречи с неким "Алексом Смитом". Второе было более предпочтительным. Изогнув бровь в гримасе холодного изумления, дискордант даже чуть склонил голову к плечу.
- Что они с мистером Бродски?.. - голос был как всегда спокойным и ровным, но легкие нотки стали были явно слышны.
Алан выглядел уже откровенно выбитым из колеи. На Джуд он даже не смотрел, и явно успел несколько раз пожалеть, что завёл этот разговор.
- Обнимались, - пробормотал он после недолгой паузы. - И… эмм, мистер Бродски пригласил его провести ночь в вашем фургоне. Поэтому я решил, что они… что они давно знакомы.
- Знакомы,.. - тон Джуда не обещал ничего хорошего, но это было явно обращено не на Алана и его информацию. - Нет, я не встретила этого... мистера, когда вернулась. Но я очень благодарна вам за информацию, Алан. Но сейчас есть более важные дела, чем выяснять с мистером Бродски что это был за тип и почему Тадеуш пошел на то, чтобы оставить его в нашем фургоне.
Слово "нашем" дискордант выразительно выделил, для большего эффекта.
Меж тем они уже успели дойти до нужного фургона. Но у самой двери Алан остановился и обернулся к Джуд.
- Мисс Симмонс, я не… я не хотел бы, чтобы… эмм, между вами и мистером Бродски были какие-то разногласия из-за того, что я сказал, - он повёл плечами и как-то неуверенно улыбнулся. - Может я просто, ну… что-то не так понял?
«Какое к чёрту «не так понял», идиот? Они обнимались. Ты это точно видел».
Алан ещё раз выдавил из себя улыбку, повернулся обратно к двери, открыл её и пропустил Джуд вперёд - запоздало понадеявшись, что Гленн уже справился с тем, чтобы сцедить кровь с тех пьяниц, что они умудрились заманить в цирк, и что внутри не будет никого постороннего.
В фургоне было темно и пахло кровью. Большим количеством крови. Заметив лежащего, но укрытого чем-то Майка, Джуд подавил всплывшие воспоминания. Это помнил Алекс Смит. А вот Джуд Симмонс не должна была бы знать, что произошло, и почему обездвиженное тело Майка вызывает такие яркие порывы защитить от непонятно чего. Леон слишком уж точно задал тогда свой вопрос о том, что было самым отвратительным в прошлом Джуда. Что ж, теперь с этими воспоминаниями придется либо бороться, либо пытаться их изжить.
Кивнув сидящему в фургоне и молчаливому Гленну, дискордант подошел к Майку и опустился рядом с ним на колени. Покачал головой, нахмурился, словно видел это все впервые, и не он лично вогнал кол в грудь этой девушки. Сейчас хотя бы из тела не торчали ножи, которые с чудовищной скоростью кинул в Майка Бонавентура.
- Мистер Каллахан. Я хочу знать, что здесь произошло, - Джуд взглянул на Алана и во взгляде было полно отчаянья и злости. - Почему Майк в таком виде и кто с ним это сделал?
Алан прошёлся туда-сюда по фургону, то и дело косясь на Майка и Гленн. Ему было неуютно, и не только от вида Майка.
- Мистер Бонавентура решил, что… эээ, если он будет вести себя, как последний британский ублюдок, ему за это ничего не будет. Майк решил, что так не пойдёт, ну и… они подрались.
Он вздохнул.
- Я не знаю деталей. Всё просто было… странно. Всё, начиная от того, как все трое - Гленн там тоже был - вели себя, и заканчивая тем, что мистер Смит всех усыпил. Песней. Поэтому я и… спрашивал у вас. Про пение.
Джуд покачал головой и как-то рефлекторно убрал с лица Майка упавшие пряди.
- И где сейчас мистер Бонавентура? - интонации дискорданта были полны арктического льда.
Джуд взглянул на емкость, от которой несло кровью. Понадеявшись, что этого количества хватит, он перевел взгляд на Алана.
- Мистер Смит вогнал ему кол в сердце, и Мистер-Здесь-Свободная-Страна, - последняя фраза звучала так, словно была цитатой, - сначала, ну… полежал под картонной яблоней, а потом мы спрятали его среди… кхм, в другом фургоне, куда посторонние не зайдут.
- Жаль, что мне не представится возможности загнать этот кол еще раз, - Джуд почти шипел, но быстро взял себя в руки. - Что ж, Майка надо отпоить витэ, как я понимаю? Его раны, похоже, крайне серьезны.
Не надо было заглядывать под то, чем накрыли Майка, чтобы понять серьезность ситуации. По этому Джуд решил не тянуть с делом, разводя лишние разговоры.
Алан кивнул.
- Но не будить. А потом… - он покосился на циферблат наручных часов и поправил себя, - точнее, скоро надо будет, хм… пойти на серьёзный разговор с Леоном. Всем.
Дискордант взглянул на ёмкость, потом на Майка и пристально осмотрел фургон.
- Тут не найдется хотя бы кружки? Поить Майка из этой посуды, - он кивком указал на прикрытую емкость. - будет просто неудобно.
Алан огляделся тоже, но со слегка озадаченным видом.
- Сказать по правде, не уверен… - он снова прошёлся по фургону, пытаясь найти нужную вещь. Потом вздохнул. - Не везёт Майку. Он, эмм… начал свою работу тут примерно с такой же истории. Только тогда было всё не так хреново.
- Так же? - Джуд вздохнул, приводя эмоции в относительную норму.
На глаза попался забытый тут кем-то лист плотной бумаги. В памяти тут же всплыла простенькая схема и Джуд, взяв лист, принялся складывать его и отрывать лишнее. Через минут пять вышла небольшая бумажная чашка, которая какое-то время точно смогла бы удерживать жидкость.
- Давайте попробуем, пока бумага будет держать.
Вернувшись в "лагерь", Роджер порыскал по территории, помаялся скукой - хватило его на это неинтересное занятие минут на пятнадцать. Потом он подумал и решил навестить Майка. Возможно - Майка и Гленн. Ну там посмотреть, не надо ли чего, подушку Майку поправить, стакан воды напоследок подать, букетик цветов нарвать, то-сё.
Поэтому он бодро порысил к нужному фургону и бесцеремонно сунулся внутрь.
- О, тут уже консилиум! - жизнерадостно оценил Гангрел. - Пациент скорее мёртв, чем жив - или скорее жив, чем мёртв?
- Жив, - фыркнул Алан в сторону нарисовавшегося на пороге Роджера. Потом, забрав у Гленн наполненную кровью плошку, подсел поближе к Джуд.
- Ну. Тогда был Цин Лун. И он не протыкал его кучей ножей, а просто… ткнул кулаком. Пару раз. Но тоже вот так пришлось отпаивать.
Роджер принюхался, поморщился, но комментировать не стал. Плюхнулся на пол поближе к Майку.
- Жалко, бутылки с соской в хозяйстве нету, - пробормотал он. - Лучше бы пошло. Так. Где в Новом Орлеане посреди ночи можно найти бутылку с соской?
Джуд лишь покачал головой и зачерпнул немного крови в импровизированый стакан. Чуть приподняв голову Майка он поднес к его губам край "кружки" и постарался аккуратно влить кровь.
- Будем надеяться, что больше такого не повторится, - голос был спокойным и ровным, но даже не смотря на это ощущалась легкое напряжение. Чуть повернув голову на нового Сородича, дискордант приветственно кивнул. - Доброй ночи, мистер... увы, не знаю вашего имени. Или не запомнила, когда забирала енота.
Джуд мягко улыбнулся Гангрелу.
- Это Роджер. Роджер, это мисс Джуд Симмонс.
- Приятно познакомиться, мистер Роджер - не смотря на довольно кровавое занятие, Джуд все равно не забывал об этикете.
Гангрел тряхнул чёлкой - вроде бы тоже поздоровался.
Через несколько таких вливаний, Джуд почувствовал, что бумага начинает пропитываться кровью. Понимая, что в итоге на разговор с Леоном он придет буквально с кровью на руках, дискордант продолжал зачерпывать кровь и вливать в обездвиженое тело Майка.
- Проще уже с ладоней, - тихо пробормотал себе под нос Алан, старавшийся даже не смотреть в сторону плошки с кровью.
- Вскоре, боюсь, так и придется, - Джуд чуть сжал пальцами уже пропитавшуюся и влажную бумагу. Та мягко прогнулась и, казалось, в каких-то местах слегка разошлась.
Алан повернулся к Роджеру.
- Посмотри свежим взглядом - может, найдётся что-то… ну, на замену. Только не бутылку с соской, ага?
- А почему не её-то? - удивился Гангрел, поднявшись на ноги и начиная обходить фургон изнутри, внимательно обыскивая. - Типа западло, да? Вот когда Майк на ноги встанеи, тогда про западло можно подумать, а пока надо искать что удобно. Хотя, справедливости ради, вряд ли тут кто-нибудь младенчиков выкармливал под покровом дня, пока мы все спим. О, ещё вариант! - Роджер развернулся на пятках. - Вы же должны животных лечить, ну хоть как-то! Шприц найдётся?
Алан вздохнул.
- Пока ты будешь бегать за шприцем, мисс Джуд станет выглядеть, как… эээ, новоорлеанский Дровосек после очередного убийства. Извините, мисс Симмонс. Поэтому поищи что-нибудь тут.
- Мой внешний вид не имеет ровно никакого значения, - Джуд мягко улыбнулся Алану. То, как он будет выглядеть после отпаивания Майка, было такой ернудой и наименьшей проблемой из всех. - Сейчас это не важно.
- А мисс Симмонс не может на пять минут прервать своё милосердное дело? - удивился Гангрел. - По-моему, умирать Майк уже немножко передумал - и вряд ли за пять минут перепередумает обратно.
- Шприц ты всё равно вряд ли тут найдёшь. Разве что, эмм… попросить у мистера Бродски какую-нибудь колбу.
- Тоже вариант, - одобрил Роджер. - Где там его фургон и он сам? Я быстро.
Дискордант сжал в уже и так испачканой кровью кисти промокший "стакан". Слова обоих Собратьев были логичны, но его словно заклинило на том, что он делал, и простешее решение с банальной пробиркой вылетело из его головы.
- Да, вы правы, - Джуд поднялся на ноги и поискал глазами куда можно выкинуть испорченную бумагу. - Я сейчас схожу в наш фургон и попрошу у Тадеуша чистую пробирку или колбу. Или чашку.
Он направился к выходу из фургона, о чем-то глубоко задумавшись.
Алан проводил Джуд озадаченным взглядом.
- Мисс Симмонс? Ваши, эмм… руки. Не стоит пугать людей ими.
- Давайте лучше я сбегаю, я быстрее, - вызвался Роджер.
Джуд на мгновение застыл, мотнул головой приводя мысли в порядок. Алан и Роджер были правы. Взглянув на кисти, дискордант медленно выругался про себя. Хорош бы он был, заявись вот так из фургона. Словно он кого-то тут убивал, не особенно заботясь о последствиях.
- Да, вы правы, - Джуд отошел от двери и взглядом отыскал тряпку, которой тут же и принялся отирать кисти. - Наш фургон находится на отшибе. Впрочем Алан знает и может проводить туда или сходить сам. Тадеуш его знает и быстрее получим нужное.
- Меня он тоже видел, причём с Алексом, - отмахнулся Роджер. - Не знаю, знакомы вы или нет - но с Тадеушем они точно знакомы. Мы с ним - в смысле, с Алексом, а не с Тадеушем - доки грабили. Незаменимый... эээ... собрат, когда надо сделать важные щщи и изобразить большого босса. Выходило куда достовернее, чем у Бонавентуры, к слову сказать. Естественно, я ничего не имею против компании Алана - но если он не хочет, могу и один.
Алан отставил плошку, поднялся и пошёл к двери.
- Я проведу. Всё равно надо ещё найти Марию и сказать ей, что… ну, что её, наверное, тоже ждут на разговор. Или нет.

@темы: Алан, 22 августа, Роджер, 1926 год, Джуд/Алекс/Эш

---

Ночь, в которой Леон и Яков разговаривают, и здание цирка слышит, пожалуй, величайшую беседу, что когда-либо велась в его стенах.

Новый Орлеан, 22 августа

Яков был внутри циркового здания. Сидел в одиночестве на арене над раскрытой книгой, но вряд ли читал.
Леон закрыл дверь, пробежался взглядом вокруг на предмет подслушивающих или подглядывающих - скорее по привычке. Подхватил стул, поставил его напротив Якова, спинкой вперед. Сел, положив подбородок на руки.
- Доброй ночи, Яков.
- Еще только вечера, господин Дамиано, - Шмейерсон спокойно закрыл книгу, оказавшуюся бульварным романчиком, и поднял голову. Он сидел прямо на полу и потому смотрел будто бы снизу вверх.
- Как угодно. - Леон помолчал, на случай, если смертный хочет сказать что-то первым. - Я думаю, нам стоит поговорить.
- Вы беременны? - Яков слегка поднял брови.
Леон опешил.
- Не понял?
- Обычно мне эту фразу говорила очередная подружка, когда пыталась дать понять, что пора и под венец, - ровным голосом пояснил еврей.
- И что вы ей обычно отвечали?
- Что увы и ах, может не искать, поскольку я тщательно слежу за этим вопросом, так что она мне явно изменила или лжет.
Леон зажмурился, провел ладонью по коротко стриженному затылку, выкидывая из головы неуместные ассоциации и варианты продолжения диалога.
Можно было оторвать этому смертному голову, но он был в своем праве.
- Яков. Что произошло вчера вечером между моими... гостями? Если можно, в подробностях, от начала и до конца.
- О драке. Как я понимаю, это основное. Бонавентура решил показать местным дамам, кто первый парень на деревне. Точнее, кто тут столичная штучка, а кто необразованное деревенское быдло. Учитывая, что он говорил о вещах, в которых явно не разбирается, это было смешно. Попутно он всячески делал вид, что вы уже как минимум партнеры, но я этот вопрос контролировал. Дамы же предпочли разобраться с пришлым обычными деревенскими методами, то есть, топором. В точности драку я не запомнил, слишком быстро. Майк полностью изменил своему обычному образу. Более того, я бы сказал, что это был не Майк, а некий другой человек. Она потеряла много крови от первого же удара Бонавентуры (что ж, двигается он действительно отменно), но это ее не только не сложило, но скорее разозлило. Она приняла его за кого-то другого и хотела убить, но топором действовала не как лесоруб, а как обычная девчонка, ему даже уворачиваться не пришлось. И у нее были застывшие движения сумасшедшей. Гленн тоже была женщиной куда больше, чем обычно. Такое впечатление, что она перевозбудилась от ласк любовника и готова кому угодно уже то ли отдаться, то ли станцевать... Она пыталась оттащить Майка и разнять их, но была заторможена. Бонавентура с воплями, как ему нравится причинять боль, запустил в Майка ножи, и она свалилась. Дальше пришли Алан и Алекс. Алекс спел им колыбельную. Весьма эффективную. Дальше Роджер наговорил пурги свидетелям, собрал даже какие-то деньги с них и всех разогнал. По слухам, тут у нас то ли оргии, то ли смертоубийства, но скорее просто очень специфические представления, поскольку обычно в настоящей драке не поют и не становятся в красивые позы.
Леон слушал Якова, постепенно мрачнея.
- Алекс... вел себя как... кхм, то, чем является, если переоденется. Пришлось уточнить, чтобы он хотя бы не мешал и делал вид, что он гангстер. Впрочем, как я понимаю, Роджер и ребята справились сами. Товар мы выгрузили, спрятали. Я думаю попросить Тадеуша сделать с ним какое-нибудь обратимое преобразование.
- Появился некто Лакес, но он не мешал. Я не рискнул его тревожить, с ним разбирался Алан. Не особенно успешно, впрочем. Под конец встал слишком близко к срыву и истерике.
- По сути это все. Еще была беготня с перетаскиванием тел и просто беготня, но это суета, на мой взгляд не имеющая цели и смысла.
Леон кивнул.
- Стратегия "заебаться в край" хороша, но даже она дает осечки. Что ж, это очень плохо. То, что вы сказали. Настолько плохо, что... Яков, что вы обо всем этом думаете? Говорите честно, я не съем вас. Обещаю.
- Верить слову нечисти... - еврей пожал плечами. - Игры. Игры во взрослых страшных гангстеров. Никому из них не нужны все эти вещи. Кто-то хочет творить, кто-то покоя, кто-то вообще безумец. Но даже Мария привязана к материальному только силой стереотипа. Они не видят в этих трупах, алкоголе, выстрелах ни грамма творчества. Не говоря уж о конечной цели. Стая щенков, ощетинившаяся против мира, потому что больше никого нет, но цепляющаяся за мир, как будто все еще что-то ему должны.
- Если бы я мог прийти туда, где раздают годных и компетентных под... соратников, и набрать себе бесплатно парочку ящиков, я, поверьте, так и сделал бы. Но это прерогатива вашего народа, мне приходится довольствоваться тем, что не пригодилось больше никому. Что же до творчества... я лично не вижу разницы, что творить, криминальную империю или цирковое шоу. Остальные... вряд ли это моя задача, пробуждать в них творческий интерес к занятию чем-либо. Но я спрашивал не о них, а о вас. Как вы видите себе дальнейшее? Сколько вы еще будете делать вид, что ничего не происходит? И чем намерены все это закончить?
- Для меня ничего и не происходит, - Яков флегматично пожал плечами. - Длина зубов, режим дня и рацион заставляют только выстраивать лучшую защиту. Но убить могут в любой банде. Вы для меня неопытные в выбранном деле люди, с некоторыми особенностями. Что нужно мне самому? Скоро война, господин Дамиано. Одним боем Германия не обойдется. А есть еще коммунисты, да и Соединенные Штаты будут не против заново поделить мир. Я не хочу дожить до этого, но скорее всего доживу. И я хочу, чтобы у меня была возможность не искать ящики с бесплатными... соратниками.
Еврей нахмурился, его голос стал жестким, а отзвуки металла напоминали о столкновении клинков.
- Что я хочу защитить? Мир. Точнее, хотя бы возможность сохранения мира. Не состояния, война будет всегда, а самой планеты. Мы переступили через тот порог, за которым юноша вместо игрушечного пистолета берет боевое оружие.
Леон чуть отодвинулся назад, с интересом и легким беспокойством разглядывая смертного. Разговаривая с Яковом, он терял ощущения контроля за беседой, это было непривычно.
- Вряд ли я подхожу для подобного. Это никогда не входило в область моих интересов. Даже теоретически.
- Это не имеет значения.
- Интересная точка зрения. По-вашему выходит, что для выбивания из мира долгов необходима творческая искра, а для его спасения вовсе нет. Я не уверен, что такой расклад мне по нраву.
- Почему вы думаете, что я считаю именно так?
- Всего лишь сопоставляю ваши собственные слова, - Леон улыбнулся, в первый раз за беседу. - Вы сами сказали, что мои соратники играют в то, чем должны заниматься всерьез. Не испытывая интереса и не видя творчества. И по вашему тону я предположил, что в этом есть некая проблема. - Леон встал, пинком отодвинул стул, опустился напротив Якова. - Тогда как, говоря о грозящих миру катастрофах, вы пренебрегаете интересом участников. Полагая, видимо, что эта судьба сама всех найдет.
Леон серьезно посмотрел смертному в глаза, почти вплотную. Без бросающей на глаза тень шляпы это не выглядело так зловеще.
- Яков. Мой мир, хоть и безумный, имеет свои законы. Поэтому мы здесь сейчас разговариваем. И вы, хотите этого или нет, уже часть этого мира. Поэтому я спрашиваю вас о ваших целях и намерениях. Это не праздный вопрос и не желание узнать вас получше. Я, как это ни удивительно, все же не ваша беременная подружка. Законы моего мира требуют взвешивать любые сделки и любые соглашения. И это вопрос того, что я могу дать вам. И что вы хотите - и намерены - взять сами.
- Все, что мне нужно, возьмут те, кто вокруг меня, - еврей покачал головой. - Вы забываете о том, что эти люди жаждут творить и создавать, это первичное. И я считаю, что им не понравится идея разрушения. Впрочем, возможно, они будут создавать оружие или другие способы убийства, но... я надеюсь, что этого не произойдет.
Яков посмотрел поверх плеча Леона и подпер подбородок руками.
- Ваш мир тот, который вы хотите создать? Если я увижу, что могу предотвратить что-то, что мне не нравится, я возьму вас. Если я увижу, что ваши представления способны родить в ком-то жажду жизни и мира, я возьму вас. Если я увижу, что есть некто, кому не стоило бы дальше существовать, я возьму вас. Взамен вы берете меня, когда считаете нужным.
Леон снова улыбнулся.
- Разумно. С вами приятно вести дела, Яков, вы не ебете мне мозг. В отличие от всех остальных в этом балагане. За это я готов вам кое-что обещать. Когда... если когда-нибудь ставка на меня перестанет быть выигрышной, я сообщу вам достаточно вовремя, чтобы вы успели спрыгнуть.
- Надеюсь, что этого не понадобится, - Шмейерсон хмыкнул.
Леон слегка нарочито вздохнул.
- Как вы проницательно заметили, в качестве соратников у меня всякий сброд. Они не знают, чем хотят заниматься, не могут найти себе места и цели. И вовсе не оттого, что они благородные отверженные. По большей части их неприятие с окружающим миром взаимно. К тому же каждый из них - как минимум потенциальный убийца и психопат. Подталкиваемый своей натурой к тому, чтобы быть вершиной пищевой цепи. Я восхищен вашим оптимизмом, но даже моих скудных познаний в истории достаточно, чтобы знать - гораздо более прочные и продуманные структуры терпели крах. Если вы надеетесь, что это предприятие имеет шансы просуществовать вечно, возможно, вы знаете чего-то, чего я не знаю. Или просто до неприличия наивны.
- Как говорится в известном анекдоте про медведя, главное не быть первым, главное обогнать последнего. Люди все потенциальные психопаты и убийцы, хищно стремящиеся оказаться на вершине. И они оказались, как вид, несмотря на то, что физически слабее других видов.
- Я не человек. И никто из них тоже.
- И в чем же принципиальное отличие?
- Это довольно обширный и сложный вопрос. Вы едва ли поймете. Но если кратко... Один человек - это всего лишь один человек. Много раз по одному человеку - это нечто большее. Вы всерьез размышляете о судьбах мира, так что это должно быть вам понятно и близко. Один не-человек это чуть больше, чем один человек. Иногда значительно больше. Но много не-людей это всего лишь много не-людей, и ничего больше. Такие, как я, не имеют общности. Ни со своим видом, ни с чужим. И когда я говорю "мы" о таких, как я, это всего лишь конструкция для удобства общения, и ничего более. Иногда мы пытаемся воспроизводить то, чего были лишены в момент, когда осознали себя не-человеком. Зачастую выстраивая во много раз более сложные и зарегулированные отношения между всеми не-людьми, так, чтобы со стороны это смотрелось, как нечто большее. Многие достигают поразительных успехов в самообмане, но все это столь же прочно и долговечно, как карточный домик.
У таких, как я, очень много путей, но только один, совершенно неизбежный, конец. И вы, разумеется, скажете, что у людей финал тоже один. Но, как я говорил вначале, человек может быть чем-то большим.
- Вы не ответили на вопрос. Сразу перескочили на то, что не-человек знает больше. Больше чем кто? Больше чем деревенская простушка? Больше чем ученый-химик? Больше чем обыватель, читающий вечернюю газету? Люди объединяются в общности, по национальному, к примеру, признаку. Богоизбранный народ, мы знаем, наверное, о себе больше, чем другие, мы объединены в общность... я не человек?
- Вы люди, я так и не понял, что вас отличает, кроме физиологии. Да и та... на мой взгляд, не самое большое различие.
- Я спрошу иначе. Зачем вы хотите быть не человеком?
- Потому что я им являюсь и не люблю самообман.
- Вы так и не ответили, в чем отличие. Мне кажется, что ваш самообман в том, что вы открещиваетесь от принадлежности к роду человеческому, - Яков пожал плечами.
Леон чуть подался вперед, взялся за перчатку, точно хотел стащить ее. Но поколебался несколько мгновений и как будто передумал.
- Как я сказал, вы едва ли поймете. И, впрочем, вольны считать как угодно. С той точки зрения, откуда вы смотрите, разница не столь существенна, чтобы тратить на нее время и слова. Тем более что большинство моих соратников здесь поддержали бы скорее вас, чем меня. Как я говорил, они выброшены на обочину обоих миров - и людей, и не-людей. Для первого они чересчур нелюди, для второго - наоборот. Это, разумеется, за исключением тех, кто лишь делает вид, а на самом деле работает на два фронта, шпионит и является агентом влияния.
- Что ж, обочина не самое плохое место. По крайней мере, оно позволяет не протискиваться сквозь толпу.
- И тем не менее, мое место ни там, ни там. Я никогда не видел себя ни стоящим в толпе, ни бредущим по обочине. Я тот, вокруг кого собирается толпа и ради кого тянут шеи, чтобы разглядеть с обочин. И всем моим соратникам придется принять мой курс - или отправляться обратно. А что из этого выйдет, вопрос другой.
- Как взлететь повыше, чтобы гадить всем на головы, - пробурчал еврей и хмыкнул. - Не скажу, что чужд тех же мыслей.
- Я рад, - Леон улыбнулся, - взаимопониманию. У вас есть еще вопросы, Яков? Из числа практических?
- Вы собираетесь обрабатывать тех, чьим представителем был Бонавентура?
Леон очень явственно поморщился, точно Яков наступил ему на ногу сапогом, измазанным в навозе до колена.
- Да. Мне нужны его деньги. Все, которые удастся из него вытрясти, прежде чем я выкину его за границы моего цирка.
- Это довольно непросто. Сам он простак, конечно... но вот его хозяин имеет и власть, и возможности. Кстати, предполагаю, что он уже заинтересовался эскападой молодогвардейцев этого блядского цирка в доках. В том числе оставленной там тростью. Кстати, зачем?
- Что зачем? - не понял Леон. - Какая трость?
- Ваши... молодогвардейцы оставили там трость Бонавентуры. С напутствием, дескать вот, знак нашего хозяина.
Леон прикрыл глаза рукой.
- Вы, кажется, жаловались на отсутствие творчества. Что ж, вы посрамлены.
- Я говорил, что они очень творческие... личности, и что им быть гангстерами - игра.
- Пусть играют, мне плевать. Главное чтобы был результат и они не боялись за него отвечать. Впрочем с этим я разберусь позже. И да, Яков, они не "мои". Они "наши". Бремя партнерства это не только хлопоты по дележке денег.
- Я ожидал официального признания. Для меня это важно, - еврей слегка церемонно наклонил голову.
Леон пожал плечами.
- Как угодно. Хорошо, тогда, в свете их импровизации, у меня остается лишь один вариант разговора с хозяином мистера Бонавентуры. В незабвенном стиле мистера Каллахана. Я тоже умею быть наглым.
- Итак, это некто Валленквист. Слугу я не считаю, хотя он и умелый... добытчик сведений. Валленквист является достаточно уважаемым в городе человеком, имеет политический и экономический вес. Официально занимается продажей автомобилей и какими-то архитектурными изысками для богатых и всяческой богемы. Также считает себя меценатом и подкармливает всяких умников вроде мистера Бродски или мистера Каллахана. Да, мистер Бродски вместе с мадемуазель Джуд буквально срез его обычной клиентуры.
- Если мистер Бонавентура работал на этого Валленквиста, тот должен быть... не-человеком. - Леон снова поморщился. - Мои сородичи, даже настолько лишенные чувства собственного достоинства, как Бонавентура, не работают на людей. Это исключено. Что ж, тогда мадемуазель Джуд и мистеру Бродски придется достать приглашение. К этому Валленквисту.
- Хм... это можно устроить через не-людей, которые тут бывали. Я достал несколько приглашений на частные выступления.
Леон хмыкнул.
- Вы кладезь талантов и предусмотрительности. Еще что-нибудь... интересное о нем?
- Пока нет. Мало времени. У меня был всего день.
Леон кивнул.
- Будь у вас семь, вы наверняка создали бы мир. Воистину богоизбранный народ. - Ласомбра протянул смертному руку, - Надеюсь, мы не разочаруем друг друга.
Яков пожал плечами.
- Приходится. Это вопрос выживания.
Его рукопожатие было отрывистым и энергичным, но несильным.
Леон поднялся на ноги с непривычным ощущением симпатии к смертному. Давно забытым ощущением. Как будто новые или забытые эмоции пытались заполнить пустоту внутри. Ту бездонную дыру на месте еще недавно составлявшей всю его суть ненависти. Леон коротко попрощался с Яковом и направился к сородичам. На куда менее приятный разговор.

@темы: Яков, 22 августа, 1926 год, Леон

---

Ночь, в которой Алан задаёт дурацкие вопросы, а Леон говорит, что ему заебись.

Новый Орлеан, 22 августа

Следующий вечер начался с Голода. Рвущегося наружу, яростного - но ещё удерживаемого внутри. Рядом лежал пахнущий болотом - а ещё усталостью и Бездной - Леон, и Алан с пол десятка секунд смотрел в темноту перед собой, пытаясь вспоминать, как не дошёл вчера до собственной кровати, а заснул прямо на месте, едва-едва не касаясь собственным плечом - чужого. Он сел, а потом бесшумно сполз на пол, уткнувшись лопатками в край кровати.
Стоило пойти поохотиться, но это - внутри недовольно взвыл Зверь - могло подождать. Для начала стоило дождаться пробуждения Леона, убедиться, что он в порядке и… всё ему рассказать о событиях прошлой ночи.
Леон проснулся, рывком, резко сел на кровати, прислушиваясь к себе.
Он был голоден. И совершенно не помнил, как вчера добрался до убежища. Память, явно под воздействием перенапряжения и усталости, рисовала картины, которые едва ли могли быть правдой.
- Я... что я пропустил? - голос звучал хрипло.
Алан слегка повернулся к нему, опираясь локтём о край кровати. Сдвинул очки на макушку, зажмурился, вслушиваясь в чужой голос - темнота что в фургоне, что под опущенными веками была одинаковой. Потом слегка пожал плечами.
- Одну хорошую новость, одну не слишком хорошую и странного… эмм, Собрата, которому ты что-то должен. С чего начать?
- С начала.
Алан вздохнул. Помедлил, собираясь с мыслями.
- Когда ты ушёл, мы с мистером Бонавентурой ещё… слегка поговорили. Нет, он не закатал меня в пол, - он беззвучно хмыкнул, - хотя, наверное был готов. А потом всё пошло наперекосяк. Явился этот Алекс Смит. Сказал, что хочет видеть тебя и Якова, и, ну, так как тебя не было - я повёл его к Якову. А там выяснилось, что…
Алан побарабанил пальцами по краю кровати.
- Выяснилось, что Бонавентура с Майком устроили драку. Этот хлыщ - мне потом Гленн рассказал - полез не в своё дело, Майк вспылил. Бонавентура решил драться. И что-то пошло не так во время драки. Охренительно не так.
Он замолчал, повернувшись в темноте туда, откуда звучал голос Леона.
Леон был совершенно не в настроении для алановской манеры разговора.
- Кто кого убил?
Алан попытался говорить как можно чётче.
- Никто никого не убил. Бонавентура проткнул Майка полудесятком ножей, но они оба живы. Ну. С колами в груди оба. Майк - в своём фургоне, им занимался вчера Гленн. Бонавентура… ммм, мы спрятали его. Среди контрабанды.
Он замешкался. Леону действительно стоило знать о том, что у чёртовой драки были свидетели - пусть даже это могло его разозлить.
- Только вот… эту драку видели. Они выбрали крайне хреновое место, и там были люди - ну, горожане, - Алан поспешно вскинул глаза на Леона. - Но Роджер их успокоил. Сказал, что это просто репетиция, что все живы, всё в порядке. И ему поверили. Я точно уверен.
- Это, я так полагаю, была хорошая новость. - голос Леона был напрочь лишен каких-либо интонаций.
Алан озадаченно нахмурился. Покачал головой.
- Нет. Плохая. А хорошая - что у нас полный грузовик бочек с чёрт знает чем. Смит и Роджер говорят, что даже не пришлось, ну… что перестрелки даже не было.
Леон кивнул, не особо заботясь о том, что Алан его не видит.
- Вызванные сюда из-за драки копы будут просто счастливы найти все это. Кто-нибудь со стороны видел драку?
- Ну… да. И Майк был весь в крови. А потом ещё этот Смит, он… - Алан нахмурился, собирая в одно целое разрозненные детали, на которое вчера не успел обратить внимания, - мне кажется, он всех усыпил. Песней. И это всё - и драку, и… ну, остальное, видели зеваки. Но их убедили в том, что это репетиция. И что все живы, это просто постановка. Они поверили! Я уверен.
Леон вздохнул, поморщившись от необходимости разъяснять все подробно.
- Я имел в виду, кто-то видел, с чего все началось? Не Майк и не Бонавентура? Свидетель, который не будет слишком озабочен перекладыванием вины на противника, и сможет дать четкий ответ, что именно случилось?
- А. Да. Там был Яков - ну, в начале. И Гленн. Гленн говорил, что Майк ничего не делал, и… - Алан осёкся. Как-то виновато пожал плечами. - Лучше, наверное, поговорить с ними. Я надеюсь, Гленн уже пришёл в себя. И не видит, эмм… мир в крови.
Что? - с легким раздражением переспросил Леон, вставая.
Алан подскочил на ноги следом. Отступил на шаг назад, чудом ни на что не наткнувшись.
- Ну, я же говорил, там… была странная драка. Они вели себя, как свихнувшиеся. Все трое. А Гленн ещё потом сказал, что ему кажется, словно весь мир - кровь. Или как-то так.
Леон помолчал, обдумывая.
- Только они? Никто из тех кто... из людей?
Алан качнул головой.
- Нет. Из людей - точно никто. Но из всех, кто, ну… попал в драку, я говорил только с Гленн. Майк в паршивом состоянии. А Бонавентуру я не трогал, ждал, пока ты вернёшься.
- Хорошо. Мне надо... поохотиться. Пока я не вернусь, ничего не трогать. И никого не трогать. Потом собери всех. Я хочу... поговорить. О том, почему я не могу на одну ночь отлучиться по собственным делам, чтобы вы не устроили тут...
Леон пнул что-то под ногами.
- Через три часа. Где никто не увидит и не услышит. И притащите Майка, но не будите.
- Я хотел… - Алан не договорил, мотнул головой. Он мог подождать. Наверное. Или успеть вернуться с охоты быстрей, чем Леон. - Ладно. Через три часа. Я скажу, чтобы, ну… отложили все важные дела. И всё-такое.
Он сунул ладони в карманы брюк, опустил плечи, глядя куда-то в сторону - на языке вертелся вопрос, который, наверное, не стоило сейчас задавать. Или - стоило. Он вздохнул.
- Тебе уже, ну… лучше? Чем вчера.
Леон открыл дверь фургона, поморщился, вступая в полоску света. Вопрос Алана остановил его с занесенной над порогом ногой.
Ласомбра замер. Медленно повернулся, выразительно посмотрел Алану в глаза, вкладывая в это всю гамму своих эмоций.
- Мне заебись, - выдавил он сквозь кривую ухмылку.
Спрыгнул на землю и ушел прочь, не оборачиваясь.
Алан зло сощурился - злился он, впрочем, только на себя. Потом, вздохнув, выбрался из фургона - вокруг было тихо, следующие два дня должны были пройти без представлений.
Зверь внутри нетерпеливо завертелся, полоснул когтями, но Алан упорно пошёл в сторону чужих фургонов - сначала стоило всех предупредить. А потом можно будет и успокоить Зверя.

@темы: Алан, 22 августа, 1926 год, Леон

---

Ночь, в которой Алан смотрит в Бездну, Бездна подставляет бок, а Леон делает выбор и два шага.

Новый Орлеан, 21 августа

Алан ушёл ближе к их с Леоном фургоном - вокруг было пусто. Тихо. Темно. Он сел на землю, скрестив ноги, несколько нервным жестом потёр костяшками пальцев грудь там, где сидел под кожей осколок Бездны. И закрыл глаза, сосредотачиваясь на этом колючем, пугающем холоде внутри себя, пытаясь не отвлекаться на Голод и неприятно подступающий к горлу страх.
Он не знал, что делать, и не знал, что получится из его попыток, и чем это всё может закончиться. В любой другой момент это незнание подстегнуло бы, но Бездна была слишком пугающей.

Бездна ответила странным гулом голосов, знаний, пустоты и холода. Мелькнули чьи-то тоскливые глаза. Чьи-то связанные ангельские крылья и застывшие в муке лица. И Бездна посмотрела на Алана. Осмотрела и подставила бок. Дескать, уговорил, делай что хочешь. Вон твой Леон.

Уже было не страшно. Может лишь немного, но когда уже сделал прыжок, то бояться становится поздно. Можно просто падать и надеяться, что не разобьёшься, когда ударишься о что-то, что ждёт тебя внизу. Или наверху.
Алан потянулся вперёд, вот туда, где должен был быть Леон - не понимая, что делает. И позвал его.

- Я, кажется, приказывал оставить меня в покое. - Леон не обернулся на присутствие. Желание побыть в одиночестве сегодня просто притягивало к себе тех, кому было что-то нужно.

Алан растерялся. Он не задумывался о том, что будет, когда он дотянется до Леона; и о том, что говорить - тоже. Даже о том, что будет потом - и то, не думал.
Он вздохнул.
- Мне - нет.

Леон выразительно помолчал, ожидая продолжения. Ощущение присутствия немного напрягало. Беспокойство Бездны тоже. И гораздо больше.

- Я просто…
«Идиот»
- … просто хотел убедиться, что с тобой всё в порядке, - помедлив, договорил Алан, ощутив усталость. - Потому что ты пропал, а до рассвета не так долго, и чёрт знает, что там с тобой могло случиться.
Он зажмурился, понимая, как глупо звучали его слова. Как глупо было то, что он сделал. Он просто хотел перестать волноваться за то, что всё идёт наперекосяк, а Леона нет рядом. Хотел перестать задавать себе каждую минуту вопрос о том, кто он есть на самом деле. Хотел понять, что происходит.

Бездна, кажется, рассмеялась голосами заточенных в ней Падших ангелов. Алан увидел Леона - темный клубок страстей, пока еще бесформенный, не оторвавшийся от такой же темной фигуры. Бьющийся в сетях, которые сам же выстроил, обламывающий ногти, пытаясь удержаться на отвесной скале, стиснувший зубы. Клубок тоски, властолюбия, гнева и мечтательности. Человек - и демон.
И еще увидел себя. Сияющий огненными всполохами рыцарь, такой же клубок тоски и мечтательности, склоняющийся над драконьим яйцом, внутри которого ощущалось шевеление. Он смог бы покончить с тварью одним ударом - но медлил.

Леон коротко и зло рассмеялся.
- Со мной не все в порядке. И этой ночью больше, чем обычно. Но я в курсе, что скоро рассвет. И вернусь.
Пауза.
- Удивительно. Я верю в твою способность обойтись без моей помощи одну сраную ночь, а ты в мою - нет. Это было бы оскорблением, не будь ты тем, что ты есть.

Алан слышал слова Леона, но смотрел - только на рыцаря, медлящего перед ударом.
«Нет. Нет-нет-нет, не трогай. Не убивай! Оставь его!» - Алан знал, что не услышит самого себя - наверняка ведь не услышит, и подавил рвущийся наружу вопль. Он боялся. Боялся, что в следующую секунду Другой Он всё-таки опустит меч на обманчиво-толстую скорлупу, и всё закончится. И это будет слишком неправильно.
Он зажмурился, ненавидя себя за трусость и слабость, потому что не мог заставить себя смотреть, что будет дальше.
И снять Леона с отвесной скалы - тоже.

Что-то застыло в равновесии. Замерло.
"Твой шаг".

Он вспомнил слова Яхонта. О том, что этот, другой он - сияющий рыцарь с мечом, такой же… как он сам. И это значит - не сможет ударить. Не убьёт ещё неродившегося дракона, прячущегося под пёстрой скорлупой. А иначе всё, что знал о себе Алан Каллахан - ложь, которую только и надо, что развеять по ветру.
Алан открыл глаза. И потянулся вперёд, к висящему на скале тёмному клубку эмоций, пытаясь ухватиться за него, потянуть вверх, помочь удержаться.

На Леона снова взглянули знакомые глаза Альченцо Мирра. Впервые Птенец увидел их цвет - светло-карие, лучистые. Их свет погас под грузом ответственности. Альченцо был стар. Альченцо был жив вопреки всему, вопреки собственной судьбе.
Леон был его единственным Птенцом. Возможно - единственной любовью.
Глаза затуманились тьмой бездны. Теперь Она смотрела, испытующе, молча, выжидающе. Перед Леоном открылись пути, любые пути, абсолютно. Что ты выберешь?

Леон, как всегда, не колебался. Выбор, что из двух вариантов, что из двухсот, прост, если ты знаешь, чего хочешь. Леон всегда знал, чего хотел. А когда не успевал понять - подчинялся никогда не подводившему инстинкту. Ни один из его выборов даже на мгновение не был замутнен нерешительностью. Ласомбра оскалился, встречая взгляд Сира, и повернулся к нему спиной.
"Мой путь это мое дело".
Шаг.
"Не твое... ничье".
Еще один.
Почти не задумываясь. Не позволяя себе задумываться. Прочь от Альченцо Мирра. Туда, где ждал Алан Каллахан.
Следующий шаг вдруг пришелся на плотную, утрамбованную множеством ног землю - и Леон, не удержав равновесия, опустился рядом с сидящим Аланом.
Ласомбра не очень покривил душой, когда сказал, что не в порядке. Он где-то потерял шляпу, сквозь разодранные рукава пиджака виднелись измазанные чем-то черным по локоть руки. И он снова чертовски устал.

Алан заморгал, лишь через пару секунд осознав, как сменилось ощущение - от тех клубящихся эмоций в Бездне до бесконечно уставшего Леона рядом. В настоящем мире, где над головой перемигивались звёзды, и воздух пах рекой и болотом. Он неловко, сгибом запястья, поправил очки. И осторожно протянул руку, теперь уже точно не зная, что делать. Но всё же дотянулся до плеча Леона и едва ощутимо сжал ладонь поверх него. Молча.

Леон прикрыл глаза, не шевелясь. Затем тяжело, с усилием поднял руку. Повинуясь тому же подсознательному импульсу. Пальцы, темные и холодные, точно облитые вязким черным стеклом, легли сверху ладони Алана, отвечая таким же пожатием.

Замерев, Алан несколько очень долгих секунд смотрел на Леона, а потом повернул голову к темноте, продолжая держать руку на чужом плече и под чужой ладонью. Темнота вокруг была живая, полная звуков и цветов.
«Всё хорошо» - мысленно сказал он сам себе. Дракон не погиб. Леон - в порядке, и проще пока не думать о том, как получилось, что он оказался рядом. И если можно заглянуть в Бездну, то, наверное, и с остальными проблемами тоже можно справиться.
От сидящего рядом Леона веяло безграничной усталость. И ещё чем-то, что Алан сейчас не мог точно назвать. Это просто было… плохо.
Он слегка пошевелился, сдвигая ладони - чтобы обнять Леона за плечи, всё тем же невесомым и очень осторожным движением. Потому что не был уверен, где граница дозволенного.
Потом Алан беззвучно вздохнул, медля и не зная - стоит ли нарушать повисшее между ними молчание. До рассвета оставалось не так много.

Леон слабо улыбнулся - тенью бесконечного арсенала своих ухмылок. Это всегда давало иллюзию контроля над ситуацией. Даже сейчас. Запрокинул голову, упираясь в борт фургона затылком, словно не замечая происходящего.

Он дал Леону несколько минут тишины. Потом - ещё пару, всё ещё не зная, когда можно - уместно будет - нарушить молчание. Потом Алан отвёл взгляд в сторону, косясь куда-то на восток, откуда из-за горизонта должен был подняться пылающий шар солнца. И негромко проговорил.
- До рассвета не так много осталось. Пойдём…?

Леон открыл глаза. Нормальные. Человеческие. Убрал руку с плеча. Почему-то произносить слова было физически трудно.
Леон поднялся - одним движением, вкладывая все остатки сил, но твердо вставая на ноги. Пальцы скользнули вдоль руки Алана. Чуть стиснули плечо - то ли опираясь на него, то ли возвращая пожатие. Продолжая движение, - помогая себе встать, - Леон взъерошил рыжему волосы и тут же убрал руку.
Затем пошел в фургон грузовика. И все-таки оперся о борт на полдороге.

Алан в пару коротких, быстрых шагов оказался рядом. Не думая о том, что делает, только ещё ощущая фантомные прикосновения чужих пальцев, подхватил Леона - подлез под руку, пользуясь разницей в росте, приобнял за талию, позволяя опереться на себя. И сделал шаг вперёд, увлекая за собой Леона к непроглядной темноте фургона. Потом ещё один, и ещё, ощущая весь вес Ласомбры, но упрямо двигаясь вперёд. На языке крутились дурацкие фразы - о том, что Гленн, кажется, останется на день у Майка, и что все новости будут завтра, но в целом всё не так страшно, и… Алан молчал.
Тьма внутри фургона оказалась такой знакомой. Алан медленно довёл - почти дотащил - Леона до его кровати, усадил. И молча уставился в темноту, куда-то поверх головы Леона.

Почти проваливаясь в дневное забытье, Леон снова машинально протянул руку. Уперся пальцами между третьей и четвертой пуговицами. Не отталкивая, не подзывая, только касаясь. Инстинктам хотелось трогать Алана, точно живой огонь - теплый, как при жизни. Слова неповоротливо толкались где-то внутри черепа, все еще не желая выходить наружу.
Леон уронил руку и рухнул на кровать.

Алан вздохнул. И сел на самый край чужой кровати, уперевшись локтям о колени и уткнувшись лбом в ладони. Прикрыл глаза, давая себе время до рассвета.

@темы: Алан, 21 августа, 1926 год, Альченцо, Леон

---

Ночь, в которой бравые грабители добираются до лагеря, на крыше фургона лежит не голый и не дракон, Алан психует, а Тадеуш и Алекс Смит завершают ночь нежностью.

Новый Орлеан, 21 августа

Машина Джуда и Роджера, в свою очередь, без каких-либо проблем добралась до цирка, не встретив ни хозяев, ни копов, ни случайных прохожих.
Тадеуш, который уже несколько часов масикровал свое волнение за Джуда тем, что читал книжечку возле дороги, усевшись прямо на землю, заслышав гудение мотора поднялся на ноги и отошел в сторонку
Яков с сонным видом подошел к грузовику и кивнул.
- Дальше разберемся.
Роджер из машины разве что не вывалился. Во всяком случае, прижок вышел не настолько ловким, как обычно. Однако на ногах Гангрел всё же устоял.
- Мне нужен какой-нибудь тёмный угол, где можно отлежаться. В идеале - чтоб до завтрашнего вечера меня там никто не трогал. Ну или чтоб я имел право свернуть шею любому, кто ко мне полезет, на своё усмотрение.
Конечно, "свернуть шею любому, кто полезет" - это здорово, но вдруг любым окажется, например, босс? Или рыжий полубосс? Или ещё кто из хороших, нормальных упырей?
Тадеуш, который раньше не был так близко знаком с гангрелами, с интересом смотрел на его уши.
Джуд, все еще играя роль "босса", выбрался из машины спокойно и как следует. Так же спокойно оправил пиджак и федору.
- Благодарю за оказаную помощь, - Джуд подошел почти вплотную к Якову, но соблюдая допустимое расстояние. Так что слышать его мог исключительно человек. - И советы.
Пройдя мимо, дискордант кивнул Тадеушу. Это можно было расценить и как "принимайте товар" и как знак, что все нормально. Впереди предстояло много дел. Одно из которых - незаметно вернуться обратно в цирк уже знакомой все тут певицей-Джуд. Остановившись неподалеку от машины и действа, он принялся думать как быть.
Новый Джуд ( а это с очень большой долей вероятности был он) Тадеушу понравился. Но сейчас было не время выражать воссторг.
Кроме того, тремер не понимал, что делать надо.
Подойдя к Якову, он тихонько зашептал тому на ухо:
- Извините, я никогда раньше не принимал участия в подобных операциях. Делать то что надо?
- Спрятать, - проворчал еврей.
- А куда?
- Часть к себе, часть найдите места. Я даже знать не хочу.
- Туда, где никто не подумает искать, - Джуд был слишком вымотан параноей и собственной злостью, поэтому плюнул на необходимость скрыться. - Если надо, я помогу.
Дискордант подошел довольно близко к группе и с той стороны, где он меньше всего просматривался для головорезов, нанятых Яковом. Так что слышать его могли лишь свои.
- Я могу придумать пару-тройку идей, но для этого мне надо знать, что там
- Фруктовые консервы, - Джуд сделал максимально выразительное лицо, чтобы Тадеушу было понятно о принадлежности "консерв" к несколько иным.. продуктам. - И прочие полезные для здоровья напитки.
Тадеуш призадумался. В гангстерских делах он был новичком, но положился на приобретенные в капелле инстинкты. И они говорили ему вполне конкретные вещи.
Для начала следовало избавиться от незнакомцев, чьи рожи доверия не вызывали. В идеале - выпить и спрятать трупы, но Джуду этого предлагать точно не стоило. Впрочем, Якову тоже.
- Хорошо, тогда отпускайте ребят, и будем думать дальше.
Яков кивнул и отдал парням несколько аккуратных пластинок золота, по одной на каждого, вожаку чуть побольше.
К сборищу возле машины откуда-то из темноты вынырнул Алан, через чур взъерошенный - даже для себя. При виде Роджера и Алекса он встряхнулся, внимательно оглядел обоих, а потом молча сунулся к грузовику, с интересом изучая груз. Какой-то тюк даже потыкал пальцем, постучал костяшками пальцев по бочке. Обернулся к собравшимся и как-то неуверенно поинтересовался:
- Всё прошло хорошо?
- Мы таки договорились! - отчитался Роджер. - Всё мирно, даже стрелять не пришлось.
- Как я и обещал вам, мистер Каллахан, я вернул Роджера в целости, - Джуд постарался взять себя в руки и не пустить в голос усталость и раздражительность после довольно напряженной ночи. - Все прошло как нельзя хорошо.
- Хоть что-то этой ночью прошло хорошо, - пробормотал негромко, скорее обращаясь к самому себе, Алан. - Леон так и не появился в доках?
- Увы, нет, - Джуд развел руками, понимая, что головной боли на остаток ночи может хватить с лихвой.
Роджер навострил уши:
- Ещё что-то стряслось, пока нас не было? Бонавентура вытряхнул кол и теперь, бешено вращая глазами и щёлкая зубами, наматывает круги по заднему двору?
Алан нахмурился и откровенно нервным жестом взъерошил волосы на затылке.
- Нет. Гленн занят Майком. У нас… был гость. Незваный, - он передёрнул плечами, словно воспоминания о госте были не особо приятными.
Джуд хотел было тут же спросить, что еще стряслось, но вовремя заставил себя замолчать. Алекс Смит не должен был знать цирк на столько, и на столько же беспокоиться о Сородичах в нем. По этому он принялся дожидаться хоть каких-то пояснений.
- И чего ему было надо? - поинтересовался Роджер. - Тоже работу в цирке искал?
- А хрен его знает, - честно признался Алан. - Но увидите дракона или голого, эмм… отморозка, бродящего вокруг - вот это он.
Помедлив, он добавил.
- Хотя, может насчёт дракона это и враньё.
На мгновение Джуд, казалось, заледенел. Воспоминание о столкновении со странным типом на той остановке, где Леон устроил ему проверку, тут же всплыло в голове, заставив замереть, инстинктивно высматривая этого странного типа в окружающей тьме. Вопрос, почему этот тип оказался тут, был крайне животрепещущим, но узнавать ответ на него Джуду что-то не очень хотелось.
- Голый отмороженный дракон - это круто, да, - согласился Роджер. - Вообще бы бедную ящерицу поймать и в одеялко завернуть, а то совсем поморозится и в спячку впадёт. А так - приручим, отдрессируем... Гленну будет с кем на сцене сражаться.
Дракон был не голым. И даже не драконом. Но нечто белесое плавно потянулось на крыше фургона с реквизитом.
- Оно? - Джуд внутренне содрогнувшись, кивнул в сторону фургона и вопросительно взглянул на Алана.
Хотелось то ли слиться с темнотой, то ли подойти и внаглую спросить, почему этот тип увязался за ними, но ни то, ни другое сейчас было бы недопустимо. По этому дискордант старательно взял себя в руки, сделал непробиваемую мину и постарался больше не смотреть в сторону фургона с реквизитом.
лан перевёл взгляд туда, куда указал Смит. Сощурился. Потом как-то встревоженно передёрнул плечами.
- Скорее всего.
О чёртовом Цимисхе думать не хотелось. Пока что. Алана куда больше волновало то, куда запропастился Леон. И куда прятать всем эти клятые тюки и бочки.
- Мистер Смит? - Поинтересовался он, пытаясь отвлечься от невесёлых мыслей. - Когда вы… обсуждали с Леоном свои дела, вы говорили о том, куда будете потом прятать украденное?
- Нет, я получил довольно размытые указания, - Джуд покачал головой и снова взглянул на фургон, на крыше которого все еще был этот странный белесый тип. - Но вероятно стоит прятать там, где не будут искать. Реквизит, полости фургонов, что-либо подобное.
- Спрятанный посреди реквизита… эмм, алкоголь, да? - вызовет слишком много вопросов у людей. И добавит нам проблем. Яков…? - Алан вопросительно покосился на распорядителя. - Те фургоны, что вы покупали, они же… ну… - он невнятно повёл руками, жестом пытаясь объяснить, что имеет ввиду, - подходят для этого, да?
Еврей кивнул, не открывая глаз.
Алан кивнул и задержал взгляд на Якове, вспоминая то ощущение жуткого напряжения, которое уловил от него пару часов назад. Помедлил и как-то неуверенно предложил:
- Идите отдыхать. Мы справимся сами.
Распорядитель как-то неопределенно пожевал губами.
- Я буду подслушивать все равно.
- Лучше отдыхать и подслушивать, чем просто… ну, подслушивать.
- Именно. Так что я лучше посижу тут.
Алан, помедлив, кивнул.
- Воля ваша. Нужно тогда перегнать грузовик ближе к фургонам. И разгрузить. И…
Он не договорил, в невесёлой задумчивости уставившись в темноту перед собой. «И какова вероятность, что с Леоном всё в порядке и ничего с ним не случилось в этом клятом городе?»
Роджер некоторое время разглядывал незнакомца, пропуская мимо ушей разговор "взрослых". Потом решительно направился к фургону.
- Привет. Это ты голый отмороженный дракон?
Яков махнул рукой карлику, и тот ловко забрался в кузов. Судя по всему, этот хорошо представлял, что ему нужно делать.
Цимисх на крыше перевернулся на живот, а потом сел. Пожал плечами.
Роджер наклонил голову, разглядывая сидящего.
- А чего ты там сидишь? Спускайся к нам, тут веселее. И уютнее. Если надо, мы тебе ещё шмотки найдём какие-нибудь, ну хоть одеяло. Тебе имеет смысл предлагать чай с плюшками?
Сидящий перевел взгляд на горизонт.
- Понятно, не имеет, - кивнул Роджер. - А просто приятную компанию? Потрепаться? В уюте посидеть? Ну правда, чего ты там один, как сыч?
Цимисх устало потер лоб и дернул плечами.
- Хочешь сказать, там тебе больше нравится? - не сдавался Гангрел. - Ну ладно. А к тебе можно, чтоб с земли не орать?
Убежавший к довольно опасному по мнению Джуда типа Роджер вызвал некоторые опасения. Все таки Джуд обещал что с Гангрелом ничего не случится, но тот лез к незнакомцу на полном ходу и чем это могло в итоге обернуться, дискордант не представлял. Первым же желанием было сунуться туда и перевести внимание на себя. Вторым - все таки спрятаться. Но Джуд внутренне скривился от собственной трусости.
- Думаю, мне стоит проследить, чтобы с Роджером и дальше не случилось чего плохого, - Джуд кивнул Алану, извиняясь за то, что покинет их компанию, и направился к фургону с бледным типом.
Цимисх перевел взгляд с горизонта на приближающегося Алекса.
Взгляд белесого пришельца показался липким, но Джуд отступать не хотел. Во всяком случае не тогда, когда другие подвергаются опасности. Возможно даже из-за него.
- Хорошей ночи, - Джуд взглянул в сторону белесого. - Что вас привело сюда?
Тадеуш, о чем-то размышлявший все это время, пошел за Алексом. На всякий случай.
Тадеуша тоже внимательно осмотрели. Потом осмотрели всех троих уже с таким видом, будто они стоят без шкуры.
- Должок.
- А кто, кому и чего задолжал? - Роджер порадовался, что "голый дракон" хотя бы не немой.
Алан тихо выругался и направился следом за остальными в сторону фургона. Назвавшийся Лакесом вёл себя спокойно - пока что; по крайней мере, он ни на кого больше не пытался напрыгнуть. Или залепить рот. Или сделать ещё что-нибудь… цимисховское.
- Что ж, долги надо возвращать, - Джуд уважительно кивнул, но взгляда от типа не отвел. Мало ли. Хотя дискордант сомневался, что успеет хоть что-то сделать, чтобы противостоять атаке.
Воспоминание о так легко брошенной Леоном фразе про должок тут же всплыло в памяти. Путешествовать рядом с этим странным типом было бы крайне неприятно, но поделать тут что-либо он не мог.
- Как тебя зовут? - Джуд спросил это ради банального интереса.
- Лакес, - Цимисх снова улегся.
- Какого чёрта ты здесь делаешь? Кроме, ну… лежания на крыше, - вклинился в разговор Алан, который уже порядком устал от всего творящегося этой ночью.
- И ты так и не сказал, можно ли к тебе влезть для удобства общения, - напомнил Роджер.
Тадеуш, выпавший из окружающей действительности по причине обдумывания увлекательной задачки о том, как спрятать, как он понял, алкоголь, просто подошел к Алексу и слегка его приобнял.
- Должок. Жду вашего, - он неопределенно взмахнул рукой.
От касания знакомых рук захотелось расслабиться, но автомат, все так же висящий на плече, тут же напомнил в каком он статусе сейчас находится в цирке. Пришлось слегка моргнуть и задуматься, как сделать так, чтобы это не заметили остальные. Мягко кашлянув, чтобы слышал только Тремер, дискордант несколько рассеяно улыбнулся.
Алан озадаченно покосился на Тадеуша с Алексом. На обнимающихся Тадеуша с Алексом. Потом - на возлежащего на крыше Лакеса. Сощурился, уже подозревая, что именно тот может ответить на следующий вопрос.
- Вашего - «главного»?
Тадеуш, поняв, что сделал что-то не то, поспешно убрал руку.
Поправив шляпу и несколько виновато взглянув на Тадеуша, Джуд перевел взгляд на Лакеса. Зная как умеет высказывать мысли Алан, стоило ожидать чего угодно.
- Господина Дамиано сейчас нет в цирке, - Джуд решил перевести внимание Лакеса на себя.
- Я знаю, - Лакес пожал плечами.
- Может ты тогда ещё и знаешь, где он?
- Нет, не знаю, - Цимисх наклонил голову.
- Скоро рассвет, - Джуд окинул взглядом небо. - И никто не знает где босс.
Хотелось саркастически изогнуть бровь, но он сам беспокоился не меньше Алана. Во всяком случае злился - точно.
- Он говорил, что хочет побыть один, - вмешался Роджер.
Цимисх издал протяжное фыркание.
Алан тихо зашипел, чувствуя поднимающуюся откуда-то изнутри злость: на цимисха, на Леона, на чёртового Бонавентуру, из-за которого всё пошло наперекосяк. На всё.
- Ну и сиди здесь дальше, как клятая британская королева, явившись без приглашения, - он резко развернулся, сделал пару шагов прочь - мелькнула мысль, что в фургоне лежит, прикрытое декорациями тело, и что его надо куда-то спрятать, и… Алан замер, сжимая и разжимая кулаки. Пытаясь успокоиться. И привести мысли в порядок.
Пропажа Леона как-то оказалась совсем выбивающей из колеи. С одной стороны рисковать своей легендой и раскрыть свои умения перед Ласомброй и остальными было крайне рискованно. с другой - а что им оставалось? Узнать мгновенно куда делся Леон было малореально, а вот хотя бы спросить адресно Джуд мог. Не факт, что ему бы ответили, но это было по крайней мере в его силах. Но первым делом он решил спросить об этом Роджера, как того, кто видел Леона последним.
- Роджер, а что-то кроме желания побыть одному господин Дамиано озвучивал? Куда пойдет, например? - Джуд понимал, на сколько это сейчас глупо прозвучало, но не мог не спросить. - Хотя бы примерное направление, куда он направился?
- Он сказал, что вернётся позже - пока ему надо погулять и подумать, - Роджер сосредоточился, вспоминая разговор с Леоном. - Сказал, что постарается успеть в доки вовремя, но можно начинать без него. И обещал, что с ним всё будет в порядке. Собирался вернуться к утру, возможно - раньше. И сказал, что если Алан не доконал Бонавентуру, и тот не закатал его в пол на радостях - то Алан знает, что делать.
Джуд лишь задумчиво изогнул бровь. Ничего конкретного, но Алан должен знать что делать. Спорить с этими указаниями смысла не было. Как и смысла лезть на рожон. Он лишь вопросительно взглянул на Алана, впрочем, будучи готов предложить свой вариант.
Алан беззвучно выдохнул, в последний раз сжав кулаки, с силой, чтобы ногти впились в кожу. Потом расслабил ладони, обернулся к остальным. И вымученно улыбнулся - куда больше ему хотелось сейчас исчезнуть, остаться одному, а не разговаривать с вопросительно смотрящим на него Смитом.
- Ну, может нам… может нам для начала решить, куда спрятать этого блядского Бонавентуру, валяющегося в фургоне? Чтобы днём на него никто не наткнулся.
- Он нам ещё живым нужен? - кровожадно поинтересовался Роджер. - Если нет - раздеть и оставить на открытом месте. А через полчаса после рассвета можно будет сметать его в совок. Веником.
- Нужен.
- Тогда - опять же, раздеть, замотать бинтами и объявить, что это реквизит такой - мумия, - предложил Роджер.
- Это было бы довольно недальновидное решение, - Джуд скривился, но быстро убрал гримассу с лица. - Пусть и, возможно, самое простое. На сколько я понимаю, Днем не заходят только в личные фургоны циркачей? Я понимаю, что соседство не из приятных, но...
Алан устало потёр ладонями лицо.
- Можно спрятать в одном из фургонов для… ну, для вашей добычи. И сказать Якову, чтобы туда никто не совался.
Или просто закрыть так, чтобы не открыли, - Джуд пожал плечами. Такой вариант был не хуже остальных.
- Кукла. Это вампир, изменить структуру кожи и сделать куклой, - обронил Лакес с крыши. Эскападу дикого Тремера он не заметил. Кажется.
Алан зашипел уже куда громче, чем раньше, а потом ткнул пальцем в Лакеса.
- Просто. Замолчи.
- Почему?
- Люди любопытны, - Джуд перевел взгляд на Лакеса. - Такая кукла тоже привлечет внимание.
- Прибить гвоздями.
- Не лучшее решение. Вызовет ненужные вопросы.
- Слушайте... а выгребная яма-то тут есть? - осенило Роджера. - Тогда в мешок - и туда..
Алан заставил себя промолчать. На этот раз - хотя хотелось высказать всем, в том числе и Роджеру. А потом молча пошёл внутрь фургона и принялся сдвигать в сторону с неподвижного тела декорации.
- А зачем он вам?
- Мне - даром не нужен, - Джуд позволил себе проявить личные эмоции, но тут же взял себя в руки. - Возможно он нужен господину Дамиано. А так я понятия не имею.
Дискордант подошел к фургону и заглянул внутрь, подавив вздох.
- Мистер Каллахан, помощь нужна?
- Нет, - тихо огрызнулся Алан, безрезультатно пытавшийся сдвинуть с места Бонавентуру. - Идите дальше обниматься с мистером Бродски, мистер Смит.
Тадеуш вышел из задумчивости.
- Я бы предложил вот что.
Сначала я сделаю с него слепок. Потом изготовлю один манекен, и залью нашего гостя тем же стоставом. Получатся два одинаковых манекена. Мы придадим им зеркальную форму, одинаково оденем и составим скульптурную композицию где-нибудь рядом с билетершами.
- Как пожелаете, - Джуд силой воли подавил желание уронить челюсть или вызвериться на Алана еще раз, только одним голосом. Но от шпильки не удержался. - Могу вас обнять, чтобы не ершились. Вдруг поможет.
Фыркнув, дискордант отошел от фургона на достаточное расстояние, чтобы голос Алана не был слышен.
- А сколько времени на эти манекены уйдёт? - Роджер взглянул в тёмное - пока ещё! - небо.
Алан резко бросил на пол руку Бонавентуры, за которую пытался тянуть тяжёлое тело. И выскочил на порог фургона, уже с откровенной злостью глядя на Тадеуша и Роджера.
- Заткнулись оба, мать вашу. Мы его просто спрячем. Никаких, блядь, кукол. Манекенов. И ещё какой-то хрени. П-просто спрячем! И всё.
Он развернулся и, не дожидаясь ответа, вновь исчез в фургоне.
- Это ваш Бруджа? - осведомился не слишком тактичный Цимисх, наблюдая за перемещениями Алана.
- Эк его покусало-то, - уважительным шёпотом выдал Роджер, прижав уши к голове. - Ну и ладно, это же он знает, что делать, а не мы.
Джуд стоял к фургону спиной, по этому вздох и прикрывшую лицо ладонь могли видеть разве что Тадеуш, да Роджер.
- Прятать так прятать, вроде с этим никто не спорил, - дискордант пробубунил это себе под нос, уже вполне сознательно желая дозваться Леона.
- И куда вы предлагаете его спрятать? - повысив голос, поинтересовался Тадеуш. -В фургоны с реквизитом опасно. Они не защищены от солнца. Остаются только жилые фургоны. Возьмете его к себе? Я помогу дотащить.
- У вас сундук есть?
Тащить высокого и тяжёлого Бонавентуру было неудобно. Алан пытался подхватить его под руки, но быстро оставил эту попытку. Обошёл неподвижное тело кругом, пытаясь успокоиться, не вслушиваться в доносящиеся с улицы голоса, перестать злиться. Но не выходило. Он был чертовски зол. И голоден - Зверь внутри недовольно ворочался.
В итоге он ухватил тяжёлое тело за ногу. И потащил по полу, медленно, шаг за шагом, продвигаясь в сторону выхода из фургона.
Роджер пока не встревал. Хотя, конечно, идея с выгребной ямой, при всей её непафосности, казалась здравой. Там вряд ли кто копаться и искать полезет - а солнце туда не проникает. Но к озверевшему Алану под руку лучше не лезть...
Тадеуш с демонстративным тяжелым вздохом подошел и взял Бонавентуру за вторую ногу.
- И куда же мы его понесем?
Алан вскинул на Тадеуша глаза. И негромко процедил сквозь сжатые зубы.
- Я уже говорил. В фургоны с бочками. Алкоголем. И ещё чёрт знает чем.
- Я повторяю - в фургоны с бочками его нельзя. Их ведь никто специально не герметизировал, правильно? Одна щель, сквозь которую может просочиться солнечный свет и упасть на него - и все.
- В бочку.
- Там всё занято! - запротестовал Роджер.
- Вы все психи, - простонал Тадеуш. - Ладно, тогда помогайте. Сегодня на день отнесем его к нам в фургон, раз больше желающих нет, а завтра будем разбираться
Алан резко отпустил «свою» ногу Бонавентуры. Выпрямился, зло глядя на Тадеуша снизу вверх.
- Фургоны для контрабанды делают с двойным дном. И там точно можно спрятать всё, что угодно. Даже, - он кивнул на лежащего на земле собрата, - его.
- Алан, у нас уже нет времени на споры, - мягко напомнил Тадеуш. - И на неверное решение тоже нет. И проверять ваши фургоны на наличие щелей - тоже. Поэтому тот день он проведет у нас.
Алан молчал несколько секунд. А потом спросил - уже не так резко и зло.
- А где мисс Симмонс?
- В Новом Орлеане, у каких-то знакомых, - Тадеуш осмотрелся по сторонам, решительно сдернул какую-то тряпку. - Кладите его сюда. Сделаем носилки, если не донесем - волокушу.
Ситуация начинала выедать последние остатки спокойствия. Еще и вопрос Алана куда девалась мисс Симмонс добавило к нервозности несколько пунктов. Заставив кровь двигаться живей, наполняя мышцы силой, Джуд рыкнул и, подойдя к лежащему на земле телу Бонавентуры, поднял того на руки.
- Мы тратим время на споры. Говорите, куда его нести.
Алан молча ткнул пальцем в сторону фургонов для контрабанды.
Джуд кивнул и направился в ту сторону.
- Будем надеяться, что двойное дно сделано качествнно. Мистер Каллахан, не соизволите хотя бы открыть дверь и помочь уложить это тело куда следует? - не сказать, чтобы голос дискорданта сочился патокой, но рычания в нем было почти неслышно.
- Ладно, времени нет, туда так туда, - вздохнул Тадеуш и пошел следом. - Но если завтра мы найдем горку пепла, не говорите, что я вас не предупреждал.
- Это будет грустным финалом этой эпопеи, - Джуд хмыкнул, но спорить не стал на тему возможности такого исхода. - Но будем надеяться на качество поставляемой продукции такого рода.
- Разумеется, мистер Смит. Как можно отказать, - не слишком вежливо отозвался Алан и, обогнав обоих, быстро направился к нужному им фургону.
ложив тело Бонавентуры в нишу, которая занимала довольно много места в фальшивом дне фургона, Джуд лишь осторожно прикрыл крышку, надеясь, что качество действительно хорошее и ни один луч солнца туда не проникнет. Иначе это было бы очень плохое двойное дно, которое не спрячет и их "приобретенный" товар. Когда с этим было покончено, он выбрался из фургона и взглянул на небо, с грустью отмечая, что времени на то, чтобы переодеться и вернуться сюда уже певицей-Джуд было катастрофически мало.
- Что ж, позвольте откланяться, - дисокрдант саркастически отсалютовал съехавшей набок федорой. - Скоро рассвет и я надеюсь успеть до первых лучей солнца добраться до своего укрытия. Так что прошу простить мне столь поспешное ретирование.
- О, могу предложить вам место в своем фургоне, - Тадеуш старался, чтобы это звучало естественно. - Там есть запасная кровать
Алан вскинул руки ладонями вперёд.
- Делайте, что хотите. Вы всё равно… эээ, близко знакомы. Видимо.
- Это очень щедрое предложение, мистер,.. - Джуд нахмурился, словно вспоминая, как Тадеуша назвал Алан. Все таки разрушать этот образ не хотелось, не смотря на последнюю фразу мистера Каллахана. - Бродски, да? Боюсь, мое присутствие стеснит вас.
- Нет, ну что вы, никакого стеснения
Цимисх неожиданно свесился к Роджеру.
- Это он к себе любовников всегда так зазывает, когда подружку отправит в город?
- Не знаю, - честно признался Роджер. - Я тут первую ночь, ещё даже не со всеми знаком.
- Вы уверены? - Джуд внимательно посмотрел на Тадеуша. Как бы ни хотелось просто взять и согласиться, правила приличия требовали совсем иного. Да еще и Алан неподалеку. - Впрочем, скоро рассвет...
На лице дискорданта отразилась довольно честная гримаса легкого отчаянья. Впрочем в темноте это рассмотреть было бы сложно.
Алан скрестил руки на груди, нахохлился.
- Тогда, раз… эмм, мистера Дамиано пока нет, то я разрешаю вам остаться на территории домена, мистер Смит. Спасибо, что попросили об этом.
Он хмуро покосился на обоих Собратьев и, развернувшись, пошёл прочь.
- Благодарю вас, мистер Каллахан, - Джуд сказал это вслед Алану с ненаигранной благодарностью. - Что ж...
Дисокрдант развел руками, словно говоря "что поделать, раз ситуация складывается таким образом", и взглянул на Тадеуша.
- Не откажусь в таком случае воспользоваться вашим гостеприимством. Обещаю исчезнуть сразу же, как только пройдет день.
- Вы окажете мне честь, - Тадеуш смотрел не него, сияя улыбкой
Тогда ведите, мистер Бродски, - Джуд улыбнулся несколько виновато. - Я понятия не имею где ваш фургон.
Тадеуш подал ему руку:
- Прошу вас. Тут недалеко.
- Благодарю, - Джуд улыбнулся на этот раз благодарно и немного устало. Протянул руку, коснувшись Тадеуша, надеясь что темнота скроет этот жест от посторонних глаз. Тадеуш легонько взял его за кончики пальцев, и повел к фургону.
Джуд улыбнулся и позволил себя вести до знакомых ему дверей в их жилище. Ночь была достаточно темна, чтобы можно было не беспокоиться о случайных свидетелях. Да и что там можно было рассмотреть, кроме вроде бы случайного прикосновения, которое с определенных ракурсов и прочесть то было сложно?
Романтиком Тадеуш себя никогда не считал, но этот момент пробрал и его. Раннее утро, птицы уже начали петь, пахло росой и свежестью, а новая ипостась Джуда казалась такой притягательной...
Возле фургона он не удержался, и обнял Джуда. Вернее, Алекса Смита.
На этот раз отстраняться или указывать на странность прикосновений смысла не было. Джуд словно после долго гонки на выживание просто окунулся в эти объятья. Знакомые, поддерживающие. Эмоциональные. На лице сама собой появилась какая-то вполне неуместная задорная улыбка, хотя казалось вымотался дискордант почти полностью.
Едва закрыв за ними дверь, Тадеуш не выдержал, и начал целовать Алекса прямо у двери.
Объятья и поцелуй явно стали требовательней. Впрочем, Джуд не мог сказать, что не разделяет чувств Тадеуша. На смотря на вымотанность и уже уходящую злость, эмоции захлестнули и его. Вцепившись в отвороты плаща Тремера, дискордант просто потянул того на себя, чутко контролируя силу и отвечая на поцелуй. Отметив что шляпа с Тадеуша уже слетела внутри фургона, Джуд усилием воли выгнал все мысли из головы, отдавшись эмоциям, ощущениям и происходящему тут и сейчас.

@темы: Яков, Алан, Роджер, 21 августа, Тадеуш, 1926 год, Лакес, Джуд/Алекс/Эш

---

Ночь, в которой Бездна смотрит на Леона, а Альченцо Мирр улыбается и задаёт вопросы.

Новый Орлеан, 21 августа

Леон шел по улицам Нового Орлеана, почти не думая ни о чем. Засунув руки в карманы брюк, иногда пиная камешки с дороги - те улетали на влажную глинистую обочину и пропадали там, беззвучно. Где-то, почуяв его, заходились воем собаки, откуда-то долетали звуки бодрствующего, несмотря на поздний час, города. Но чем дальше, тем звуков было меньше. Леон хотел тишины.
Берег озера Поншартрен - в стороне от пирса и прибрежных увеселений - был тихим.
Черная вода. Стоячая, прозрачная, с темным илистым дном. Тяжелая, густая, как ненависть, что плескалась внутри. Он никогда не был хорош в обуздании себя. Черное небо - луна закрыта деревьями, звезды - низкими облаками. Леон бесшумно опустился на траву, глядя в никуда. Стащил с правой руки перчатку, срывая черную корку с ожогов. Размял пальцы.
Ненависть билась внутри, точно язык огромного колокола. Медленно, неотвратимо, сотрясая все его существо.
Когда-то она была горячей, отстраненно подумал Леон. Когда-то она согревала. Хотелось вцепиться в горло, и рвать до помутнения в глазах, выпустить Зверя, залить все вокруг кровью, своей, чужой... Алан бы понял. "Я тебя ненавижу... как сейчас". Иногда она обжигала и заставляла терять голову. Иногда ее жар был нестерпимым, и хотелось разорвать горло себе самому, чтобы выдавить до капли кровь, которая текла в жилах. Его кровь. Это было давно.
Сейчас ненависть была холоднее Бездны. И обжигала в тысячу раз сильнее.
Леон поднялся, спустился к берегу. Зачерпнул ладонями воду - на короткое мгновение мелькнула глупая мысль, что она остудит боль ожогов, как при жизни, - выпрямился. Вода в горстях была черным, гладким зеркалом. Не отражавшим ничего, как всегда. Зеркало... На мгновение Леону показалось, что он видит свое лицо. Или не свое.
Ласомбра сжал черную воду в ладонях, спрессовывая в комок. Обожженную руку покалывало ледяными иглами. Когда-то он проводил над этим ритуалом целые ночи, точно ребенок, лепящий поделки из слишком мягкой и скользкой глины. Но он давно уже не ребенок. Леон стиснул зубы, удерживая в руках пульсирующую черную дыру.
И заглянул в нее, давая, наконец, волю своей ненависти.
И Бездна заглянула в него. Огромная, звенящая, несуществующая. Рассмотрела. Подсчитала. И выбросила, оставив на память широкую улыбку Альченцо Мирра.
Шарик тьмы расплескался в руках, залив вязким черным стеклом руки по локоть. Это было... нечестно. Почти по-детски обидно. И больше, чем можно было вытерпеть за раз. Леон захлебнулся яростью, взвыл, катясь по земле, и потерял себя до рассвета.
Улыбка Альченцо не исчезала. Ехидная, жестокая скрывающая за собой его истинные чувства. И голос. Голос тоже стал различим. Спокойный, холодный.
"Ты расслабился".
Леон вздрогнул, оборачиваясь на звук. Подобрался, прислоняясь к ближайшему дереву спиной. Уставился в темноту, пытаясь увидеть... или хотя бы убедиться, что это игра его воображения.
Никого. По крайней мере, никого не видно.
- Нет. - прошипел Леон, больше себе, чем в самом деле разговаривая с воображаемым Альченцо. - Напротив. Я перестал расслабляться.
"Оно и видно".
- Какое тебе дело?!
"А тебе до меня? Ты так орал, что я аж отвлекся".
- Ты послал мне зеркало?
"Да".
- Зачем? Это дурная шутка. Не в твоем вкусе.
"А почему нет?"
- Зачем?! - Леон все еще шипел. - Напомнить о себе? Я и без того не страдаю провалами в памяти.
"Ты расслабился".
Леон поморщился. Он ненавидел эту фразу. И привычку Мирра не отвечать на вопросы. И отвечать на вопросы вопросами, которые сбивали с толку. Он взял себя в руки.
- Нет. Ты "отвлекся" на меня неделю назад. Во время ритуала. А вовсе не сейчас. Кстати, впечатлился?
"Не впечатлился. Но одобрил. Пойдешь за своим, кто он тебе там?"
- Никто.
Слишком быстро.
"Ответь на вопрос. Я не спрашивал, кто он тебе".
- Куда? Здесь все идут за мной, а не я за кем-то.
"Ты в этом уверен. Но ты тоже идешь за ними. Вожак меняется вместе со стаей".
- Это естественное течение вещей. Зачем, в таком случае, спрашивать, буду ли я меняться, если это неизбежно? Какое тебе дело до меня и до моей стаи?
"До твоего пути есть. Твой непойми кто предлагает пути, которые были доступны только очень старым. Горатриксу, Марконию..."
- Меня не интересуют древние истории. И мне никто ничего не предлагает, мой путь это только мое дело. Не твое... ничье.
"Конечно..."
Леон, не сдержавшись, в раздражении ударил ствол дерева.
- Я уже отвечал тебе про свой путь. Мне надоело.
"Отвечай себе. Мне все равно".
- Мне тем более. Я живу так, как хочу.
Ответа не было. Присутствие как будто исчезло.
Леон несколько секунд таращился в темноту, пытаясь отогнать беспокойство от вопросов Мирра. Хамить Сиру можно было сколько угодно, это гарантировало прекращение диалога, но то, что он говорил, засело в сознании как заноза. Старые пути, Горатрикс...
- Почему на зеркале енот, мать твою? - запоздало бросил он вопрос, который тоже почему-то не давал покоя. Не особо рассчитывая на ответ. Даже надеясь, что присутствия действительно нет.
Ответа все еще не было. Но улыбка все равно стояла перед глазами.

@темы: 21 августа, 1926 год, Альченцо, Леон

---

Ночь, в которой совершается самое дерзкое ограбление в истории Нового Орлеана

Новый Орлеан, 21 августа

Доки Нового Орлеана, сердце города, были огромными. Они занимали почти весь берег реки, вдоль по величественному течению Миссиссипи, до самой дельты.
Автомобиль остановился возле одного из нижних причалов. Берег понижался, и от дороги можно было разглядеть внушительную громаду складского здания и парочку открытых ангаров, почти целиком заваленных тюками и ящиками. Возле склада стояло припаркованными несколько грузовиков. Дальше, почти неразличимый в темноте, угадывался силуэт грузового парохода с едва видимыми огоньками габаритных фонарей на мачтах.
В доках было грязно, тихо и совершенно темно. Электрификация сюда не добралась.
Старший из "парней", приданных Алексу в усиление, вопросительно посмотрел на "начальников". Мотор он пока не глушил.
Вокруг пахло сыростью, водой и странной смесью запахов, которые сбивали с мысли. Глубоко вздохнув, Джуд высокомерно оглядел место, куда они прибыли и скосил глаза на Роджера.
- Найдите проводника, - дискордант честно пытался следовать щедра выданным советам более опытных товарищей. По этому в интонациях повилась некоторая доля холода. - Пусть выведет к месту сделки.
Роджеру очень хотелось тихо взвыть. Или стукнуть Алекса чем-нибудь тяжёлым. Кто должен искать? Место какой сделки? И какого хрена?
Впрочем ладно, Алекс тут типа крутой босс, и стучать его чем-нибудь тяжёлым можно потом, когда дело будет закончено. Причём закончено успешно, иначе настучат другие, и не только Алексу. Тут и кое-кому по ушам с кисточками может прилететь.
Так что Гангрел шагнул вперёд и велел, словно переводя сказанное Алексом:
- Прежде всего нам нужен тот, кто сейчас - прямо сейчас - заправляет делами в доках. Начальник. Мы начнём с разговора с пастухом этого стада, а не с его безмозглыми баранами. И чтоб всё было вежливо!
- В смысле, притащить вам начальника причала? - деловито осведомился один из бандитов, вылезая из машины и проверяя патроны в револьвере. - Прям сюда?
- Притаскивать пока не надо, - милостиво позволил Роджер. - Просто узнайте, где он.
"Парни" кивнули и растворились в ночи, оставив одного из своих охранять боссов. Тот послушно таращился в темноту на почтительном расстоянии, чтобы не подслушивать.
Алекс как-бы невзначай прошелся туда-одратно, словно разминая ноги и тем самым оказываясь чуть дальше охранника, но ближе к Роджеру.
- Почему бы не приказать притащить начальство сюда? - казалось, что голос Джуда звучит не громче ветерка, но Гангрел его слышал.
- Потому что приказать притащить его сюда можно успеть и потом, - пояснил Роджер. - Сначала надо узнать, кого мы хотим притащить.
Словно в ответ на слова гангрела из темноты вынырнул один из парней.
- На складе люди. Начальник причала и двое грузчиков. С фонарями. Тащить?
- Пригласить, - поправил Роджер. - Если не согласится - тащить. Если попробует попросить отсрочки - несколько минут можно подождать, потом тащить. Грузчикам можно дать по морде при необходимости, можно связать и заткнуть кляпами, но не калечить.
- Понял, - бугай пожал плечами и снова скрылся в темноте. Через некоторое время чуткие уши Роджера уловили шум со стороны складского корпуса. Спустя несколько минут парни вернулись, конвоируя толстенького креола в форменном пиджаке. Тот нервно косился на сопровождающих, сжимая в руках фонарь.
Джуд окинул процессию холодным взглядом и продолжил стоять как ни в чем не бывало. Словно он слишком важная персона, чтобы снисходить до разговора с "вот этими", позволяя говорить за него.
- Добрый вечер, - вежливо поздоровался с креолом Роджер. Он стоял чуть впереди и правее Алекса. - Для начала - с кем имеем честь? Нам не хотелось бы... ошибиться.
- Готье Лебрюн, - продолжая нервничать, "приглашенный" направил фонарь на Роджера. Пятно света заметно подрагивало. - Я управляющий причала номер девять. Вы... кто?... От кого?...
- Мсье Лебрюн... - Гангрел мило улыбнулся. - Если мы сейчас и здесь разговариваем с вами - вы должны понимать, что некоторые имена, в отличие от Вашего, не всегда стоит называть вслух. Они... слишком известны для этого.
- Да, но... - управляющий промокнул лоб рукавом пиджака, - но мы ведь договаривались... разве нет?
Он смотрел на Роджера так, будто хотел то ли потребовать денег, то ли написать завещание. Жадность в нем боролась с подозрительностью и обе они проигрывали трусости.
- Вы помните условия договорённости буквально, мсье Лебрюн? - Гангрел заломил бровь. - И какому их пункту, позвольте спросить, противоречит наш визит?
- Для начала мы торчим здесь, на виду у всего города, вместо того, чтобы припарковать ваш чертов грузовик на дебаркадере и тихо все сделать! - мсье Лебрюн чуть осмелел. - Мало ли, кто тут может ходить! А у вас и не грузчики, а головорезы! Могут ведь увидеть!
- Какие головорезы? Наисмирнейшие и наитрудолюбивейшие грузчики! - казалось, Роджер даже оскорбился. - Но вы правы, с делом стоит разобраться быстрее. Пойдёмте, вы покажете нам, где сейчас лучше припарковаться. Шеф? - Гангрел обернулся к Алексу, слегка поклонившись.
- Действуйте, - Джуд коротко кивнул, показывая, что все дальнейшее пройдет под его контролем.
Все таки не имея примера перед глазами дискордант чувствовал, что слишком уж ничтожен его опыт в этих делах. Но отступать не собирался. В любом случае.
Немного восстановивший уверенность в себе мсье Лебрюн развернулся и потрусил обратно к складу.
Склад был огромным и современным - с торчащими стрелами индустриальных кранов, с вентилями паровых машин - сейчас спящих, как и весь док, - с тремя этажами внутри для размещения грузов. Свод терялся во мраке, слепые окна выглядели недружелюбно. Управляющий подошел к маленькой дверце, прорезанной в грузовых воротах, отпер ее. Чертыхнулся, когда свет мотающегося фонаря упал на валяющуюся на земле фуражку. Поднял ее, отряхнул, натянул на голову, недовольно поглядывая на свой недавний конвой.
- Идемте, - он толкнул дверцу. - Ваш груз на третьей линии. Как договаривались.
Внутри склад представлял из себя непроходимый лабиринт ящиков, тюков, бочек, контейнеров, и снова ящиков. Они были аккуратно уложены друг на друга, так, что высота лабиринта оказывалась выше среднего человеческого роста. Однако мсье Лебрюн довольно уверенно вел своих гостей по лабиринту, пока не остановился, наконец, перед штабелем бочек.
- Вот, извольте. - он покосился на Роджера. - Ваши "фруктовые консервы". Тридцать бочек, шесть тюков, восемь ящиков. Все, что пришло утренним грузом.
- Не сочтите нас слишком подозрительными, мсье Лебрюн, - Роджер доверительно понизил голос, - но давайте проверим груз. Некоторые поставщики бывают... не слишком надёжны.
- Это ваш груз, - фыркнул управляющий. - Можете хоть облиться им.
- Замечательно, - невозмутимо кивнул Гангрел. - Тогда будьте столь любезны вскрыть... скажем, вон ту бочку для начала. Но так, чтоб потом можно было хотя бы заколотить гвоздями. Будет печально, если фрукты... попортятся по дороге из дока.
Управляющий странно посмотрел на Роджера. Подошел к указанной бочке. Снял со стены небольшой ломик, приладил его к крышке и, крякнув, вышиб ее прочь.
Воздух тут же наполнился крепким алкогольным духом с четко уловимой ноткой можжевельника. В бочке, несомненно, был джин. Глаза у "парней", сопровождавших Алекса и Роджера, мечтательно заблестели.
- Благодарю, мсье Лебрюн, - Роджер милостиво махнул рукой. - Фрукты настолько качественные, что мы готовы обойтись без дополнительной проверки остального груза. Теперь идёмте с нами, покажете, где припарковаться. Ты, - Роджер ткнул пальцем в головореза, который вёл машину по пути в доки. - Идёшь с нами. Шеф, - в голосе снова зазвучали почтительные нотки, - вам будет удобнее пойти с нами или дождаться здесь?
Прикинув, что кто-то должен остаться с грузом, Джуд кивком головы указал в ту сторону, откуда они пришли.
- Сами справитесь, - интонации были все так же холодноваты, да и дискордант избрал немногословную манеру общения.
- Да, шеф... конечно. Как скажете, - судя по интонациям, Роджер не то чтобы был напуган - но явно сожалел, что потревожил столь важную персону, как Алекс. Ещё раз кивнув Лебрюну и "шестёрке"-шофёру, Гангрел двинулся в сторону машины.
Оставшись почти в гордом одиночестве с товаром, если не считать присутсвующих хмырей, которых выдал им Яков, Джуд внутренне позволил себе скривиться. Все шло пока хорошо и один этот факт напрягал. Слишком хорошо. Дискордант старался гнать от себя смутные опасения и глушить паранойю простейшим методом - злостью на себя. А злиться было от чего. Он ввязался в это дело будучи не просто новичком - он совершенно не знал с чего начинать и за что хвататься. О да, строить ледяные гримасы и делать неприступный вид он умел великолепно. Но и дальше что? Толку с него сейчас было почти ничего, что и вызывало глухое недовольство. Как и возможная необходимость убивать. Вот уж что Джуд делать не желал ни в коем случае. Он не был убийцей и даже после Становления не хотел и близко превращаться в зверя, для которого жизнь человека была разменной монетой. Это было не его. Не на столько его...
Во всяком случае Джуд хотел в это верить и держался за этот принцип изо всех сил, даже не смотря на то, что убийство в качестве самозащиты, или защиты, когда дискордант еще был живым, было для него теоретически приемлемым. Как для солдата, которым он, впрочем, никогда не был. Что не мешало когда-то иметь эту убежденность.
Жалея, что не может сейчас хмыкнуть, не нарушив собственную роль, дискордант принялся сверлить взглядом пространство, прислушиваясь к тому, что происходит вокруг, давя беспокойство все возрастающим гневом.
Креол, постоянно оглядываясь на сопровождение, довел Роджера до неприметного местечка с задней стороны склада. Судя по выдавленной на мягкой земле колее, это был не единственный груз, который уходил отсюда неофициальным путем.
- Выносите с задней двери, никто не увидит. И приглушите фонари.
- Замечательно, - кивнул Роджер. - Джонни, сходи за остальными, подгоните машину и грузите фрукты.
Вряд ли головореза звали Джонни. Скорее всего - не Джонни. Но какая, собственно, принципиальная разница, если разобраться?
Бандит без лишних слов и движений исчез в темноте.
Креол поправил фуражку. Затем снял ее, повертел в руках, косясь на Роджера.
- Мистер, эээ... Я не помню вашего имени? Простите.
- Я уже сказал - некоторых имён лучше не называть, - тон Роджера стал холоднее и жёстче. - Достаточно того, что мы знаем, с кем имеем дело. Вы хорошо присмотрелись к нашему шефу, мсье Лебрюн?
Управляющий заметно сглотнул.
- Да, да, конечно, я понимаю. Просто я хотел... Послушайте, у меня был договор с Сэмом "Серебряным Долларом". Он не говорил, что пришлет кого-то еще. Из важных. А что... ваш шеф... мне стоит знать его имя?
- Я бы сказал - чем меньше вы знаете имён - тем лучше, - Гангрел заговорил чуть тише. - Ну представьте себе такую неприятную ситуацию: приходит к вам мистер Коп и говорит - а что это вы за фрукты отгрузили? А кому? А какого хрена? Вас же, уж простите, мсье Лебрюн, - Роджер взглянул на креола с явным сочувствием, - вряд ли трудно запугать. И вот вы - допустим даже, честно покочевряжившись для начала, выкладываете мистеру Копу всё как на духу, включая наши имена. А потом мы об этом узнаём. Конфуз выйдет...
- Хорошо, хорошо! - мсье Лебрюн попытался то ли загородиться от Роджера фуражкой, то ли сделать патетический жест. - В таком случае, вы и ваш... босс... я вас никогда не видел. И не увижу. Вы заберете ваши фрукты, хотя вас тут и не было, и... никто ничего не знает.
Управляющий заметил проблеск фар и встал, чтобы открыть заднюю дверь. С явным облегчением отодвигаясь от Роджера, который был, конечно, намного более приятным парнем, чем босс, но все равно не настолько приятным, чтобы сидеть с ним в ночи наедине.
- Не волнуйтесь, мсье, - Роджер дружески улыбнулся. - Всё будет в лучшем виде.
Он замахал рукой, привлекая внимание Алекса и остальных. Не хватало ещё оставлять креола одного. Ну как тот с испугу убежит в рассвет с воплями, и тут через полчаса будет тот самый мистер Коп, единый во многих лицах? Нет, конечно, они с Алексом легко притворятся мёртвыми - однако кто даст гарантию, что "трупы" сразу отвезут в уютный тёмный морг? В общем, проще проконтролировать все вот эти мелочи.
Парни тут же нарисовались рядом с Роджером. Один терпеливой тенью маячил за Джудом.
Роджер махнул рукой ближайшему.
- Джонни, постой рядом с мсье Лебрюном, чтоб ему не было скучно одному. Если мсье Лебрюн изъявит желание - можешь поговорить с ним обо всякой милой ерунде: о погоде, о кораблях, об урожае конопли на полях Техаса... о его семье, наконец!
Дождавшись, пока очередной Джонни его сменит, Гангрел рысцой кинулся к Алексу.
- Уфф... теперь надо приглушить фонари - и быстро грузить апельсины бочками. И да, мне нужна трость Бонавентуры.
Если только мсье Лебрюн не был каким-нибудь оборотнем - слов бы он не расслышал. Поза же и тон Роджера были самыми что ни на есть почтительными.
Джуд кивнул, показывая что Роджера услышал. Грузить и вправду надо было бы поживей. Они и так на вкус дискорданта находились на этом складе слишком уж долго.
- Притушите освещение и живей займитесь грузом, - голос Джуда, которым он отдал приказ парням Якова, был чем-то средним между арктической вьюгой и лязганьем безразличной стали. - Время - деньги.
Внутреннее напряжение все таки брало свое, но Джуд старался не давать ему воли.
- Дуржи, - дискордант дождался, когда стоящий позади него головорез отойдет и передал Роджеру трость скупы м движением. Вид у Джуда был все такой же холодный, но голос, который был слышен только Гангрелу, был уже лишен льда и безэмоциональности.
Дискордант подавил в себе желание сказать что-то вроде "надеюсь, все будет хорошо". Он не был суеверным, но и накаркать беду не хотел.
Гангрел подхватил трость и вернулся к Лебрюну и головорезу. После чего небрежным взмахом руки отпустил головореза помогать товарищам с погрузкой.
Товарищи, споро подхватив ближайшую пару бочек, потащили их к машине. Затем следующую. Ночь была тиха и безлюдна, и почти две трети груза уже спокойно лежала в машине Джуда и Роджера, когда со стороны дороги послышался звук мотора. К складу ехала еще одна машина.
Роджер мысленно выругался. Кажется, законные владельцы груза решили навестить свой товар. Действовать надо было быстро. Ближайшему Джонни молча ткнули в Легрюна: охраняй, мол. После чего Гангрел рванул к дороге, на бегу коротко бросив Алексу:
- Продолжайте грузить. Шофёра - за руль и в готовность. Меня не ждите, если что - выберусь.
Выскочив на дорогу он огляделся и, размахивая руками, кинулся в сторону машины, пытаясь перехватить её как можно раньше.
Чертово предчувствие не обмануло. И Джуд, холодно бросив головорезам "Шевелитесь!", спокойно и уверенно направился к машине, явно намекая, что шевелиться надо как можно быстрее.
"Джонни" кивнул с серьезной рожей и положил ладонь на рукоятку револьвера. Шофер метнулся к машине, заложив почтительную дугу вокруг Джуда.
Большой, неуклюжий и довольно медленный грузовик, переваливаясь на колее, резко повернул вправо, тормозя юзом, и остановился почти вплотную к Роджеру.
Роджер, не дожидаясь продолжения, вскочил на подножку и рванул дверцу.
- Гоним отсюда! - выдохнул он. - Там копы! Груз ещё не нашли. Креол делает морду тяпкой, потому что него самого она в пушку, но долго он выпендриваться не будет! Надо сваливать, пока не попались! Если сделаем вид, что просто ехали мимо по своим делам - может, всё и удастся спасти.
Грузовик, с виду груженый кирпичами под самый верх брезентового навеса, от прыжка Роджера заметно покачнулся. Стало понятно, что кирпичами выложен лишь внешний слой, для видимости, а за ними - большой отсек для контрабанды.
Водитель вылупился на появившегося невесть откуда Роджера. Несколько секунд он переводил взгляд с него на склад, но затем, видимо, поверил. Копы в Луизиане сначала стреляли, потом спрашивали.
- Нам не нужен хвост, - рявкнул водитель, разворачивая машину обратно в сторону дороги. Пинком ноги он попытался выпихнуть Роджера из машины.
Роджер не стал дожилаться пинка, спрыгнул сам. И крикнул:
- Креол сообщит, когда будет безопасно!
И юркнул в тень, но ещё не ушёл, проверяя, действительно ли машина уехала.
Грузовик, разбрызгивая шматы грязи, стартанул прочь, едва не заглохнув на выезде. Роджер вынырнул из за угла и улыбнулся Алексу, показав ему большой палец: мол, всё в порядке. Сам же подошёл к Легрюну: надо было замести следы.
Головорезы Джуда бросили в машину последний тюк и хлопнули по крыше, сигналя, что погрузка окончена.
- Мсье Легрюн, - Гангрел проникновенно посмотрел креолу в глаза. - Я благодарен вам за содействие и помощь. Если мистер Коп будет решит вас навестить - вы лучше моего знаете, как с ним разговаривать. Но если Сэм Серебряный Доллар или кто-то ещё из серьёзных уважаемых людей будет задавать вам вопросы, на которые у вас не будет ответа - можете вместо ответа передать им этот предмет, - и Роджер протянул управляющему трость Бонавентуры, которую так и не выпустил из рук.
Креол попятился, не отрывая взгляда от трости, уперся в широкую и недружелюбную грудь "Джонни".
Сглотнул, принимая трость. Несколько раз открыл рот, чтобы что-то сказать, но так не не смог выдавить из себя ни звука.
"Джонни" почтительно открыли перед Джудом и Роджером дверцу авто.
- Не волнуйтесь, мсье Легрюн, - Роджер блеснул зубами в широкой улыбке. - Тот, кого лучше не называть, не даст вас в обиду - он ценит проверенные деловые связи.
И, дождавшись, пока в машину сядет "шеф", легко нырнул на сиденье.
Забравшись в машину и дождавшись, когда в нее нырнет Роджер, Джуд так же спокойно и холодно отдал приказ ехать. Хотелось смыться побыстрее, но нервничающий "босс", которому словно все пираньи местных водоемов в жопу впились - совершенно не та картина, которую ожидают. По этому дискордант продолжил держать лицо, хотя опасения его не покинули.
Водитель тронулся с места, увозя со склада груз алкоголя и наркотиков на пару десятков тысяч долларов. Мсье Лебрюн, проводив взглядом фонари, молча вернулся на склад, достал из-за дальнего стеллажа бутылку без этикетки, открутил крышку и приложился к горлышку. Сотрудничество с контрабандистами давало свои небольшие плюсы. Хотя вряд ли они перевешивали такую ночь.

@темы: Роджер, 21 августа, 1926 год, Джуд/Алекс/Эш

---

Ночь, в которой Гленн демонстрирует Алану свои рёбра, Майк бредит, а Лакес проползает под дверью.

Новый Орлеан, 21 августа

Ну а пока все развлекались как могли, Гленн спала и видела сны. Вернее, один, зато яркий.
Вот она идет через некое пространство, более всего напоминающее мягкие барханы, поросшие редкой сухой травой. Надо всем этим нависает нереально большая, очень объемная луна, а чуть впереди виднеется море. Тяжелые, малянистые, низкие полны накатывают на пологий берег. Море- темно-красного цвета, и темнок-расное же небо. Песок- по цвеу напоминает желтовато-белую кость, и торчащие из него ковыли- как вены. Никого нет. Никого вообще нет тут и никогда не было. Вот она входит в тяжелые, кровавые волны, и ложится них. ВОлны держат, чуть покачивась, ритмом напоминая шаги. Или- биение сердца, или и то и другое, и в какой то момент она сама становится морем, и вылизывает всем телом шероховатую полосу берега. Ее втягивают корнями чахлые кустики травы, и она становится ими тоже. Она нежно омывает континенты, и вот из ее ставшего бесконечным, тела на берег выходят странные создания, а в глубине- свободно и задумчиво плывут моллюски и рыбы. Она знает, что раньше тут не было вообьще ничего живого, но вот оно появилось, созданное из ее плоти, из нее самой. И каждый моллюск, каждый полосующий небо кожистыми крыльями птеродактиль- это она. Она тянется к небу кромани гигантских хвощей и она же обкусывает их молодые побеги. Она тяжелой лапой топчет грунт, в погоне за добычей и на ней же остаются отпечатки лап. Она рвет клыками плоть своей жертвы и она же становится пищей охотнику. Она светит лунным боком на простирающуюся снизу картину и на ней возникает чересполосица теней и света. Она порождает приливы, и в ней же зарождаются звезды. Вселенная состоит из мешанины мяса, костей и крови, которые произвольно собираются в кометы, учатся добывать огонь, умирают и возрождаются. Оставаясь безбрежными, они сжимаются до размеров человеческой оболочки, оставясь собой. Остваясь внутри и пребывая при этом везде...

Проводив Алекса и Роджера напряженным взглядом, Алан вышел на улицу и закрыл за собой дверь фургончика. Вздохнул. И пошёл за лопатой - если на месте драке на земле оказалась кровь, то стоило её прикопать. А ещё - забрать оттуда топор Майка, ножи Бонавентуры. С последних стоило смыть чужую кровь… чертовски вкусно пахнущую кровь. Алан чертыхнулся, проклиная всё, что мешало ему в последние дни выбраться на охоту.
Топор и ножи он оставил на пороге фургончика, где жил Майк, мельком осмотревшись - но внутри было тихо. Гленн ещё не проснулся. Алан поспешил обратно на улицу.
Вернулся скоро, притащив с собой ведро с водой - Майка надо будет умыть, когда они… разберутся с остальным. Алан присел рядом с навзничь лежащим Гленном и после недолгого колебания снял с пояса собственный нож. Он не знал точно, что Бонавентура сделал с Майком и Гленн, и угадать, в каком состоянии очнётся последний, не мог. И рисковать сейчас было чертовски глупо.
Держа нож так, чтобы его нельзя было рассмотреть, Алан свободной рукой легко похлопал Цимисха по щеке.
- Эй. Гленн… Гленн? Давай, просыпайся. У нас тут… дела есть.
Из сна Гленн выплывала не то чтобы неохотно, но как то плавненько. Тем более что реальность ну очень хорошо соотвествовал атому, что там было. Кровь сочится ото всюду, кровь наполняет воздух, широкими мазками покрывает Алана.. По пробуждении, надо сказать, выражение лица тзимицу сменилось. Этакая глубокая задкмчивость и безмятежность, с нотками грусти проступили на нем. Ну вот глупый Бонавентура, что ж ты дурень то отказывался от счасть? Чего не хотел... Вторым моментом стало обнаружение того факта, что ее оказывается, кто то связал. Но это не было большой проблемой (в понимании Гленн) потому что ну какие веревки, когда она еще вот недавно была мировым океаном? Потому она просто позволила своей плоти стать податливой и мягкой, завозившись в неудобной обвязке. Пальцы правой руки смяли ладонь левой, как если бы она была из воска. В веревках сразу стало просторнее и появилось место для продолжение маневра.
- Да, Алан? Что ты хотел? И где этот нахальный новичок, который так много хотел, но так быстро передумал?
Тоном глубокой задумчивости спросила тзимицу. Она была занята. Она выползала из веревки.
Алан опустил взгляд на руки Гленн, плоть на которых перетекала, словно что-то густое и живое, податливое. Беззвучно выругался. И медленно, очень медленно поднялся, отступив на несколько шагов назад. Пожалуй, идея связать Гленн была действительно глупой.
- Этот новичок… далеко. Уже всё закончилось. Всё в порядке. Мы, эмм… в фургоне Майка. Майк тоже тут.
- Ну да. Все в порядке. А чем закончилось?
Последнее, что Гленн помнила- так это пение какого то незнакомца, и потом-все. А до этго нахальный хмырь дрался с Майком... С неплохой заявкой на успех, надо заметить. Гленн повернулась, этак всем корпусом, оглядываясь по сторонам и увидела сверток, в котором угадывалось пальто Бонавентуры и начинка из Майка. И на этом моменте плавные, но давольно ощутимые попытки вывернуться, несколько усилились. Пока еще успех достигнут те был, но ставшая разогретым воском плоть шевелилась, перетекая и сминаясь под лальцами, обретая новые. совершенно не естественные формы, жила ней своей смутной жизнью...
- Может, я тебя… - Алан не договорил. Гленн, кажется, не выглядел особенно обеспокоенным тем, что его связали - хотя, может, беспокойство Цимисхов выражается именно в том, что они превращают своё тело пластилин? И за предложением развязать наверняка последует вопрос - а кто это сделал?
- Вы заснули. Ну, это не важно… - Алан махнул рукой. - Бонавентуру мы, гхм, обезвредили. Так что о нём можно не волноваться.
- Сожрали или так?
Тоном прямо-таки свесткого интереса спросила Гленн, чуть хмурясь- дело вытягивания мягкой конечности из веревки затягивалось. Впрочем, завястье уже почти было выкручено. А потом- ну, все явно пойдет проще. Сейчас, сейчас ещенемного, и она высвобоидтся и всем поможет. Вот зря Алан отходит, и боится тоже зря.
- Может бы меня - что?
Спросила она, голосом этакой романтичной портовой шлюхи, что означало в данном контексте- успокоение и обозначение лучших намерений, и повела плечами, уставившись на Алана снизу-вверх. Натянутый на мужской каркас, жест выгляядел диковато. В нем была доведенная до бессмысленной звериной крайности женственность, но как ни странно- не сексуальность. Так могла бы двигаться самка, но не женщина из породы разумных двуногих.
- Не сожрали. Так, ну… колом в сердце.
Алан отступил ещё на шаг. Ему не нравилось… всё. То, как вёл себя Гленн. То, как говорил. Нормальный Собрат, очнувшись, должен был ругаться. Требовать, чтобы его развязали. Попытаться порвать верёвки - делать что угодно, кроме того, чтобы смотреть на него так, как сейчас смотрел Гленн.
Он невольно сжал нож чуть сильней в ладони и мотнул головой.
- Нет. Ничего. Как ты… как ты себя чувствуешь?
- Неплохо. Но мне надо убрать веревку.
С педантичностью дебила, пережившего вскрытие черепа, ответила Гленн, как то особенно хитро выворачивая себе сустав, так что веревка наконец скользнула вниз, освобождая руки. Ну да, конечно, так и должно было получиться, все правильно. Тзимицу негромко и коротко рассмеялась, нечто среднее между кашлем, ворчанием и фырканьем.
- Так что же ты хотел? Что-ты-хочешь...
Мурлыкнула она, жвидением одновременно плавным и ломанным перетекая-переворачиваясь на корточки. Гленн улыбалась, давольно широко отвалив челюсть, ей явно все нравилось. Она чуть склонила голову на бок, вслушиваясь в только ей слышимые шепоты крови, которая пропитала мир...
Алан сделал ещё шаг назад и вздрогнул, почувствовав лопатками стену. Всё это очень неприятно напоминало другую ночь и другой фургон. Алан вздрогнул и быстро покосился на дверь - всегда можно было сбежать, запереть тут Гленн и… Майка. Майка, который уж точно не мог бы сопротивляться, вздумай Цимисх с ним что-то сделать. Майка, которого нельзя было оставлять тут без защиты.
Он выставил вперёд руки, не сводя глаз с Гленн.
- Ничего. Я ничего не хотел, забудь. Эээ… лучше расскажи о том, что случилось, ладно? - Он старался говорить медленно, спокойно.
- Ну ничего, ты просто не знаешь. Что хочешь.
Умилилась и просветлела лицом, хотя казалось куда больше-то, Гленн. И встала на ноги, тем неприятным движением, как если бы ее физическая оболочка была не совсем ее. Не очень хорошо на ней сидела, ограничивая и ломая привычные движения.
- Да нечего особо рассказывать. Сперва этот хмырь доебался до меня. Дескать, я говно, а не лошадей делаю. Потом говорил что будет тут всех инспектировать и что босс Леон его только в десны не лобызал. К Якову опять же лез с советами как все улучшить... И тут пришел Майк...
Пока Гленн говорила вот это все, она успела например, расстегнуть рубашку и скинуть ее, по сути вылинять из рубашки, как из шкурки.
Потом она пальцами прихватила кожу у себя чуть выше живота, и попросту развинула ее, как до того распахивала одежду. Кожа с негромким, влажжным звуком разошлалсь двумя аккуратными лоскутами, являя мышечный каркас и светлые дуги нижних ребер. Посколько чтобы говорить нудно дышать, ребра двигались..
- И этот хмырь бес просу сунулся в Майков список покупок. Для костюмов, ленты, прочее... И обосрал. Фу, говорит, какая бесвкусица. Майк возмутился и сказал, что даст ему в жбан, коли тот не заткнется. И тут чужой сказал, что ему придется бежать из цирка, так как он развеет майков прах по заднему двору...
Гленн сделал торжественный, медленный шаг вперед, качнувшись перед Аланом, как кобра перед заклинателем змей.
- Так вот. Ты хочешь. Хочет потрогать и все-все понять. Это будет хорошо, да. Ты ведь никогда не трогал чужие ребра изнутри. И свои тооооже...
Пропела-промурлыкала она тем тоном, которым обычно предлагают сходить на сеновал, пока батьки дома нету.
По крыше фургона тихо скрежетнула ветка. Или чьи-то когти.
Алан старался смотреть Гленн в глаза. И он смотрел - до момента, пока ушей не коснулся этот мягкий, влажный звук, и не мелькнуло на краю зрения что-то бледно-красное, движущееся.
Вздрогнув, он опустил взгляд к руками Гленн и тут же шарахнулся в сторону, вдоль по стене, стараясь оказаться как можно дальше от свихнувшего Цимисха с его ласковым голосом и обнажившимися от кожи рёбрами.
Хотелось закричать в голос, но слова застряли в горле, и выдавить из себя удалось только сиплое:
- Нет.
Алан не хотел ничего трогать. Ему было страшно, и где-то за спиной была спасительная дверь, за которую можно было выскочить… бросив Майка. А этого сделать он не мог.
Гленн чуть изумленно вздохнула, отчего кремово-светлые ребра в темном обрамлении мышц шевельнулись, напоминая конечности неизвестного насекомого. Вообще, где то так на краю сознания, вот это вот было обидно.
- Но почему? Это забавно. Поверь мне, я знаааю.
Если бы интонации можно было пощупать, то сейчас полутьму фургончика заливало гудроном пополам с сахаром. Да, Гленн знала что такое ребра наошупь изнутри, и она убеждала. Убеждала Алана довериться ей и узнать это тоже.
- Вот. А потом этот новичок Майка порезал, и.. и что то произошло. Кровь везде, она и сейчас везде, ты ведь видишь? Она говорит, шепчет, движется. Думаю, чужак специально приходил, специально ко всем доебывался. Думаю, ему надо помочь. Подарить немного новых ощущений. Как считаешь?
Тзимицу развернулась поворачивая плечи, но оставляя бедра почти на месте, отчего ребра скосило и их ритмический узор на темной плоти стал другим. На слова про "новые ощущения" голос ее чуть изменился, поплыл, в нем прорезалось обещание чего то не доброго, темного.
Алан с отчаянием сжал кулаки, пытаясь отогнать подступающий к горлу страх. Нужно было сосредоточиться. Заболтать Гленн, пока он не успокоиться, а там… будь что будет.
- Гленн. Гленн, послушай… - он сделал шаг в сторону, пытаясь обойти Цимисха по кругу. - Тут нет крови. Тебе кажется. И чужак… чужак уже не опасен. И далеко. Он не заслужил и не надо ему ничего дарить. - последнюю фразу Алан произнёс медленно, как можно более спокойно, стараясь, чтобы голос не дрожал. - Просто успокойся. Сядь. Всё хорошо.
Он смотрел в глаза Гленн, и это было сложно, чертовски сложно, потому что ниже глаз, ниже плеч, двигались раскрытые рёбра. И это было слишком жутко, чтобы не смотреть.
Гленн, в целом была человеком то рассудительным. Но вот вампиром она была в данный момент откровенно переглюченным, и сосредоточенность внимания как бы так сказать, касалась только некоторых вещей. Так что она действительно, внимательно огляделась, и пришла к закономерному выводу, что это Алан ошибается. Кровь все еще была, и из нее состояло все. Фургончик, медель в нем, она, Алан, и вероятно небо над ними, невидимое через крышу. Хотя, если крыша и небо из одного вещества, то есть ли разница, на что смотреть?
- Он нет, он опасен. Он чужой, он пришел сеять раздор и кто знает, может быть убивать. Следует вернуть ему то, что он принес с собой!
С точки зрения тзимицу это была смешная шутка, и она рассмеялась. Растянутые пласты кожи затрепетали в такт сокращениям диафрагмы, как воротник тропической ящерицы. Далее Гленн опустила один край кожанного "полога рубахи", позволив ему обвиснуть, и ногтем провела сверху-вниз по открытой "натуре". Твердое-мягкое-твердое-мягкое. Это было забавно. Кость-плоть-кость-плоть. Садиться она не хотела, она хотела действовать и перемещения Алана пока давали почву для этих действий. К нему можно было подступать, неторопливо, маленькими шажочками, создавая эффект равномерного сользящего, хоть и медленного, движения.
- А что ты планируешь сделать с ним?
Фургон не был герметичен. Отнюдь. И в щели под дверью медленными темными струями полилась кровь. Нет, витэ.
- Не мне решать. И не тебе. Но это же сейчас не важно, правда? Он никого не убил. Все… в полном порядке. Относительно, - Алан снова выставил руки перед собой. Страх побежал холодом по позвоночнику, страх перехватывал горло - но ещё страшней было бы сейчас отступить. - Ты…
Он не договорил, замер, почувствовав запах витэ. Запах, мгновенно сбивший с мысли, подточивший самообладание. Алан с отчаянием сжал кулаки и медленно обернулся через плечо, пытаясь понять, откуда идёт запах, заставляющий Зверя внутри нетерпеливо выпускать когти. Тёмную кровь на тёмном полу он заметил не сразу. А когда заметил - со сдавленным воплем шарахнулся в сторону от двери.
- Я, конечно, кто ж еще?
Растеряно моргнула Гленн, не понимая к чему Алан клонит. А может, он тоже начал что то поинмать? Ведь не зря же запах витэ услился и стал, кажется плотнее, весомее. Можно почти что потрогать его руками, этот запах. Свить в ниточку, намазать на стену...
- Да.
Согласилась со своим внутренним миром Гленн, хотя и не рискнула бы вырвзить словами тут идею, что плавала на границе измененного сознания. Она широко шагнула вперед, и почти-нежно, но достаточно плотно, взяла Алана за руку и.. И приложила эту руку к себе. Так, чтобы тремер мог в полной мере ощутить и то, как упруго натягивается оттянутая в сторону кожа, и какие чуть шероховатые, чем-то похожие на колотый сахар, наощупь ребра. И как влажно-липки между ними мышцы. После этого Гленн сочла возможным обернуться, чтобы поглядеть, на что именно орал Алан...
Лужа расширялась, постепенно приближаясь к вампирам. Внутренне содрогнулась в нетерпении голодная Алиса.
Алан рывком попытался отдёрнуть руку, вытащить её из этого холодного, твёрдо-мягкого, движущегося вслед за движением Гленн. Он не хотел это трогать, но в тоже время не мог оторвать взгляда от своей ладони, погруженной во влажное пространство между распахнутых лоскутов кожи.
Но куда страшней было что-то за спиной.
Что-то, всё сильней пахнущее витэ. И приближающееся.
В принципе, на моментет полного касания чужой ладони к своим ребрам, задача-минимум для Гленн выполнилась, так что рывок Алана возымел успех. Его по сути и не удерживали.
- Ну вот, и не надо было шухериться.
Наставительно, с интонациями доброй мамки, таки заставившей ребенка не бояться монстра в шкафу, проговорила тзимицу. Потом поглядела на ползущую лужицу- да, определенно это витэ было другое. И, кажется именно на него так ярко реагировал Алан.
- И сейчас не надо. Все будет хорошо.
Заверила она тремера, совершая доброе (как ей казалось) дело. А именно, располагаясь между тремером и ползучей лужей. Ну потому что надо же показать нервному Алану, что бояться совершенно нечего, она вон не боится, верно? Верно. Гленн присела на корточки, этак по звериному упираясь кончиками пальцев в пол фургона и разглядывая движение потока витэ. Потом обернулась к Алану- дескать, вот, смотри, все нормально, и снова принялась надлюдать за красной лужей.
Лужа вползла вся. Холодная, темная... изучающая. Заползла на руки Гленн и потянулась к распахнутому сердцу. Даже свернутая в шарик, она обладала своей волей и желаниями.
Алан, замерший за спиной Гленн, слегка пошевелился - сдвигаясь на пару коротких шагов в сторону; выбирая между «видеть» и «не видеть» он выбрал первое, хотя ужас сжимал твёрдой хваткой запястья, плечи, и на ладони всё ещё оставалось фантомное ощущение прикосновения к чужим рёбрам.
Но Алан смотрел на то, как Гленн подносит к себе живой комок крови - и не мог заставить себя отвернуться.
- Не-не-не... не надо так.
Гленн качнула головой, порицая слишком шустрый комок витэ, как можно порицать не в меру расшалившегося котенка, который по штанине лезет и когтями цепляется колюче. одновременно со словами, комок витэ был отброшен в сторону, а по сути- куда то в центр активной лужи. Сама же тзимицу встала, и "запахнула корсаж". То есть, вернула кожу на место, скрыв от посторонних глах и посягательств самое ценное.
Лужа не стала настаивать и потянула ложнощупальце к ботинкам Тремера.
Алан сделал шаг назад. Длинный такой, резкий шаг, стараясь оказаться дальше от… этого. Этого живого, двигающегося, пахнущего слишком соблазнительно - Зверь внутри снова зарычал.
- Не… не трогай меня, - голос не дрожал. Или дрожал? Сейчас было всё равно. Алан неотрывно смотрел на тонкие кровавые щупальца и отчаянно надеялся, что за спиной не окажется никакой преграды.
Ага. Картина мира в очередной раз сложилась у Гленн в голове, но в этот раз немножк по другому.
- Айай, ты что шкодничаешь?
Обратилась она к кровавой луже со щупальцами, этак нежно пожурив излишне активный сгусток витэ. Да, Гленн общалась с этим витэ как с дебилом, или с животным, но ей так было сподручнее. И вообще, в ее идеальном мире, в котором она жила вот уже несколько часов, любое совершенно витэ было ЕЁ частью, и как следствие, произвольничало не более, чем рука или печень.
- Алан, Майка подбери. А то видишь какое оно активное, мало ли чего...
А это внезапно случился некий проблеск разума, потому что как бы такое дело, что если Гленн не нравилось что незнакомое активное витэ лезет к сердцу, то вполне вомзожно что и майк будет не рад. Нет, ничего плохого конечно в этом нет, но вроде как учитывать желания в таком воросе вежливо...
Лужа неторопливо сформировалась в очертания тела, человеческого тела, и поднялась. Лишенная черт болванка из текучего витэ.
Подобрать Майка было не самой худшей идеей. Отнюдь не самой худшей.
Алан отступил к кровати, где неподвижным свёртком лежал завёрнутый в огромное пальто Майк - но всё это время он не отводил взгляда от вырастающей… нет, из становящейся человеческой фигурой крови. Это было жутко и завораживающе одновременно. Не глядя, Алан проверил - на месте ли кол. Паршивая ирония - Майк оказался пронзён колом, который сделал собственным руками.
В целом, Гленн не могла себе точно оветить, как она относится к тому, что такая замечательная лужа все таки склоняется к антропоморфной форме, но наверное, там был легкий отетнок разочарования. Лужа была экзотичнее и загадочнее... Хотя, двуногое нечто могло быть коммуникативнее.
- И с чем пожаловали?
Вопросила она у кровавой статуи, мучительно пытаясь перестроиться из философско-созерцательного состояния в любое другое. Не преуспела, увы. Сейчас это новое, что пришло сюда, скажет или как то даст понять, зачем оно тут, и.. И можно будет продолжить заниматься важными и нужными делами. Например, приложить свои таланты к Алану... или Майку, или обоим... Да, это было бы определенно неплохо...
Кровавая статуя буквально перетекла в иное состояние, одним шлепком "руки" заклеивая Гленн рот.
Алан с силой сжал в руке нож, ощущая пальцами и ладонью шероховатую поверхность рукояти. Он не мог убежать. Он не мог стоять на месте, позволяя этой… этому - чем бы оно ни было - делать что-то с Гленн. Зато он мог…
- Эй ты! - Алан резко шагнул вперёд, стараясь не думать о том, что только что увидел. Задумаешься - испугаешься. - Ты. Лужа. Вторгшаяся в наш домен без разрешения. Назовись.
Нож - паршивая защита, паршивое оружие против того, что умеет протекать кровью через щель под дверью. Но ничего другого у Алана не было.
И меч - недлинный, лёгкий - был бы куда лучше.
А вот заклеивание рта Гленн уже не нравилось. Причем даже не столько вторжением в личное физическое состояние, сколько самой банальной невозможностью высказываться. А уж что сказать ей было, ой было. Так что приходилось идти на компромисс. Например, всей своей мимикой попробовать изобразить вопрос "и чо?", которым как известно, разбивются любые аргументы. Этов о первых. А во вторых, рот себе можно было и вернуть, раздвинув слиплуюся плоть пальцами. Да, со стороны это наверное выглядело слегка блевотно, но зато эффективно. Если бы оно получилось как надо, конечно. Пока к сожалению, дело ограничилось неровной и странноватой дырой по принципу прорехи в тесте. "ну офигеть теперь, вот и зачем?" хотела было спросить она у активного чужака, но непривычная и неправильная форма мышц вносила свои коррективы.
- Не-а.
Сказала она с нажимом, качнув головой и глядя на чужака теперь совершенно недружелюбно, а заодно готовясь уворачиваться и всячески противиться. Неплохо начавшашяся ночь стремительно переставала быть томной, хотябы в силу того, что было непонятно, чего же хочет эта.. это.
Лужа не повораичвалась. Она все еще была весьма относительно антропоморфной. Зато буквально насадилась на нож, стремясь обтечь его и перейти к рукам...
Алан молча отшвырнул от себя нож, пока это - эта - лужа не успела подобраться к рукам. Бежать было всё равно некуда, он это уже понял, и поэтому остался стоять на месте.
А еще Гленн не нравилось, когда ее не замечают, и игнориуют вопросы. До встречи с Бонавентурой она даже не представляла, насколько оно ней претит.
- Ш-шо хош-шешь?
Говорить было неудобно, но покамест терпимо, и интуитивно Гленн экономила кровь, не стремясь улучшить положение дел прямо сейчас. Зато она могла в полной мере сманеврировать, чтобы оказаться от кровяного сгустка сбоку. нет, понятно что бить или тыкать чем-то в это дело смысла нет, но... Но вот что сделать бы? Подпалить? Так тоже было бы чем. Оставалась жидкая (смешная шутка в контексте происходящего) надежда на дипломатию...
Нож плавно стек по фигуре, оказавшись на полу. Но Лужа не была бы собой, если бы обратила на это внимание. Она, не разворачивая "корпуса", как будто видела всем телом, кинулась к Гленн, стремясь захватить ее, слиться, подмять.
Ну, в некотором роде бросок был ответом на вопрос. С кровавой куклой что то надо было сделать, а идея о том, что весь мир есть кровь, и кровь есть она сама, Гленн нравилась. Это была хорошая, приятная идея, в которую хотелось верить. Потому в этот раз она не стала пробовать уйти или уклониться, по сути делая встречное движение и погружая руки внутрь этого... этого. Ну и не только руки, а в принципе стыкуясь с манхнущим солью и медью... противником? Может быть и противником. Ощущая, как живое витэ липнет, обхватывает влажным одеялом тело, забираясь под и через одежду. Гленн повела руками, стремясь изучить ЭТО изнутри, почувствовать его потоки, найти что то более плотное, за что можно прихватиться... Ну или создать это более плотное из того, что есть.
Кукла содрогнулась и начала уплотняться, перестраиваться, стекать с рук. Пока не стала вполне материальным худощавым парнем с холодными глазами.
- Правильно.
Алан молча стоял, замерев и пытаясь сделаться… невидимым. Привлекать чужое внимание сейчас было бы ошибкой. Большой ошибкой.
Отпускать внезапно лепящееся витэ с рук было даже как то слегка обидно. Но именно что слегка- потому что куда важнее было то, что оно лепилось в принципе. ЧТо и так можно было тоже. Изобразить этакую улыбочку вида "знай наших" с перемешаной мускулатурой лица было трудно, примерно до состояния невозможности, но Гленн попыталась. Прореха на месте рта дернулась, криво и нессиметрично растянувшись.
- И сса-шшем?
Вопросила она, очень внимательно следя за чужаком, который конечно лез обниматься, будучи Лужей и все такое, но цели его были пока смутными, и для явления на поболтать дружески он выбрал ну очень экстравагантный способ. Гленн не была уверена, что ей это нрвится, и не была уверена, что хочте проверять этого сородича на прочность. Потому избрала путь нейтрально-дипломатический.
- Затем, что ты Цимисх, - парень развернулся к двери, явно намереваясь выйти. Как был, то есть в чем себя слепил и без одежды.
Алан вынудил себе пошевелиться и сделал шаг следом. Он на мгновение представил, что будет, если этот - ну явно же тоже Цимисх - вывалиться из фургона и попадётся… на глаза Якову. Или акробаткам. Или ещё кому.
- Только не разгуливай так по цирку, - он заставил свой голос звучать почти ровно.
- Да.
Спорить тут было сложно, а простое слово давалось явно лучше развернутых матюков. Хотя, хотелось конечно же в них, но инстинкт самосохранения диктовал все эмоции придержать пока.
- Но шта-а хошшшел ТЫ?
Некоторая линейность из ирландки не вышибалась и психозами, наведенными малкавианским безумием. Так, например, она вполне признавала что одит тзим мог хотеть поглядеть на другого и потрогать. Но как то это было очень.. Торжественно? Экстравагантно? Она подозревала тут и еще какую то цель. Уж не сказать же ей слова одобрения за попытку лепить лужу он приходил, верно?
Парень задумался. Подумал еще раз и хмыкнул.
- Могу драконом. Хочешь? А тебе, - он не глядя махнул рукой в сторону Гленн, - напомнить, что ты Цимисх, а не актриска с переодеваниями.
- Хочу, - не задумываясь, отозвался Алан. И лишь затем осознал, что сказал и к чему этот ответ может привести. - Ох чёрт. Нет. Я хочу, но нет.
Гленн неприязненно сощурилась в сторону незнакомца. За сегодня ей надавали уже дочерта советов, и вот эти были уже совсем лишними. не по смыслу- по смыслу то незнакомец говорил все правильно, а тупо количественно. Где то тут у вздорной в обще мто бабы находился край, после котого в нее уже не лезло ни хорошее, ни плохое. "Да иди ты в болоте утопись, умный такой нашелся, тоже мне! подумала она, но вслух этого не сказала.
- Да вы шшшо, с-сховорилисс сехходня шшштоле... Пффон-фентхра этот и эт-т.
негромко пробормотала она себе под нос, с интонацией "всем бедную бабу доебать охота, кругом пидорасы". И потом уже громче, обращаясь к незнакомцу:
- С-с-вать тебя как?
И да, тем самым она негласно подтвердила простую истину, что заткнуть женщину, у которой накопилось, можно строго кляпом. Ну или лишением рта целиком. Причем и то и это- меры строго временные.
- Лакес, - парень все же вышел и с невозмутимом видом скрылся в темноте.
Алан с трудом заставил себе оторвать взгляд от дверного проёма, заполненного уличной темнотой - где-то там сейчас был этот… дракон. Цимисх. Наверное.
Он повернулся к Гленн, стараясь смотреть ему в глаза, а не на жутковато выглядящую щель на месте рта.
- Ты… ну, в порядке?
Вопрос был глупый: вряд ли кто-то будет в порядке после того, как ему залепили собственной кожей рот и… облепили живым витэ. "Только если это кто-то не Цимисх», мелькнула в следующее мгновение непрошеная мысль. Алан заставил себя приободрительно улыбнуться и добавил:
- Нервная ночка выдалась, а?
Убедившись, что назвавшийся Лакесом ушел, и сдав в сторону так, чтоб не просматриваться в дверном проеме, Гленн эекспрессивно показала в спину ушедшему фак. Его слова как то так запали ей в мозг, и она в целом ощущала скорее правоту загадочного пришельца, но обидно было все равно, иррационально так, и не исключено, что как раз по причине правоты. И лирическое настроение, царившее после сна, как то помялось тоже. Нет, кровь все еще сочилась из мира, и никуда не спешила деваться, но временно этот факт чуть отодвинулся. Кровь что, она никуда не денется, так же как и мир не перменеится за секунды, а вот обидно то прямщас! Опять же, Лакес был формально прав, а на уровне интуиции- нет. И где именно проходит эта грань- следовало обдумать. А пока, например, неплохо было бы вернуть себе привычную и удобную форму рта... Так что на вопрос Алана она кивнула, потом помахала в воздухе рукой, дескать, обожди минуточку, и села на пол, тщательно наощупь изучая собственнную физионоомию... Плоть под пальцами, на месте странной щели, стала мягкой и податливой, проминаясь и перетекая, принимая привычную уже для всех форму. Свой рот Гленн лепила и до того, и ей нравился последний вариант формы. Красивенько было. Закончив, она щевельнула губами, проверяя как все работает... Работало нормально.
- Ох ты ж ебучий потрох скотской мудопроебины, хуепиздия драная по оврагом в три дуги через каромысло свиным рылом!
Это были первые слова, сказанные без шепелявого акцента, и относящиеся ко всей ночи в целом. И потом, уже спокойнее, и адресно Алану:
- Ночка - вообще застрелись. Может бы скажешь, откуда этот пижон в пальто пришел и чего ему было надо?
Вот такой, ругающийся, как заправская рыночная торговка, Гленн был привычным. Знакомым. Почти даже безопасным, в отличии от Гленна, задумчиво вещающего про удовольствие от пихания рук в раскрытую грудную клетку и смотрящего очень странными глазами.
Алан как-то облегчённо опустил плечи.
- Ну… пришёл он вчера. Хотел работать у нас, вкладываться в развитие цирка, эээ… деньгами и своим талантом, - он поморщился. - Но как-то это у него хреново вышло, ага.
Он отошёл к кровати, на которой лежал Майк, присел на край и прикрыл на мгновение глаза, пытаясь собрать разрозненные мысли в одно целое.
- Так. Давай… я подведу, гхм… итоги? Ты и Майк разговаривали с Яковом, когда пришёл Бонавентура и начал вести себя, - ещё одна недовольная гримаса, - как обычно мерзко? Оскорбил вас обоих и вызвал Майка на бой. Ранил его. Потом Майк что-то… сделал с вами, да? И всё пошло не так.
- Ну да. Мы с ним пообщались маленько, и вот вообще непонятно, чего он хотел. Я его значит честно спрашиваю, чем ему не так наши лошади- он вертится, как хуй на сковородке и ответа не дает. Потом признается, что лошади говно, потому что... Вот тут не понятно, почему. Потом страстно хотел выяснить, что я буду с акробатками делать. Потом наехал что мол, криттику я принимать не хочу. А сфига мне ее принимать от незнакомого хуйпойми? Он бы блин, еще мою бабушку рожать учил...
С агрессивным недоумением развела руками Гленн, и потянулась к валяющейся на полу рубашке. Ходить топлесс далее было не осмысленно. Пока.
- Потом набивался посмотреть как я работаю, мол может научится чему. Я спрашиваю- а сфига ль мне тебя, милчеловек, учить- а он такой, я типа сам все на глаз выучу. Вот он тупой или как? Далее в город меня позвал, и прям не дожидаясь согласия попоер, будто я значит, по факту не откажусь. И вообще вел себя так, будто за пакет леденцов хочет трахнуть в темной подворотне. Но это еще не все....
Гленн покосилась на Алана, которому излагала так сказать накопившееся. Слушает ли, разделяет ли негодование?
Где-то на середине монолога Алан стащил с носа очки, зажмурился и лишь иногда молча кивал, не перебивая Гленн. Он уже в красках представлял себе последующие разборки, которые обязательно произойдут, и это было не особо весело.
На фразе про пакет леденцов он тихо хмыкнул, потом приоткрыл глаза и вопросительно покосился на Гленн.
- А что ещё? Давай, я… - он слегка развёл руками, - весь во внимании.
На самом деле, Алану было бы трудно уклониться от выслушивания всего этого, даже если бы он не был весь во внимании. Гленн вполне умела работать в режиме радио, если очень надо.
- Дальше он полез к Якову, и стал того трахать в мозг, что круче всех ща разберется с финансами. Но при этом уопминул, что ни бельмеса в них не петрит. И что хотя официально его еще не взяли, но как бы без вариантов возьмут. Потому что он такой охренительный, что босс наш от него только что до потолка не прыгает и прям кушать не может, как мечтает обрести у себя в сотрудниках.. А дальше он типа нас всех поведет в светлое завтра. А потом пришел Майк. И вот к Майку этот хмырь полез прям с порога, хотя ващета Майк к нему даже и не обращался, а обращался к Якову.
Алан пожал плечами.
- Этот Бонавентура тут был второй день, но так и не показал свои таланты. Ни Леону, ни Якову. Только… болтал всякое.
Он задумчиво сощурился, побарабанил пальцами по колену.
- А потом началась драка, да? Кто… ну, кто предложил её первым?
- Дело было так. Майк показал Якову листок со списком закупок. Бонавентура в него, листок, сунулся, и цитирую "Какая безвкусица" выдал. Майк логично осерчал и предложил шибко разборчивому отвянуть, или он за себя не отвечает. А пижон такой- а не охренела ли ты девочка, ну или как то так по смыслу. Но девочка, да. Майк конечно не стерпел и сказал, что если щас этот хмырь не сдаст назад, то получит промеж глаз бесстыжих.
Описывая подробности разговора, ирландка обильно жестикулировала, стараясь передать напряженность момента.
- Тогда Бонавентура такой- ой блин, прям бось-боюсь, иди ты лесом. Я его спрашиваю, что мол ты уверен, что вот так и надо вливаться в колелктив. А он- дескать, ща пойдем подеремся, а там как прах Майка развеется, мне уже явно никуда вливаться не надо будет, я свалю. Причем таким довольным выглядел, падла, будто того ему и надо было, что расскандалиться с кем.
Пока Гленн говорил, Алан поднялся на ноги. Притащил валявшийся у порога топор, пристроив его у кровати - это было как-то… правильно. Забрал оттуда же ножи, которые стоило отмыть от крови, попутно подхватив - с лёгкой опаской - с пола и свой.
- Вам стоило его послать к чёрту. И куда подальше, - удержаться от ухмылки не удалось. - Я так сделал.
Ножи, особенно отмытые от крови, были хороши. Ладные, тяжёлые. Не то, чтобы Алан особо разбирался в оружии, но выглядели они действительно неплохо. Особенно был хорош один - старинный, красивый.
Алан вопросительно покосился на Цимисха.
- Потом они пошли драться, да? - Рассказ явно приближался к самой плохой его части.
- Ну да. Потому что иногда вполне полезно дать друг другу в тыкву. Как то налаживает контакт, все дела.
Пожала плечами Гленн, которая и правда не считала, что мордобой отменяет последующее конструктивное общение. Да что там, иногда даже помогает.
- И этот гад оказался резким, как понос! Майк сходу выхватил божемой как, и вот ТОГДА все пошло не по плану.
- И как оно пошло не по плану? - Осторожно поинтересовался Алан. Помедлил, но всё же спросил напрямик. - Тогда началось… всё это про кровь? Что она вокруг и прочее, что ты говорил?
- Ну да. И с тех пор оно есть. Майк пер на этого хмыря, как лосось на нернест. И смеялся. Вообще был на себя не похож.
Алан покосился на неподвижное тело Майка. Передёрнул плечами.
- Очнётся - спросим. А дальше что было?
Он огляделся в поисках какой-нибудь чистой тряпки, которыми можно было вытереть ножи. Нашёл какую-то рядом и принялся медленно, с какой-то неожиданной педантичностью протирать лезвия, то и дело вскидывая на Гленн глаза.
- Дальше... Дальше везде была кровь, и она шептала. Она хотела действия, чего то такого. Она и теперь в общем то есть, и ее все еще слышно. Ты совсем не видишь, да?
Несколько сочувственно сказала Гленн, которая конечно подозревала, что тремер не наблюдает того пиршества красок и не слышит смутных голосов, говорящих на языке, которому не нужны слова, но удостовериться стоило.
Алан отрицательно мотнул головой.
- Никакой крови, кроме… кроме той, которая была этим Лакесом.
- А она ееесть!
Протянула Гленн, несколько демонстративно оглядываясь по сторонам.
- Я… не буду спорить, ладно? - Алан вскинул руки, словно сдаваясь. - Так. Появилась кровь. А дальше?
- Дальше, я ж говорю, она хотела действий, чего то такого. Радости? Да, может и так. В общем, Бонавентура сдал в сторону, он не хотел обниматься со мной. Зря, ему бы понравилось. Да и он сам говорил, что хочет узнать как ЭТО. Потом он уложил майка, а дальше... ну, дальше ты пришел с кем то.
лан помолчал, сосредоточенно вытирая лезвие последнего ножа - того самого, красивого. Потом покосился в сторону Майка.
- Не везёт ему. То Цин Лун избил, то мистер-сияющий-Бонавентура. Ладно. Я понял… вернётся Леон и будем, ну… мы разберёмся со всем этим. А пока надо помочь Майку. Ты же сможешь затянуть раны?
- Могу, отчего нет. Но меня хватит подхода на три-четыре, потом придется срочно жрать.
Гленн поднялась со своего места, и небыстро подошла к возлежащему с колом в груди Майку. Полученные им раны следовало сперва осмотреть, понять как именно там разъехалось мясо, потрогать. Наметить план действий, да.
- С этим тоже разберёмся, - Алан поднялся следом… прихватив тот самый понравившийся ему нож. Как-то озадаченно посмотрел на Майка - ему не слишком понравились слова Гленн про то, что тот вёл себя как-то странно. - Может кол пока, эмм… не вынимать?
- Если кол вынуть, Майк проснется очень, очень злым. не думаю, что мы готовы это видеть. И его рвало кровью, так что он будет голоден.
Задумчиво произнесла Гленн, запуская пальцы в ниболее крупный порез и нежно прощупывая его изнутри.
Алан отвёл взгляд в сторону.
- Ну, я вас тогда оставлю? Надо ещё решить кое-что… разобраться, что делать с телом Бонавентуры. И прочее.
Он отступил к двери, уже оттуда внимательно глянув снова на Гленн - но тот выглядел… нормальным. Обычным. И, наверное, уже было безопасно оставлять его наедине с Майком. Да и потом - Алан вспомнил жутковатое появление Лакеса - даже в помутнении Цимисх переживал за Майка. Так что их точно можно было оставить вдвоём.
-Ага, давай.
Соглалсилась Гленн, занятая сейчас делом. Она снимала с Майка ту одежду, которая прикрывала полученные раны. Потом закатала рукава, хрустнула пальцами. Пришло время для работы, да. Сперва плотным, липким жестом извращенца, тзимицу огладила бесчувственное тело малкавианки, проводя обеими ладонями по направдению от ключиц и вниз, через грудную клетку, через выступающие бедренные косточки. Оч-чень хорошо, вон он общий контур, за вычетом лишних отверстий.
Потом кончиками пальцев она прихватила края одного из порезов, растянула, критически оглядывая, и наконец мягким усилием принялась приминать и сдвигать мертвое мясо, как если бы оно было тугим тестом. Таким, которое лепится не сразу и не вдруг.
- А вот и кто у нас тут такой хоррроший, кто у нас тут такой пирожочек...
Негромоко себе под нос мурлыкнула Гленн, забираясь пальцами поглубже в широкий разрез на боку Майка, дабы свести вместе то, что было рассечено чужим ножом...
- У кого так много лишних дырок...
Дебильновато-сахарные интонации почти что шепота были ровно теми, которыми принято беседоват с младенцами, которые все одно ничего не поинмают. Или с животными. Плоть под пальцами тзимицу сминалась, влажно чавкая и соединяясь сама с собой.
Малкавианка - на последний момент в сознаниивсе же превалировала личность женского рода - послушно лежала, эдакой сломанной куклой с колом в груди. С лица сошло выражение безумия и звериного почти желания добраться, доползти, разорвать горло, раздавить сердце... теперь выражение было потерянным и даже немного испуганным.
Нельзя сказать, что Алиса пребывала в сознании или вообще здравом уме. Вот о последнем точно говорить не приходится. Мельпомения, кол в сердце, собственная отравленная кровь - не лучший котейль для отдыха, правда?
Она бредила, насколько мог бредить вампир.
Кровь на платье. Кровь на руках. Никто не придет. Майк мертв, Майк больше не спрячет, не заслонит... Страшно. До одури, до кроваых слез. До ненависти. Из ужаса выплавляется ненависть, из отвращения - презрение. Боюсь. Не хочу. Не могу. Ненавижу.

@темы: Алан, Алиса, Гленн, 21 августа, 1926 год, Лакес

---

Ночь, в которой Яков подвергает сомнению криминальные таланты Алекса, Бонавентуру прячут за картонные декорации, а потом планируется до крайности дерзкий захват чужой контрабанды.

Новый Орлеан, 21 августа

Коротко отсалютовав Алану, дискордант отправился на поиски Якова. Яков был мрачен и привалился к стене за углом, скрестив руки.
Доброй ночи, мистер Шмейерсон, - Джуд отсалютовал человеку шляпой. - Простите за столь неловкое приветствие и ситуацию, но я здесь от мистера Леона Дамиано. Он сказал мне, что я могу узнать у вас детали относительно дела, которое сегодня было запланировано на эту ночь.
Яков вздохнул.
- Я вас узнаю, но будем считать, что не узнал.
Джуд моргнул, явно понимая что где-то в его умении перевоплащаться закралась трещина. Но, раз Яков готов был "не узнать", то и беспокоиться не стоило.
- Что ж, это, наверное, облегчает задачу. Отчасти, - Джуд кривовато улыбнулся. - ВО всяком случае господин Дамиано сказал со всеми вопросами общаться к вам. Мне хотелось бы знать, с чем я имею дело, какова расстановка сил и... Не будем играть в игры, Яков. Вам видней, какая информация мне нужна.
- Зачем именно? Доки?
- Да, они.
- Насколько я понял, задача одна из простых. Вам нужно в первую очередь захватить образцы. Люди... опционально. Вы собираетесь идти в одиночку?
- Не хотелось бы, - Джуд криво ухмыльнулся. - Перевес, думаю, будет не в мою пользу, по этому буду рад любой подмоге.
- Возьмете кого-то из труппы?
- Не думаю, что они сведущи в таких делах. Леон говорил, что у меня будут люди. Но не говорил, что они будут из артистов цирка.
Джуд развел руками, потому что большей информации не имел.
- Не думаю, что они сведущи в таких делах. Леон говорил, что у меня будут люди. Но не говорил, что они будут из артистов цирка.
- Господин Дамиано, - мягко подчеркнул обращение Яков, - подготовил несколько человек и транспорт. Какой у вас план действий?
- Господин Дамиано прекрасный тактик, - Джуд мысленно выругал себя на чем свет стоял, но измененная манера речи с Яковом, похоже, не прокатывала. Как и внешность. Отметив, что мистер Шмейерсон был крайне интересным человеком, он вернул мысли в более деловое русло. - Мои планы зависят от той информации, которую я получу по поводу группы, которая будет ждать нас в доках. Но заранее готов сделать все, чтобы дело прошло гладко и без ненужных... методов ведения диалога.
- То есть, вы хотите вежливо прийти, поздороваться, попросить отдать вам товар и, раскланявшись, уйти?
Джуд криво ухмыльнулся. Слова Леона, которые он запомнил еще тогда, в неизвестной и заброшеной деревеньке (или это был маленький городок?), тут же всплыли в голове. Похоже сделать все так, как описал Яков было крайне непросто и явно не входило в возможности Джуда.
- Если бы это было так просто, - Алекс Смит показательно вздохнул и развел руками. - Скажем так: я постараюсь обойтись без ненужных жертв. Все хотят вернуться к любимым или незавершенным делам, не так ли? Но лично я, собственной персоной, не очень люблю убивать - мне до банального жалко костюм и туфли, они стоили мне денег. Так что выбор у моих оппонентов будет, пусть и не очень большой.
Яков тяжело вздохнул, устало усаживаясь. Больная спина не позволяла долго стоять.
- Алекс... вы как домохозяйка. Все это мило, но вам не позволят и слова сказать, сразу палить начнут. Лучше, если вы вообще говорить не будете. И пройдете с видом неприступной горной королевы, презрительно отдавая приказы подручным через губу. Парни сами все сделают.
Джуд старательно подавил приступ злости. Не на Якова, который подметил все как есть, а на самого себя. Где-то он что-то стал упускать в себе с течением времени, будучи сосредоточен лишь на то, что надо прятаться и убегать.
- Так как вы отлично знаете то, что вроде бы не должны. Так что от вас и не укрылось на сколько я осведомлен в подобных делах, - голос Джуда был не очень-то приветлив, но чувствовалось, что он все эмоции направляет на себя. - По этому я буду благодарен за любые подсказки относительно дела.
- Не укрылось. Поэтому я вам советую поступить именно так. И взять с собой ушастого и цыганку. Пусть они говорят вместо вас. Ваша задача будет озирать всех с презрением вожака прайда. Тогда у вас есть шанс обойтись без стрельбы. Или с минимальной.
- Господин Дамиано был против того, чтобы кто-то знал о моем существовании в цирке, - Джуд демонстративно указал рукой на свой костюм. - По этому не уверен, что он не оторвет мне что-то, когда узнает о том, что я взял кого-то из труппы. Но если вы настаиваете, то я не буду отпираться. Провалить все дело мне банально не выгодно.
- А вы не в цирке. Вы пришли извне. Вас уже видели, так что пройти мимо не удастся. И да, попробуйте маску, что ли...
- Меня уже видели, - Джуд развел руками, соглашаясь с этим фактом. - А скрывать лицо в такого рода разборке совсем не к делу. Да и мой типаж этого не подразумевает.
- Хорошо. Ребята ждут вон там, за оградой. Они предупреждены.
- Благодарю за советы, мистер Шмейерсон, - Джуд несколько грустно отсалютовал шляпой. Этот жест, похоже, за этот вечер на столько вклеился в его поведение, что стоило бы контролировать себя получше. - Я только схожу за кое-кем и мы покинем территорию цирка.
жуд скрылся в тенях, направляясь к фургону, где обитал Майк. Он логично решил, что его отнесут именно туда. Там же и думал перехватить "ушастого", как того охарактеризовал Яков. Вышел он к обиталищу Майка с крайне мрачным лицом и несколько не в духе. Все таки он был слишком зелен в тех вопросах, которые Леон попросил решить.

Алан молча кивнул на всё это длинное объяснение. У него была ещё пара вопросов, но впереди, возле нужного им фургона, замаячил знакомый силуэт в шляпе.
Он слегка замедлил шаг и, когда между ними и Алексом оставалось несколько метров, хмуро поинтересовался.
- Мистер Смит…?
Невысказанное «какого чёрта?» повисло в воздухе.
- Увы, мне придется побеспокоить вас еще раз, - Джуд развел руками. Мол, что поделать. - Но мне понадобится некий "ушастый" на то дело, о котором говорил господин Дамиано.
Алан покосился на Роджера. А потом достаточно резко спросил:
- Зачем?
- Видимо его таланты важны в предстоящем деле, - Джуд снова спрятал ладони в карманы брюк. - В частности - умение говорить.
- Это вам… - Алан судорожно пытался сообразить, что говорить, дальше - это вам господин Шмейерсон подсказал?
Он уже успел дойти до Алекса. Коротко покосился на него снизу вверх.
- Дайте нам сначала закончить с самым важным.
- Да, мистер Смит, раз уж вы тут - может быть, вы нам немного поможете? - ничтоже сумняшеся предложил Роджер. - Ну хотя бы дверцу фургона открыть? А то у нас все четыре руки заняты...
- Вы догадливы, - Джуд не стал скрывать, что Алан угадал. - Я не посмею вам мешать, пока пострадавшие не будут в безопасности. Могу помочь, если это необходимо.
Он постарался не смотреть дольше положенного на завернутую в пальто Бонавентуры Майка и Гленн, повисшего на руках у Роджера. Внутри было неспокойно и это лишь злило еще больше, добавляя к злости от собственной беспомощности.
Оказавшись внутри фургона, Алан аккуратно уложил Майка на его спальное место. Обернулся к Роджеру с чуть озадаченным и обеспокоенным выражением лица.
- Тебе придётся поехать с этим Смитом в доки. Там… наверное, будут стрелять. Или нет. Надеюсь, что нет, - он быстро покосился в сторону двери. - Я не могу тебя заставить это делать, но… эмм, раз Леона нет, то кто-то должен сопроводить туда Смита. И присмотреть за ним. А ты, ну… ты отлично справляешься с проблемами, когда нужно говорить. Но если ты скажешь «нет» - то ничего страшного. Серьёзно. Заставлять тебя это самое дерьмовое, что можно сделать.
Роджер пристроил Гленн рядом с Майком.
- Поехать-то, наверное, можно... знать бы ещё, зачем. А то я, конечно, говорить люблю и умею - но там же, наверное, не просто состязание, кто больше разных слов в минуту скажет! И сначала надо Бонавентуру утащить, а то стоит там, как жираф на Северном полюсе, такой же одинокий и печальный... И так же думает: "На хрена я сюда припёрся?"
- С ним я справлюсь, - Алан махнул рукой. - Как-нибудь, да утащу этого… жирафа.
Он помолчал с пару секунд, колеблясь. Он знал Роджера всего два дня, но если тот останется в цирке, то наверняка станет частью… леоновских планов. Или уже стал.
- Смит собирается забрать кое что. Это кое-что нам не принадлежит, и его наверняка будут… охранять. Тебе не нужно драться. И рисковать собой - тем более. Просто, ну… последи за Смитом. Если надо, то помоги ему разговорами.
Алан нахмурился, скрестил руки на груди и тихо добавил:
- И вернись живым.
- Ну, совсем уж живым не выйдет. Если считать, что вампиры таки трупы, а не иная форма жизни - я уже лет двадцать как благополучно окочурился, - Роджер рассмеялся. - А с жирафом разберёмся вдвоём. Заодно мистер Смит прогуляется с нами туда-обратно и более подробно просветит меня на тему дела. Что там забрать, у кого, почему оно само до сих пор к нам не прибежало...
Алан пожал плечами.
- Тогда - не кучкой пепла.
Он помедлил, а потом, нахмурившись, как-то неуверенно проговорил:
- Нужно связать Гленн. И запереть потом фургон. А то мало ли… в каком состоянии он очнётся. Помоги найти верёвку.
- А не порвёт, верёвку-то? - усомнился Роджер. Но честно огляделся вокруг в поисках требуемого. Какая-то довольно толстая верёвка висела на стене, свёрнутая в кольцо. Гангрел снял её и протянул Алану: - Вот, держи.
- Другие варианты? Потом я вернусь и… ну, постараюсь со всем этим справиться.
Алан осторожно, стараясь не разбудить Гленн, связал ему запястья - половиной верёвки. Второй часть обмотал локти. Вздохнул - выглядело это всё чертовски ненадёжно. И глупо. И… Он тряхнул головой и двинулся к двери.
- Пошли.
Гангрел вывалился из фургона и развернулся к Алексу:
- Мистер Смит, мы идём прятать ещё одно тело. Вы идёте с нами и по дороге мне рассказываете, в кого я там не должен стрелять в доках. Заодно с телом поможете - последите, чтоб кол в пути не выпал, и чтоб оно башкой за какую-нибудь кочку не зацепилось. Алан, - Роджер повернулся к Тремере, - а ты пока думай, куда нести жирафа.
Это было хорошим вопросом. Чертовски хорошим вопросом. Куда спрятать двухметрового бугая, да так, чтобы вокруг никто не задавал лишних вопросов…? Алан скривился, кивнул и махнул рукой, мол - по пути подумаю, и быстро двинулся в сторону места злополучной драки, внимательно вслушиваясь в разговор Алекса и Роджера.
- Как скажете, - Джуд ухмыльнулся и пошел вслед за Роджером. - Дело там не то, чтобы не пыльное, не буду скрывать. Надо будет пообщаться с ребятами, уговорить их поделиться товаром и, если они будут достаточно сговорчивы, перевербовать, либо же уйти с грузом. В случае, если они будут менее сговорчивы...
Джуд развел руками и пакостно ухмыльнулся. В конце концов надо было приходить в форму и хотя бы учиться. Желательно не на своих ошибках.
- Ага. То есть, мы просто придём и скажем "Эй, чуваки, отдайте нам кусок груза и пошли с нами в цирк, иначе нам придётся наделать в вас лишних дырок"? - Роджер почесал подбородок. - Как-то оно... неубедительно. А что хоть за груз?
- У нас будут вполне убедительные аргументы. Выбор в каком статусе закончить эту ночь для тех парней будет вполне очевиден, - Джуд пытался нащупать хоть какую-то опору в том, как себя ставить и вести. Это было чертовски сложно и начинало действовать на нервы. - Алкоголь и еще некоторые грузы, с которыми расстаться могут не захотеть.
- Брр. Нет, давайте ещё раз. Вот мы пришли в доки - и что? Ловим первого встречного, дёргаем за рукав и спрашиваем - псс, парень, хочешь несколько грамм свинца в организме? Или как? - попытался разобраться Роджер. - Каков вообще план операции? Есть ли у вас план, мистер Смит?
- Собственно, а почему нет? - Джуд изогнул бровь. - Это вполне доступное для понимания предложение, которое быстро выведет нас на нужный уровень диалога.
- Хорошо, - Гангрел даже остановился. - Вот представьте себе... ну, например, себя. И приходит к вам... например, Бонавентура. И говорит: уважаемый, у меня есть ножик из клыка оборотня, и я много раз ткну им вам в пузо, если вы не вынесете мне подштанники господина Дамиано и не пойдёте работать на меня. Как вы отреагируете? Это будет доступное для понимания предложение и нужный уровень диалога - или нет?
Идущий впереди - но так, чтобы слышать их диалог - Алан сдавленно зафыркал.
- Мне кажется это несколько не тот пример, - злость снова захлестнула сознание, давя Мелодию. - Представьте, что вы простой человек. И вам это говорят направив на вас заряженный томмиган. И выбор у вас - остаться на полу доков без признаков жизни, или отдать эти... подштанники. А то и получить возможность пожить еще какое-то время с некими благами за определенную проделанную работу. Ведь в любом случае этот трофей у вас заберут.
Взгляд дискорданта стал слегка ледяным.
- Мистер Смит, - Роджер снова двинулся с места, - как вы вообще представляете себе доки?
- Как... мм... доки? - Джуд сделал неопределенное движение рукой. - Здания складов, ящики, влажность, корабли. Черт ногу сломит, не зная куда идти. И откуда можно выйти в тыл при большой необходимости. Главное знать, куда идти.
- Огромная сухая яма с затвором, удерживающим воду. Посреди стоит какое-нибудь судно. Или часть судна. Куча разбросанного строительного хлама вокруг. Освещение. Много людей, - донеслось со стороны Алана.
- Алан прав, людей там до черта. И куда идти - мы, как я понял, не знаем. Но собираемся кого-то пугать и что-то у них отбирать, - подвёл итог Роджер. - Боюсь, моя идея куда менее гениальна...
Тем временем компания таки добралась до "печального жирафа".
- Говорите, Роджер. Я открыт для предложений
Бонавентура был на месте. Не то, чтобы Алан ожидал, что того там не окажется, но где-то на краю сознания такое опасение всё-таки было.
Он обошёл его кругом, поморщился, прикидывая, как они будут смотреться, когда будут волочь бессознательное тело через весь цирк. Обернулся к Роджеру.
- Тащить придётся так, словно он, ну… напился. А не за ноги. А вы, - он обернулся к Алексу, - идите впереди, мистер Смит. И, ну… если кто-то встретится, делайте всё, чтобы обратили внимание на вас. А не на кол.
Он вздохнул и добавил не слишком уверено:
- Если вам нужен чужой груз, то нужно искать судно, которое недавно пришло в порт. Или - собирается вот-вот уйти.
- Вот сейчас эту тушу дотащим, куда Алан скажет, - Роджер примерился и закинул руку Бонавентуры себе на плечо, - сядем на попы ровно - и поговорим, как нормальные деловые люди, а не какие-нибудь поцы из Чёрного квартала.
Алан подхватил его с другой стороны, выругался - даже разделённый на двоих, вес Бонавентуры был немаленьким.
- Давайте его… в подсобный фургон. Где реквизит и декорации. Туда никто до утра не пойдёт, и мы… ну, успеем что-нибудь придумать.
- Ага, потащили, - кивнул Гангрел. - Мистер Смит, осторожнее, иначе я наступлю вам на пятки.
- Хорошо, говорите куда идти, - Джуд кивнул и пошел вперед перед импровизированной компанией, ведущей друга в подпитии.
По пути к нужному им фургону никто не попался на пути. И внутри тоже никого не оказалось - к счастье. Для Бонавентуры нашёлся подходящий угол - самый дальний, удачно скрытый поставленными друг к другу плоскими декорациями. Помедлив, Алан накрыл тело плащом Прекрасного Принца. Придвинул поближе пару картонных деревьев. Удостоверился, что наружу не торчат кончики чужих туфлей и обернулся к Роджеру с Алексом.
- Ну… вроде ничего?
- Вполне убедительно. Пока кто-нибудь не придет за декорациями, - Джуд внимательно осмотрел угол, в который запихнули тело Бонавентуры. - Перепрячьте его потом куда-либо... в менее важное место для посторонних.
Алан поправил сползшие очки. С явной злостью передёрнул плечами.
- Я надеюсь, мы разберёмся как-нибудь с этой… ситуацией. И его не придётся прятать дольше, чем на эту ночь.
После недолгой паузы он добавил:
- Вам нужно идти. Не думаю, что… эээ, ценный груз будет ждать.
- Стоп, - Роджер поднял руки, словно кому-то сдавался. - Вот теперь я предлагаю обсудить коварный план. Во-первых, что за груз? Во-вторых - мы знаем, где он лежит и как охраняется?
- Мне такой информации дано не было. Но есть еще люди, которые нас ждут за пределами цирка. Возможно у них информации больше, - Джуд принялся смотреть куда-то за плечо Роджера.
- Алкоголь. Наркотики. - Алан вздохнул. - Что угодно запрещённое, на чём можно сделать деньги.
- "Возможно" или "больше"? - прищурился Гангрел. - Хотя если запрещённое... боюсь, идея, которая пришла мне в голову, не покатит. Для начала: как вообще обычно возят такое запрещённое?
Алан как-то задумчиво пробормотал:
- Как в книгах? Ну… под покровом ночи. На какой-нибудь старой, ушлой лодке. Тайные знаки фонарями и… - он запнулся, покачал головой. - Но вряд ли.
- Явно имея кого-то в доле. Например сторожей, - Джуд лихорадочно соображал, пытаясь логически догадаться о том, как могут действовать криминальные элементы. Во всяком случае те клубы, где он пел, имели свое прикрытие. Алкоголь был слишком дорогим удовольствием во времена сухого закона. - Или администрацию. Ведь такие люди не упустят своей выгоды, не правда ли?
- Сторожей или администрацию? Возможно. Как минимум, один Сторож к ним в долю активно набивается, - согласился Роджер. - Дьявол, были бы это легальные грузы - можно было бы изобразить инспекцию и под этим предлогом умыкнуть часть груза на экспертизу. О, слушайте! Кажется, придумал!!! - глаза Гангрела загорелись азартом. - Можно прийти, сказать, что мы от Бонавентуры - ну вы же знаете Бонавентуру, господа! - и он прислал нас за своей долей. Расплатится потом сам, с их начальством! Главное - сделать морды ящиками. А уж какую-нибудь Бонавентурину фиговину притащить в качестве доказательства, что мы от него - да вон у нас полный Бонавентура этих фиговин!
- Хм,.. - Джуд внимательно взглянул куда-то в стену. Мыль, высказанная Роджером была не лишена своеобразного изящества. Ведь Бонавентура сам хвастался своей известностью. - Но что, если они не знают эту личность? Или ты надеешься что там будут шестерки и ни одного соглядатая рангом повыше? Хотя...
Джуд взвесил в руке поднятую до этого трость Бонавентуры.
- Ты про это говорил? В качестве доказательства?
- Можно и это, - согласился Роджер. - В крайнем случае этим можно кого-то по голове больно стукнуть и быстро убежать. Но лучше какое-нибудь кольцо с печаткой там или ещё что-то. С запиской не выйдет, почерк Бонавентуры никто не подделает. И да, нужно будет ещё сначала спросить у тех, кто на грузе сидит, как они к Бонавентуре относятся. А то вдруг он их боссу злейший враг. Если что, все расспросы можно объяснить просто: мы же не можем абы к кому обратиться с нашим делом, нудо проверить ваши мутные личности.
Джуд взмахом руки указал в сторону спрятанного тела.
- Вы на нем видели что-то похожее на кольцо или печатку? Или что-либо еще, что можно использовать в качестве знака?
Вы уверены, что Бонавентура это… хорошее прикрытие? Он говорил про себя, что, м-мм… артист и танцор. И прочее-прочее, - Алан смотрел на обоих с сомнением.
- Я и не разглядывал пока, - честно признался Гангрел. - Сейчас проверю.
Не позволяя слову разойтись с делом, Роджер полез обыскивать хладное тело Бруджи. Увы, никаких перстней и прочих украшений при сиятельном Бонавентуре не нашлось. Часы, чековая кгижка и пухлое портмоне - вот и вся добыча. Портмоне и чековую книжку Гангрел сразу протянул Алану:
- Это, конечно, не все деньги Бонавентуры - но, по крайней мере, боссу можно будет сказать, что мы уже начали. А насчёт прикрытия - я потому и говорю: сначала спросить, знают ли они нашего жирафа и как к нему относятся. И в зависимости от их ответа - либо мы пришли за его долей, либо пришли сделать благое дело и облегчить карманы этого нехорошего джентльмена.
- Что ж, значит у нас есть только трость, - Джуд задумчиво взвесил в руке свою находку. - Впрочем, если мы очень доверенные лица, то нам вполне могли дать что-то личное, что будет говорить о хозяине больше кольца или печатки. Их, в конце концов, можно подделать. А вот эту штуку - вряд ли кому-то придет в голову копировать. Она явно сделана под руку и рост Бонавентуры.
Трость весила порядочно и явно под рост Джуда была длинновата. А ее довольно узнаваемый дизайн говорил сам за себя - такое могло принадлежать только одному человеку. Или Собрату.
- Если мы очень доверенные лица, то нам всё равно не отдадут штуку, с которой не расстаются, - возразил Гангрел. - Это как у Майка топор забрать. Надо бы другое что-нибудь, - он прикусил костяшку пальца, раздумывая. - на худой конец, конечно, и трость сойдёт - как доказательство, что свет наш уже и с постели не встаёт, совсем помирает, ухи просит...
- Кокаина, - тихо и серьёзно поправил его Алан. - Кокаина просит.
- Ладно, ухи с кокаином, - согласился Роджер. - Осталась одна проблема: найти груз непосредственно в порту. Надо спросить у этих, которые, возможно, знают больше. А то, может, они и правда знают - а мы тут головы ломаем.
- Да, стоит выдвигаться. Ждать нас там, как вы понимаете, никто не будет. - Джуд поправил пиджак и шляпу.
лан кивнул, покосившись на часы - время было уже достаточно позднее.
- Идите.
Он помедлил, а потом вскинул на Алекса глаза. И со всей возможной серьёзностью проговорил:
- Мистер Смит. Если вы… если вы сделаете что-то не то - сдадите нас, навредите Роджеру, то… мы вас найдём. Обещаю.
Если что - я сам ему наврежу! - весело пригрозил Роджер. - Найду и... и... И в тапки написаю!
- Доставить Роджера в целости и невредимости - один из моих долгов. По этому я постараюсь сделать все от меня зависящее, чтобы он вернулся в ваш цирк с той же комплектации, в какой он из него вышел.
Алан недоверчиво глянул на Алекса, но потом, кивнув, отступил на шаг назад. Не особо весело улыбнулся.
- Удачи.
- Она нам очень пригодится, сэр Каллахан, - Джуд кивком попрощался с Аланом и вышел из фургона.
Роджер последовал за мистером Смитом.

@темы: Яков, Алан, Роджер, 21 августа, 1926 год, Джуд/Алекс/Эш

---

Ночь, в которой драка заканчивается колыбельной, Роджер сталкивается с ненужными свидетелями, но всё заканчивается хорошо (кажется).

Новый Орлеан, 21 августа

С каждым словом Алисы улыбка на лице Бонавентуры росла всё шире в конце-концов застывая на месте, будто бы в мускульном спазме и обнажая его истинную, клыкастую натуру которая вопреки всем законам здравого смысла наслаждалась происходящим ещё больше, ещё сильнее, чем раньше.
-Как же чудовищно жаль! - Звонко, весело, неестественно празднично для боя на смерть пропел сородич, драматично извлекая из своего пальто несколько блестящих, привлекающих взгляд метательных ножей, веером лежавших в его руке. - Мне ведь так нравится делать больно, что я не думаю что смогу остановиться!
Сердце Брухи пело и было готово забиться прямо как при жизни, возбужденное, возвращенное к жизни будоражащей кровь встречей лицом к лицу с океаном живой крови и безумным, безжалостным врагом - идеальная прелюдия для доблестной схватки и захватывающего дух сражения! Занавес серой реальности поднялся чтобы представить взгляду полностью подготовленную, кроваво-красную и пульсирующую сцену а актеры, столь любезно готовые пожертвовать своей жизнью ради его развлечения так хорошо вошли в роль, что на секунду Бонавентура чуть было не задумался о том, что они, возможно, имели какие-то настоящие, личные чувства или даже вообще существовали когда он не обращал на них внимания, но он немедленно отогнал от себя эти глупые мысли - сейчас он контролировал ситуацию и только на него был устремлен взгляд всей вселенной, что задержав дыхание ожидала энергичного климакса и великолепной развязки устроенного представления. Разумеется, Бонавентура не собирался разочаровывать ни своих зрителей, ни самого себя - абсолютная уверенность, гордость граничащая с безумием и жгучее, бесконечное желание выжать из ситуации как можно больше удовольствия были бы видны любому, кто посмел бы присутствовать рядом в этот знаменательный момент и имел бы дерзость поднять взгляд на готовящегося начать бойца дабы оценить его великолепную, грациозную стойку и заглянуть в его глаза - широко раскрытые, преисполненные животной страсти и предвосхищения самых разных вещей, которые он собирался сделать с своими врагами.
-Ты показала мне свою кровь, дорогуша! Подойди же и взгляни на мою!
Вслед за звонким призывом к действию в Алису и её ирландского компаньона полетели ножи...
Раздававшиеся впереди голос не значили ничего хорошего. Алан прибавил шаг и едва ли не вылетел на небольшую полянку. Зрелище, открывшееся ему, было до невозможности паршивым.
- Да твою ж блядскую английскую матушку, - выругался он, рассмотрев всё происходящее. Упавшего на землю Майка. Гленн. Ножи. Пять клятых ножей в упавшем Майке. И чёртового Бонавентуру, который эти самые ножи наверняка и бросил.
Он шагнул вперёд, пытаясь сообразить, что делать - мысль о том, что за спиной остался незнакомый Собрат, вылетела из головы. Не до него сейчас было.
- Какого… остановились. Все. На хрен. Остановились!
Звучало беспомощно, но это было лучшее, что мог Алан сейчас сделать.
Происходящее было на столько однозначным, что Джуд на мгновение застыл. Не то от ужаса осознания, не то от того, что увидел. Первым было желание крикнуть с мощью не-живых сил, чтобы все остановились. Но понимание того, что это не решит проблему, остановило. Как бы дискордант ни хотел скрывать свои истинные силы, сейчас это было равно тому, что ставшие знакомыми и отчасти привычными Собратья просто рассыплются пеплом. Злость всколыхнула Мелодию, что звучала всегда где-то на задворках сознания, так, что та стала похожа на ценами, сносившее все на своем пути. И Джуд запел, обуздывая ее собственной волей.

Когда Майк (а то, что это сейчас немножко Алиса Гленн не знала), упал, до тзимицу наконец начало доходить, что как бы дело принимает сложный оборот. И в целом драку как именно драку можно считать завершенной, но открытым вопросом оставалось, считает ли также Бонавентура. Конечно, было все еще очень хорошо донести до него всю радость того ощущения, когда твоя плоть под чужими пальцами уподобляется тесту, но.. Но кто там что говорил про развеивание в прах? Так что самым логичным решением было сместиться так, чтобы оказаться между лежащим телом и телом активно радующимся жизни. И в целом ирландка даже собиралась что то сказать... Но судьба- ироничная штука, а обстоятельства и того забавнее.
Алан и некий незнакомый кекс явились к самой интересной части. Гленн было даже собиралась спокойно иобстоятельно поведать, что тут произошла за фигня, но... Но вместо этого залитый кровью, из крови состоящий, мир начал звучать. И не смутными шепотами солено-медных потоков витэ, а голосом сопровождавшего Алана незнакомца. Голос обволакивал, втекал в мозг, вибрировал где-то в подреберьи, мягко прокатывался вдоль внутренней стороны позвночника... Голос этот нес с собой теплую ватную тишину, покой, и был столь же неостановим, как сходящий сель. Так что тзимицу аккуратно сложилась где стояла, не успев ничего сказать или сделать. На лице ее застыло выражение задумчивого внимания. Ну да, ведь последним, что она делала- это вслушивалась в песню...
… а потом раздалась мягкая мелодия, оплетающая, успокаивающая. В уши словно шептали - шелестом моря, шорохом травы, шуршанием листьев - «закрой глаза, засни, не сопротивляйся», голова стала ватной.
Алан покачнулся, запоздало успев подумать, что оставлять Смита за спиной было большой ошибкой… и соскользнул в глубокий сон.
- И это всё? - В руке Бонавентуры уже был шестой нож а сам бруха приближался к фундаментально продырявленному телу. - Какая... жалость. Я думал мы... будем играть во взрослые игры.
Заслышав пение, сородич осмотрелся вокруг, локализуя его источник и осоловело уставился на него:
- Ну, по крайней мере... - Лениво, еле открывая рот, произнес он, прежде чем сделать ещё один шаг, теперь уже по направлению к певцу и весьма грациозно заснуть стоя. - С-с-сопровождение... тут подходит ко сцене.
Когда все уснули, Джуд прикрыл глаза и вдохнул-выдохнул. То, что тут произошло, было недопустимо. По многим причинам, одна из которых была вполне ясной просьбой со стороны Леона не допускать драк. И дискордант с ней не справился. Драка произошла. Но он хотя бы ее прекратил. Это было довольно жалким самооправданием, но впереди было слишком много дел, чтобы оставлять все как есть. Сжав губы в тонкую линию, он подошел к заснувшему Алану. Пора было приводить все в относительный порядок. Или в то, что им могло показаться.
- Сэр Каллахан, поднимайтесь, - Джуд несильно шлепнул Алана по щеке. - пора вставать!
Говорили, что люди реагируют на то, что привыкли слышать, когда спят. Джуд решил, что это могло бы разбудить Алана.
- Не поймите меня не верно, но все это кровавое преставление стоило бы прекратить в любом случае, - Джуд не знал, когда Алан придет в себя, и продолжал того тормошить, пытаясь одновременно пояснить ситуацию с точки зрения некого Алекса Смита. - Я позволил себе вмешаться, потому что врядле бы это понравилось вашему боссу, когда бы он вернулся.
Алан все не просыпался. Это начинало злить. И в основном тем, что Джуд понимал, кто умудрился затеять драку. И чем грозят последствия. Выпрямившись, дискордант оглянулся, явно почуяв какое-то движение. Прикусив губу, Джуд бесшумно, с уже впившейся в тело привычкой, двинулся к Майку. Он помнил, что у того были заготовленные колы. Подойдя к окровавленному телу девушки, почти девочки, он поднял оба, удивившись пропаже третьего. Потом так же бесшумно подошел к стоящему Бонавентуре и с силой вогнал кол глубоко тому в грудь.
Чувство злости и стыда переполняло сознание, но злости было куда как больше. Отойдя от упавшего на траву тела, дискордант вернулся к Майку.
- Прости меня, пожалуйста.
В грудь девушки он вогнал кол куда как мягче и, если бы это можно было так назвать, нежнее.
На Гленн кола не хватило. Но Джуд очень надеялся, что Цимисху хватит разумности, чтобы не продолжать то, что тут было. Взглянув на безмятежное лицо Гленн, обернувшись на залитого кровью Майка, он взял себя в руки и вернулся к Алану. Того надо было будить как можно скорее. Пока сюда не пришли любопытствующие.
- Алан! Алан Каллахан! Просыпайся! - Джуд говорил это уже вполне громко, но чтобы слышал его только Алан. - Пора вставать. Тут все стало слишком... неправильно.
На последнем слове голос все же стал тише. Но попыток растормошить спящего тремера дискордант не прекращал.
- Сэр Каллахан, мать вашу, подъем! - Джуд начал чуть ли не рычать.
Сквозь сонный туман доносился голос, говорящий что-то про кровь, представление и босса. Заныла щека, как от слабого удара. И, кажется, Алана трясли за плечи, но он ощущал это всё в полусне. Просыпаться не хотелось.
А потом над головой практически рявкнул. Алан вздрогнул, приоткрывая глаза. Поморгал.
Размытое лицо напротив превратилось в лицо… в незнакомое лицо. Алан вспомнил чужое имя лишь парой секунд спустя, когда уже успел дёрнуться в сторону, пытаясь оказаться подальше от Алекса Смита.
- Что… ох чёрт, вы.
Он сел, оглянулся… и выругался вслух.
- Сэр Каллахан, какая удача, что вы проснулись! - Джуд был действительно несказанно рад. - Тут творилось...
Дискордант взял себя в руки и голос стал спокойным. Вот только его истерики тут и не хватало в довесок к остальному.
- Будем откровенны, тут явно происходило нарушение Маскарада, - Джуд указал рукой на тела. - И мне бы не хотелось, чтобы подопечные мистера Дамиано вляпались в, скажем так, очень серъезные неприятности. По этому я позволил себе взять инициативу на себя и немного... исправить ситуацию. Хотя выглядит все несколько иначе. молодая девушка в мужской одежде сильно пострадала и, похоже, потеряла слишком много крови. По этому у меня не было выбора.
- … клятая херня тут творилась, - закончил его первую фразу Алан, оглядываясь по сторонам. При виде изрешечённого ножами тела Майка он зло сощурился - и вряд ли эта злость была направлена на кого-то, кроме обладателя ножей.
Он поднялся на ноги, поправил съехавшие к кончику носа очки и коротко глянул на Алекса. Пару раз кивнул, пока тот говорил - но чуть рассеянно.
- Я… да, эмм… спасибо вам? Вы… - Алан сбился, потом на мгновение зажмурился. - Да. Спасибо вам, мистер Смит.
- Не за что, сэр Каллахан. Это было мои долгом, скажем так. - Джуд встал вслед за Аланом, поправляя пиджак и смахивая невидимые пылинки с брюк. - Что делать с третьим участником этого... действа, скажем так, я не знаю. Колов больше я не нашел. Двое в торпоре, но девчушке нужна серьезная помощь. Надеюсь вы располагаете таковой.
- Гленн… можно доверять. Я его разбужу, - Алан откровенно растерянным жестом запустил ладонь в волосы на затылке, ероша их. - Послушайте, эмм… мистер Смит. Я сейчас покажусь грубым, наверное, так что… ну, извините. Идите по своим делам. Скажите Якову, что всё нормально, что… эмм, я передал, что всё нормально. Раз уж вы его хотели видеть.
- Вам точно не понадобится помощь? Их трое, вы один, - Джуд не мог выгнать из головы картинку окровавленной девушки, как ни старался. Хотелось хотя бы для Майка сделать что-то, что могло бы считаться за помощь. - Я могу помочь с девчушкой хотя бы.
Алан нервно улыбнулся. Покачал головой.
- Спасибо, но… лучше будет, если вы отвлечёте Якова. Сами понимаете, эмм… Маскарад?
Он помолчал, глядя куда-то в землю - по лицу были видно, что Алан хочет что-то сказать, но колеблется. Потом, вздохнув, он добавил:
- Я ваш должник, мистер Смит.
- Как скажете, сэр Каллахан, - Джуд кивнул и вновь перевел взгляд на обездвиженное тело Майка, но быстро вернул взгляд обратно на Алана. - Я сделаю все, что в моих силах.
Роджер мягко спрыгнул с ограды на территорию цирка и обнаружил не только требуемого Алана в явственной растерянности, но и кучу другого интересного народу, живописно раскиданного здесь и там. Посреди места действия живописно возвышался Бонавентура с многозначительно торчащим из груди колом. Отлично.
- Доброй ночи, Алан, - вежливо окликнул Гангрел. - Я с докладом от босса. Это совсем невовремя, или можно начинать?
- Где Леон? - Отозвался вопросом на вопрос Алан. Потом вскинул ладони. - Нет. Не так. С ним всё в… а, чёрт. Раз ты «с докладом», значит всё в порядке.
Он аккуратно подошёл к распростёртому на земле телу Майка и, помедлив, выдернул из него все ножи - осторожно, словно боялся причинить боль. Хотя какая боль у вампира с колом в груди…? Сложив ножи на траву рядом, Алан вскинул на Роджера глаза.
- Доклад - потом. Если это не что-то, ну… срочное. Сначала нужно справиться со всем… этим.
- Тогда - коротко, потому что часть доклада касается и происходящего в том числе, - решил Гангрел. - Босс велел передать, что деньги Бонавентуры ему нужны... при этом, что характерно, он не сказал, что ему при этом нужен Бонавентура. Сам босс пожелал некоторое время пребывать в одиночестве, от моего сопровождения отказался. Остальное... Так. Важнее всего сейчас уволочь Майка. Надо бы его во что-то завернуть... - Роджер ещё раз окинул взглядом окружающее пространство. - О, ну должна же быть от Бонавентуры хоть какая-то польза?
Гангрел решительно шагнул к Бонавентуре и принялся стаскивать с него пальто: в такое пальто можно было завернуть даже двух Майков. С половиной.
- Деньги… - Алан перевёл взгляд на неподвижного Бонавентуру, громко фыркнул. - Разберёмся. Майк сейчас… самое важное, ты прав.
Он был благодарен Роджеру за его деловитую болтовню и за то, что тот сразу кинулся что-то делать. Топор Майка лёг на траву рядом с ножами. Потом Алан с каким-то сомнением покосился на Гленн - он не был уверен, стоит ли его будет, или лучше обождать.
- Они себя странно вели. Я не про драку - это-то срань такая, я про… - он махнул рукой, - про поведение.
После некоторых раздумий, Алан решил не будить Гленн - пока что. Его беспокоило другое - неприятности, которые им могли грозить, были в разы серьёзней того, что Цимисх может проснуться… странным. Осознание этих неприятностей надвигалось постепенно, как океанская волна, усиливаясь с каждой секундой. Залитый кровью Майк, кол в его сердце и в груди Бонавентуры…
Алан поднялся на ноги.
- Роджер? Заверни Майка и… - он огляделся, - пройдись по округе. Поищи… чёрт побери, свидетелей всего этого.
Он вздохнул.
- Которых, я надеюсь, не будет.
С одной стороны, Роджер считал, что прежде всего надо прибраться. С другой... да, Майк, Гленн и Бонавентура сейчас стабилизированы, а вот лишние свидетели могут устроить проблем.
Гангрел прислушался, принюхался и присмотрелся. В нескольких десятках метров от ограды торчала толпа зевак. Непохоже было, что они испугались - но вряд ли что-то упустили из представления. Хм, представления... А это идея!
Гангрел сунул пальто Бонавентуры в руки Алану:
- Заверни Майка, я сейчас, - снова метнулся к Брудже, сорвал с него шляпу, взлетел на ограду и громко возгласил:
- Господа, маленькое незапланированное представление окончено. Пожертвуйте бедным циркачам, кто сколько может!
И, спрыгнув с ограды, направился к зрителям, протянув шляпу.
- Э... а чей-то она правда в крови? Чего на поклон не идут тогда? - недоверчиво спросил кто-то.
- Вообще-то, - Роджер таинственно понизил голос, - это кетчуп. С клюквенным соком мы пробовали - не то выходит. А насчёт поклона - вы же кусок репетиции видели, вас тут не ждали. Ну и вообще - по сценарию их со сцены уносить надо будет, вот сейчас проверять будем, кому силёнок хватит утащить, - Гангрел солнечно улыбнулся. - То, что сейчас видели вы - не видел ещё никто в этом городе, а за избранность можно и мошной тряхнуть. Не жалейте денег, господа - чем щедрее вы, тем лучше и интересней будут наши представления!
Толпа зашевелилась. Какая-то женщина облегченно вздохнула, мальчишки разочарованно заныли. Но кое-кто даже отсыпал мелочи.
- Не скупитесь, господа, что такое деньги по сравнению с тем тайным знанием, которое вы сейчас получили? - Роджер продолжал сиять улыбкой, идя по толпе со шляпой. - Никто, ни один из жителей Нового Орлеана не видел того, что видели вы! Вы заглянули за кулисы цирка, прикоснулись к искусству!
Толпа рассосалась довольно быстро. Даже если кто-то не поверил... охочих рассказывать полиции об убийствах не нашлось.
Когда до Алана донеслись вопли Роджера, он выругался. И быстро завернул Майка в пальто, благо тот… та была худенькой, маленькой, и скрылась под тяжёлой тканью вся - от макушки до кончиков ботинок.
Кто, кроме зевак за оградой мог их видеть? В цирке наверняка были ещё посетители, и кто знает, кого могло неудачно занести сюда.
Алан сосредоточился, огляделся - не нужно было видеть, нужно было чувствовать определённые эмоции. Например, страх - если кто и видел вблизи то, что здесь творилось, то наверняка испугался до смерти.
Страха в округе не было. Колоссальное внутренне напряжение - это Яков. Испуг женщины. Разочарование мальчишек. Обеспокоенность Алекса.
- Спасибо вам всем! - Роджер помахал рукой вслед расходящимся. - Приходите к нам завтра... и послезавтра... и хоть вообще каждый день!
Проводив взглядом последнего замешкавшегося, Гангрел вернулся к Алану, всё так же перепрыгнув через ограду.
- Я с вами так в кузнечика превращусь! - пожаловался он. - Нет, конечно, полтора с лишним метра кузнечика - это впечатляет, но я предпочту что-нибудь более... млекопитающее!
Он деловито выгреб мелочь из Бонавентуриной шляпы и распихал по карманам.
- Ты сможешь дотащить Майка до фургона? Или Гленна? Или его лучше разбудить, пусть сам идёт? Просто Бонавентуру нам только вдвоём утаскивать, а так - пусть стоит пока себе, как памятник. Начать лучше с тех, кто нам ценнее.
Алан облегчённо расслабил плечи, не почувствовав вокруг ничего, что могло быть опасным. Он несколько нервно хмыкнул. и искренне заявил Роджеру:
- Отлично сработано, кузнечик.
Потом присел на корточки рядом с Майком, осторожно подхватывая его на руки. Или её. Впрочем, это было сейчас не важно.
Майк был не слишком тяжёлый, и Алан понадеялся, что сможет дотащить того до фургона, не встретившись ни с кем по дороге - лишние вопросы им были отчаянно не нужны сейчас.
- Не уверен насчёт Гленн. Я… я не знаю, в каком состоянии он проснётся.
- Тогда Гленна тоже тащим, - не стал спорить Роджер. - Причём если что - с ним можно будет помощи попросить у кого-нибудь. Прекрасный принц на радостях после представленья назюзюкались и дрыхнуть изволят там, где последний глоток допимши. Только тогда надо будет какого-нибудь алкоголя принести и облить Гленна как следует, чтоб шмонило на три метра, а то не поверят. Или сами справимся?
На всякий случай Гангрел встряхнулся и слегка разогнал кровь по мышцам, чтоб лучше работали.
- Ты - справишься, - Алан поудобней перехватил Майка, стараясь не смотреть на его залитое кровью лицо, слегка выглядывающее из складок пальто. Он не успел поохотиться - последние дни выдались чертовски сложными, и запах чужой крови сейчас заставлял ворочаться Зверя где-то внутри.
- Вон как… с толпой совладал. Бери его и пошли. Постараемся ни с кем не встречаться.
- Да с толпой проще, - отмахнулся Роджер. - Как только поняли, что жареного тут нет, а деньги за это просят - так и слиняли побыстрее.
Гангрел подошёл к Гленн, и поднял её на руки, причём сейчас даже без особых усилий.
- Веди, Макдуф.
Алан беззвучно хмыкнул на это обращение.
- Нам повезло, - он двинулся вперёд, стараясь обойти место, где они столкнулись с Яковом; добраться до фургончика можно было по задворкам шатров, и он искренне надеялся, что за время этого короткого пути они никого не встретят.
- Что сказал Леон ещё? Кроме денег Бонавентуры. - В какой-то момент спросил он. - Нет, не говори, что… эмм, сейчас не время для этого. Сейчас - самое оно. Потому что потом будет, ну… не до разговоров.
- В общем, тогда рассказываю, - начал Гангрел. - Мы пошли. Нашли Носферату. Выяснили, что в городе есть ещё один Роджер - бедный мальчик, вусмерть запуганный подчинёнными господина Дамиано. Носферату привёл его к нам чуть ли не за ручку - в обмен на то, что мы уберём из города некоего Ищущего. Дальше босс выяснял, кто передал бедному мальчику зеркало. Выяснил, что посредник некоего Герцога - причём посредник выходит на связь из разных городов, последний раз писал из Нью-Йорка. Посредника зовут Изир, имени герцога бедный мальчик не знает и знать не хочет, - Роджер сделал короткую паузу, чтобы набрать воздуха. - Лично я подозреваю, что если посредник пишет из разных мест - он может шляться вместе с Герцогом, но это так, к слову. Потом босс ещё поговорил с Носферату, интересовался неким Альченцо Мирром, обещал за него много денег. Носферату обещал подумать. Потом мы ушли, босс сказал, что ему надо прогуляться и подумать, в доках пусть начинают без него, а он постарается вернуться к утры, возможно - раньше.

@темы: Алан, Алиса, Роджер, Гленн, 21 августа, Майк, 1926 год, Бонавентура, Джуд/Алекс/Эш

---

Ночь, в которой Алекс Смит появляется в цирке и встречается с Аланом.

Новый Орлеан, 21 августа

После окончания представления прошло около получаса, когда на территории цирка появился мужчина, по пижонски одетый в модный костюм очень светлых тонов, лакированые туфли и в федоре, щегольски сдвинутой набок. Он казался слегка задумчивым, но при этом очень целеустремленным. Было ясно, что ищет он совершенно определенную личность и не может найти.
Алан наблюдал за незнакомцем минут пять - он успел понять, что тот Собрат - высокую фигуру окружала бледная, словно выцветшая аура, в которой чувствовалось какое-то странное волнение, сосредоточенность и интерес. Никакой агрессии. Злости.
Но тем не менее, это был чужак, и Алан был слишком зол после всего произошедшего сегодня вечером - на вежливость он был больше не способен.
Он резко выступил из-за шатра за которым прятался и встал на пути незнакомца.
- Кто вы такой? - Слова прозвучали слишком резко. И смотрел Алан… с подозрением.
- Мои приветствия, - Джуд отвесил чуть легкомысленный поклон и слегка отсалютовал Алану шляпой. - Алекс Смит, к вашим услугам. С кем имею честь?
Алан не видел этого Собрата на представлениях - ни сегодня, ни вчера, в этом он был уверен точно. Он слегка сощурился, с трудом удерживая себя от резких слов - всё же от незнакомца не веяло угрозой. А ещё он был вежлив. И мог оказаться кем угодно, хоть каким-нибудь чёртовым вторым Принцем.
- Алан Каллахан. Один из… владельцев этого цирка. Что вам здесь нужно?
- Приятно познакомиться, - Джуд прижал ладонь руки к груди, выражая признательность за учтивость. - Я, собственно, хотел бы увидиться с Леоном Дамиано. Видтели, у нас была назначена встреча и теперь я не нахожу его в условленном месте. Возможно вы знаете где я мог бы его найти.
Джуд мягко улыбался Алану. Было как-то неправильно обманывать мистера Каллахана, но он ничего не мог поделать. Леон был прав, когда говорил о том, что никто не знает сеньора Джуда. По этому рушить эту легенду он не хотел, как бы неправильно это ему не казалось.
- Ах да, - дискордант на мгновение застыл. - Еще хотелось бы встретиться с мистером Яковом Шмейерсоном, если это возможно.
Алан сощурился и чуть вскинул подбородок, с вызовом глядя на Алекса снизу вверх.
- Мистера Дамиано здесь нет. У него дела. И вы ни с кем не встретитесь, - он говорил отрывисто и зло, но без своих обычных запинаний, - пока не скажете, чего хотите. От них обоих, мистер-мать-вашу-Смит.
Стоило быть чуть повежливей. Возможно. Но Алану, встрёпанному и злому, было сейчас плевать.
- Мистер Дамиано не предупреждал про вас.
- А мистер Дамиано ничего не говорил про некие планы относительно дел в доках? - Джуд чуть приподнял руки ладонями вверх, словно демонстрировал отсутствие злых намерений. - Дело в том, сэр Каллахан, что именно по поводу этого вопроса я и пришел к вашему боссу.
- Говорил, - отозвался Алан, чуть помедлив. Подозрения в его взгляде стало чуть меньше, хотя поза всё ещё оставалась напряжённой. - Но про вас - нет.
Он ещё раз оглядел Алекса с головы до ног, потом зацепился взглядом за его плечо. И повторил:
- Мистера Дамиано здесь нет. Уже около… часа.
Джуд нахмурился. Похоже в доки ему придется идти одному. Леон исчез очень вовремя, и он даже не заметил, что произошло, будучи еще на сцене. Это делало все несколько сложнее, чем было до этого. А до этого было тоже не очень легко. Все таки таким он не занимался никогда в своей жизни. Но, раз это было уже оговорено, то идти на попятный было бы крайне глупо.
- Это... несколько странно, - Джуд засунул руки в карманы, чуть задрав полы пиджака и сделал задумчивый вид. - А мистер Дамиано ничего не просил передать в случае такого поворота дел?
- Нет, - хмуро отозвался Алан. - Ничего. Что вам нужно от Якова, мистер Смит? Тоже вопросы… дел в доках?
Из его голоса почти пропала злость, но смотрел на стоящего напротив Собрата Алан всё ещё с подозрением.
- Да, вы все верно поняли, сэр Каллахан, - Джуд просиял и снова чуть отсалютовал Алану шляпой. - Увы, это дело было в приоритете на сегодняшнюю ночь и отсутствие мистера Дамиано не должно помешать планам, как бы ни было желанно его присутствие. А я, к, возможно, великому сожалению слишком чту собственные обещания и по этому не могу их нарушить.
Алан неожиданно поморщился.
- Не надо говорить так… витиевато, - это прозвучало так, словно его уже успел кто-то достать витиеватостью этим вечером. И сильно. - Я всё и так понял. Пойдёмте.
Он слегка посторонился, пропуская Алекса.
- Идите… впереди.
- Благодарю вас, сэр Каллахан, - Джуд кивнул и сделал, что его просили: прошел вперед, куда указывал Алан.
Алан двинулся следом, внимательно глядя на высокого, элегантно одетого Собрата. Попутно он оглядывался, пытаясь высмотреть Якова.
Яков высмотрелся. Выглядел он... обеспокоенным. Мазнув взглядом по Алексу и кивнув, он молча ткнул пальцем в сторону укромного закутка.
Нахмурившись, Алан покосился в ту сторону. Беспокойство Шмейерсона было чем-то слишком непривычным. Не предвещающим ничего хорошего.
- Останьтесь здесь, - буркнул он в сторону Алекса и сделал пару быстрых шагов в указанном направлении. Потом замер. Тихо выругался - оставлять незнакомого Собрата без присмотра было верхом глупости.
- Или, эмм… нет. Пойдёмте со мной, мистер Смит.
- Как изволите, - Джуд взглянул на Якова, но тот и вправду выглядел слишком уж непривычно. - Ведите.

@темы: Яков, Алан, 21 августа, 1926 год, Джуд/Алекс/Эш

---

Ночь, в которой Бонавентура злит Майка, на сцене появляется Алиса и мир утопает в крови.

Новый Орлеан, 21 августа

На второй раз представление оказалось не таким нервотрепным, и приходить в себя потом полночи не требовалось... так что, переодевшись после представления обратно, Майк занялся сначала перебором костюмов, потом подсчетом реквизита. Выходило... неутешительно. Им нужно было как минимум обзавестись вторым комплектом всего, чтобы хоть было чем заменить, если порвется, дополнительными мелочами... в общем, список получился внушительный. С ним, написанным корявыми буквами, Майк решительно отправился на поиски Якова.
Коий вскоре нашелся в компании Гленн и новенького.... и обрадованный канадец поспешил туда.
- Гленн не любит обсуждения в том ключе, будто Гленн тут нет.
Деликатно по мере сил, то есть давольно нейтрально, заметила тзимицу.
Потом уже обратилась непосредственно к Бонавентуре.
- В плане- доверять извозчику? Что он мне по твоему сделать может? Фартук спиздить по дороге обратно. Так это тупо...
Развить мысль, что еще с точки зрения тзмицу, было бы для извозчика очень тупым поведением, не дало явление Майка. Со списком.
- Оу, Майк! ты прям вовремя. Не хочешь в город мотануться? А то мне на закупки надо, ну и вдруг тебе чего тоже.
Ну да, как бы на экскурсию по скотобойне Бонавентура приглашал только ее, но учитывая зубодробительный напор, с которым он это делал, тзимицу решила что вполне в праве разбить их тесный колелктив кем-то приличным. Да, девочка, считающая счсебя лесорубом в данном случае считалась приличным.
- Право, какие там покупки - кровостойкая клеенка.
- Слушай, друг...
Проникновенно до ломоты в зубах произнесла Гленн, глядя на Бонавентуру как на ребенка, который лезет в разговоры взрослых. То есть немного сочувствтенно, и достаточно осуждающе.
- Тебе обязательно поправлять мои слова? Подумай, возможно, я говорю именно то, что хочу сказать.
- Кому клеенка,а кому и дохрена надо, - пробурчал Майк, протягивая Якову список, - ты еще не сильно заебан? Я тут набросал, чего и куда надо из реквизиту. Оно не горит, но надо бы. Особенно из тряпок.
- Сильно. Я отдал деньги Гленну, вот сами и разбирайтесь, изверги, - Яков, вопреки словам, улыбался. - Рассчитаете, я надеюсь.
- Да ваще без проблем. Я нормально закупаться умею.
Уверила Якова Гленн, которая может и не разбиралась в фондовых рынках и всем таком. Зато неплохо разбиралась в делах на уровне как сторговать в лавке подешевле то, что явно продают подороже.
- Чудно, я уверен что вы сможете отлично сторговаться с мясниками.
- Другой вопрос, что мне вообще не туда, - Майк продемонстрировал список Гленн, - слушай, ты не знаешь, где тут всякого девичьего надыбать? А то у нас с реквизитом тоска
Бонавентура, сощурившись и чуть наклонившись, также рассмотрел список.
- Право, какие простецкие вкусы.
- Да я что то вообще не в теме. Это вон он у нас местный, и в проводники вызывался.
Гленн кивком указала на Бонавентуру, а потом взгляд ее стал задумчив, и даже отчасти мечтателен.
- Майк, а давай я за реквизитом с тобой тоже схожу? Погуляем...
Да, простой бабе Гленн хотелось за ленточками. Потому что.. Потому мужчиной она именно что выглядела. А ленточки- это вечное.
Майк прищурился и потянулся было за топором, но покосился на Якова и взял себя в руки. Только в глазах его зажегся очень недобрый огонек.
- Слушай, мажор, - хрипло начал он, глядя на Бонавентуру как Салюбри на Тремера, - тебя спрашивали?
Вообще-то, наверно, выглядело это со стороны забавно - девочка-подросток метр шестьдесят, а то и чуть поменьше, наступающая на грозного мужика, которому она смотрит куда-то в диафрагму..
- Ради бога, только не ещё раз. - Пробормотал Бонавентура, всё так же не глядя девчонке в глаза. - А у тебя ко мне какая-то претензия? Может выйдем и обсудим её?
- Ты дофига странно пытаешься вливаться в колектив. Я пожалуй, пойду с вами. Погляжу. Ты уверен, что тебе у нас будет комфортно работать?
Проблема Бонавентуры была в том, что он был в коллетиве новичком, и что называется, фишку не рубил.
С видом мамы-медведицы, пока еще скорее настренной реаально именно поглядеть, сказала Гленн. Не спросила, а поставила перед фактом. Ну и да, что именно ответит Бонавентура, было очень интересно. Не нарочно же он пытался со всеми рассориться? Скорее всего нет. Ладно, надо будет позже об этом перетереть с вожаком.
- У меня одна претензия, - Майк оскалился в недоброй улыбке и стряхнул с плеча топор - привычным таким, даже грациозным движением. Одновременно немертвая кровь пробежала, повинуясь порыву, по жилам, добавляя силы холодным, давно умершим мышцам. - Ты сильно много болтаешь. О том, о чем тебя вообще не спрашивали. Выйдем, выйдем. А то и Якова напугаем, и труп твой потом прятать....
- И правда, мне наверное придется скрываться после того как я развею тебя по ветру. Пошли.
- Господа нечисть, вы учтите, что Майк занят в представлениях, - флегматично заметил Яков.
- Развеивать по ветру я не советую. Очень не советую.
Мама-медведица почуяла, что дело начинает пахнуть дракой, и как бы так сказать. Против мордобоя Гленн не была. Нет, ну как бы бывает надо спустить пар, что поделать. А вот окончательной смерти кого бы то ни было допускать не стоило. Потому, советую таки вести себя прилично, она в слова вкладывала многое. Например, нехороший такой намек на проблемы. Нехилые такие проблемы. И н ато, что случись чего, стоять в стороне она будет не долго.
- Укорочу тебе язык, - Майк развернулся и размашисто пошагал вперед, к укрытым тенями деревьям. Его злость и желание набить пришлому морду можно было почуять, даже не разглядывая в разум. Майк просто кипел.
- Топором? - Бонавентура, расстегивая пуговицы на пальто, направился вслед за Майком.
- Могу и им, - Майк остановился достаточно далеко, и отчетливо хрустнул костями, разминаясь
Гленн комментировать происходящее не стала, расположившись давольно близко от места предполагаемой дуэли. И готовясь в случае чего таки да, не допускать развеивания в пепел кого угодно. Потому что этоо был бы вопиющий бардак и все такое прочее. Вид она имела неодорительный и достаточно агрессивный. Впрочем, готовилась случись чего действовать, она не только морально.
Бонавентура, не переставя улыбаться, приблизился к сопернице практически вплотную, поднимая открытые ладони в довольно необычное положение - судя по всему он не был боксёром или греческим борцом. Если бы кто-то, обладающий секретами Ауспекса сейчас посмотрел на его ауру, он увидел бы что огни эмоций Бонавентуры, среди которых кстати не присутствовало ни капли злобы или ненависти, ярко разгорелись от предвкушения энергичной физической активности - Бруха легко получал большое удовольствие от самых простых вещей в жизни.
В следующее же мгновение он перешел к решительным действиям - несмотря на природную стремительность, длительное отсутствие практики сказывалось на его техниках и потому и Майк и Гленн ясно увидели производимые Бонавентурой движения, хотя и не успевали их предотвратить. Правая ладонь брухи резко толкнула Майка в солнечное сплетение, обозначая начало боя, кончики пальцев левой словно каменный нож воткнулись в подмышечную впадину, а третий и заключительный удар... к вящему удивлению нападавшего, не попал в цель благодаря крайне восхитительным боевым манёврам его оппонента - если бы он был Тореадором, то определенно был бы полностью очарован ловкостью и скоростью с которой Майк избежал его удара и разорвал дистанцию.
К сожалению, два других удара всё же попали в цель - и возымели свой мерзкий эффект. Через несколько мгновений Майк мог ощутить как в его нутре судорожно сократилось давно мертвое и иссохшее сердце, а затем к горлу подкатила кровь...
"Опять блевать" - только и успел Майк подумать... да вот только кровью его не только стошнило. Часть крови дейстительно он сплюнул, но вот часть почему-то потекла кровавыми слезами по лицу на ворот рубахи. "Еб твою мать" - мелькнула последняя мысль, а потом его изнутри подхватили тонкие руки, и Майк погрузился в странную темноту.
Боль. Страшно. Он снова стоит надо мной. Вздергивает тонкие руки наверх, не дает шевельнуться. Бьет. Снова. Нет, я не хочу... не надо!
Изнутри его шевельнулось, поднимаясь, приходя в себя, та, которой и принадлежали обрывки памяти. Когда-то Алисе сделали больно. Больно и отвратительно. Она спряталась, укрывшись за верной спиной друга, но теперь его обидели.... и маленькая малкавианка была зла.
Тощая девчонка напротив бруджи качнулась, чуть не упав, и потом выпрямилась странно-кукольным движением, как марионетка, которую дернул за нити не слишком умелый кукольник. Голубые глаза, обрамленные кровавыми потоками, горели безумием.
Хохот на краю сознания. Почти неслышный.

Кровь была везде. Хлынула потоком, изо рта, из ноздрей, полилась снизу, пачкая юбку и чулки. Кровь разливалась широкими мазками, кровь топила сознание красными сетками капилляров, кровь шумела в ушах и звала. Кровь билась в тисках немертвых тел, как будто хотела воссоединиться с предвечным Океаном.

- Ммм... о! Ох! - Бонавентура оглянулся вокруг, широко распахнув глаза - сейчас он был действительно удивлен. - Ну, это нечестно! Вы видите это, Гленн? - Не дожидаясь ответа, очевидно взволнованный Бруха подхватил брошенную трость, подскочил к Алисе и, перехватив относительно острый кусок дерева двумя руками, попытался вогнать его девушке прямиком в средоточие витаэ. - Вы чувствуете это?
Для начала, когда мир внезапно стал состоять из крови, вернее быть покрытым ею, Гленн форменно охренела. Кровь была везде, и она была не бессмысленной массой вкусной пищи, нет. Это было сознание, воля... Говорят, старые и поистине великие тзимицу умеют так- тоже. Гленн прикрыла глаза, вслушиваясь в смутные шепоты это крови. Нечто, что нельзя выразить словами ни на одном из языков, хоть живых, хоть мертвых, нежно напевало про слияние. Единение плоти, размытие границ и относительность физических оболочек. Кровь была всюду и была - всем. Бесконечно пластичной, совершенной. Тзимицу медленно повела рукой в воздухе, пытатясь уловить ритм, почувствовать упругую и липкую плотность крови под пальцами. Да, да, конечно, какие границы, никаких границ. Конечно... Это было глубоко чувственное переживание, навреное сродни любви. Не плотской страсти, и не материнской любви к ребенку. Это было нечто более значимое. Лицо тзимицу стало совершенно безмятежным, можно сказать озаренным изнутри этой звериной любовью ко всему миру- разом. И она был аготова ею поделиться. Так что она шагнула к дерущимся, собираясь, так сказать, выразить переполнявшие ее чувства.
Алиса улыбнулась. Безмятежной ласковой улыбкой серийного убийцы, только что увидевшего жертву. Улыбкой сумасшедшего художника, пишущего еще живую модель на ее же коже, растянутой на подрамнике.
Ты хотел, чтобы я убивала. Я убила тебя. Ты хотел, чтобы я пила твою кровь. Я выпила твою кровь до капли. Я же хорошая девочка, да? Посмотри, как я снова убью тебя. Тебе понравится... сир.
Алиса легко шагнула в сторону, уходя от кола. Ее глаза, пылающие безумием и ненавистью, смотрели на Бонавентуру, но видела она сейчас кого-то другого. Тоже высокий, тоже сильный... но не он. Тот, кто отобрал ее у смерти и подарил ей много кошмарных ночей. Тот, кого она когда-то боялась. Потом - ненавидела. Сир. Бог. Кровь.
Удар - и топор бьет снизу вверх. Под ребра. чтобы достигнуть его мертвого сердца, заставить залить землю его же кровью.. как уже было.
Я тебя ненавижу. Я тебя убью. Ты хотел убить Майка.
Бонавентура, несколько выбитый из душевного равновесия, всё же продолжал крайне эффективно удерживать равновесие физическое, быстро восстанавливая баланс после неудачного нападения как раз вовремя для того чтобы избежать контратаки - проявив неожиданную для человека его пропорций гибкость и прыть, Бруха изогнулся, пропуская злобное лезвие мимо себя. Его пальто натянулось на плечах и спине и затрещало, но пока что не порвалось.
Может быть, Бонавентура был увлечен битвой с малкавианкой, а может быть Гленн была просто очень везучей, но первым, широким и строго говоря, совершенно не боевым движением, она ухватила Бонавентуру. Потому что он был ближе, и потому что по внутренним ощущениям, немного больше нуждался в том, чтобы почувствовать немножко мировой гармонии. Практически ласковым, интимным таким жестом, она прихватила его не совсем за загривок, а скорее за основание шеи, под ухом. Просветленное выражение лица, которое сопровождало это действие, могло принадлежать Мадонне. С младенцем, ага.
- Чш... все будет хорошо...
Проворковала она, обращаясь к Майку, который пока, силой исключительно обстоятельств, был лишен шанса стать наделенным частичкой гармонии. Но только пока. До него дойдет очередь, конечно же.
Бруха содрогнулся от дьявольского касания и, стремительно забросив правую руку за спину, мертвой хваткой вцепился в запястье Цимисха - определенно, это было сейчас гораздо большей угрозой чем обезумевшая девчонка с топором. Несколько мучительных мгновений вампир со всей доступной ему силой отжимал от себя чужую конечность, преуспев быстро, но к сожалению далеко не сразу, и потому рассудив что наилучшим вариантом действия на данный момент будет тактическое отступление. Развернувшись и с силой оттолкнув от себя Гленн, Бруха в мгновение ока, в воздух пыль чуть ли не телепортировался на относительно безопасное расстояние эдак полутора десятков метров от сошедших с ума сородичей - и, кажется придумав как их можно обезвредить, засунул свободную от трости руку за пазуху...
Хохот стал громче. Хорошая девочка. Умница девочка.
Алиса наклонила голову... и тихонько рассмеялась в такт. Потом громче. Надтреснутым, как ее сознание, смехом.
- Ты вернулся, да? - кроме Бонавентуры она не замечала никого и ничего, - Я тебя убила. Я выпила кровь. Я снова это сделаю. Ты никому. Никому не сделаешь больно. Обещаю. Мы обещаем
Ее тихий голос повис в воздухе, и Алиса снова рассмеялась, отправив брудже воздушный поцелуй.
Я не дам тебе обидеть Майка. Я не дам тебе обидеть кого-то еще. Мерно взлетает лезвие топора. Это было. Это сейчас повторится.
Внезапно решивший уклониться от радости бзикого контакта Бонавентура вызвал у тзимицу некое огорчение. Не злость, а именно разочарование и печаль. Ну как же так? Ведь все было хорошо, и было бы еще лучше? неужели он не понимает? Ах, ну да, они не может понимать, он ведь не знает...
- Все будет хорошо, тише-тише...
Успокаивающе мурлыкнула она Майку, хватая того за руку и устремилась к Бонавентуре.
- Не надо бояться. Еще недавно ты сам хотел посмотреть, ведь так? Какой смысл смотреть, когда можно чувствовать.
Это было адресовано уже брухе. И да, это не было угрозой, и агресии в голосе не слышалось. Там скорее тяжелым, прогорклым медом текло нечто иное. Возможно, предвкушение, а возможно - обещание чего то особенного, тайного. Скорее - смесь этих чувств.

@темы: Алиса, Гленн, 21 августа, Майк, 1926 год, Бонавентура

---

Ночь, в которой Бонавентура пытается вести с Гленн высокосветские беседы, но натыкается на ирландскую прямолинейность, а Яков ведёт себя как хитрый еврей.

Новый Орлеан, 21 августа

-С другой стороны! - Воскликнул сам себе Бонавентура, внезапно переосмыслив происходящее. - С другой стороны... зачем?
Приняв окончательное решение, Бонавентура ещё раз развернулся подбросил свою трость высоко в воздух и, несколько неудачно поймав её другой рукой, отправился обходить цирк в поисках собеседника дабы продолжить своё ознакомление с местными нравами и менталитетом.
После представления, когда собственно, у Гленн никаких особых делп рямо сейчас не было, настало время для зачина дел не особых, а особых очень. В частности, для беседы с Яковом, которая была санцкионирована вчера. Благо после окончания представления деятельный, хоть и замотанного вида, человек был легообнаружим.
Оставалось разве что обождать, когда у тогов ыапдет свободных полминуты.
- Вечера доброго. Я тут в некотором роде по делу...
Начало бесед не было сильной стороной ирландки.
-О, Яков! - Бонавентура как обычно внезапно появился у распорядителя за спиной. - Снова добрый вам вечер! Я тоже как раз по делу!
- М? - Яков оторвался от распутывания клубка каких-то веревок с разноцветными флажками. - И вам доброй ночи.
Человек выглядел слишком замотанным, чтобы даже вздрагивать.
-Сегодня, разумеется, труппа уже крайне устала, но я хотел бы выслушать ваше личное мнение относительно их выступления, и способностей если конечно вы заморачиваетесь тем чтобы вообще оценивать их!
- Ну, как бы тогда в порядке очереди.
Относительно хмуро высказалась Гленн, которая еще не забыла постукушку Роджера касательно Бонавентуры.
-Кстати, не хотите кофе? Вы выглядите очень уставшим. О, и да, разумеется, прошу меня простить. Задавайте свой вопрос, Яков ответит первым на тот что считает важнее! Или хотя бы вежливее.
Яков пожал плечами.
- Я не даю оценок труппе, уважаемый. Гленн, что ты хотел?
- Леон сказал переговорить на тему здоровья акробаток, и возможного эм.... улучшение их статей. Вроде как с енотом и кобылами было. И сказал обратиться на тему нужных для этого вещей. Собственно, там как бы не много набегает в общем остатке...
С Яковом Гленн общалась по деловому, но как бы с короткой дистанцией между.
- Нужно обустроить место, в котором можно спокойно сорить и в котором не будет толпы любопытных. И нужно что то типа хорошего моющегося фартука. Ну, вроде мясницкого.
Озвучила она крайне скромный список необходимых вещей. Поутно она украткой покосилась на "новенького" в их цирке. ну да, крупный, представительный такой. И пока совершенно не знакомый. А еще он, помниться по словам Роджера, на лошадей наехал... "Вот если сейчас опять выступит, то все ему и скажу, как есть. Лошадки ему мои не глянулись, тоже мне, знаток" - мрачно подумала ирландка. КОторая, как водится, скандала не хотела, но готова была что называется, всегда.
-Улучшения статей акробаток? - Бонавентура обратил удивленный взор на Глен. - Позвольте, какой вид тренировки потребует от учителя одеваться в... мясницкий фартук?
- Сделаю. Срок? - Яков был деловит.
- Да не горит, в общем то. Не раньше чем в дорогу снова отправимся, это факт.
Гленн пожала плечами, несколько угловатым таким жестом, дескать- я заранее говорю, но подгонять "чтоб еще вчера было" не собираюсь. И развернулась к щеголеватому незнакомцу.
- Да есть значит, такие способы, когда оно потребно. А вы кстати, у нас кем будете, чтоб рабочие вопросы обсуждать?
Нет, она не быковала, по крайней мере пока. Но, что называется, проводила границы. Я тебя не знаю, ты пока чужой, было отчетливо написано на ее лице. И хотя прямо вот откровенной агресии в голосе тоже не было, но это самое "тебе зачем оно" слышалось вполне четко.
-Новым сотрудником! - Весело сообщил незнакомец. - Бонавентура, акробат, гимнаст, атлет, метатель ножей и тренер по всем вышеупомянутым дисциплинам и не только. А вы... наверное, высококвалифицированный доктор медицины?
Яков слегка поднял брови.
- Гленн. Слежу за тем, чтоб у зверья и не зверья здоровье было в порядке. Можно сказать, что доктор, ага. Высоко там или не квалифицированный, но свое дело знаю.
Ничего предосудительного новичок пока не сделал, да и облапать его было интересно. Без этого познание ближнего считаться полным не могло. Так что Гленн по протецки протянула вперед руку для пожатия.
- Мистер Бонавентура, ни господин Дамиано, ни мистер Каллахан не сообщили мне о вашем найме. И вы уже не хотите становиться компаньоном господина Дамиано?
-О, господин Дамиано просто отвлекся на одну персону по имени Роджер. И прошу, что же мешает компаньону помогать цирку не только лишь деньгами? - Поразился Бонавентура, пожимая руку Гленн. Длань Брухи была широкой и могучей, но при этом лишённой мозолей. В хватке ощущалась огромная, но полностью контролируемая сила. - Кроме массивных денежных запасов я обладаю многими другими положительными качествами!
- Мммм... Это какими например, качествами?
Без лишнего интереса в голосе, явно маркируя это как светскую беседу, протянула Гленн. У нее пожатие руки разительно отлилчалось от брухи. Не сильное, но плотное такое, оно казалось лимпким, не смотря на сухость вампирской кожи. Словно она облизала пальцами чужую ладонь, чуть заметно пройдясь подушечками своих пальцев по чужой коже. Как будто рассмотрела наощупь, и хотела бы взглянуть изнутри, да вот незадача- считать чужие косточки и сухожилия пришлось через кожу. Времени эти манипуляции заняли, надо сказать, немного. Убрав руку, ирландка встала, этак оценивающе разглядывая собеседника. Нравится он ей или нет она пока не поняла, но стремилась осознать.
-А какие именно вас интересуют?
- Дык ты ж сам сказал, что многие другие.
Изумилась Гленн, несколько не понимая такого стиля ведения диалога.
- Вот и спрашиваю, что, значиться, за другие такие. Тебе ж небось видней. Так что начал- уж заканчивай.
-Ах да. Башня - не в цирке. - Многозначительно пробормотал Бонавентура.
-Ну, я крайне силён, ловок и быстр, умею драться, танцевать, петь и стрелять, иногда слагаю сносную поэзию, изучаю и немало знаю о... всём оккультном и волшебном, имею многих полезных знакомых и союзников, кое-что смыслю в бизнесе и быстро и с удовольствием учусь. Если коротко и о главном.
- Ну, зашибись быть тобой.
Как то равнодушно одобрила Гленн, если можно одобрять именно равнодушно. ТО есть как бы и молодец, а как бы и мне пофигу, получалось, если ориентироваться на интонации ее голоса. Который в равной степени мог бы принадлежать как мужчине, так и женщине. Ага, и у обоих не было бы шансов в карьере исполнительской.
-Сами спросили! А в чем состоит ваш докторский талант?
: - Да вот, хорошо я знаю как чего в теле у зверика или там не зверика устроено, и как чего подправить надо, чтоб было не толкьо удобно, но и красиво. А кроме как знаю, еще и могу.
Манера витиеватого общения Бонавентуры была заразной, хотя Гленни боролась с этим, стараясь не впасть во грех словоблудия. Получалось, надо сказать, так себе.
-А люди, если подумать, по своей природе тоже лишь разумные... зверики, так ведь?
- Ну, если говорить о костях и мясе- то да. Требуха у всех примрено одинаковая, если в подробности не лезть.
Философски развела руками Гленн, которая если по совести, к зверям испытывала куда больше лояльности, чем к людям. Потом этак задумчиво качнула головой, смерила бруху очень внимательным, изучающим взглядом и задала не самый дипломатичный, но лично ее волнующий, вопрос.
- Кстати, мне тут птичка на хвосте принесла, что давеча ты к лошадкам нашим ходил, и мнения всякие высказывал... Дескать, клячи на колбасу?
Сказано было почти ласково, но как то так неприятно.
-Птичка? К лошадкам?
- К лошадкам. Четыре ноги, хвост, грива.
Вопрос о птичке Гленн вполне сознательно оставила пока без ответа.
-Да, я имею представление о лошадях. Хотя это описание подходит и для например львов. Что именно птичка о них сказала? О львах, я имею в виду. Ой, тьфу. О лошадях.
- О них ничего. Птичка сказала, что о них высказывался ты, дескать доходяги, а не лошади. И мне вот интересно, было оно или нет. Или так и будешь от ответа уходить?
Гленн выразительно шевельнула бровью, намекая на то, что ее как бы не очень интересуют словестные конструкты. А вот поставленный вопрос- очень даже.
-Я сказал что львы - доходяги а не лошади?
- Ты идиот?
Гленн не нравилась игра в слова, и она четко помнила, что Роджер сообщал на тему провокационных высказываний. А ломающий комедию сородич нравится перставал, что было вполне замтено.
-Нет, они просто показались мне уже... стареющими. Разумеется, определенный прок от них будет, но всё равно это уже вторая половина их жизни, а настоящее представление может сломать даже самую крепкую и молодую тварь. На мясо я бы их не пустил хотя бы потому что оно на этом этапе уже достаточно жесткое. А что, это ваши лошади?
Гленн смерила собеседника недружелюбным взглядом. Если он думал, что про львов- это будет смешная шутка- то шутка не взлетела.
- Ты это давай, мы тут народ простой, неоднозначные словеса мне все одно не оценить. И да, это мои лошади, которых изнутри я знаю лучше, чем ты- свои ладони.
Бонавентуру эта беседа определенно забавляла.
-Ну, это смелое утверждение я бы оспорил. - Он перебросил трость из руки в руку и обратно. - А птичка случайно... не ваша?
-Птичка хозяйская. А что до смелых заявлений...
Гленн усмехнулась, этак слегка снисходительно, вроде как можно усмехаться младшему родственнику-сорванцу.
- А что б смело и не говорить, коли оно правда?
- Правда? - Бонавентура спрятал руки за спину. - Угадаете сколько пальцев я показываю или вы знаете мои руки не настолько хорошо? Но ладно, оставим этот вопрос без ответа. Вы не расскажете поподробнее о своих талантах? Как именно вы хотите... улучшить местных акробатов, если не секрет? Здоровое питание, тщательно спланированный режим и тренировка определенных групп мышц или что-то гораздо более... радикальное?
- Не угадаю. Но вот заплести жилы в вязаную салфеточку и сделать, будто так и было- могу.
Без явной угрозы, но совершенно серьезно сказала Гленн, и как то так вот сразу становилось понятно, что это не было метафорой. Это было буквально. Очень буквально.
- Да как лошадей, если по хорошему. Суставы там, связки у кого травмы были. Жопы опять же, оформить поровнее.
Было это более или менее радикально- вопрос, на который ответ предлагалось искать собеседнику.
- Ну, это не считается. Не думаете, кстати что такое вмешательство нарушит их привычный баланс и равновесие? - Если Бонавентура и был впечатлен и заинтересован, то он очень сильно старался этого не показывать.
- У лошадей не нарушило, и тут не нарушит. Кстати, так что там с лошадьми? А то тут говорят, ты их ноги ломкими посчитал.
Гленн качнула головой, отчего рыжая копна ее волос колыхнулась. Это могло бы быть эффектно, но нет. В статике тзимицу смотрелась явно лучше. А еще в голосе ее явно слшался намек на то, что как бы вот она явно на тему того, что там у коней с ноагми что то не то- не согласна.
-Вы уже спрашивали, а лошади, между тем, практически и не выступали чтобы какие-либо проблемы могли выявить себя.
- Так ты прямо и не ответил. А мне, знаешь ли, интересно.
-Почему же, я ответил. Лошади уже немолоды и могут с определенной долей вероятности подвести при выполнении более... серьезных трюков. Хотя учитывая что они, кажется, не являются критически важной частью программы, это не должно быть слишком крупной проблемой.
- Не, милчеловек. Ты меня вообще не понял. Когда говорят, что у лошади от малейшего прыжка ноги подломятся, это переводится как говно у вас, а не лошади. Вот я и хочу, чтоб ты либо слова свои подтвердил, либо сказал что не было такого и птичка туфты напела. А вот это твое "с долями и половинами вероятностей" это как "соседка родила, а может ихняя кошка окотилась, а может ваще там поминки по Фергусу справляли".
То, что новый знакомец, говорит слов много, а по существу - мало, Гленн не нравилось. Обычно за подобными речами всегда таилась какая-то подстава. Или же желание что то скрыть. Но тут речь шла так скзаать о рабочих качествах даже не столько лошадей, сколько о ее способностях перебрать по косточкам эти треклятые конячьи ноги и собрать их лучше, чем было.
-М? Вы желаете чтобы я выбирал между черным и белым? Хорошо. Я плохо знаю вас, зверинец этого цирка и этих лошадей в частности, не видел вашей работы и не видел как эти лошади выступают. Я буду считать их... говном пока не убежусь в обратном. Удовлетворительно?
- Я желаю, чтоб ты говорил прямо, а не макраме из слов плел. Но да, такой ответ вполне катит, тем более что вчерась они на сцене были. Ну и если ты разбираешься в лошадях.
"В чем я лично глубоко сомневаюсь"- прямо-таки повисло в воздухе.
-О да, буквально круг почета по арене. Чудесное выступление которое может идеально провести даже умирающая ослица. Вы когда-нибудь видели настоящую работу хорошо надрессированных животных? Хотя нет, не отвечай. Расскажи лучше больше про это плетение жил.
- А ты пришел учить меня делать мою работу? Зачем мне рассказывать, коли ты не видя лошадей, как ты сказал, в работе их говном считаешь?
За встречным реверансом в рамках обмена любезностями Гленн лезть в карман не привыкла. Для большего эффекта она этак по базарному уперла руки в бока, ну чисто на рынке торговаться собралась, и пока разминается.
Бонавентура наоборот развел свои руки в стороны, словно удивляясь проистекающей дискуссии.
-Ну что же, вы сами меня спросили а я ответил как думаю. Если на любые сомнения мы плюём желчью и желаем без всякого доказательства считаться великими врачевателями то я ничего сказать не могу. Покажите мне как эти лошади прыгают и я возьму свои слова назад, всего делов.
- Критику от всякого встречного поперечного не принимаем, это да. Понимал бы ты в плетении жил- принимали бы, а так- смысл? Я вон музыку например судить не возьмусь.
Пожала тзимицу плечами, и даже несколько удивилась. Для нее собственно, картина выглядела совсем по другому и прям вот желчью она еще плевать даже не начала.
- Учить батьку детей делать гораздых много.
-Что же поделать если у него дети кривыми выглядят. Но это в любом случае весьма недальновидный подход. Что если ты в мире единственный жилы крутишь, автоматически всегда правильно делаешь?
- Вот не знай я как оно выглядит, было бы обидно. Чего главное хотел- не понятно.
Спросила тзимицу не у собеседника, а у пространства. Этак обращаясь к мирозданию. И было в этом такое, очень типично женское "ой, все".
- Твоя мысль мне понятна, доказывать тебе что то мне не с руки, пока не стало ясно, что ты в принципе в курсе, как это делать.
-И опять упираемся в эту же стену. Мысль действительно понятна? Вот видишь ты боксера старого, ветерана. Как он сражается, не видел, как тренируется - возможно, мельком. Можно сразу судить что он отличный и опытный боец просто по тому что он старый? Он, в конце-концов, мог просто очень поздно начать. Аналогия видна?
- Ну, допустим, вижу.
Гленн было в принципе пока интересно, но уже так слегка начинало надоедать. Было не ясно, чего именно этот хмырь хочет. Если поспорить- то хорошо, если убедить всвоей правоте- не очень.
- Нет. Но если я не боец и ни бельмеса- то я вообще не буду делать выводы на основании возраста. Хрен знает, может он крут, может нет. Точно также как не буду советовать музыканту как счмычок держать, зоть он годы играет, хоть второго дня начал.
-То есть сидеть до конца времен в своем окопе, никого в него не пущать и в чужие не лезть. Что же, это тоже выход. Не мой, но выход.
- Ваще не вижу связи с тем, что сказано было, но и хрен с ним.
-Со всеми бывает. Скажи, как будешь заниматься акробатами. Или лошадьми. Я хотел бы посмотреть, если не секрет. Может быть, научусь чему-то.
- Эм... Ты полагаешь, что я хочу учить? С какой бы радости мне так делать?
У Гленн от такого нахальства отвисла челюсть. Как то вот этот весь разговор не располагал к подобному переходу.
-Учить? Нет, зачем. Просто посмотреть. С другой стороны, ты ведь не принимаешь критику именно потому что критик не может как ты?
- "Научусь чему либо" как бы так намекает на учить, нет?
Гленн подозрительно прищурилась, разглядывая этого непонятного такого, собеседника.
- С другой стороны- мы конечно в цирке, но я тут этот номер не показываю. Но да, критику по работе я принимаю от того, кто умеет эту же работу делать. Посмотреть можно было бы...
Гленн изобразила на лице глубокую задумчивость, даже рыжий локон на палец накрутила, типа размышляет.
- Но зачем мне тебя развлекать?
-"Научусь" в моём представлении скорее предполагает самостоятельное изучение предмета, а о развлечении не стоит и вопроса - ты делаешь то что делаешь, не на публику а для... наверное, для пациента. Выходить за какие-либо рамки я не прошу, лезть с советом тоже не буду.
- М... все равно не вижу, зачем это может быть надо мне.
Гленн качнула головой, а потом откровенно заржала...
- Ой, лезть с советом. А что, собирался?
Проржавшись спросила она, даже как то наверное по доброму. Наивность и некая незамунтенность собеседника просто не знала границ, по ее мнению, даже несколько выходя за грани разумного.
Яков только покачал головой.
- Обучение и изучение техники работы наших сотрудников, а также консультирование их и ими не входит в список обязательных услуга нашего заведения. Кроме того, я хотел бы поинтересоваться, мистер Бонавентура, если вы многознающий, то что же вы у нас, а не в своем лучшем в мире шоу?
-Потому что оно принадлежало многоуважаемым Барнуму и Бэйли и закончилось когда инициативу к моему величайшему сожалению перехватили братья Ринглинг. Брадну они купить смогли а меня - нет.
- То есть, вы способны только подчиниться чужой административной работе?
-К сожалению, мои собственные организаторские способности оставляют желать лучшего. - Горестно кивнул сородич. - Я стараюсь делегировать бумажную работу всем кто готов ей заняться. Думаете, я сам составлял предворительный контракт?
- Тогда зачем вы лезете в администрирование?
-Я гарантирую вам со стопроцентной вероятностью, добрый господин, я ни одним пальцем не собирался и никогда не собираюсь прикасаться к каким-либо административным вопросам. Откуда вы это взяли?
- Оттуда, что вы учите того же Гленн, как ему работать. Принимаете и приветствуете гостей. Ходите и оцениваете то, что находится вне вашей компетенции. Администратор - это руководитель, а не счетовод и погрязший в бумагах чиновник.
Бонавентура, очевидно, прилагал большие усилия чтобы рассмотреть роль администратора в описанном Яковом ключе.
- Полагаю, вы еще не сталкивались с большими проектами? В которых нужно учитывать взаимодействие людей, вещей и времени?
-Нет, вы неправильно поняли. Всё это - работа администратора. Разумеется он является руководителем, но от того не перестает погрязать в бумагах.
- Бумаги - это облегчение его работы, в которой нельзя опираться только на собственную память.
-Сама мысль о работе в которой ты не можешь уверенно полагаться только лишь на самого себя и свои способности заставляет меня дрожать в ужасе. Можете считать меня мелочным или низменным, но я предпочитаю всегда оставаться центром своей вселенной.
- Я вижу. Поэтому не мешайте работать другим, - Яков подчеркнул голосом последнюю фразу.
-О, но я и не собирался кому-то мешать. Я лишь хочу быть уверенным в том что результаты этой работы настолько хороши как о них говорят.
- А это уже моя, как администратора, работа.
-Яков, друг мой дорогой... А этого парня босс когда проверяющим назначил?
Очень так вкратчиво поинтересоваласт тзимка.
- Босс его никем не назначил. По крайней мере, мне ничего сказано не было.
- Леон был... крайне сильно агитирован одним из моих вопросов во время нашей беседы.
- Это не имеет значения. Господин Дамиано говорит прямо. Или не говорит.
Яков внутренне хмыкнул. Знаем мы, кем тут Леон агитирован.
- Ну, если так то можно считать что я случайно, но крайне резко прервал его посреди предложения.
- А, ну поняяятно.
Тоном "ясно все с ним" протянула Гленн, обозревая парадно прикинутого, но очень нахального (возможно, это взаимосязанно) Бонавентуру. Примрено так посмотрела, как на соседа, который пытается заверить, что долг за самогон он сейчас не отдаст, потому тчо леприконы сперли все деньги.
- А, он сбежал из-под венца именно с вами? Сочувствую, - Шмейерсон участливо покачал головой.
- А Алан был священником, м-хм.
- Судя по его лицу, он был весьма недоволен вашим предложением. Или чем-то еще в вашем исполнении. Из чего я могу сделать вывод, что он был скорее тещей...
Гленн фыркнула, то есть придавила смешок. Сравнение, приведенное Яковым, было что называется, на все сто. От места проведения таких увлекательных разговов она не уходила, ибо ну какая баба пропустит такой хороший, качественный скандал? нет уж, тут досмотреть надо.
Хотя метафора и была крайне незамысловатой, Бонавентура с трудом сдерживал улыбку.
- О, он просто не хотел чтобы я, м-хм, преследовал невесту по горячим следам дабы принести свои извинения.
- И посему вы решили пораспоряжаться в ее доме до официальной церемонии?
Гленн привалилась плечом к стене, так чтобы обозревать композицию Яков и Бонавентура со стороны. И тихонько ржала, потому что ну реально, разговор начал становиться смешным донельзя. Клоунов по крайней мере сейчас тут уделывали в пух и прах.
- Ну, обручение и сговор уже были проведены...
- Не были зафиксированы официально при свидетелях.
- Но разумеется, я признаю что в своём энтузиазме несколько поторопился.
- Кроме того, я что-то сомневаюсь в девственной чистоте и жениха, и невесты...
- Прошу вас, мы же не в средневековой Англии. Да и м-хм, я думаю что законы христианства уже не распространяются на мертвецов. Возможно, стоит спросить Алана, он похож на разбирающегося в этом человека.
- Да, это печаль и определенно упадок нравов...
Яков скорбно покачал головой.
- Да не пребудут дети в ответе за грехи отцов своих...
Бонавентура горестно заставил своё тело втянуть в и выпустить из своих лёгких воздух.
- Но в любом случае! Приношу извинения за эту грубую попытку распоряжаться имуществом невесты. Я крайне рад что у неё есть столь способный и ответственный домовод.
Еврей еще раз кивнул и повернулся к Гленн.
- Сгоняй за нужным барахлом парней. Лучше если им ты напрямую скажешь, а то еще перепутают.
- Сделаю. Я так то и самостоятельно могу, но поди угадай, где тут что ночью то взять.
Кивнула Якову тзимка, которая поняла это как "не сношай мне мозги более". Ну что, значит, сношать не надо. Хотя, конечно жаль, что город она знает плохо- побродить по лавкам хотелось, так то.
- Вечером тут много чего можно достать, это не провинции. Спросите у мистера Бонавентуры.
- О, с этим я могу помочь. Я знаю этот город... как свою собственную ладонь. - Улыбнулся Бонавентура цимихсу. - Не желаете ли обзорную экскурсию?
- Экскурсию? Нет, мне ж по делу надо. Но коли скажешь, где в глухой час можно добыть мясницкий фартук и здоровенный моток клеенки- будет хорошо.
Идти на шоппнг с не в меру болтливым пижоном не хотелось, а вот отказываться от наводки на на места добычи потребных вещей- было глупо. Хотя, смотрела на Бонавентуру Гленн все еще несколько подозрительно. Если он опять начнет советовать обо всем на свете и лезть в ее дело, то навреное, надо будет его послать уже по нормальному так. А не в рамках миролюбивого в общем-то, обмена фигами.
- Разумеется скажу, и даже провожу - меня там знают. Не откажете мне в удовольствии доставить вас до места? Это на окраине, пешком идти довольно долго. Когда-нибудь были на скотобойне? Вокруг столько крови, но она только отбивает аппетит...
- У нас была ферма, свинок держали. По осени свинкам приходила пора превращаться в бекон. Потом батя обвальщиком туш работал, уже когда тут. Чо мне аппетит требухи и кровищщи то терять?
Гленн пожала плечами. С ее точки зрения, данная нехитрая жизненная история вполне говорилла о том, что падать в обморок при виде крови ей не с чего. А еще собеседник был очень... Странный. Вот ей богу, так себя ведет, будто за жопу прихватить думает при случае. Только на сеновал позвать осталось для полноты картины.
- Ну что вы, я же не о требухе. Скорее о том, насколько силён контраст между животным витаэ и человеческим.- Бонавентура уже направлялся к своей карете. - Кровь коровы воняет.
- Не знаю, по мне не воняет. Ну, если не закисла, там да, аж глаза режет, если много и давно. А если свежая - ну кровь и кровь. Ты это, куда двигать то за всякими там фартуками и прочим скажи. А то я своего согласия куда то ехать с тобой не помню.
Действительно, отправляться в неведомые дали с незнакомым крупным мужчиной, интуитивно выпадало из списка правильных вещей. Техника безопасности бытия незамужней женщиной диктовала совершенно другие поведенческие схемы. Ну и да, Гленн не нравилось, что Бонвентура начал действовать, не дождавшись ее согласия.
- На скотобойню! Разумеется, придется немного приплатить, но вощанки у них пруд пруди, жалко не будет. Как и фартуков.
- Ежу ясно, что на скотобойню. находится она где, адрес то есть.
По ходу временами этот хорошо одетый мистер был туповат, решила Гленн. Потому что ну как можно так вот красиво сыпать словами, при этом умудряясь совершенно игнорировать житейскую сторону любого вопроса.
- А! В южной части города, подальше от Миссисипи - их уже чуть не засудили за отравление реки оффалом лет пятьдесят назад. Теперь там Великая Бойня Кресент-Сити. -На самом деле они сами никого не забивают, просто сдают места и оборудование другим мясникам. У вас есть деньги на проезд? И на собственно клеенку?
Яков молча отсчитал несколько крупных купюр и передал Гленн.
- С другой стороны есть ли в это время ночи ещё извозчики, да такие кому можно доверять. Гленн весьма молодо выглядит.

@темы: Яков, Гленн, 21 августа, 1926 год, Бонавентура

---

Ночь, в которой Леон встречается с носферату, Роджер видит Роджера, а Лакес просто гуляет мимо.

Новый Орлеан, 21 августа

Практически вылетев из помещения за кулисами, Леон бросился искать новенького, Роджера. Притупленная и почти забытая (забытая? как бы не так...) ненависть подняла голову, с легкостью вытесняя все другие мысли и стремления.
Если бы не Алан, Ласомбра бы уже вынимал из Бонавентуры душу. Нисколько не жалея о последствиях. Но чертов Тремер влез посередине разговора и каким-то образом умудрился осадить готового вцепиться в горло собеседника Зверя.
Ничего не имело значения, кроме подтверждения - или опровержения, хотя в это верилось слабо - слов Бонавентуры. Если Мирр в самом деле здесь, ничего не имело значения.
Роджер нашелся на задворках, подглядывающим за работниками сцены.
- Иди сюда. - Леон не скрывался и тратить время на прелюдии совершенно не хотел.
Роджер с готовностью развернулся к Ласомбре:
- Да, босс?
- Князь вчера дал тебе рекомендацию. Ты ее стоишь?
- Князь? Рекомендацию? - округлил глаза Роджер. - А какую? Я вроде ни с кем из местных не пересекаются толком даже...
- Сказал, что ты неплохо выполняешь поручения, если тебе платят. Или он ошибся?
- Нет, ну если мне дать поручение и заплатить - я выполню... хотя, конечно, смотря какое. Но здесь ещё мне никто ничего не поручал, - Гангрел явно был несколько озадачен.
- Зато кто-то поручал другому парню, но с таким же именем, как у тебя, - Леон начал раздражаться. - И мне нужно найти его. Прямо сейчас.
- Хм... а что вообще о нём известно, кроме имени? - навострил уши Роджер.
- Кайтифф, может быть тонкокровный равнос. Местный, давно здесь. На побегушках у всех, кто платит. Мне нужна информация об одном из его последних клиентов.
- А если распустить слухи, что для него есть работа? Пусть сам вас ищет.
- Если это даст достаточно быстрый результат. Ты знаешь кого-нибудь из местных?
- Лично никого не знаю, - Гангрел разочарованно опустил уши. - За исключением одного такого... на комод чем-то похож. Он на меня посмотрел, разрешил тут болтаться, если буянить не буду. Охотиться велел за городом, обращаться по всем вопросам к одному Носферату, могу к нему отвести. Но сам я к нему ещё не ходил.
- "Такой" похож на твоего соклановца, только больше и опаснее? Ладно. Пошли сходим к твоему Носферату, он наверняка знает то, что мне нужно.
- Вопрос, что он запросит за свои услуги... - задумался Роджер. - Вряд ли он согласится вывести нас на моего тёзку просто за красивые... эмм... за красивые уши.
Денег, информации и снять с нас последние портки, - Леон пожал плечами. - Они все одинаковые, жадные и высокомерные сверх меры. Пошли, я найду, какую кость ему бросить. Показывай дорогу.

Носферату обитало даже не под землей, а на территории трамвайного депо. По крайней мере, указание было именно на него.
Леон постучал в дверь ногой, достаточно громко, чтобы привлечь внимание хозяина, и зашел внутрь. Депо было большим, гулким и полным трамваев. Ласомбра заглянул за один трамвай, затем за другой. Покосился на Роджера вопросительно. Затем поднял голову к потолку и громко произнес:
- Есть дело. Нет времени. Чем больше времени уйдет впустую, тем меньше цена.
- Кхххх, - рассмеялось откуда-то сбоку.
Из глубины депо появился бледный парень. Сейчас, не такой мокрый и грязный, с длинными светлыми волосами, собранными в хвост, он выглядел даже прилично. Правда, одет был как бродяга. И лицо оставалось таким же равнодушным.
Роджер тихонько стоял за левым плечом Леона, пока не подавая голос и просто с любопытством вертя головй по сторонам.
Леон неосознанно отзеркалил равнодушное выражение лица утопца.
- Мне нужен Носферату. Брокер. Ты на него не очень-то похож. Уж извини, для них ты просто красавчик.
Тот молча указал на люк в полу.
- Спасибо, - Леон пожал плечами. - Что, так и не спится?
- Нет. Не из-за тебя.
- Не буду переживать из-за этого. Предпочитаю, чтобы из-за меня девочки не спали. Но если могу вернуть должок, скажи, чем.
"О, так они знакомы... И босс успел ему уже что-то задолжать? Интересно. А это вообще что за тип?"
Вслух Роджер по-прежнему не говорил ничего. В некоторых случаях болтливый Гангрел понимал, что стоит немного помолчать - и, скрепя сердце, шёл на такую жертву.
Тот только поморщился и прошел мимо.
- Заходи ко мне в цирк, - фыркнул Леон вслед, присаживаясь над люком и открывая его. - Там, конечно, не выспишься, но считай это приглашением.
Повернувшись к утопцу спиной, он спустился вниз.
Роджер хвостиком следовал за Ласомброй.
Под люком оказался длинный узкий проход. А в дальнем его конце зал, посреди которого стояло... нечто толстое, закутанное в шелка и улыбчивое. Страшное, как смертный грех.
- Проходите-проходите... я так люблю гостей...
- Приветствую тебя, Прокаженный. Мое имя Леон Дамиано. Я по делу.
- Дела, всегда дела... проходите, устраивайтесь, - он взмахнул тяжелой рукой, плотно обмотанной бинтами, в сторону кресел.
Леон с недоверием покосился на кресло, но сел. Обычное. Мягкое. Больше, из которого сложно резко вскочить.
Гангрел совершенно естественным движением плюхнулся на пол рядом с креслом, чуть впереди и сбоку - благо на полу было достаточно чисто.
- Мне нужно найти кое-кого. Пандера... кайтиффа по имени Роджер. Не этого Роджера, - Леон кивнул на Гангрела, - а другого. Быстро найти. Это возможно?
- По какому вопросу? Бедный мальчик и так натерпелся страху из-за ваших подчиненных, мистер Дамиано.
- Я хочу задать ему вопрос. Мои подданные в городе всего две ночи и вчера даже не знали о его существовании. Вы что-то путаете.
Леон, разумеется, знал что Носферату не "путают", но играть в их игры не было ни времени, ни желания.
- Вполне возможно. И что за вопрос?
- Вчера некто Бонавентура передал мне посылку. От собрата, не пожелавшего открыть свое имя. Ее доставил к Бонавентуре Роджер. Я хочу знать, кто ее отправил. Если бедный мальчик ответит мне на этот вопрос, я не трону его и пальцем.
- А... что ж, обождите здесь, - Носферату грузно вышел-выплыл.
Леон фыркнул. Обратился к Роджеру, когда Носферату вышел.
- Не город, а хер пойми что. Эй, придется еще побегать. Может быть. Окрестности знаешь? На всякий случай?..
- Не особенно, - честно признался Роджер. - Я тут всего несколько дней, так - по мелочи чего-то нахватался, но Вергилий местного разлива из меня явно не выйдет. Хотя если надо куда-то побегать - я могу.
Леон кивнул, скорее своим мыслям, и молча ожидал возвращения хозяина.
Хозяин вернулся через полчаса. Один.
- Итак, теперь поговорим о насущном. Чем вы готовы расплатиться за посредничество?
- Деньги, - Леон сделал неопределенный жест. - Или решу одну вашу проблему. Но после того, как разберусь со своей, она срочная.
"А сначала мы ему эту проблему обеспечим", - подумал Гангрел.
- Решите, разумеется, - Носферату кивнул. - Вы уже знакомы с Ищущим. Я попрошу взамен у вас увезти его подальше отсюда.
- Разумно, - Леон кивнул. - Вы знаете, что он ищет? Так будет проще, чем бить его по голове и...
- Нет, не знаю. И не желаю знать.
- Зачем он приходил к вам и о чем спрашивал?
- Это не относится к вашему делу.
- Это относится к вашей проблеме. Впрочем, как угодно. Увезти так увезти. Так где Роджер?
- Здесь, - вампир запустил в зал неровно стоящего на ногах парня маргинального вида с повадками крысы. - Роджер, это к тебе. По поводу зеркала. Не беспокойся, я тебя уже продал.
Леон холодно улыбнулся, вставая на ноги.
- Подойди.
Пандер покосился. Подумал и подошел.
"Не тот Роджер" пока остался сидеть где сидел.
- Ты передал Бонавентуре зеркало? - Леон демонстративно смотрел мимо глаз Пандера. Но совсем чуть-чуть мимо.
- Да, - голос унего был тихим и скрипучим.
- От кого?
- От Герцога.
- Имя. - Леон чуть понизил голос.
- Не знаю.
- Где он тебя нашел? В городе нет Герцога.
- Давно уже. Он высылает сообщения по телеграфу через другого посредника.
- Имя посредника. Как давно ты держишь связь. Выкладывай все, что знаешь.
- Изир. Лет... года три. Я никогда не видел Герцога и не знаю имени. И не хочу знать.
- Изир. Он собрат? Смертный? Где я могу его... найти?
- Не знаю. Сейчас телеграмма была из Нью-Йорка, но он писал из многих городов.
Леон задумчиво хрустнул пальцами.
- Когда пришла посылка?
- За... дня два до вашего прибытия.
- Тебе было приказано передать ее... мне? Или Бонавентуре?
- Бонавентуре. И ему передать нож.
- Еще какие-нибудь послания относительно меня ты когда-либо получал? Или кого-то из моего домена.
Нет.
Леон кивнул, сделал шаг назад, опустился обратно в кресло.
- Как ты попал к Герцогу на крючок? В таком городе?
- Я Пандер. Становлен во время войны. В городе прижился потом, потому что мне все равно, на кого работать. Герцог... появился позже.
Желание влезть в чужую политику зудело где-то на краю сознания, но Леон отогнал его. "Мы независимы", было сказано вчера принцу Мелансону, и стоило бы сохранять статус кво.
- Ты сам отправляешь телеграммы? Обратно? Или только получаешь их?
- Только получаю.
Леон откинулся в кресле, отпуская Пандера жестом.
Повернулся к Носферату.
- У вас есть что-нибудь... ценное... добавить к тайне личности Герцога?
Пандер тихо исчез из поля зрения. Носферату пожал плечами.
- Он не местный. И ему нет дела до Нового Орлеана.
Леон сделал паузу. Задумчиво и немного компульсивно (и совершенно невежливо) поскреб ногтем обивку кресла.
- Бонавентура предположил, что имя Герцога может быть Альченцо Мирр. Я готов заплатить за подтверждение или опровержение этой информации. Одинаково.
- Альченцо Мирр... мне неизвестно это имя.
- Он не местный, - чуть сжав челюсти, произнес Леон. - И ему нет дела до Нового Орлеана.
- Многим нет. Вам, полагаю, тоже, - Носферату был благодушно невозмутим.
- Мне... есть дело до того, на чем я могу заработать. То есть, до чужих проблем и их стоимости. Хорошо. Как я сказал, я готов оплатить информацию об... интересующем меня собрате. И его связи с Изиром, Роджером и кем угодно в этой стране. Возможно, это предложение заинтересует вашу... брокерскую... сеть.
- И чем вы готовы заплатить? И какие гарантии, что вы это сделаете?
Леон улыбнулся, обнажая клыки.
- Моего слова и репутации моего клана должно быть достаточно. Но если по какой-то причине нет - эта информация имеет для меня жизненно важное значение. В весьма буквальном смысле. И по этой причине я готов за нее платить. Это, я думаю, достаточно весомый аргумент.
Что касается формы оплаты, могу повторить свое предложение. Деньги или помощь в решении проблем. Но я готов... договариваться.
- Именно поэтому я не доверяю вам на слово. Репутация клана Теней весьма противоречива, - Носферату был все так же безмятежен. - В этом городе мне нужна помощь Тени только в смысле защиты от Шабаша. Но почему-то мне кажется, что вы не будете вмешиваться в этом конфликт, один из многих в ходе Джихада.
- Я дал слово принцу Мелансону, что мы нейтральны, и не собираюсь его нарушать. И защиту от Шабаша могу предложить вам только на территории моего домена. Мне почему-то кажется, что вы не согласитесь. Что ж, если кого-то из ваших брокеров или соклановцев заинтересует мое предложение больше, чем вас, я не прячусь и готов повторить его. С вашей проблемой я разберусь.
Леон встал, демонстрируя желание окончить разговор.
- Благодарю вас, мистер Дамиано, - Носферату качнул головой.
Леон вышел наружу, дожидаясь Роджера. На случай, если у того было к Носферату свое дело.
Никаких дел к Носферату у Роджера-который-Гангрел не было, так что он сразу же последовал за Леоном.
Ласомбра задумчиво поковырял носком пол трамвайного депо. Повернулся к Гангрелу.
- Вернись в цирк. Передай Алану Каллахану все, о чем мы говорили с Носферату. Кроме той части, где я поздоровался с тем утырком и пригласил его к нам пожить. Это пока лишнее, считай что мы не разговаривали и не знакомы. И вообще его тут не видели. Носферату попросил разобраться с Ищущим, я согласился. И передай Алану: мне нужны Бонавентурины деньги. Я... вернусь позже.
- Так, тогда ещё раз уточняю, - на всякий случай повторил Гангрел. - Мы пришли к Носферату, купили у него Пандера, Пандер рассказал, что получил зеркало через посредника и всё такое, а ценой за его разговорчивость было удаление Ищущего из города силами цирка, так? Вы вернётесь позже, а пока надо ободрать Бонавентуру как липку. Всё правильно?
- Да. Ты толковый парень, - Леон хмыкнул.
- Босс, а вы куда, если не секрет? - с любопытством спросил Роджер. - Может, мне лучше с вами? Вдруг пригожусь, как та золотая рыбка?
- Подумать. - Леон сложил руки на груди. - И прогуляться. Я постараюсь успеть в доки вовремя. Но начинают пускай без меня.
- Я бы вас одного сейчас не оставлял, - Роджер чуть прижал уши к голове. - Но тут как скажете.
- Иди. - Интонации Гангрела были слишком похожи на интонации Алана, чтобы в его присутствии можно было думать спокойно. - Я буду в порядке.
- Хорошо, - Роджер не стал настаивать. - Когда вас ждать обратно?
- К утру, - Леон пожал плечами. - Может быть, раньше. Не знаю. Алан, если он еще не довел мистера Бонавентуру до приступа ярости и тот не закатал его в пол, знает, что делать.
Ласомбра открыл дверь и быстро ушел прочь.

@темы: Роджер, 21 августа, 1926 год, Лакес, Леон